Вытеснение традиционных богов деифицированными абстрактными понятиями. Возрастание роли ритуала. Деификация молитвенной Речи. Бог Брихаспати — владыка молитвы. Вач — Божественная Речь, её универсальные функции; Вач как корова.
Агни Вайшванара как универсальное космическое божество, творец мира. Космический жар как изначальная творческая сила.
Философские вопросы в «гимне–загадке». Непознаваемость бога, породившего других богов. Образ Пуруши, из тела которого сотворён мир; параллели в мировой мифологии.
Литература
Ригведа. Гимны I,6, I,32, I,130 (Индра), I,85 (Маруты), V,83, X,168, (боги грозы), I,50 (Сурья), IV,53 (Савитар), I,124 (Ушас), 118,157 (Ашвины), I,1, II,1, III,1, X,88,191,190 (Агни), IV,27, IX,1 (Сома), V,62,85, VII,61,82 (Митра—Варуна), I,154–156 (Вишну), II,33 (Рудра), I,164 (гимн–загадка), X,81,82,90,121,129 (поздние гимны). В изд.: Ригведа. Избранные гимны. М., 1972 или Ригведа. Мандалы I–IV. М., 1989.
Бонгард—Левин Г. М. Древнеиндийская цивилизация. С. 19–35.
Елизаренкова Т. Я. «Ригведа» — великое начало индийской литературы и культуры // Ригведа. Мандалы I–IV. М., 1989.
Семинар
Анализ гимнов Ригведы.
Лекция 17. Индуизм
Пураны и тантры, их место в индийской литературе. Трансформация ведического пантеона. Формирование концепции Тримурти. Особенности образа Брахмы, его негативное восприятие в системе ценностей, где проявленное состояние мира (бытие) является страданием.
Шиваизм
Шива и Рудра: вопрос о неарийском происхождении культа. Связь со смертью, севером, демонами и т. п., покровительство Парашураме, Раване и др. разрушителям. Шива как бог уничтожения, восприятие разрушения как блага. Противопоставленность Шивы другим богам, яростность нрава. Космический танец Шивы Натараджи (Владыки Танца) как символ сотворения и разрушения мира. Оргиастичность культа Шивы, почитание Шивы Лингамурти в образе фаллоса. Лингам и йони, ваджра и лотос как первичные начала вселенной. Шива Махайогина (Великий Аскет), его связь с Гималаями, покровительство йогам и аскетам. Медитация Шивы как космогонический акт. Ритуальные самоистязания шиваитов. Шива как покровитель индийского театра, священных танцев, а также фокусников–факиров.
Двуединство благого и вредоносного начал Шивы в мифах о его сыновьях: Ганеша — бог мудрости, Сканда — предводитель небесного воинства; Андхака и Джаландхара как враги богов и самого Шивы. Способность Шивы к порождению детей без супруги как черта великого архаического бога; Шива в сопоставлении с другими рожавшими богами.
Шактизм
Шактизм — почитание женской ипостаси бога. Шактизм и культ Богини—Матери; неарийские истоки шактизма. Амбивалентность Богини и двуединство жизни и смерти в образе супруги Шивы. Дурга, поражающая Махишу, её связь с хараппской богиней. Кали как богиня смерти, черты каннибализма в её атрибутике. Человеческие жертвоприношения Кали. Влияние изображений Кали на тибетский иконографический канон. Сати и обычай самосожжения вдов. Ума—Парвати как благая ипостась супруги Шивы.
Дэви (Богиня) как вселенское божество, первопричина мира. Дэви превыше Шивы. Тантрическое учение о тождестве микрокосма (женское и мужское начало в человеке) и макрокосма (мудрость и метод как вселенские принципы). Тантра правой (индийская) и левой (тибетская) руки. Индийский тантризм в связи с эротической храмовой скульптурой. Танцовщицы «девадаси».
Вишнуизм.
Вопрос о неарийском происхождении некоторых мотивов культа Вишну. Циклизация тотемических мифов в концепции аватары. Традиционный список аватар Вишну: рыба (миф о потопе), черепаха (миф о добывании напитка бессмертия амриты), вепрь, человеколев, карлик (освобождение мира из–под власти асуров; последняя — трансформация ведического мотива трёх шагов), Парашурама («Рама с топором», освобождающий брахманов от гнёта кшатриев), Рама, Кришна, Будда и грядущий истребитель зла Калкин — всадник на белом коне. Вишну как творец и защитник мира.
Вишну Нараяна как абсолютное божество. Концепция мировых периодов (юга). Мир как грёза бога. Мифологические мотивы в образе Нараяны, возлежащего на змее в вечных водах.
Кришнаизм и концепция «бхакти»
«Бхакти» — индивидуальное чувство к божеству, смена внешних проявлений религиозности внутренними. Кришна как «полная аватара», амбивалентность его понимается как непознаваемость бога. Связь Кришны и культа коровы. Любовь пастушек к Кришне — тяга человеческой души к богу. Победа Кришны над Кансой как проявление защищающей силы Вишну. Популярность культа Кришны и её причины.
Литература
* Темкин Э. Н., Эрман В. Г. Мифы Древней Индии. М., 1985. №№ 1–17, 20, 22, 24–30, 33–35, 38–40, 43–51, 54, 56, 57, 66–71, 73–75.
