наступлении силы, но они тут ничего не приобретут. И перевалить Кавказ, они не смогут ни в каком случае, стало быть, не смогут прорваться ни в
Иран, ни в Турцию. Я подробно объяснил, господин Черчилль?
Сталин жестом предложил вернуться в кресла, но Черчилль, заинтересованный картой, остановил его.
- Постойте, господин Сталин. Смотрите, какая интересная
конфигурация этого региона. С востока он перекрыт Волгой, с юга и юго-запада – Кавказским хребтом и Черным морем, на котором господствует ваш
флот, с запада – Азовским морем. Это же очень вместительный мешок! И, что интересно, у него есть и прочная завязка с севера – это нижнее течение
Дона. Если накопить достаточные силы у Сталинграда и ударить ими вдоль
Дона на Ростов…
Сталин, улыбнувшись, остановил Черчилля жестом.
- Не надо, господин Черчилль, об этом! Об этом говорить рано!
Тот же день,
поздний вечер
Черчилль ехал в автомобиле по Москве, с любопытством
рассматривая столичные улицы и архитектуру домов, рядом с ним на заднем
сидении сидел заместитель министра иностранных дел Великобритании
Кадоган.
- И как вам, господин премьер-министр, дядюшка Джо? –
поинтересовался он.
Раскуривавший сигару Черчилль слегка замешкался с ответом.
- Знаете, Кадоган, Гитлеру повезло гораздо меньше, чем кайзеру
Вильгельму в Первую мировую войну.
- Почему? – улыбнулся Кадоган.
- Кайзер воевал с немцем (вы же знаете, что русские цари по крови
почти на 100% были немцами), а Гитлер попал в лапы хитрющего
византийца.
- Вы узнали что-то важное?
- У дядюшки Джо, - Черчилль сделал глубокую затяжку, - при всем
его радушии и откровенности, узнаешь ровно столько, сколько он хочет, чтобы ты узнал. Но, как я понял, этого мерзавца Гитлера в ближайшие
месяцы ждут большие неприятности.
Тот же день,
кабинет Сталина,
поздний вечер.
217
Сталин вызвал для разговора Берию.
- Я успокоил Черчилля в отношении Кавказа, хотя это и хитрая
лиса, - улыбнулся Сталин, вспомнив, как быстро Черчилль оценил
оперативные возможности Сталинградского-Кавказского района. - Но у
самого душа болит – не верю я генералам. А тут еще и организующий на
Кавказе оборону Каганович ранен в голову. Что-то надо делать…
- Товарищ Сталин, я сейчас свои дела по линии экономики более
или менее раскрутил, мое нахождение в Москве уже не так необходимо, а
Кавказ все равно никто лучше меня не знает. Давайте я соберу командиров, которых знаю, и которые знают Кавказ, и выеду туда, пока мы немцев
окончательно не остановим.
- Вообще-то именно это я и хотел вам, товарищ Берия, предложить…
25 сентября 1942 года,
Берлин, кабинет Гитлера,
утро.
У стола с картой заканчивает доклад Гальдер.
- Теперь, мой фюрер, когда я закончил основной доклад, разрешите мне высказать свои общие соображения.
- Слушаю вас Гальдер.
- Мой фюрер, меня очень тревожит положение наших войск на
юге. Мы очень легко получили от русских огромные территории и резко
уменьшили общую плотность войск по всему их периметру. Вспомните, Тимошенко отводя войска к Сталинграду, не дал нам ни одного сражения, как мы не старались ему эти сражения навязать. Да, мы имели быстрое
продвижение на восток, но практически не имели пленных.
- Тимошенко действительно искусно вел эластичную оборону, -
согласился Гитлер, - но ведь это объяснимо – у него нет сил ни на что иное.
Остатки своих резервов русские израсходовали под Москвой в своих
неудачных попытка разгромить группу армий «Центр». Сейчас у них нет ни
людей для пополнения потерь, ни оружия.
- Мой фюрер. Основным преимуществом германской армии
является наш принцип – уничтожать противника издалека, безопасно для
немецких солдат. Для этого мы оснастили армию танками, лучшей в мире
оптикой, точным и дальнобойным оружием. Мы ведь своих солдат уже давно
перестали обучать штыковому бою. А сейчас русские завели нас на позиции
в Сталинграде, на которых все наше преимущество сведено на нет. В городе
опасно применять танки. В бою, в котором противника уничтожают броском
ручной гранаты, бесполезна оптика. Русские дерутся с нами в ближнем бою –
они дерутся с нами на своих условиях.
