Идея пары
Еще одна тема, требующая исследования и тщательной ревизии, – это сформированная у нас концепция пары. Образец родителей не может не повлиять на то, какие отношения мы будем выбирать в дальнейшем и как они будут развиваться.
Мы уже разобрали некоторые частые сюжеты, в которые попадают женщины, когда говорили о влиянии отца и матери на судьбу дочери. Посмотрим, что еще неосознаваемым шлейфом тянется из детства в нашу взрослую жизнь.
Например, нормой отношений может стать нечто разрушительное. Женщина выбирает то, от чего ей плохо, и полагает, что все так живут. Она даже может бессознательно «превращать» хорошие отношения в плохие, используя привычные схемы поведения, перенятые у родителей.
Частое явление – повторяющийся из поколения в поколение паттерн созависимых отношений, когда женщина спасает того, кто не хочет спасаться; пытается удержать мужчину, испытывая невыносимую тревогу, если существует риск расставания.
Внутри пары бывает постоянная борьба за власть, которая полностью вытесняет любовь и уважение. В этом случае двое начинают подавлять друг друга, бесконечно стремясь оказаться «сверху», обрести контроль.
Если у родителей было правило, что для чужих нужно держать лицо, а дома разрешено общаться, не подбирая бережные формулировки, то и в собственной паре женщина может задевать мужчину резкими словами, грубостью, ведь «со своими так можно».
Бывают случаи, когда домашняя атмосфера в детстве наполнялась нерассказанными историями, призраками родственников, которые умерли, и о них не вспоминают, или которые сели в тюрьму, и о них теперь ходит легенда. Семейные тайны и недосказанности живут в параллели, формируя бессознательный комок чувств у ребенка, который сложно описать иными словами, кроме как «вроде все хорошо, но как-то не так». В данной ситуации девочка оказывается нагружена не своими чувствами и, став взрослой, продолжает нести их в собственные отношения.
Исследуем каждый вариант подробнее.
Норма отношений
Раньше в моде было понятие «гармоничные отношения». Сейчас все больше на первый план выходит «у каждого свое хорошо», «у каждого своя норма» и так далее. Если рассматривать эти понятия в «чистом» виде, то разумное зерно в них, безусловно, есть. Но дело в том, что нам свойственно давать оценку через призму личного опыта, который у всех разный и не всегда благополучный. И здесь начинаются подводные камни. Мы уже немного поговорили об этом, когда обсуждали компас чувств и искаженную систему координат в предыдущей главе.
Поясню, что еще стоит учесть, если говорить конкретно о норме отношений. Например, женщина из семьи с алкоголизированным, агрессивным отцом, руководствуясь установкой «у каждого своя норма отношений», может, выбирая от противного, вступить в отношения с мягкотелым, слабовольным мужчиной. Она будет ощущать себя с ним «хорошо», потому что муж с таким складом характера – безопасный партнер, в отличие от папы, который когда-то страшил своим поведением. Однако можно ли здесь говорить о полноценном счастье и выборе от всего сердца?
Женщина в отношениях с нарциссическим партнером будет на седьмом небе от счастья в редкие моменты одобрения с его стороны. Она сможет жить на этом топливе до следующей похвалы, несмотря на ежедневное обесценивание. Это тоже ощущается как «хорошо».
В подобных примерах женщине действительно «хорошо», просто потому что нет представления, что может быть гораздо лучше. Точно так же ребенку из бедной африканской семьи вкусна любая высокоуглеводная пища. Его мозгу и рецепторам действительно и абсолютно точно вкусно.
Безусловно, можно оставить внутреннюю норму как есть.
Но я предлагаю вам поразмышлять о психике как о чем-то изначально содержащем ощущение хорошего и знающем чувство красивого, полезного, качественного. В природе естественным образом существуют законы гармонии и красоты: будь то правильная форма кристалла снежинки или восхищающее своим узором крыло бабочки. Точно так же может быть красота отношений, вне зависимости от формы: и трепетная дружба по переписке, и десятки лет крепкого брака, и яркий курортный роман. Я верю в то, что красота человеческого контакта существует, она объективна и становится доступной, когда удается выйти за рамки ограничивающего опыта.
