Проще говоря, смерть можно определить как «распад», неизбежную энтропию вселенной по мере того, как сила огня подходит к естественному завершению. И все же восставшие мертвецы в каком-то смысле живы. Миазмы смерти Нито способны убить и скелетов, появляющихся на арене вместе с ним, и их убийство дает души так же, как и убийство живых существ. Миядзаки выделил архидраконов в отдельную категорию, поскольку они живы лишь наполовину, а наполовину – каменные. Тот же принцип применим к восставшим мертвецам, у которых живые души, но истлевшие тела. Типичные представители этой категории существ – ожившие скелеты. Виспы в Катакомбах – летающие и взрывающиеся головы – подтверждают, что мертвые могут быть чем-то сродни зомби: ходячие мертвецы, покрытые разлагающейся плотью. В обоих случаях присутствие души, питающей эту не-жизнь, обозначается призрачным светом из глаз, а когда противник «убит», свет пропадает. По сути, мертвецы, как и живые, обладают душами, и единственное их отличие от живых – мертвые тела. Точно так же, как архидраконы представляют собой «живой» камень, здесь мы имеем дело с живой мертвечиной.
Однако, как и в случае с драконами-нежитью, для оживления мертвецов требуется нечто большее, чем сила души. Да, мы можем воскресить Анастасию, просто вернув украденную душу в тело, и она даже не перестанет быть нежитью – более того, даже вернет утраченную часть тела [71]. Однако этот случай, скорее всего, объясняется ее исключительной природой Хранительницы Огня. В конце концов, мы встречаем множество трупов нежити, которые не воскресают сами по себе, хотя на их телах все еще находятся души. И, конечно, многие персонажи в игре могут погибнуть и потом уже не возвращаются к жизни. Если бы воскрешение в прежнем теле было таким уж простым, оно бы происходило сплошь и рядом – смерть перестала бы означать конец существования. Тем не менее для всей биологической жизни в Dark Souls смерть подразумевает именно конец. Иными словами, процесс воскрешения и создания восставших мертвецов, похоже, происходит только при определенных обстоятельствах.
Как еще могут возникнуть восставшие мертвецы? Среди врагов в Новом Лондо есть «масса душ», точнее, «гора трупов» (死体の山) – груда срощенных человеческих тел, которые она скручивает в копья или выпускает в виде тех самых «виспов», встречающихся и в Катакомбах. Внутреннее название этих виспов – «обида» (怨念) – подразумевает, что они сохраняются из-за обиды – отсюда и их готовность самоуничтожиться, лишь бы навредить нам. Они встречаются рядом с проклятыми призраками, чей дизайн напоминает юрэй (幽霊) – японских привидений, которые остаются привязанными к миру живых из-за обиды и желания отомстить. Мы знаем, что чувства могут изменить живое тело, так почему эта сила не может проявить себя и после смерти? Гора трупов – такое же порождение обиды, как и призраки, но в данном случае вместо бесплотного привидения на свет появилась устрашающая груда плоти. Но что может вызвать такую ненависть и злобу, чтобы мертвые тела ожили, еще и в такой чудовищной форме?
Слизни, встречающиеся в Глубинах, на самом деле называются «ползучей падалью» (うごめく腐肉) и по форме, анимации передвижения и атакам очень напоминают Массу Душ. Эти маленькие комки гнилой плоти скрываются исключительно в канализации, где обитают жители Глубин; рядом находится трапезный зал, где повара готовят мясо для собратьев-Полых. Описания мешков, которые носят на головах повара-Полые, подтверждают, что они людоеды, и через люк мы можем спрыгнуть из кухни в подпол – внизу обнаруживается огромная куча костей. Ответ на вопрос «что это за гнилое мясо там ползает» очевиден. Жители Глубин пускают под нож друг друга, чтобы выжить, и предают соседей, чтобы насытиться. Обида жертв, запечатленная в том, что остается от души покойника, позже оживляет остатки мяса и костей. Это мясо по определению разлагается, но не становится неживым [72]. Сильные чувства, не прошедшие даже со смертью, заставляют покойника вернуться к «жизни» – распространенный мотив в японском фольклоре.
Некромантия привносит порядок в процесс оживления. Самым распространенным продуктом этих «трупных искусств» (屍術) являются скелеты, чьим голым костям не дает рассыпаться некая незримая сила, из-за чего их оживление длится неопределенно долго. Судя по Нито и Вамосу, скелеты могут сохранять человеческий разум, каким обладали при жизни, но у нас нет причин полагать, что это относится ко всем. Вырезанный диалог с Петрусом подразумевает, что некромантия включает в себя жертвоприношение живых; возможно[190], поэтому служащие некромантам скелеты показывают лишь зачатки разумности. Они ближе к големам – изначально неживым созданиям, наделенным душой из другого источника и жестко контролируемым своими хозяевами. Скелеты тоже принадлежат к числу живых мертвецов, но, возможно, занимают среди них низшее положение. С другой стороны, на кладбище за Храмом Огня попадаются скелеты, казалось бы, не связанные ни с каким некромантом, – скорее всего, это результат природных проклятий.
