Но вместо грохота копыт собравшиеся на площади услышали усиленные рупорами голоса:
– Восстаньте, благословенные! Защитник земли и небес призывает вас смотреть и слушать!
По-прежнему перепуганные, люди осмелились поднять взгляды, и над площадью загремели ликующие крики: да, ко дворцу явились Чтецы в устрашающих масках, в парадных ризах, и – гляньте-ка – на этот раз держат в руках не поддельные, самые настоящие останки прежних правителей, однако над ними, на дворцовом балконе, стоит, распахнув перед народом объятия, Бессмертный Змей! Живой и здоровый, правитель был облачен в мантию синего с алым отливом, цвета утренних зорь, шелка, лицо его было покрыто золотой пудрой, а голову венчала золотая корона в виде свернувшегося кольцом змея с глазами, точно ночное небо, усеянное искрами звезд.
– Дорогие мои! – воскликнул Бессмертный Змей, и голос его разнесся над толпой, отразившись эхом от стен министерств. – Сегодня вам предстоит рассудить, что есть истина, а что есть ложь, что есть верх, а что есть низ. Выслушайте же тех, кто верно служил нам в течение всей нашей прежней славы, Читающих Письмена, Начертанные Богом В Небе!
Верховный Чтец вышел к краю помоста, встал перед частоколом из кож прежних правителей.
– Вы верите, – сказал он, – будто Подношение От Ангелов спустился к вам из Живого Мира. Это ложь. И он, и его сказки поднялись в наш мир прямиком из Бездны. Продолжи он жить – Бог нас оставит, и все наше счастье, все великолепие обратится в прах.
Как только Верховный Чтец замолчал, Бессмертный Змей заговорил вновь:
– Теперь послушайте голос Подношения От Ангелов, а после решайте, жить ему или умереть.
Тут из дворца выступил на балкон сам сказитель, одетый лишь в невольничье платье.
– Я служу Богу, – сказал он. – Всякая ненависть в человеческом сердце – сильный удар по Живому Миру, а потому я прошу только о том, чтоб никто не стремился к насилию. Я ничьей смерти не требую, лишь расскажу вам немудреную сказку, ибо такова просьба Бессмертного Змея, а служба Великому Змею для меня – наивысшая радость.
Спустя многие годы сказки Подношения От Ангелов будут вдумчиво исследовать ученые книжники. Все их перепишут вдоль и поперек, сочтут, сколько раз в них встречается каждое слово, проанализируют начертания букв, отыщут все фразы, что, появляясь в одном сказании, повторяются в последующих. Только о сказке, рассказанной в тот вечер, когда Чтецы потребовали казни сказителя, никто не проронит ни слова. Никто этой сказки не записал, а все, кто был на площади, позже заявят, будто начисто все позабыли.
Говорил он негромко, безо всякого рупора, но каждый слышал его слова, точно шепот у самого уха. Каждому показалось, будто он остался совершенно один среди целого мира тьмы, освещенного только сиянием, исходящим из уст сказителя. Начало сказки было – что сладкий, тихий и мирный сон, но вскоре поднявшийся ветер подхватил, швырнул слушателей в буйное пламя.
Сказка длилась всю ночь, и по мере того как мир двигался к утру, голос сказителя набирал силу, а ход повествования круто менялся, сворачивал то туда, то сюда, то нес людям радость, приводя их к потайной дверце в рай, то повергал в ужас, точно удар молнии. С первым проблеском утра его голос рассек тела, раздробил вдребезги кости.
Но вот, наконец, рассказ подошел к завершению. Солнце еще не взошло, однако люди вдруг обнаружили, что могут открыть глаза и впервые за долгое-долгое время оглядеться вокруг. Чтецы – все до единого – лежали ничком у подножья помоста, на плитках мозаики, изображающей славный триумф, уткнувшись лицами в необъятную лужу крови.
Собравшиеся на площади в ужасе и смятении вытаращили глаза. Многие подняли взоры к небу, боясь, как бы звезды не рухнули вниз и не раздавили их. При виде крови стоявшему на балконе Бессмертному Змею пришлось собрать волю в кулак: казалось, кровавое озеро вот-вот захлестнет его с головой. Рядом с ним, склонив голову, опустив руки, сцепив пальцы, недвижно, как статуя, замер сказитель.
И только его возлюбленная не утратила дара речи.
– Скорее, – потянув брата за руку, шепнула Мудрее Самих Небес, – скорее, пока они не разбежались. Ищи белого скакуна, привязанного у ворот. Живо!
Бессмертный Змей изумленно уставился на сестру, но тут же, словно очнувшись, поспешил внутрь, к лестнице.
Мудрее Самих Небес повернулась к возлюбленному.
– Ступай с ним, – велела она. – Я догоню вас.
Проводив взглядом обоих, она выступила на балкон.
– Дети Бессмертного Змея! – во весь голос вскричала она. – Любимые чада Живого Мира! Ночью средь нас побывал Ангел Смерти, а наутро сам Бог являет нам свою волю. Взгляните в небо, взгляните! Вот, видите? Звезды не меркнут – напротив, сияют так ярко, что каждому видны их лица. Звезды кричат от радости. Звезды сияют для вас и для Бессмертного Змея, сошедшего с неба, чтоб жить на земле. Ну а теперь, дети Божии, узрите же вашего повелителя, слугу вашего и отца! Бессмертный Змей идет к вам!
