[41], в корне отличное от чистого солнечного света, воплощаемого молнией. Свет Темной Луны также тесно связан с Тьмой. По мере убывания света луна темнеет, превращаясь сначала в полумесяц, а затем в темный круг. Сочетание лунного света и Тьмы приводит к появлению уникальной формы магии, неразрывно связанной с концепцией возмездия. Если сама луна – первичный камень, а лунный свет – воздействующий на камень вторичный свет, то свет Темной Луны – нечто третичное?
«Возмездие» – это кара за совершенные злодеяния, прямая форма последствий, напоминающая нам о кармической справедливости. Причины и следствия, разумеется, возникли с Разделением, поэтому свет Темной Луны – это следствие возникновения огня. Огонь начался и, значит, должен в конце концов закончиться, оставив после себя только тьму. Тьма – это следствие света, а свет Темной Луны – следствие того, что огонь впервые затронул мир камня. То, что обычный лунный свет может стать силой «возмездия», говорит о важности этих астрологических символов для понимания сверхъестественного. Даже малейшее изменение может иметь огромные последствия для метафизических космических процессов.
Зная все это, мы также должны отметить, что на ночном небе в игре нет звезд. Два вышеупомянутых небесных тела упоминаются неоднократно, а вот звезды – ни разу, и в ночных локациях их, что примечательно, не видно. Трудно даже подтвердить их существование. Это может быть художественным решением, а может свидетельствовать, что звезды не имеют такого значения в этом мире. (Действительно, комплект Астролога в DS2 – единственное прямое упоминание звезд во всей серии, и даже на нем выделяется луна, а не звезды.) Исходя из чисто астрономических ассоциаций, можно предположить, что звезды управляют отдельными аспектами реальности в связи с солнцем и таким образом связаны с огнем, но, если это и так, их роль непримечательна.
Школы магии
Хотя по нашим меркам магия считается чем-то сверхъестественным, в Dark Souls она является продолжением законов природы, а значит, подчиняется определенным правилам. Магия – это искусство манипулировать этими правилами силой воли, чтобы добиться желаемого эффекта. В отличие от сил, существовавших до появления Первого Пламени, магия, рожденная после, неизменно связана с Разделением, и различные чародейские искусства придают силам огня ту или иную форму.
Чародей черпает силу из концентрированного источника энергии, как из батареи. Затем он направляет ее через носитель, служащий проводником силы[42] [25]. Магические предметы показывают, что источник энергии и проводник – необязательно разные предметы: часто они проявляют конкретную силу, заложенную в самом проводнике. Более гибкие проводники – например, посохи – должны обладать определенной силой, чтобы эффективно направлять магию, причем мощность носителя напрямую зависит от времени, затраченного на пропускание через него силы, как это видно на примере посоха Логана[43]. В результате большинство чародеев в своем ремесле пользуются именно такими инструментами.
Некоторые мастера используют в качестве проводника самих себя, причем источником силы обычно служит их собственная сущность. Поскольку сущность человека – его душу – самостоятельно изменить затруднительно, освоению этого искусства способствует приобретение силы стихии. Чем больше вы сроднились с конкретной силой, тем легче ею манипулировать.
Эти правила относятся к любой школе магии, но для понимания Разделения мы остановимся на трех основных: волшебстве, пиромантии и чудесах. Хотя в основе каждой из них лежит определенный аспект Разделения, они также демонстрируют особый подход к магии, сравнимой и связанной с разумом, телом и духом соответственно. Каждая из трех методологий отражает конкретный аспект человеческого состояния и применяет различные философские подходы к пониманию реальности.
Волшебство – это методология разума, которую лучше всего определить как изучение магии в качестве рациональной науки. Поскольку магия – это закон природы, колдуны могут наблюдать ее и воспроизводить свои наблюдения с помощью последовательного, осязаемого процесса. Поэтому эти «магические искусства» (魔術) требуют от чародея определенного интеллекта, или «логической силы» (理力). От способности рассуждать зависит, сможем ли мы произнести заклинание и насколько мощным будет результат. В теории, волшебство может охватывать любую область магических исследований, поскольку практически любая природная стихия обладает собственной силой. Достаточно «выучить» или «назначить» себе заклинания, а остальное довершит сила нашего разума. Однако волшебники, как правило, практикуют волшебство души – даже те, кто не имеют отношения к Школе Драконов Винхейма, напрямую посвященной этой магии. Острый интерес ученых к этому виду магии, вероятно, объясняется самой природой души.
