DS3 прямо подтверждает это предположение.) Конечно, Неутомимый Воин тоже содержит в себе Хаос, но он родился в период нестабильности и потому не может контролировать это пламя, жгущее его без устали. Отсюда и оригинальное имя босса – «постоянно страдающее от язв существо» (爛れ続けるもの). У старших сестер Неутомимого Воина иные отношения с Хаосом, так что они должны были получить его уже после того, как пламя удалось стабилизировать.
Все это опровергает распространенное мнение, что Квилана бросила свою семью, когда Пламя Хаоса поглотило их мать. Об этом говорят и пиромантии, которым она обучает. Большинство пиромантий Квиланы описываются эпитетом «первозданные» (原初) – тем же словом Лаврентий описывает Хаос как изначальную жизнь, а пиромантии хаоса Изалит – как изначальные пиромагии. (DS3 использует этот термин немного иначе – там он относится конкретно к пиромантиям хаоса.) Иными словами, и пиромантии хаоса, и пиромантии Квиланы – самые ранние заклинания этого магического искусства, из которых родились все остальные. Однако ранние пиромантии, которым нас обучает Квилана, не относятся к хаосу, что говорит о том, что она стала первопроходцем в этом искусстве и оставалась на острие прогресса достаточно долго, чтобы разработать свои собственные, нехаотические варианты.
Более того, Оранжевое кольцо подарили Неутомимому Воину «старшие сестры-ведьмы» – это коллективный подарок сестер брату, замученному лавой, которую его язва выделяла с самого рождения. Этот нюанс не только делает Квилану, самую старшую сестру, частью группы, но и показывает общую заботу ведьм о мучениях младшего брата. Более того, кольцо заряжено магической силой ведьмы, оно породило демона, а значит, все сестры уже владели силой Хаоса и понимали ее – иными словами, оно было создано после того, как ведьмы стали Дочерьми Хаоса. А если учесть, что кольцо можем носить мы, можно предположить, что ведьмы изобрели его, когда великан был еще очень юн. Украшающий кольцо оранжевый самоцвет, вероятно, является источником той самой силы, что уменьшает урон от лавы.
Но вскоре Неутомимый Воин уронил кольцо и потерял его навсегда – кольцо обратилось в Демона-Стонога. Хотя это был «глупый» поступок, японская формулировка в описании кольца допускает возможность, что младший брат ведьм уронил подарок как раз из-за рождения демона. Чтобы породить собственную жизнь, кольцо должно было содержать душу, взаимодействующую с силой хаоса, – тот факт, что кольцо до черноты обуглилось внутри извергающего огонь демона, подтверждает его происхождение от Пламени Хаоса. В таком случае зачем кольцу создавать живое тело только после того, как владелец его обронил? Более того, странно, что Неутомимый Воин просто взял и уронил такой драгоценный подарок. Но если кольцо уронили в результате того, что из него выросла новая странная форма жизни, этот «глупый» поступок вполне понятен. Какой ребенок не отбросит свою игрушку, если у нее вдруг вырастут головы и лапы? Это также объясняет, почему сестры не вернули кольцо и не сделали брату новое, так что исполинскому младенцу только и остается что затыкать язву единственной рукой. Более того, это показывает, что во времена создания кольца ведьмы еще многого не знали о силе, с которой экспериментировали.
Хотя в создании пиромантии участвовали все сестры, это искусство, похоже, не было широко распространено среди демонов. Кроме самих ведьм и мудрых демонов огня, другие демоны не используют огненные чары. Их оружие вырезано из костей их же сородичей[232] или из древесины архидеревьев – оно больно бьет, но не наносит огненного урона. Оружие демонов, заряженное хаосом, ковалось в Изалите: таким оружием владеет Квилег, однако среди обычных демонов-воинов не видно пиромантов. Скорее всего, пиромантии обучали в основном изалитцев-людей.
Пиромантия – не просто умение, но целая философия. Квилана предупреждает учеников, чтобы они боялись огня: забывшихся он поглотит. Эти слова, очевидно, напоминают о судьбе ее матери и сестер[233]. Квилана считает, что они совершили ужасную ошибку, и все ее первозданные искусства подчеркивают сложность контроля над пламенем. Из-за этого часто высказываются предположения, что только она придерживается такого отношения к своему искусству. На самом деле это фундаментальный принцип изучения пиромантии[234].
Лаврентий почитает Ведьму Изалита и сравнивает пиромантию с «тягой», влечением к огню, к которому нельзя прикоснуться, – и только те, в ком эта тяга «по-настоящему сильна», могут подчинить себе пламя[235]. Эта идея прямо отражает жажду силы, которой ведьмы руководствовались, создавая Пламя Хаоса, а потом и пиромантию. Лаврентий также говорит о том, что пиромантия – это искусство первозданной жизни, и именно поэтому пироманты стремятся жить на лоне природы[236], и обращает особое внимание, если мы овладеем пиромантиями хаоса или Квиланы – при этом у него вновь вспыхивает старая «романтическая» мечта изучить изначальные огненные искусства[237]. Однако его культура высоко чтит ученика Квиланы Саламана, поэтому маловероятно, что магическая школа, выросшая под таким сильным влиянием учения Квиланы, стала бы почитать ее мать и хаотические искусства, если бы те придерживались иной, фундаментально противоположной философии. Скорее, пиромантов учат опасаться огня, несмотря на всю свою тягу к нему, и использовать ее для управления пламенем – Ведьма Изалита и ее дочери узнали об этом на собственной шкуре, путем проб и ошибок.
