КОРОЛЬ БЫЛОГО И ГРЯДУЩЕГО И ПРИНЦ ВОРОВ:ОТ АРТУРА ДО РОБИН ГУДА
Глава 3MATTER OF BRITAIN
Легенда о короле Артуре уникальна — точнее, уникален весь свод легенд, который принято называть Артурианой. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что в мире не найти другой такой легенды. В Средние века она вдохновляла хронистов и поэтов по всей Европе; к ней обращаются и поныне, а в жанре фэнтези вообще образовался этакий «артуровский поджанр», ярчайшими образцами которого являются романы М. Стюарт, М.З. Брэдли и Т.Х. Уайта. В Британии, где эта легенда зародилась, насчитывается более полутора сотен мест, связанных с королем Артуром. В британской народном сознании, по меткому выражению современного журналиста, известнее Артура, может быть, только дьявол.
Учитывая непреходящую популярность этой легенды, вполне естественно задаться вопросом: а существовал ли Артур на самом деле? Однозначного ответа на этот вопрос нет и, вполне вероятно, быть не может. «Да» подразумевает реальность легендарного средневекового монарха и его великолепного двора. Увы, это не так. Такого короля и такого двора в Британии не было. «Нет», в свою очередь, подразумевает, что образ Артура — чистейшей воды вымысел, не имеющий ни малейшей связи с действительностью.
По счастью, это тоже неверно. В конце концов, если легенда сложилась и существует по сей день, значит, она на что-то опирается, и объяснить возникновение этой легенды, напрочь отрицая некий «прототип» ее главного героя, абсолютно невозможно. Некоторые исследователи, кстати сказать, пытались это проделать, но никто из них не смог выдвинуть сколько-нибудь удовлетворительной теории.
Поскольку на вопрос «А был ли Артур?» нельзя дать однозначного ответа, разумнее от него уйти и сосредоточиться на предмете, реальность которого не подвергается сомнению, — а именно на самой легенде. Каково ее происхождение, какие события лежат в ее основе? Сумев установить корни легенды, мы, быть может, обнаружим и тот самый «прототип» ее героя.
В своем классическом виде артуровская легенда датируется рубежом двенадцатого и тринадцатого столетий. Именно в это время начинает складываться повествование и появляются основные персонажи Артурианы: сам король, его прекрасная и неверная супруга, чародей Мерлин, магический клинок Эскалибур, рыцари Круглого стола, поглощенные служением высочайшим идеалам, загадочный Святой Грааль. Именно в это время записываются предания о трагической любви Ланселота и Гвиневры, Тристана и Изольды, о смертельной ране Артура, преданного собственным племянником, об отплытии короля на остров Авалон, где он обретает бессмертие. Иными словами, перед нами не историческая хроника, а «полновесный» рыцарский роман, в котором король Артур — идеализированный средневековый монарх, а его Британия представляет собой рыцарскую Утопию, столь непохожую на Британию настоящую.
Однако это отсутствие аутентичности отнюдь не означает отсутствия в легенде хотя бы толики реальности. Средневековые писатели сильно отличались от писателей современных. Они не слишком заботились об аутентичности. Современный писатель, обращаясь в своем произведении к «делам давно минувших дней», старается изобразить времена и нравы как можно правдоподобнее, достовернее, воссоздает мысли и привычки давно умерших людей, их манеру разговаривать, кушать, одеваться… А средневековые авторы исповедовали принципиально иной подход к истории. Описывая события давнего прошлого, они «осовременивали» реальность, подгоняли ее под интересы читателей. Для тех, кто первым записал артуровские легенды, этот король принадлежал к седой древности: их с Артуром разделяло не меньше пяти столетий. Поэтому, чтобы «завлечь публику», они наделили образ короля множеством черт, которые нельзя назвать иначе как анахронизмами, — того требовала традиция.
Романы об Артуре и его дворе выстроены по одной и той же схеме, предложенной весьма талантливым сочинителем по имени Гальфрид Монмутский. Именно он первым сложил «официальную биографию» Артура. В нашем очерке мы будем во многом опираться на Гальфрида — а не на, скажем, писавшего значительно позднее Томаса Мэлори.
О самом Гальфриде известно крайне мало. В своих сочинения он упоминает о себе всего четыре раза, и упоминания эти — обычные для средневековья обращения к меценатам или своеобразные «подписи» автора в конце сочинения либо его раздела. Из прозвища Гальфрида можно предположить, что он родился в Монмуте (юго-восточный Уэльс) — или что он был монахом одного из валлийских монастырей. Если принять первое предположение, то оно означает, что Гальфрид был уроженцем валлийского княжества Гвент, которое «прославилось мужественным противостоянием англосаксонскому завоеванию: здесь был рубеж продвижения германцев на Запад» (А.Д. Михайлов). Впрочем, некоторые исследователи называют Гальфрида не валлийцем, а бриттом, тем паче что в своих сочинениях он восхвалял как раз доблесть и отвагу бриттов. Валлийская «Хроника княжества Гвент» (XVI в.) сообщает ряд подробностей о жизни Гальфрида: его отцом был капеллан графа Фландрского, а образование Гальфрид получил в доме епископа Лландафского. Эти подробности не слишком достоверны, зато точно известно, что в 1129 г. Гальфрид находился в Оксфорде и числился в монастырских документах «магистром». Первым произведением Гальфрида, по всей вероятности, были «Пророчества Мерлина», затем вошедшие в «Историю бриттов» (конец 1130-х гг.); еще перу клирика из Монмута принадлежит стихотворная «Жизнь Мерлина».