И если внутреннего ощущения красоты человеческих отношений нет, его можно попробовать развить. Как развивают визуальный вкус через такое понятие, как «насмотренность», то есть получение визуального опыта. Конечно, человек может сказать: «Я художник, я так вижу», – но большинство может создать что-то прекрасное только после соответствующего образования и тренировки взгляда. Ведь чтобы красиво обустроить дом, нужно знать, хотя бы из книг, как выбрать удобную мебель, как сочетать цвета. Чтобы красиво одеваться, а тем более создавать одежду, важно разбираться в фасонах и трендах, а также обрести эдакую внутреннюю библиотеку гармоничных визуальных образов.
Чтобы должным образом считывать реальность, в полной мере осознавая, где вам хорошо, а где плохо, нужно развивать внутреннюю норму хороших отношений.
1. Стоит трезво оценить свою насмотренность в теме отношений. Для этого проанализируйте:
● можно ли назвать ваших родителей счастливыми супругами? Если нет, то были ли у вас перед глазами другие образцы гармоничных пар, существующих длительное время, главным приоритетом в которых были любовь, взаимное уважение, поддержка и сотрудничество?
● были ли у вас длительные отношения, в которых вы чувствовали себя спокойно и безопасно, где вы могли открыто говорить о своих потребностях, не боясь отвержения, осуждения и пренебрежения?
2. Если ответы на вопросы выше скорее отрицательные, то следующим шагом будет развитие такой насмотренности как в теории, так и на практике. Практический опыт хороших и безопасных отношений можно получить в индивидуальной и групповой терапии. Терапевтические отношения, сочетающие собой свободное и безопасное пространство с четкими границами, постепенно дают нам понимание, как мы можем себя ощущать в контакте.
Работа с теорией может включать в себя исследование разнообразных ролевых моделей. Можно начать с простого: читать книги, смотреть фильмы про крепкие отношения, будь то романтические или дружеские. Важно исследовать эту тему критически: полная эмоций драма, которую вы видите на экране, может быть привлекательной, но подходит ли такой формат для долгосрочной перспективы? В случае сомнений сверяйтесь с теми, кому вы доверяете: с близкими и друзьями, психологом.
3. Определите для себя, какой язык любви вам ближе. Важны ли вам слова поддержки, забота в быту или, может быть, сюрпризы? Нужен ли вам частый тактильный контакт или, напротив, много времени в уединении. Свои собственные критерии к партнеру помогут откалибровать внутреннюю норму, сделав ее подходящей лично вам.
4. Обозначьте свои жизненные ценности. Что вы никогда не примете в другом? А за что будете уважать?
5. Постепенно приучайте себя ко всему качественному. Ведь если мы привыкнем к хорошей музыке и здоровой пище, вполне вероятно, и в остальном захотим для себя только лучшего.
Зависимые отношения
В терапию часто приходят с запросом вроде: «Я не могу без него жить. Как только он отдаляется, хочется сделать все возможное, чтобы вернуть его. Как мне удержать мужчину?» Обычно это означает, что женщина находится в эмоциональной зависимости от партнера.
Что идет в комплекте к зависимости:
● психосоматические симптомы: состояния, похожие на панические атаки; различные боли неясного происхождения; обострения хронических заболеваний, когда партнер начинает интенсивнее заниматься своими делами или хочет расстаться;
● женщины, склонные к такому сценарию, нередко изначально выбирают зависимых, инфантильных партнеров, из разряда «лучше плохонький, но свой»;
● могут быть регрессивные тенденции: уволиться с работы, отказываться от социальных навыков, демонстрировать бытовую беспомощность, то есть бессознательно погружаться в детскую позицию и делать все, чтобы партнер вынужден был заботиться и не оставлял. Часто это сопровождается идеей долженствования со стороны партнера: «Он мужчина, так что должен…»;
● чувства бывают самые разные: от самообвинения («что я сделала не так») до гнева («ты не имеешь права меня бросить») или депрессивных состояний;
● нередким дополнением являются внутрисемейное насилие, унижения со стороны партнера.