На юге русские заманили нас в горные теснины на свои
оборонительные позиции, взятие которых стоит нам очень дорого, но ничего
не дает – горы позволяют легко возводить такие позиции практически через
218
пару километров, а брать их приходится с огромными затратами оружия и
крови.
Наконец, мой фюрер, полтора миллиона наших солдат и солдат
союзников, упершихся в Волгу и горы Кавказа, сейчас снабжаются по
единственной железнодорожной линии, проходящей через единственный
мост через Днепр в Днепропетровске, да еще через паромную переправу в
Запорожье. Если вдруг окажется, что у русских в этой …западне окажутся
крупные силы, мы будем неспособны подать этим войскам помощь.
Мой фюрер, мне кажется, что русские специально дали нам
откусить такой кусок, который мы не способны будем пережевать.
Гальдер, вы выбрали очень удачный момент, чтобы переполнить
чашу моего терпения! – рявкнул Гитлер. - 6-я армия вот-вот возьмет
Сталинград, 4-я танковая идёт ей на помощь, и у меня очень хорошее
настроение. Знаете, Гальдер, мне нужен начальник штаба, который бы
помогал мне решать мои задачи, а не пугался каждой тени в углу. Поэтому я
просто отправляю вас в резерв.
В вечный резерв!
Глава 5. НАЧИНАЕМ БИТЬ!
3 марта 1943 года,
Берлин, Рейхсканцелярия,
полдень
Гитлер проводил совещание с высшим командованием
вооружённых сил Германии. Своё вступительное слово он начал с тяжёлого
события, в то время надавившего на всех присутствовавших.
- Героическая гибель 6-й армии под Сталинградом, является
тяжелой утратой для Германии, однако мы сумели отвести наши армии с
Кавказа с потерями, не превышающими тех, какие несут храбрые войска в
тех условиях, в которые попала группа армий «А» после битвы под
Сталинградом. Отдадим должное русским – зимой они воевать научились.
Но сейчас немецкий народ и немецкая экономика восстанавливают
боеспособность немецкой армии, причем, на более высоком и недостижимом
для Советов уровне. Сегодня армия получает оружие, которое по своему
качеству имеет подавляющее превосходство над оружием русских и их
союзников. К лету мы будем иметь нового оружия в количестве, достаточном, чтобы переломить ход войны и поставить Россию на колени.
Очевидно и место решающей битвы – это выступ Восточного
фронта в районе Курска. Срезав этот выступ, мы уничтожим два русских
фронта, и пробьем в обороне русских брешь в 300 километров.
Устремившись с этой позиции на север, мы пройдем по тылам еще двух
советских фронтов и возьмем Москву. Русские сейчас при последнем
издыхании, потери Москвы они уже не выдержат, и война с Россией будет
завершена на наших условиях. А Англия и США в Европе без России ничего
219
не стоят. Таким образом, лето 1943 год будет летом нашей решительной
победы в этой войне.
О каком оружии я говорю? – Гитлер, наконец, дошёл до темы, о
которой умел и любил говорить. - Таких видов оружия много, но для
сухопутных войск оружием победы станут танки совершенно нового
качества. Это 60-тонный танк Т-6, который уже назван в войсках «Тигром», и
почти 50-тонный, но быстрый танк Т-5, о котором русские пока не
догадываются. Т-6 имеет лобовую броню 100 мм, а Т-5 наклонную броню 80-мм, у русских нет, и не предвидится появление в скором времени
противотанковых средств, которые могли бы подбить эти танки.
Я вернул на службу генерала Гудериана, назначив его генерал-инспектором танковых войск, и поручил ему подготовить доклад о
возможной тактике применения новых танков. Прошу вас, генерал.
Гудериан встал.
- Я начну разговор о тактике применения новых танков с
преамбулы о тактике прорыва хорошо укрепленной обороны противника. Вы
все хорошо знаете, что начинается прорыв с того, что своя артиллерия ведет
огонь на уничтожение войск противника в первой полосе обороны, а также
уничтожает его артиллерийских наблюдателей, рвет линии связи и, по
возможности, пытается нанести урон гаубичной и дальнобойной артиллерии
в тылу противника. После этого пехота поднимается в атаку.
- И тут ее встречают огнем уцелевшие пулеметчики, - Гитлеру
вспомнилась Первая мировая.
- Да, мой фюрер. Пулеметчики и пехотные орудия. – продолжил
Гудериан. - Своя пехота залегает, а у противника к этому времени
подтягиваются к месту боя артиллерийские наблюдатели, которые вызывают
прицельный огонь гаубичной и дальнобойной артиллерии противника по