Темкин Э. Н., Эрман В. Г. Три великих сказания Древней Индии. М., 1978. Сказание о Кришне.
Бонгард—Левин Г. М. Древнеиндийская цивилизация. С. 148–172.
Норман Браун У. Индийская мифология // Мифологии Древнего мира. М., 1977.
Семинар
Анализ индийских мифов.
Лекция 18. Индийский эпос
Абсолютная и относительная хронология «Рамаяны» и «Махабхараты». Литературная обработка эпических сказаний. Исполнители и слушатели эпоса. Вопрос об исторической основе эпоса.
Стиль индийского эпоса: обилие вставных эпизодов (в т. ч. с целью заполнения временного зияния), каталоги, повторы (облегчающие восприятие при устном исполнении), расщепление эпизодов и т. п.
Индийский эпос как «пятая Веда», Знание для народа.
«Рамаяна»: от инициатического мифа к литературному эпосу
Земледельческий миф о похищении богини плодородия («Сита» — «Борозда», дочь богини земли) демонами иного мира. «Рамаяна» в сопоставлении с «Илиадой», русскими сказками о Марье Моревне и т. п.
Золотая Ланка как мир смерти, неимоверно прекрасный и уродливый одновременно. Облик ракшаси. Местонахождение Ланки — за океаном, через который строят мост, — т. е. по ту сторону мировых вод (ср. греч. Стикс).
Образ Раваны: его громогласность как черта архаического героя, одновременная десяти– и одноголовость как иномирная черта. Равана как Змей: похититель женщин, обладающий способностью летать. Связь Раваны с богом разрушения Шивой. Кумбхакарна как архаическое чудовище, близкое к первому поколению: его размеры, преимущественная неподвижность и сон; с вражьим войском он сражается, поедая его. Кумбхакарна как «волшебный помощник» Раваны (он сильнее брата, которому подчиняется). Шурпанакха как сниженный образ Богини Смерти, её исполинские размеры («С ногтями, подобными веяльным корзинам»). Враждебность Шурпанакхи к Сите. Триада Равана—Кумбхакарна—Шурпанакха (образ четвёртого брата — Вибхишаны — имеет явно позднее происхождение) прямо соответствует триаде Фернир—Ёрмунганд—Хель (главный враг — неподвижный исполин — богиня смерти).
Образ Рамы — черты второго и третьего поколения героев: исполинская сила, иногда — ярость, аморальность (особенно в стране обезьян); при этом — ум, красота, благородство, неукоснительное соблюдение моральных законов. Сочетание противоположных черт характера как следствие исторической многослойности эпоса. Лакшмана: от «ложного героя» к брату–помощнику.
Хануман как «волшебный помощник» Рамы. Два варианта освобождения Ситы: похищение Хануманом и отвоевывание Рамой. Черты первопредка у Ханумана, его культ в Гималаях.
Архаические мотивы в «Рамаяне»: уход в леса как инициация, бесстатусность — залог будущего возвышения; отвержение любви богини (Рама и Шурпанакха в сопоставлении с Добрыней и Маринкой); благодарные животные (Кишкиндха); временная смерть (стрелы Индраджита), гибель «ложного героя» (Лакшмана в поединке с Кумбхакарной, ср. Патрокл в поединке с Гектором); гибель царя от зятя (народные версии «Рамаяны», где Сита — дочь Раваны) и др.
Мифологическая парадигма «Рамаяны»: бой Рамы с Раваной как отражение боя Индра с Вритрой. Рама как аватара Вишну.
«Рамаяна» как литературный эпос: эстетизация повествования, пейзажные описания как отражения психологического состояния героя.
«Махабхарата»: от архаического эпоса к философско–дидактическому
Мифологическая парадигма эпоса: Кауравы как змеи (их рождение, многочисленность, змеиные черты Дурьодханы, Духшасана как змей–насильник), Дхритараштра как хозяин смерти (слепота, старость и т. п.); война героев с людьми–змеями как земное воплощение боя с Вритрой; война из–за коров Вираты как реминисценция мифа Валы; черты богини плодородия у Драупади (полиандрия; мотив похищения богини заменён нанесением ей оскорбления); архаический сюжет войны между ближайшими родичами.
Инициатические мотивы в «Махабхарате». Заместительная жертва при сожжении смоляного дома. Уход в леса как инициация, бесстатусность перед получением царской власти. Тринадцатый год изгнания: служение царю Вирате — воплощение общеэпического мотива земледельческих, пастушеских и других «мирных» подвигов героя; неузнаваемость Пандавов как аналог невидимости в результате прохождения инициации.
Образы Пандавов. Пандавы как воплощение трёх социальных функций индоевропейского общества (священная власть, война, плодородие). Бхимасена как архаический герой (исполинская сила, обжорство, необузданная ярость, враждебность к своим; архаическое оружие — дубина, булава, вырванное дерево). Арджуна как раннегосударственный герой («цивилизованное» вооружение, ум, красота, дружба с Кришной, справедливость и т. п.). Сложность и многослойность образа Юдхиштхиры (архаическая сила в сочетании с образованностью, справедливостью и другими чертами третьего поколения; его относительная слабость духа, невоенность может быть рассмотрена и как черта четвёртого поколения, и как наследие образа пассивного государя типа Дхритараштры, то есть черта первого поколения). Черты различных типов героев в образах Накулы и Сахадевы.