Безусловно, картина каждой пары сугубо индивидуальна. Однако если рассматривать общий тренд, то в глубинном ощущении «я не могу без него жить» обычно красной нитью проходит то, что в психологии называется «сепарационная тревога»[19].
Изначально этот термин возникает в контексте отношений «мама – младенец». Фрейд описывал данный феномен как бессознательное воспоминание психики о детской беспомощности, которая переживалась младенцем, когда матери не было рядом.
Но почему это возникает в отношениях с мужчинами?
Прежде всего потому что женщина психологически несамостоятельная, а мужчина наделяется родительскими функциями и бессознательно воспринимается не как отдельный взрослый человек, добровольно состоящий в отношениях (то есть сексуальный, романтический, брачный партнер), а как кто-то «дающий».
Мы обсуждали некоторые аспекты подобного взаимодействия в разделе «Детское или феминное?» предыдущей главы. Дополню здесь эту тему.
Итак, мужчина назначается на роль мамы, которая должна кормить и предоставлять беспрерывное внимание. Неспроста речь идет о матери, а не об отце, ведь именно она в первые месяцы заботится о ребенке, закладывая настройки привязанности.
При этом, когда внимание «мужчины-мамы» переключается на другие объекты (работу, текущие дела, детей от предыдущего брака) или появляется угроза расставания, возникает очень сильная тревога, будто «мама оставила меня одну, я не выживу».
Некоторые женщины с такой проблемой научаются быть очень хорошими манипуляторами и действительно могут управлять мужчинами. Однако чаще, увы, они оказываются в разрушительных, уничтожающих личность отношениях. Из-за своего беспомощного состояния и проецирования на мужчину материнской роли женщины бессознательно не хотят видеть и не видят, как плохо к ним относятся, потому что боятся разрыва, который потянет за собой непереносимую сепарационную тревогу «я не могу без тебя». Мужчина, в свою очередь, старается сбросить с себя роль мамы и избавиться от «младенца» любыми способами, так что иногда доходит и до агрессии с его стороны.
Можно даже предположить, что зависимые отношения не основаны на любви, а, скорее, являются следствием внутренней нужды и недостаточной взрослости одного или обоих партнеров. Личностные дефициты превращают отношения в поле для манипулирования и борьбы за власть. Вместо здорового баланса «ближе – дальше», «отдельность – совместность», позволяющего каждому сохранять свое «я», имея общее «мы», получается структура доминирования и подчинения, тут в основе – чувство тревоги и стремление к тотальному контролю. Дальше мы уделим этой конструкции отдельное внимание.
Невыносимое беспокойство иногда связано не только с собственной сепарационной тревогой, но и с повторением родительского сценария: мать чувствовала себя неспособной выжить без мужа, и поэтому цеплялась за партнера. Дочь усвоит такую модель поведения и перенесет в собственные отношения.
Многие женщины, осознав свою зависимость, начинают задаваться вопросом, как выйти из таких отношений или же сделать их более здоровыми, если есть возможность.
Важно понимать: это непросто, так как в зависимых отношениях женщина, вместо того чтобы «жить на своей планете», ухаживать за ней и иметь общую «вселенную» с партнером, у которого также есть своя «планета», скорее становится «спутником планеты мужчины». Она попадает в его гравитационное поле и начинает крутиться вокруг. С одной стороны, мужчина закрывает многие потребности партнерши, но с другой, из-за этого она становится все слабее. Слабость делает женскую «планету» еще меньше, а значит, и шанс выйти на свою орбиту стремится к нулю. В какой-то момент преодолеть силу притяжения уже практически невозможно.
Мне нравится, как об этом сказал юнгианский аналитик Джеймс Холлис:
«Если я хочу, чтобы Другой позаботился о моей самооценке, то мои ожидания направлены не по адресу. Если я жду, что Другой будет добрым родителем и позаботится обо мне, значит, я еще не слишком взрослый. Если я жду, что Другой избавит меня от страхов и ужасов во время жизненного странствия, значит, я уклоняюсь от главной задачи и основной причины моего пребывания на земле.
Если мы действительно любим Другого как Другого, значит, мы геройски взяли на себя ответственность за свою индивидуацию и свой жизненный путь»[20].
