[79]. Все, что бросает вызов смертности, является грехом.
И все же церковь демонстрирует очевидные двойные стандарты, посылая затронутых проклятием нежити клириков в экспедиции за чем-то ценным в качестве покаяния за грехи – это подразумевает, что они должны вернуться. Действительно, Миядзаки в интервью журналу Edge намекает, что по крайней мере у некоторых персонажей есть цель вернуться в мир людей, и церковники – единственная в игре группа, которая ведет себя так, будто у них это и правда получится. Планирует ли Белый Путь на самом деле принять клириков-нежить обратно в свои ряды – уже другой разговор. Учитывая, как плохо снабжались последние экспедиции, сомнительно, что верхушка церкви действительно так уж переживает за поиски тайного обряда. Зато отправка нежити на его поиски позволяет под благовидным предлогом очищать церковь от неудобных членов, прекрасно зная, что они не вернутся. Сам факт того, что священнослужители обещают нежити возвращение, показывает их лицемерие. Так быть нежитью – это непростительный грех или нет? Хотя бы некоторые должны были заметить этот фарс еще до того, как экспедиции превратились в рутину, – в их умах зародились семена сомнения.
Все началось с Лироя, благочестивейшего служителя веры, которого объявили очередным нечестивым чудовищем и отправили в опасный поход в порядке покаяния за невольное прегрешение. Его послали сражаться с живыми мертвецами, которые отрицают окончательность смерти вопреки учению церкви. Но Белый Путь был с мертвецами в добрых отношениях до тех пор, пока держался союз; и лишь когда Нито и его сородичи захотели, чтобы их оставили в покое, церковь вдруг вспомнила, что это нечестивые чудовища. Стоит ли удивляться, что паладин, видя такое лицемерие и к тому же враждебность к самому себе, проникся идеями Повелителя Могил и переметнулся на его сторону?
Любознательная троица
Вихрь не принимал участия в неудачном ограблении, устроенном шайкой язычников. Они приходили за одной силой, а Вихря интересовала другая, и ему в итоге удалось то, чего не добились еретики. Во время битвы с боссом некроманты не используют явной магии Тьмы. И все же они предали своего бога и бежали в Катакомбы, прихватив с собой тайный обряд. Поскольку эта территория технически является частью владений Нито, само то, что Вихрь объявил себя ее новым «хозяином», было актом мятежа. Осев в Катакомбах, Вихрь собрал армию слуг-некромантов, избавившись от воинов Нито и заменив их собственной армией мертвецов. Эти некроманты в файлах игры носят название «Нежить (хранитель могил)» (不死人（墓守)) и выглядят Полыми, так что, скорее всего, они были завербованы в единственном человеческом поселении, когда-то расположенном поблизости от кладбища, – в Городе Нежити. Соответственно, устроенный Вихрем переворот в Катакомбах произошел в течение последнего столетия.
Правление Вихря длилось достаточно долго, чтобы его слуги успели создать статуи двух типов: обычные изображают фигуру с маской Отца, а статуи-ловушки – с маской Матери на «голове» и маской Ребенка в области чрева. У «доброй» матери голова наклонена набок, нарушая симметрию, а из глаз и рта «невинного» ребенка вырываются смертоносные шипы – это ловушка. Также многие лежащие в Катакомбах скелеты скрючены: они будто скребут камень пальцами или молят о пощаде, а некоторые приникли к статуям. Этих пришельцев убивали, стоило им попасть внутрь, и сам факт, что некоторые смогли добраться до нижних уровней, говорит о том, что они умелые бойцы. На трупах также можно найти комплект клирика и души отважных рыцарей, так что эти скелеты, скорее всего, принадлежали клирикам, пытавшимся через Катакомбы попасть в Склеп Великанов.
Вихрь обосновался в одной из исполинских усыпальниц на самом краю владений Нито, и это свидетельствует как о самоуверенности троицы, так и о том, что бог смерти и пальцем не пошевелил, чтобы ее наказать. Нито продолжает посылать скелетов-великанов за будущими Слугами Повелителя Могил на территорию, вроде бы подконтрольную Вихрю. Кажущееся безразличие Нито вполне оправдано. Как бы ни были записаны инструкции к тайному обряду, Повелитель Могил всегда может их воспроизвести, а его главная забота – мертвецы, а не нежить. Предательство Вихря не доставило Нито особых неудобств, и его слуги по-прежнему спокойно перемещаются по Катакомбам. Конечно, Нито мог поручить разобраться с мятежником Лирою, который и установил знак вызова возле покоев Вихря. В таком случае, возможно, правление некроманта-изгоя в Катакомбах длится совсем недолго – максимум месяцы.