В таком случае, где эти некроманты обучаются своему искусству? Оно не описывается в игре как школа магии, а чудеса Слуг Повелителя Могил не опираются на веру. Некроманты Катакомб служат нынешнему правителю этих мест – Вихрю. Двойники Вихря стоят у арены Нито среди бесчисленных скелетов, поклонившихся Повелителю Могил. У входа стоит криво сколоченное «святилище», задрапированное рваной тканью, а путь к погребальной камере Нито застлан выцветшим красным ковром – значит, когда-то Вихрь был одним из некромантов, служивших королю мертвых. У богов обычно есть жрецы, которые учатся у них магии и служат их воле. Если «вихри» – жрецы Нито, то некромантия – это искусство, переданное им самим Повелителем Могил.
Во время битвы с Нито ему помогают скелеты: они бесконечно воскресают до тех пор, пока Повелитель Могил не падет. Для этого боя задумывалась особая механика: при атаке от тела бога отрывались бы украшающие его скелеты и тут же оживали, – но до финальной версии игры она не дошла. Более того, титул «Король могил» (墓王) подтверждает, что королевство, основанное Нито после обретения Души Повелителя, построено на смерти, и, как сказал Миядзаки в статье Playstation.Blog, дизайн Нито создавали именно с мыслью о правителе мертвых. Нито направил силу своей Души Повелителя на распространение смерти среди живых[191] – он обрел Душу Смерти. Как открытие и развитие святой магии произошло благодаря изучению принадлежавшей Гвину Души Света, так и некромантия должна быть искусством, возникшим благодаря изучению Нито силы его Души Смерти.
Вполне возможно, что нам даже дают взглянуть на эти времена. Во вступительном ролике Нито запечатлен в необычный момент: исходящая от него «аура смерти», как Миядзаки называет ее в интервью в «Dark Souls: Иллюстрации», растекается по каменному полу, а затем вновь смыкается у его тела; он протягивает руку, дрожащими пальцами хватает сияющую перед ним душу – предположительно Душу Смерти – и смотрит на нее. Это растекание «ауры смерти» может подразумевать, что кости Нито разбросаны по полу под ним примерно так же, как это происходит с поверженными скелетами в игре. Затем аура начинает бурлить, как бы притягивая кости на место – опять же, подобно тому, как скелеты заново собираются из костей при воскрешении. Эта сцена не может изображать просто пробуждение Нито из неактивного состояния: он не лежит в гробу, когда мы его видим, и аура смерти проявляет себя уже после того, как Повелитель Могил встает перед камерой. Единственным дополнительным намеком на то, что мы видим, является закадровый голос рассказчицы – можно предполагать, что показанное на экране как-то связано с тем, что Нито – «первый из мертвых». Короче говоря, мы видим, как Нито использует силу смерти, чтобы вновь собрать свое скелетное тело из отдельных костей.
Более чем вероятно, что Нито изначально был живым и стал «первым из мертвых» после обретения Души Смерти. Чтобы обратить ее силу в «трупное искусство», ему нужно было воскресить какой-то труп, и Нито провел этот эксперимент на самом себе. Если внимательно осмотреть его тело, окажется, что на самом деле это один огромный скелет, к которому прикреплено великое множество костей как минимум двух разных рас, что тоже может говорить о том, что в прошлом Нито ставил на себе эксперименты. Меч Повелителя Могил также состоит из костей мертвецов и улучшается с помощью Демонического титанита. Остальное оружие, улучшаемое с помощью него, куется из душ, а меч окутан миазмами смерти, какие испускает и сам Нито, так что мы можем быть уверены, что это оружие было создано с помощью Души Смерти. Если Нито сумел усовершенствовать свое мертвое тело с помощью Души Повелителя, вполне может быть, что именно с ее помощью он и стал восставшим мертвецом.
У превращения в восставшего мертвеца есть свои достойные упоминания преимущества. Подобно драконам с их каменной чешуей, восставшие мертвецы бессмертны и не боятся ни травм, ни болезней. Им не нужно есть, спать и исполнять другие потребности, чтобы выжить. И наконец, на примере Нито и Вамоса видно, что мертвецы могут сохранять разум и личность. Если сравнить эту перспективу с обычной жизнью, которой угрожает естественная смерть, или с состоянием нежити, которой угрожает превращение в Полых, легко понять, почему некоторые предпочитают превращение в неприглядного с виду восставшего мертвеца. Тем, кто готов вступить в их ряды, нечего бояться и нечего оплакивать. Экспериментируя со своей новой силой, Нито использовал Душу Смерти на своем живом «я», чтобы таким искусственным образом стать первым существом, продолжающим жить после смерти – первым из мертвых.
Однако это вызывает новые вопросы. Эволюция жизни оставила после себя множество трупов, но до эксперимента Нито мы не видим ни одного примера, чтобы кто-то из них оживал под воздействием сильных эмоций. А почему нет? Возможно, обида на собственную смерть может возникнуть только у того, кто осознает, какое будущее он потерял вместе с жизнью, то есть зависит от степени разумности и удовольствия от жизни – к