Напомню, что под индивидуацией, которая здесь упоминается, в юнгианском анализе традиционно понимается развитие личности в сторону большей целостности. Индивидуация подразумевает развитие отношений (индивид не может достичь этого в изоляции), реализацию себя и достижение состояния неделимости личности. Человек при этом многогранен и уникален, способен на долгие крепкие отношения, продуктивную работу, которая приносит удовольствие, и творчество, манифестирующее его креативные потенциалы.
Развитие себя внутри отношений – часть процесса индивидуации. Нам нужно становиться более самостоятельными и полноценными, чтобы не обременять партнера тем, о чем должны позаботиться сами. Тому, как это сделать, будет посвящена целая десятая глава под названием «Найти части себя». Важно понимать, избегание развития деструктивно для нас и грузом ложится на другого. Тогда как движение в сторону своей реализации позволит женщине не крутиться «на орбите» мужчины, а иметь собственную «планету». В этом случае может случиться переход от зависимых отношений к союзу двух личностей.
«Доминирование – подчинение», «привязанность – сепарация»
Большое количество сложностей в отношениях связано с тем, что пары находятся в слиянии и взаимодействии «доминирование – подчинение». Альтернатива этому – более взрослая и здоровая схема «привязанность – сепарация», требующая постоянного развития каждого (индивидуации).
Давайте рассмотрим чуть подробнее, как это устроено.
В этой теме мне нравится приводить примеры из окружающей среды, поскольку они показательны. Для этого углубимся в понятие симбиоза[21]. Различают следующие виды симбиотических отношений в природе:
● мутуализм – форма взаимополезного сожительства, когда присутствие партнера становится обязательным условием существования каждого из них. Например, взаимодействие орхидеи и определенного вида насекомых, эксклюзивно разносящих пыльцу. Или когда семена являются питанием для конкретных птиц, которые их же переносят на другие территории;
● комменсализм – когда отношения, полезные одному, безразличны другому. Так гиены доедают остатки пищи за львами. Или береза становится «няней» для ели: закрывает молодые елочки от прямых солнечных лучей, без чего на открытом месте те вырасти не могут;
● аменсализм – отношения, вредные одному, но безразличные другому. Примером здесь будет негативное влияние деревьев-доминантов на некоторые виды мха. Под пологом деревьев уменьшается освещенность и повышается влажность воздуха, мох в итоге гибнет.
В обобщенном понимании симбиоз – это промежуточное звено между автономным взаимодействием отдельных существ и полным слиянием.
Так и симбиотические отношения между людьми это еще не взаимодействие двух отдельных «я».
В паре, построенной по принципу симбиоза, могут быть перечисленные выше разделения.
Мутуализм – пара состоит из несамостоятельной в материальном плане женщины и мужчины, у которого полностью закрыт доступ к чувствам. В такой паре он нуждается в феминности, а она – в маскулинности или в родительской фигуре, так как не верит в собственную способность зарабатывать. Подобное сожительство бывает взаимополезно, если подходит обоим.
Комменсализм – более сильный личностно мужчина делится ресурсом со слабой женщиной: «бросает с барского плеча». Она в этом случае не имеет права голоса, так как несоизмеримо «меньше», чем он.
Аменсализм – например, когда женщина находится в отношениях с нарциссическим мужчиной. Будучи в тени его уникальности и неповторимости, она начнет чахнуть и увядать, как мох, никогда не видящий солнца из-за густой листвы высоких деревьев.
В подобных отношениях много несвободы. Женщина зависима, мужчина нагружается чрезмерным чувством долга. Появляется ревность со стороны женщины, попытки тотального контроля. Вместо того чтобы желать партнеру развития, женщина может бессознательно хотеть его регресса: «чтобы он никому, кроме меня, не понадобился».
Логично, что, если у кого-то есть что-то, в чем мы так нуждаемся, у нас может появиться желание или подстраиваться, или манипулировать, или сделать второго слабым, чтобы «наше» было доступно и никуда не делось. То есть попытаться обрести власть. Когда доходит до крайности, получаются следующие истории: жены делают так, чтобы мужья чувствовали себя вечно виноватыми, а мужчины пытаются сделать из женщин беспомощных детей.