Волшебство души – это, по сути, манипуляция силой Разделения рациональными средствами. Душа, конечно же, является чрезвычайно простым и легко наблюдаемым элементом природы, а значит, независимые друг от друга ученые могут изучать ее и воспроизводить эффекты. Хотя все учителя заклинаний волшебства в игре стараются отплатить нам благодарностью за спасение, их уроки все равно требуют передачи душ, которые Григгс описывает как «материалы» для процесса обучения[44]. Душа работает как чистый холст, на котором колдуны исследуют различные элементы Разделения; без ее понимания невозможно никакое волшебство. Из этой исходной точки колдуны могут перейти к более продвинутым вариантам своего искусства – например, к олачильским заклинаниям, которые уже не имеют очевидной связи с душами.
Пиромантия, напротив, – методология телесная, опирающаяся в первую очередь на силу своего фактического проводника, Пламени пиромантии[45]. Когда оно не используется, мы храним его в собственном теле, и чем больше он, тем больше наша сила[46] – порождаемый нами огонь и, соответственно, пиромантия. В отличие от других школ, пиромантия использует непосредственно силу огня, хотя результат не сводится только к огню. Несмотря на латинское название, пиромантия фактически является «дзюдзюцу» (呪術), или «искусством заклинателя». Иными словами, она отражает роль Первого Пламени как творца, породившего элементы Разделения и манипулирующего ими. Пиромантия может управлять не только огнем, но и другими природными элементами, например ядами, как это демонстрирует пиромант Энги. Однако и эта школа требует заучивать и практиковать записанные в книгах заклинания, а значит, и в ней сокрыты сложности, схожие со школой волшебства; преподаватели относятся к ней одновременно как к научной дисциплине и как к религии. (В DS3, в отличие от предыдущих игр, эта двойственность отражена на практике: пиромантия становится сильнее с ростом характеристик интеллекта и веры [26].)
Вера – главное условие для чудес, методологии духа. Чудеса определяют как силу богов, и обучение им происходит через рассказы об их деяниях[47]. Заучив эти истории, мы можем воспроизвести действие божественной силы[48], причем чем подробнее рассказ, тем больше сила. Самым сильным чудесам соответствуют самые длинные истории[49], и их сокращение снижает как требуемую для совершения чуда веру, так и его итоговую силу[50]. В конечном счете, вера – это убежденность, способность принимать нечто как истинное независимо от доказательств. В теории, меньшая подробность истории должна требовать большей веры. На практике вера коррелирует больше с верой в силу рассказа: чем она больше, тем больше веры требуется, чтобы сделать чудо возможным.
С другой стороны, длина истории о чуде связана с другой концепцией – воображением. Если одна картина стоит тысячи слов, может, две тысячи нарисуют картину еще лучше? Способность формировать мысли и образы из абстрактных понятий – движущий принцип историй как проводников силы чуда: более длинные истории добавляют в повествование о деяниях богов деталей и тем самым помогают их осмыслить. Такой подход увеличивает потенциальную силу чуда ценой того, что больше нельзя с легкостью уловить и удержать образ, а также требует большей веры в мысленно реконструируемые события. Хотя увеличение силы чуда вместе с длиной рассказа справедливо и для волшебства с увеличением интеллекта, чудеса не требуют объяснения механизмов силы, чтобы сделать чудо более действенным. В истории необходимо лишь передать опыт, чтобы читатель мог воссоздать его в голове и усвоить – «что», а не «как».
Это ключевое отличие раскрывает основополагающий принцип чуда: чувства имеют силу. Мы воспринимаем истории на эмоциональном уровне и осмысливаем их не только разумом, но и чувствами. И именно потому, что эти истории находят отклик на личном уровне, становится возможной вера в их откровение. Этот духовный подход к магии отличается от интеллектуального и телесного подходов, характерных для колдовства и пиромантии, и тем не менее остается неоспоримым аспектом Разделения. Проще говоря, связь между душой и реальностью включает в себя и психологическую составляющую, а Разделение управляет как абстрактным, так и материальным. Это хорошо видно на примере Косточки возвращения, где сильные чувства наделяют предмет силой еще долгое время после смерти его владельца.
В заключение следует отметить, что Разделение повлияло на вселенную двояко. С одной стороны, мир приобрел различие в бытии – есть свет, значит, есть и тьма. С другой, космос приобрел различие в осознании – есть счастье, есть печаль. Силы, направляющие эти метафизические эффекты, называются магией, и ими пользуются различные магические школы. Ни одно направление по своей сути не превосходит другие. Волшебник, пиромант и чудотворец теоретически могут воссоздать заклинания других школ с помощью собственных методологий и иногда так и поступают [27]. В конечном счете, все элементы мироздания, кроме камня и тумана, можно отнести к производным силы Первого Пламени. Независимо от предмета и подхода, они проистекают из одного источника. Магия универсальна, и отсюда вытекает еще одна неоспоримая реальность: божественной силы не существует.