Зачем вообще Вихрю понадобилось красть тайный обряд и селиться в Катакомбах, так близко к бывшему хозяину? Усыпальница Вихря завалена книгами, которые он мог получить только из внешнего мира. Странно, что троица бывших слуг Повелителя Могил черпает знания о трупных искусствах откуда-то извне. Игра даже не подтверждает, что подобные изыскания в принципе способствуют развитию некромантии. Тем временем Вихрь не предпринимает никаких попыток отнять у Нито Душу Повелителя или свергнуть его. В вырезанном диалоге во время первой встречи с Петрусом в Катакомбах говорится, что священника схватили, чтобы принести в жертву в каком-то некромантском обряде, но не уточняется, кто его схватил – может, слуги Вихря, а не он лично. Сам Вихрь не применяет некромантии во время боя с нами, хотя по арене развешано множество скелетов – видимо, объектов исследования. В целом деятельность Вихря кажется слишком необычной, чтобы считать ее просто чрезмерным увлечением некромантией.
Имеют ли исследования Вихря прямое отношение к некромантии? Когда мы впервые сталкиваемся с боссом, он работает над скелетом без кистей и ступней – у остальных скелетов на арене их тоже нет. Зазубренный нож и огромные пятна крови на рабочем столе намекают, что в начале работы у троицы на руках был самый обычный труп. Зачем некроманту расчленять тела до костей? И что он потом делает со скелетом? Это только калечит будущих слуг, да и из костей можно извлечь меньше информации, чем из полноценного тела. Однако Вихрь именно так и поступает, а затем развешивает полученные скелеты в позах пленников – даже, так скажем, узников в оковах. Более того, Вихрь исследует именно человеческие скелеты, которых не найти в Склепе Великанов, где обитают рядовые Вихри. То, что Вихрь похитил тайный обряд, показывает его заинтересованность в кострах нежити и особенно во всем, что касается человечности. В целом исследования троицы, похоже, в большей степени связаны с состоянием нежити, чем с некромантией. Вполне возможно, Вихрь пытается обнаружить и изучить «оковы богов», о которых говорит Каас.
Мы сжигаем человечность на кострах не только для Обряда Возжигания, но и в рамках аналогичной церемонии, необходимой, чтобы обратить опустошение и вернуть себе человеческий облик. Помимо исцеления, это единственная причина, по которой нежить так зависит от костров. Однако у нежити есть и другой способ сохранить здравый рассудок и не обратиться в Полых: вытягивать души – и тем более человечности – у других, сводя на нет ограничения, накладываемые проклятием. Каас описывает это как снятие оков, которые боги наложили на человека, так что эти «оковы» должны быть как-то связаны с опустошением. Если оковы материальны, их можно обнаружить. А если их можно обнаружить, значит, их можно изучать. Поэтому Вихрь, возможно, стремится сделать именно это. (DS3 подтверждает, что «оковы» находятся в позвоночнике человека, что объясняет интерес Вихря к препарированию скелетов.) Попытка понять проклятие нежити также объясняет объем собранных Вихрем книг, среди которых может быть любая информация от истории и биологии до Темных искусств.
Так что же подтолкнуло троицу некромантов к этим научным изысканиям? Возможно, участие Нито в планах других богов, пытавшихся использовать нежить в своих интересах с помощью костров, показалось Вихрю подозрительным? А может, нападение язычников, исповедовавших идею о том, что люди происходят из Тьмы и во Тьме заключается их судьба, вызвало у Вихря интерес к этой теме? В любом случае, похищение тайного обряда изрядно продвинуло Вихря на пути к полному пониманию проклятия нежити и того, что с нежитью пытались сделать боги. И, возможно, это исследование все еще связано с искусством некромантии. Обычный мотив для изучения некромантии – интерес к жизни после смерти либо ради воскрешения мертвых, либо ради обретения бессмертия. Если у состояния нежити есть всего один недостаток, который можно бесконечно купировать, значит, можно сохранить разум и живое тело, не прибегая к кострам. Если так, в чем преимущество живых мертвецов перед нежитью? Не исключено, что Вихрь был одержим этим вопросом и занялся всесторонним исследованием проклятия, возможно, даже вспомнив о собственной человеческой природе. Результатом стала независимость от своего Повелителя и учителя; троица некромантов больше не была частью большой семьи Нито.
В заключение
В своем описании столпов мира Dark Souls Миядзаки и Утияма подтвердили, что Нито и его владения воплощают в себе смерть и темноту. Если и можно что-то сказать о самой смерти, так это то, что неважно, существует ли загробная жизнь. Идет ли речь о том, чтобы покинуть бренное тело и перейти в иной мир, или о том, чтобы сохранить сознание в материальной оболочке – в любом случае окончание жизни вызывает у живых существ непроизвольное отторжение. Так или иначе, смерть попросту слишком отличается от жизни. Даже проклятая нежить при всем своем сходстве с живыми мертвецами, избавившимися от плотских удовольствий, не может найти с ними общий язык. Принять смерть – значит отвергнуть почти все, что люди ценят и любят как часть жизни, отринуть борьбу за все человеческое. Но ради чего?
Живые мертвецы выбирают темноту не ради власти, а чтобы спрятаться в ней – с глаз долой, из сердца вон, – чтобы ничто не нарушало их вечный покой; они фактически выключают себя из реальности. Можно задаться вопросом, не выбрали ли они забвение просто из страха потерять себя. В таком случае от вечной смерти нет никакой пользы. Нельзя ничего добиться, отрезав себя от жизни. Что толку в бессмертии без переживаний? В слепоте без риска? Присоединиться к семье м