Оба, чувствуя собственную дефицитарность и нужду во втором, еще больше начинают контролировать отношения. Пара будто ведет игру «кто кого». А в игре, связанной с властью, важно понимать: доминирование приятно лишь поначалу, пока ко второму, кто подчинился, не пропадет чувство уважения. Подчинение приятно, когда не надо ничего делать, а блага достаются. Когда же начинают перекрывать кислород, это уже не так приятно. Растут чувства безысходности и ненависть к более сильному, а установка «кто кого передоминирует и ослабит еще больше» становится смыслом жизни.
Другая схема, противоположная вышеописанной, это «привязанность – сепарация». Она позволяет семейной системе быть более жизнеспособной. Здесь даже могут сохраняться устои, похожие по форме на патриархальные, если они обусловлены взаимными договоренностями и культурологически (то есть так принято в обществе). Например, это подходящее для обоих правило, что мужчина обеспечивает семью, женщина занимается детьми, а работа для нее – способ реализации, не требующий существенного вклада в общий бюджет.
Но эта схема возможна при наличии двух «я», стремящихся к индивидуации и относящихся к паре как к возможности развития. Необходимо и ценное для обоих пространство «мы». В таком случае оба хотят как можно большего развития для «я» другого, не дают ему принести в жертву свое личное развитие, а дела пары считают не тяжелым бременем, а таким же шансом для индивидуации, как и все остальное. Работа над отношениями становится не чем-то отвлекающим от «своего», а в полной мере «своим».
Когда «я» каждого устойчиво, не так страшно немного сепарироваться, то есть уйти в свои дела, творчество, деловые и дружеские отношения. Нет ощущения: если партнер займется чем-то отдельно, то я разрушусь и буду чувствовать себя брошенной. Вместо ограничения партнера вы поощряете его индивидуальное движение.
Как это работает на практике, хорошо описал психотерапевт Ирвин Ялом, рассказывая о своем браке, длившемся шестьдесят лет. Вот несколько слов из его интервью[22]:
«У нас с женой множество точек соприкосновения, но одна из самых важных – нам всегда было интересно друг с другом. И по-прежнему интересно. Интеллектуально мы очень близки. Например, мы оба обожаем классику и часами можем обсуждать прочитанные книги. Моя жена – тоже профессор. Она специалист по французскому языку и культуре – преподает в университете. И мы оба пишем книги – вот уже 25 лет.
У нас тоже были непростые периоды. Но знаете, развод для нас никогда не был опцией. Это было просто исключено. Важно давать друг другу свободу – как можно больше. Моя жена обожает Францию. И минимум два раза в год она туда ездит – повидаться с друзьями. Она обычно едет одна, а я остаюсь дома, потому что не говорю по-французски и потому что это хорошая возможность немного отдохнуть друг от друга. Для меня идеальный отдых – тропики, занятия скуба-дайвингом. Мэрилин этим не увлекается. Но мы безмерно уважаем и любим друг друга. Это главное».
Если у вашей пары есть планы переходить от схемы «доминирование – подчинение» к более гармоничным отношениям, существующим на оси «привязанность – сепарация», то первый вопрос, который каждому стоит себе задать: «Над чем из того, что я требую от другого, мне следовало бы поработать самому?» Ответ поможет обоим обозначить зону своего личного вектора развития, а значит, и ответственности.
Отношения в паре и достаточность власти
Конечно, тема власти не может полностью отсутствовать в отношениях, особенно когда есть общий бюджет, дети, разного рода обязательства. Всегда у кого-то будет контрольный пакет акций по тем или иным вопросам, например, воспитание ребенка или планируемые траты, даже если оба любят друг друга и способствуют взаимному развитию. Кроме того, в близких отношениях мы привязываемся друг к другу, открываемся, а значит, наши чувства оказываются уязвимы к воздействию другого. И здесь встает вопрос, как не начать этим злоупотреблять, как сохранить власть только там, где это действительно нужно и полезно.
Возьмем любимый прием манипуляторов под кодовым названием «чувство вины». Он может совершенно прекрасно обеспечить власть в моменте. Но есть грань между оправданным желанием восстановить справедливость и уходом в садистическое удовольствие от власти, которую дает давление на чувство вины партнера.