По сути, учение Квиланы лежит у истоков пиромантии – искусства, в развитии которого принимали участие все ведьмы – и является его неотъемлемой частью. Это объясняет, почему Квилана продолжает учить людей пиромантии и после того, как покинула дом. Не то что бы она не одобряла саму тягу матери к огню – скорее, осуждает ее самонадеянность. Ведьмы смирились с неоправданным ущербом, который нанес их безрассудный эксперимент, и позже рассказывали поучительные истории об этом тем, кто хочет пойти той же стезей. Эти люди, которые стекались в Изалит или уже жили там, обучались хаотическим искусствам или их более простым нехаотическим вариантам, разделяя ту же тягу к огню, что и Изалит с дочерьми. Но, изучая философию ведьм, люди научились на их ошибках и гарантировали, что больше не дадут огню причинить ненужного вреда, чего так боялась Квилана. (Эту же идею повторяет описание Кольца ведьмы в DS3 [92].) Аналогично, подход пиромантии к магии не как к рациональной науке, а как к философии, связан с тем, что эта школа уходит корнями в веру.
Демоны и люди, связанные с Изалитом, исповедуют иерархическую религию, выстроенную вокруг Пламени Хаоса. Пламя и его семенное ложе находятся в центре этого поклонения, и мы видим, как рядовые приверженцы этой веры молятся, обращаясь именно в его сторону. Боги Анор Лондо уже учили, что огонь следует почитать, но ведьмы придерживались несколько иного подхода: пламя следует бояться как источника опасности, но его можно контролировать, тем самым удовлетворяя желание прикоснуться к нему. Религия демонов унаследовала это мышление. Они поклоняются Пламени Хаоса уже как творцу новых жизненных форм и примеру управления природой. Пиромантия – не только школа магии, но и выражение этой веры.
Мудрые демоны огня были последними, кто практиковал огненные чары до того, как была изобретена пиромантия. Их знание подобных традиционных заклинаний, вероятно, заставило других изалитцев окружить этих жрецов почетом и отчасти объясняет их положение в культуре демонов. Изначально огненные искусства требовали обширных знаний и кропотливой учебы, как и любое другое волшебство, но пиромантия открыла их для широких масс. Любой человек мог научиться владеть огнем за счет прилежного повторения чужого учения, тогда как элита познавала более глубокие тайны, на которых держится пиромантия. (Позднее DS3 разовьет эту тему: там появляются демонические дьяконы, владеющие пиромантией, причем они именно дьяконы – в церковной иерархии это звание стоит ниже звания священника.) Тем не менее изучение любых огненных искусств демонстрирует веру в принципы, на которых построено учение ведьм.
Эта смесь религии и науки отражена в самом названии пиромантии. Как уже говорилось выше, пиромантия – это буквально «искусство заклинания», умение заклинать пламя. Сами пироманты – это «заклинатели», «знахари» с коннотациями шаманизма. Они не просто пользуются огнем, а обладают более общими духовными силами. Пироманты Великого болота окружают себя природой, а Кармина вбирала огонь внутрь себя, чтобы превратить его силу в нечто новое [93]. Огонь – великий творец, к которому восходит вся жизнь, потому пироманты стараются соприкоснуться с этим центром вселенной и затем черпать его силу, найдя собственный духовный центр. Именно благодаря огню существует мир, каким мы его знаем, поэтому единение с огнем и всеми его творениями открывает возможности, о которых мы не могли и помыслить. Изалит создала глубокую систему верований, в которой священным считался не сам огонь, а дарованная им сила.
Нечестивая война
Когда мы впервые спрашиваем Квилану о ее матери, она просит оставить эту тему, признавая, что бросила семью, но не уточняя, когда и при каких условиях. Единственное, чем она с нами делится: с тех пор она притворяется, будто искупает свой «грех», отправившись на Ядовитое болото, а в японской версии сценария даже называет себя трусихой[238]. Она считает свой уход проступком, который нужно искупить, но так и не смогла избавиться от чувства вины, оставаясь в добровольном изгнании. Это означает, что она решила покинуть близких в трудную минуту, и важнейшее слово здесь, пожалуй, – «покинуть». После того как мы возвращаемся из владений Квилег, победив в битве с боссом, Квилана просит нас убить Ложе Хаоса и рассказывает, как ее семья превратилась в семенное ложе. Поскольку ведьма делает это предложение только после убийства ее сестры, эту фразу неверно толкуют как относящуюся ко всем сестрам, что усугубляется несовершенством перевода.