Написанная на латыни «История бриттов» (или «История бриттских правителей») охватывает временной промежуток почти в две тысячи лет. Начинается она от падения Трои и бегства Энея из разрушенного города; по Гальфриду, именно потомки троянцев высадились на острове, который они назвали сначала Альбионом (Альбанией — такое название зафиксировано в античных источниках), а затем Британией — по имени своего вождя Брута, внучатого правнука Энея. Гальфрид приводит пророчество, которое Брут получил в храме Дианы и которое и привело его в Британию:
Там, где солнца закат, о Брут, за царствами галлов,
Средь Океана лежит остров, водой окружен.
Остров тот средь зыбей гигантами был обитаем,
Пуст он ныне и ждет, чтоб заселили его
Люди твои; поспеши — и незыблемой станет твердыней,
Трою вторую в нем дети твои обретут.
Здесь от потомков твоих народятся цари, и подвластен
Будет этим царям круг весь земной и морской[8].
Брут стал первым правителем Британии, ему наследовали многие другие, в их числе шекспировский Лир, и эта «наследная вереница» не прервалась даже с приходом римлян, которые, как утверждает Гальфрид, дали Британии автономию.
Со временем Британия отпала от Римской империи — и с этого момента, в общем-то, и начинается артуровская легенда. Бриттский престол, изгнав сразу двух законных наследников, узурпировал вельможа Вортигерн. Поскольку ему изрядно досаждали пикты, непрестанно тревожившие бриттов своими набегами, Вортигерн призвал на подмогу саксов — дружину некоего Хенгиста. Вслед за Хенгистом в Британию явились и его соплеменники, так что скоро саксы заполонили остров и из союзников превратились во врагов. Вортигерн бежал в Уэльс, где повстречал Мерлина, который в своих пророчествах посулил беглому правителю приход того, кто избавит Британию от чужеземцев. Некоторое время спустя законные наследники престола вернулись из изгнания, Вортигерн был убит, а саксы слегка присмирели.
Правителем острова на короткий срок стал старший из братьев-наследников — Аврелий Амброзий. Ему наследовал младший брат Утер (Утер Пендрагон). На пиршестве в Лондоне Утера внезапно охватила страсть к Игерне (Ингерне), супруге герцога Корнуоллского Горлуа (Горлоя). Когда Горлуа увез жену, Утер счел себя оскорбленным и повел армию в Корнуолл, дабы отомстить за оскорбление. Горлуа укрыл Игерну в крепости Тинтагель, расположенной на море, в которую можно было попасть только по узкому скалистому гребню, — и выступил навстречу королю. Однако Утер победил Горлуа без боя: Мерлин напоил короля волшебным зельем, которое наделило Утера абсолютным внешним сходством с Горлуа. В облике своего противника Утер проник в Тинтагель и овладел Игерной, которая приняла его за своего супруга, неожиданно возвратившегося домой. Так был зачат Артур. А обманутый Горлуа тем временем был убит на поле брани, так что Утер не замедлил сделать Игерну своей королевой.
Через несколько лет Утера отравил некий сакс, и королем провозгласили юного Артура. Мальчик вскоре выказал недюжинный талант правителя и полководца; он лично возглавил несколько военных походов против саксов, усмирил пиктов и скоттов и обзавелся чудесным мечом Калибурном, выкованным на острове Авалон. Женой Артура стала Гвиневра «из знатного римского рода». После свадьбы Артур покорил Ирландию и Исландию (последнее не должно удивлять — в те годы Исландия была необитаемой), а затем последовали двенадцать лет мира и процветания Британии. Король учредил рыцарский орден, куда вошли достойнейшие из воинов, стекавшихся к его двору из всех земель.
Утер Пендрагон, отец Артура. Средневековый рисунок.
Наскучив покоем, Артур решил покончить с владычеством римлян над Галлией. Он привлек на свою сторону множество галлов, переправился через Ла-Манш и захватил значительную часть Галлии. Приблизительно с этого момента в повествовании начинают возникать столь хорошо знакомые имена — Гавейн, Бедивер, Кэй и другие. Несколько лет спустя ко двору Артура в валлийском Каэрлеоне явились послы из Рима; они потребовали, чтобы король вернул Риму «неправедно захваченные» территории и возобновил выплату дани, как было в обычае у его предшественников. Рассудив, что лучшая защита — это нападение, Артур вновь повел войско в Галлию, а в Британии вместо себя оставил своего племянника Модреда и Гвиневру. Мод-ред, воспользовавшись отсутсием Артура, провозгласил себя королем саксов и соблазнил Гвиневру; весть об этом заставила Артура, дошедшего до Бургундии, спешно вернуться. В битве при реке Кэмел в Корнуолле он победил и убил своего обидчика, но и сам был серьезно ранен, и его «переправили для лечения на остров Авалон». Корону он передал Константину, «своему родичу и сыну наместника Корнубии» (т. е. Корнуолла).