Власть – обоюдоострый меч, который надо использовать не чаще, чем требуется, иначе пострадают оба.
На мой взгляд, тему достаточности власти хорошо иллюстрирует одно приключение Психеи из знаменитого мифа «Амур и Психея»[23]. Оно учит нас благородству, чувству меры в обсуждаемой теме.
По легенде, Афродита поручила героине собрать шерсть со свирепых золоторунных баранов. Но как это сделать? Подойти к стаду посреди дня? Они затопчут и растерзают. Убить их и снять шкуры? Рискованно, так как это разгневает богов, которым они принадлежат, и повлечет за собой кару. Девушке нужна была хитрость.
Тростник, растущий в этой местности, подсказал Психее пойти окольным путем. Не нужно пытаться забрать все, так как это глупо и небезопасно. Лучше с закатом пойти в кустарник, где днем паслись бараны, и пособирать шерсть, оставшуюся на ветках. Этого будет достаточно, чтобы удовлетворить Афродиту, пославшую Психею на опасное задание. Да, выдернуть клок шерсти из спины золоторунного барана – подвиг, который может быть достоин медали, лучей славы и ощущаться как триумф. Но стоит ли оно того, учитывая все возможные последствия?
Данный миф хорошо показывает, что иногда чуть-чуть власти будет наилучшим выбором.
Как же сделать отношения более гармоничными с точки зрения власти и ее достаточности?
1. Важно понимать: жадность, бравирование могут уничтожить как нас, так и наши отношения. Необходимо быть разумными в отношении проявлений власти, соизмерять желаемое с теми методами, которые мы используем, и последствиями своих действий.
2. Поразмышляйте над следующим утверждением: «Жить, не злоупотребляя властью, не значит быть слабым. Это, скорее, быть мудрым стратегом, партнером, которому можно доверять. Да и просто достойным человеком».
Слишком близки или слишком далеки?
Некоторые выносят из родительской семьи установку, что не обязательно следить за словами и думать о чувствах собеседника, когда общаешься с близкими.
Люди, выросшие в семьях, где держать лицо для соседей было важнее, чем беречь своих, помнят диссонанс: между родителями постоянно происходят стычки, звучат оскорбления, а извне семья кажется образцово-показательной. В таких отношениях самое главное – «лишь бы ничего не подумали», а внешняя оценка важнее атмосферы в семье. Сюда же можно отнести примеры, когда мама красиво одевается в магазин и на работу, а дома не следит за собой. Или папа общается с коллегами как уважаемый человек, настроенный на диалог, а дома становится невыносимым тираном, желая отдохнуть и побыть собой.
Девочка, выросшая в подобной семье, может «быть собой» и в своей паре: оскорблять мужчину, говорить с ним как с ребенком, «тыкать носом». Мужчина, конечно, может поступать аналогично. В итоге нежное и трепетное общение, существовавшее на первых парах отношений, разрушается, а партнер воспринимается как нечто само собой разумеющееся.
При этом в терапии данный запрос может звучать как:
● «Мы стали слишком далеки друг от друга»;
● «Мы стали жить как соседи, будто чужие»;
● «Я перестала уважать мужа».
По этим фразам кажется, что люди отдалились, но на самом деле такое часто происходит из-за того, что муж и жена, наоборот, стали слишком близки и начали «быть собой», позволяя себе ранее неприемлемое.
Муж бесконечно выгружает жене все свои проблемы, приходя с работы: «Плохой начальник обидел», «Василий из соседнего отдела обставил». Жена непрерывным потоком выливает жалобы на жизнь и тяжелый быт.
Существует очень тонкая грань между обсуждением сложностей, обращением за поддержкой друг к другу и тем, что простыми словами называется «нытье».
Логичным образом возникает вопрос: «Как определить грань?» Предлагаю для этого ответить на вопросы: «Для чего я сейчас жалуюсь мужу?», «Не использую ли я его, чтобы выговориться, не считаясь с его чувствами?».