Тут огромные створки дворцовых ворот, точно по мановению рук ангелов, распахнулись во всю ширину, и на площадь на белом коне с вплетенными в гриву бриллиантами выехал Бессмертный Змей. Толпа в испуге раздалась перед ним, но тут же замерла, как вкопанная, ибо правитель оказался прекрасен – куда прекраснее канонических портретов и статуй. Бессмертного Змея окружал ореол красоты человека, каждую ночь возносящегося в небеса на чудесной ладье сказаний. Сказитель шел рядом, и люди, склоняясь перед ним, целовали землю у его ног. Вскоре к обоим присоединилась Мудрее Самих Небес, и Змей, сопровождаемый спутниками, медленно двинулся к вершине холма – к опустевшей обсерватории, звавшейся Царством Божиим.
Достигнув цели, они увидели, что юное деревце, посаженное Чтецами в день воцарения Бессмертного Змея на Престоле Вышней Благодати, покоится на земле, выкорчеванное с корнем, а ветви его увяли, иссохли так, точно лежит оно здесь не первый год. Тогда взяла Мудрее Самих Небес маленькую золотую мотыгу, загодя притороченную к седлу, и подала брату.
– Взрыхли по обе стороны от дерева по клочку земли, – прошептала она, и с радостью отметила, как изящно, как ловко брат справился с порученным делом.
Вынули они с Подношением От Ангелов из зеленого шелкового мешочка, висевшего на ее шее, по горстке семян и бросили их во взрыхленную землю.
– Дети Змея! – крикнула Мудрее Самих Небес, обращаясь к огромной толпе. – Теперь должны вы в священном ужасе закрыть глаза, ибо того, что сейчас произойдет, никому не позволено видеть!
Люди на склоне холма закрыли глаза ладонями, присели на корточки, уткнулись носами в колени. Над толпой разнесся странный звук – едва уловимый вздох, тишайшее дуновение ветра: это Подношение От Ангелов начал рассказывать семенам сказку. К тому времени, как Мудрее Самих Небес, наконец, призвала людей открыть глаза, над вершиной холма поднялись в полный рост две финиковые пальмы, а стены, и двери, и окна Царства Божия оказались затянуты плотным ковром из цветов, плюща да лоз винограда.
На том и закончилась долгая власть Чтецов, поклонявшихся небу, но позабывших о земле. Не губить им больше спутников Змея, не соблазнять правителя сменить кожу. С этих пор Бессмертный Змей будет служить народу всю свою жизнь.
Далеко на востоке, в империи Грязи И Блеска, в тесной и темной комнатке стоял рядом с придворным провидцем тот, кого подданные величали Императором Всего Мира. Придворный провидец был длинен и худосочен, однако ж Император, человек невысокий, намного превосходил его ростом, так как стоял на ходулях, спрятанных под долгополой мантией цвета ночного неба, украшенной блестками звезд. Лицо его покрывал слой зеленой пудры, а заплетенные в косы и навощенные волосы торчали в стороны, точно солнечные лучи.
Невероятно старый, седоволосый, иссохший телом, облаченный в бесформенную ризу цвета болотного ила, придворный провидец с равным успехом мог оказаться и мужчиной, и женщиной. Кто он на самом деле, не знал даже сам Император (никогда, впрочем, сим вопросом не задававшийся).
Оба, не моргая, смотрели в небольшой трехногий котел, в котором лениво булькало, пузырилось темное варево из мяса древней черепахи.
– Ну? – спросил Император. – Уже?
– Нет, – отвечал провидец. – Время еще не настало.
– Похоже, на моем веку и не настанет, – со вздохом сказал Император.
– Возможно, до этого не доживет даже твой сын. Однако это произойдет. Непременно произойдет.
– Что ж, если так, я спокоен.
Бессмертный Змей правил страною семнадцать лет и умер после того, как вышел навстречу буре, веля грозной стихии не трогать столицу. Буря свернула в сторону, однако правитель простудился, захворал и из любви к народу захлебнулся водою, заполнившей легкие. За время правления, в течение коего ему неизменно сопутствовали сестра с Подношением От Ангелов, он сделался живым воплощением мудрости и сострадания, не говоря уж о могуществе. Небесное Воинство собрало под его руку провинции, народы и страны, о которых прежде никто даже не слышал. Каждый год другие Великие Державы присылали в Девять Кругов сокровища и деньги, а их девушки с юношами подражали жителям страны Бессмертного Змея, более не называвшейся В Небе Начертанной, но по указанию сестры правителя названной Отражением Божиим, во всем – и в искусстве, и в модах, и в речи.
Теперь Подношение От Ангелов рассказывал сказки не каждый вечер, а только четырежды в год. В день смены сезона, с закатом, на склоны холмов к югу от Девяти Кругов сходились толпы народу, а Подношение От Ангелов, одетый в то же невольничье платье, в котором прибыл ко двору Бессмертного Змея, ждал их на вершине холма. Сев на подушку, скрестив под собою ноги, начинал он рассказ – негромко, однако каждый слышал его, будто Сказитель сидит совсем рядом и шепчет в самое его ухо. С наступлением утра собравшиеся, не торопясь, расходились. Лица их были пусты, но в глазах горел потаенный огонь, словно всякому грезится, что он, миновав семь небесных сфер, оказался у подножия заветного Трона Божия.