некомпетентности и неудачливости: наиболее частых черт комедийных персонажей. Сцена, в которой Тони Старк «примеряет» новый усовершенствованный костюм Железного человека (третий фильм), пожалуй, выражает суть героя в двух минутах экранного времени. Он гарцует, выпятив грудь, устраивает представление под ремикс хита Синатры — но костюм не доработан, и дистанционно управляемые части летят в Тони все с большей и большей скоростью, пока он совершает чудеса находчивости, быстроты и эквилибристики — еле-еле поспевая за происходящим! — но в итоге оказывается повержен собственными доспехами.
То же самое с Питером Квиллом: мы постоянно испытываем эффект качелей — герой он все-таки или неудачник? Вот Питер сумел уйти от банды головорезов и триумфально ретируется на своем летательном аппарате, как вдруг, как раз когда он самодовольно упивается собственной находчивостью, корабль подбрасывает в воздух мощный выброс из гейзера с поверхности этой незнакомой ему планеты. Вот герой с пафосом представляется им самим придуманным прозвищем Звездный Лорд, и в следующий момент выясняется, что его собеседник понятия не имеет, кто это такой и о чем вообще речь.
Питер слегка туповат — но у него есть сердце, он сентиментален, а иногда еще и удивляет оригинальными решениями. Балбес, на которого возложена серьезная миссия, вызывает смех. Но когда он оказывается не таким уж балбесом и возносится над собственным образом, проявляя самоотверженность и героизм, — это особенно трогает.
Посмотрим, как комедийность привносит жизненность в культовый авторский фильм, в основе которого лежит серьезная, не спекулятивная, но тем не менее жанровая история: криминальный неонуар братьев Коэнов «Фарго».
Сюжет не нов. Ради «американской мечты» герой совершает проступок, связывается с неправильными людьми, и с этого момента судьба неумолимо несет его все дальше по наклонной, прочь от миллионов, которые были так близки. Причиной являются деньги, женщина или и то и другое. Преступление, предательства, насилие, смерть, жажда наживы, следователь. С середины XX века такой сюжет нам хорошо знаком благодаря литературе в стиле «крутого детектива» и жанру нуар в кино («Двойная страховка», «Улица греха», «Крест-накрест»). Сами Коэны криминальный жанр (и его поджанр нуар) любят и постоянно с ним работают («Большой Лебовски», «Человек, которого не было», «Просто кровь», «Перекресток Миллера»).
Но каков неповторимый вклад талантливых братьев? Мы уже обсуждали их и в разделах главы о случайности, и в «Неизменных характерах», и в «Грубом вторжении». В чем еще уникален авторский почерк?
Первая же сцена — встреча Джерри с наемниками, которым он заказал похищение собственной жены. Он преступает закон, впутывается в рискованную историю, ставит под угрозу жизни людей! Ставки велики, все очень серьезно. Но в этот момент начинается выяснение, во сколько они все-таки договорились встретиться, в три или в четыре. Джерри опоздал на час или Гер и Карл приехали раньше? Посреди суровой криминальной драмы (высокое) происходит мелочная склока и проявление некомпетентности (низкое).
Тема некомпетентности проходит красной нитью сквозь фильм Коэнов. Начиная с самого Джерри. Сравните его с Уолтером Неффом из «Двойной страховки»: играет его — лощеного, самоуверенного, прожженного кавалера, который за словом в карман не полезет, — красавчик Фред Макмюррей. Хотя должность Уолтера Неффа довольно прозаична (страховой агент), персонаж наделен шармом кинозвезды и уверенностью бывшего копа: в том, как он планирует и исполняет убийство, не теряя самообладания; в том, как обращается с пистолетом и в результате собственноручно лишает жизни женщину, которая соблазнила и обманула его. Работа Джерри из того же репертуара (агент по продаже автомобилей), и Коэны представляют его фигурой, более подходящей для такого рода деятельности. Он классический маленький человек обычной внешности, влачащий жизнь, полную тихого отчаяния. Здесь низкое («маленький», заурядный человек) выступает в контексте высокого (жажды наживы, такой близкой, казалось бы, «американской мечты» и меры преступления, на которое он готов ради цели). Джерри суетится, демонстрирует слабости и изъяны, репетирует, что он скажет по телефону, когда ему сообщат о похищении жены. Человек, который пошел на преступление ради миллиона долларов, жалко улыбается недовольным клиентам в скромном офисе и вертится как уж на сковородке, оправдывая условия купли-продажи. Этого «злодея» и в самом конце будут выволакивать из мотеля в трусах, орущего и цепляющегося за дверные косяки.
Комедийная некомпетентность проявляется и у пары наемников. Чего стоит одна сцена похищения жены Джерри, Среди бела дня, не делая даже попыток действовать профессионально (быстро, эффективно, тайком), — фигура в черной лыжной маске долго смотрит внутрь через панорамное окно, потом решает «шарахнуть» по нему ломом. Начинается светопреставление. Гер порезал палец и посреди миссии невозмутимо ищет в доме мазь. Карл бегает за перепуганной домохозяйкой, но не может найти ее. Гер обнаруживает ее случайно в ванной за занавеской. От страха она пускается наутек, но запутывается в занавеске... Операцию, требующую определенных навыков, выполняют два придурка. Опасных придурка.