Мне нравится фраза Ницше, связанная с тем, насколько нам надо открываться друг другу:
«Когда мы живем в слишком большой близости с другим человеком, с нами случается то же, как когда мы постоянно трогаем пальцами хорошую гравюру: настает день, когда под руками у нас оказывается только клочок плохой, грязной бумаги. И душа человека стирается от постоянного прикосновения, мы уже не узнаем ее первоначального рисунка и красоты. Всегда теряешь от слишком интимного общения и с партнером, и с друзьями, и иногда при этом теряешь жемчужину своей жизни»[24].
Мне видится в этом поэтическом образе очень точное описание темы чрезмерной близости. Как часто гравюру наших отношений в клочок бумаги превращаем мы сами, своими же действиями и словами.
«Когда между нами штыки и стрелы»
«Он воспринимает все в штыки» – еще одна частая жалоба, касающаяся отношений. Нередко это сочетается с тем, что женщина сама, не замечая того, «колет» и «режет». Подобный способ коммуникации с использованием острых орудий нередко присущ обоим: иглы, пики, стрелы, штыки – все идет в ход.
В кино бывают такие зрелищные сцены: с одной стороны много воинов со щитами и штыками, а с другой метают тысячи стрел. Аналогичное происходит и в парах. «Все в штыки» тогда является лишь защитой от нападения.
Иногда летящие стрелы и выставленные пики – это выученный способ контакта. Причем самого-самого близкого. Это, как я уже упомянула, бывает у людей, в чьих родительских семьях с самыми близкими больше всего позволялось: кричать, закатывать истерики, осуждающе комментировать все подряд. В этом случае штыки и стрелы – будто наивысшее проявление любви. Это создание обоюдной системы ран и уязвимостей. «Раз я могу с тобой быть таким, значит, мы по-настоящему родные», – символизируют эти взаимные метания орудий.
Если у вас есть ощущение того, что партнер воспринимает все в штыки, важно всерьез проанализировать происходящее в паре. Попробуйте поразмышлять над следующими вопросами:
● как часто я говорю на повышенных тонах, дав волю эмоциям, и при этом не задумываюсь о том, чего я хочу этим добиться?
● как бы вы общались со своим партнером, будь вы сейчас снова в начале отношений? Какие изменения в общении произошли с тех пор, как вы познакомились?
● как я веду себя, когда мне плохо? Какой реакции жду от близких при обращении к ним?
Ответы на эти вопросы помогут понять, связаны ли «штыки» партнера с вашими «стрелами». Дальнейшими шагами может быть: коррекция собственных формулировок, открытое обсуждение этой темы или же работа с семейным психологом с целью сделать коммуникацию в паре более бережной.
Игнорирование утраты и семейные секреты
В некоторых семьях много о чем умалчивают: об умерших близких просто не вспоминают; о севших в тюрьму родственниках создают таинственную легенду… Секрет обрастает придуманными подробностями, ребенок достраивает и романтизирует неизвестное. И вот уже дедушка, совершивший жестокое преступление, становится чуть ли не Робином Гудом, а ушедший из жизни отец – добрым и невинным или, наоборот, монстром.
Стертый или вычеркнутый родственник присутствует во всем происходящем будто призрак.
В качестве иллюстрации напомню сюжет фильма «Другие» с Николь Кидман в главной роли. Мама и двое детей живут в большом доме, постоянно окруженном туманом. Женщина ждет с войны мужа, а тем временем заботится о быте. Сын и дочь страдают редкой непереносимостью яркого дневного света, поэтому ни одна дверь в доме не может быть открыта, пока не заперта предыдущая; окна должны быть всегда занавешены толстыми шторами. Дети живут по строгим правилам этого странного распорядка. Лишних вопросов задавать нельзя, а требования матери необходимо выполнять беспрекословно. На протяжении фильма, пройдя с героями через череду пугающих событий, мы узнаем, что все они – призраки: муж давно погиб, а никакой аллергии на свет у детей нет, как и их самих.
Этот дом, полный страха, тоски и отчаяния, напоминает мне атмосферу в семьях, где о ком-то или о чем-то нельзя упоминать. Все становится фрагментированным, «разделенным на комнаты». Свободного движения мыслей и эмоций нет, вместо этого царит негласное правило «об этом мы не говорим». Все хотят задать вопрос, но никто не решается.
Игнорирование утраты и другие семейные тайны нередко оказывают влияние на всю последующую жизнь дочери. Например, женщина может носить в себе депрессию матери, если та по какой-то причине осталась без мужа, но подавила все чувства, связанные с этим. Замалчивание темы может помешать пройти стадии горевания и девочке. В этом случае психика будет продолжать искать возможность отгоревать, например, «подталкивая» женщину в отношения с мужчинами, которые постоянно находятся на грани жизни и смерти (преступники, партнеры с суицидальными наклонностями, зависимые, те, кто рискует жизнью), заставляя ее переживать микрогоревания.
Другой вариант женского сценария – отношения с Кощеями Бессмертными. Это могут быть холодные, равнодушные, «умершие» на духовном уровне мужчины, способные только «чахнуть над златом» и совершенно не способные на теплый и доверительный контакт.
Кощей из сказок – двойственный персонаж: с одной стороны, мертвый, ходячий скелет, с другой – бессмертный. Он похищает девушек, обретает над ними власть. Смерть Кощея часто спрятана. «На море на океане есть остров, на том острове дуб стоит, под дубом сундук зарыт, в сундуке – заяц, в зайце – утка, в утке – яйцо, в яйце – игла, смерть Кощея», – говорится в сказках. Его образ наполнен безжизненностью, пустотой. Он и отталкивает, и захватывает. То же самое происходит, когда женщина носит в своем сознании образ мертвого отца, который не нашел светлого и печального места в ее душе, так как она не прошла через горевание.
Приведу пример одной клиентки, утратившей в раннем детстве отца. Несколько лет она была в отношениях с таким Кощеем. Мужчина был весьма богат, однако не тратил ни копейки ни на себя, ни на других. Он не делал ничего хорошего для девушки, но словно держал ее сердце у себя. Этот мертвый внутри Кощей резонировал с внутренней пустотой моей клиентки, связанной с образом отсутствующего отца. Неосознаваемый дух смерти искал поле для проекций, чем и стал этот бездушный мужчина. Он был темным солнцем, черной дырой, притягивающей и одновременно забирающей все жизненные силы. Бессознательный поиск отцовской фигуры, наложенный на непрожитое горе, привел девушку к таким истощающим отношениям.
Я помню сон, который она рассказала, будучи в отношениях со своим Кощеем: «Пугающий, но имеющий надо мной власть мужчина в темных одеяниях сидит верхом на мне. Он как демон или вампир, я ему нужна. Я не вижу его лица, он одет в плащ. Он срезает с моих пальцев подушечки. Из меня начинает вытекать кровь, я постепенно умираю и от этого в ужасе просыпаюсь».
Осознание того, что отношения забирают жизнь, привели девушку к необходимости посмотреть на глубинные причины того, что она не могла отделиться от Кощея. Клиентка начала размышлять о своей истории и постепенно воспроизводить в сознании образ отца, в итоге дав себе ощутить горе утраты. Она нашла мужество поговорить с родственниками о нем, перестала игнорировать, что он, хоть и недолго, но все же был рядом с ней. Однажды она решилась впервые сходить на его могилу. Только там девушка поняла, что все эти годы не бывала здесь не потому, что ей было все равно, а потому что было бы невыносимо больно видеть имя отца на кресте. Это заставило бы осознать в полной мере то, что он действительно умер. С этого дня она почувствовала, что папа был, он по-прежнему с ней в воспоминаниях, а «мертвые» мужчины, «чахнущие над златом», ей больше не нужны.
Сознательное обращение к тому, о чем в семье знают, но не говорят, – то самое освобождающее действие, которое поможет женщине перестать находиться во власти не пережитых чувств.
Необходимо набраться мужества, чтобы с этим разобраться. Самое главное здесь – начать говорить. О своей злости на то, что все держится в тайне, о тревоге из-за неизвестности фактов случившегося, о глубокой печали, о чувствах вины и стыда… Не всегда подобный разговор возможен внутри семьи. Работа с психологом, конечно, будет большим подспорьем в этом непростом процессе, так как терапевтическое пространство позволяет бережно разместить все подавленные чувства и невысказанные слова.