Тема комичной мелочности тоже фигурирует в фильме — в контексте высоких ставок, больших денег, жизни и смерти. Гер убивает похищенную женщину, из-за которой возник весь сыр-бор и за которую они должны сорвать куш, — потому что она раздражала его своим криком. Карл, которому причитаются за его работу десятки тысяч долларов, спорит с парковщиком, рискуя привлечь к себе ненужное внимание, из-за пары баксов. Позже, уже осознав, что завладел миллионом, Карл идет на принцип, не поделив с Гером машину, — за что тот пропускает его через дереводробилку.
Наконец, обмен гендерными ролями в семье Мардж. И снова: здесь тонкий момент, в котором понятия «низкое» и «высокое» не стоит оценивать с традиционных позиций. Но в контексте традиционно мужской работы, опасной, требующей подвижности и выносливости, хрупкая беременная Мардж создает впечатление не подходящего для такого занятия человека. Однако ее линия балансирует между комедией и драмой. В какие-то моменты героиня проявляет комичную некомпетентность: мы видим растерянную домохозяйку в полицейской форме, но по большей части Мардж отлично справляется с ролью мужчины — от первого невозмутимого подъема в самую рань и демонстрации проницательности на месте преступления до финальной схватки с психопатом Гером, один на один.
Как уже говорилось, женщина в традиционно мужской роли обычно выступает в «серьезных» жанрах — в драме, экшене и пр. Женщина успешно проходит путь мужской инициации, что вызывает восхищение зрителя, и нередко, став, по терминологии Джозефа Кэмпбелла, «властелином обоих миров», принимает женское в себе. Контрастно и комично выглядит скорее муж Мардж, Норм, — хотя экранного времени ему уделено меньше. Он домосед, пописывает картины и участвует в конкурсе, где его творение может быть увековечено на почтовой марке. Он покорно поднимается с кровати, чтобы накормить яичницей жену, которую срочно вызвали среди ночи расследовать убийство. Мардж, в свою очередь, приносит ему наживку для рыбалки, как муж покупает жене цветы по дороге с работы. Гендерная подмена — частый элемент комедии.
Фактор жизненной случайности тоже может играть комедийную роль. Например, когда Джерри, дав добро на похищение жены, вдруг узнает от тестя, что тот готов финансировать его бизнес-идею. Получается, что необходимость похищения отпала. Затем Джерри узнает, что тесть хочет присвоить его идею, — и снова утверждается в своих преступных намерениях. Произвольный ход событий доказывает Джерри, что он поступил правильно.
Ближе к концу истории Мардж «случайно» является в офис Джерри, чтобы его допросить. Разумеется, Мардж — хороший следователь, и совершенно логично, что расследование привело ее сюда. Однако она не рассчитывала застать в офисе самого преступника, и когда Джерри пускается в бега посреди допроса, растерянно-суетливая реакция Мардж феерично смешна.
Наконец, комический эффект имеют все нелепые смерти, когда вопреки плану Геру взбредает в голову кого-то убрать... Семья, случайные свидетели преступления, пытается скрыться на машине, чтобы не стать жертвами убийц, но в панике попадает в аварию... Здесь, конечно, уже совсем не смешно. Можно сказать, что через элемент случайности и непредсказуемости передается некая жизненная абсурдность, которая в зависимости от обстоятельств приобретает более комичную или трагичную тональность (а иногда — невероятное сочетание обеих). Происшествие с полицейским, случайно остановившим машину Карла и Гера, и семьей, случайно проезжавшей мимо, — это страшное и нелепое вмешательство судьбы в довольно простой план. Это элемент случайности, помноженный на психопатию Гера, некомпетентность Карла и трансгрессию маленького отчаявшегося человечка Джерри из мира законопослушных граждан туда, откуда нет пути назад.
Драма и комедия — два жанра, к которым мы относимся как к историям про обычных людей, даже если в комедийной предпосылке содержится мифическое допущение: Майкл Дорси («Тутси») месяцами выдает себя за женщину, Фил Коннорс («День сурка») застревает в одном дне, Франсуа Перрена («Игрушка») всерьез нанимают на должность игрушки для ребенка.
Еще один элемент, объединяющей комедию и драму, — семья. Как и в драме, семейная ячейка (или ее суррогат в виде круга близких друзей или коллег) обостряет конфликт, но в комедийной реализации добавляется дистанция, которая, сохраняя остроту и универсальную актуальность сути конфликта, трансформирует боль и страдания в смех.
В чем отличия этих двух жанров, помимо вызываемых эмоций? Сравним два фильма с близкими темами: «Игрушка» и «Два дня, одна ночь» (описание сюжета см. в разделе «Частичное/компенсированное поражение» в главе 2) с использованием дополнительных примеров.