Нужно учитывать, при каких обстоятельствах это произошло. Изалит на протяжении десятилетий слышал этот тревожный звон, снова и снова, хотя демоны уже много лет ничего не предпринимали. Появляется барьер из непонятной силы, связанной с Гвином, который не позволяет нам попасть к Ложу Хаоса раньше времени. Эти вторжения из внешнего мира сами по себе назойливы и подозрительны, а то и вовсе напрямую нарушают договор. Неважно, двигало ли изалитцами праздное любопытство или они разгадали намерения Анор Лондо – не стоит удивляться, что в конце концов две ведьмы Хаоса с несколькими демонами-приспешниками захватили колокольню. Это одновременно прекратило звон, позволило изалитцам лучше понять ситуацию и создало плацдарм, откуда демоны могли делать вылазки за пределы своей территории.
В кат-сцене, предшествующей бою с боссом, манеры и поза Квилег излучают уверенность и самообладание – это же видно и в вырезанном диалоге. Англоязычных фанатов часто смущает, что Квилег говорит о себе в третьем лице[247], но это не такой уж редкий прием: с его помощью персонажи показывают собственную значимость. По сути, Квилег выглядит зацикленной на себе, как будто мы должны знать, кто она такая, услышав одно только имя. Она обращается к нам лишь как к «жертве», с отстраненной уверенностью[248], которую в игре передает ее спокойная улыбка. Судя по всему, ведьма унаследовала гордыню своей матери вместе со склонностью к дерзким планам, и эти повадки вожака стаи могут намекать на основную причину, по которой Квилег покинула родной дом. Пока другие демоны отчаянно держатся за то, что у них осталось, и ждут неизбежного вымирания, Квилег бросает вызов судьбе и пытается воплотить в жизнь дерзкие планы своей матери.
Почему же паучихи покинули свой разрушенный дом только сейчас? Ответ кроется во внутренних конфликтах между сестрами. Гвилана и остальные просто не поддерживают Квилег в ее желании расширить границы королевства, вероятно, опасаясь, что им придется во второй раз столкнуться с гневом богов. Единственное исключение – Прекрасная Госпожа, которая прямо выражает любовь и уважение к старшей сестре. Младшая ведьма счастлива, пока они вместе, и потому всецело посвящает себя ее делу. Возможно, такое поведение – следствие кротости Прекрасной Госпожи по сравнению с самоуверенной и властной старшей сестрой[249]: одна твердо стоит перед лицом смертельной опасности, а другая дрожит от ужаса, почувствовав малейшее ранение. Как бы то ни было, две ведьмы выступили в этот поход сами по себе, оставив остальных демонов защищать их общий дом на случай, если паучихи потерпят неудачу и враги Изалита нанесут ответный удар.
Заняв колокольню, ведьмы вступили в контакт с больными жителями Чумного города, некоторые из которых стали их последователями. Поскольку жизнь Прекрасной Госпожи связана с костром во владении Квилег, младшая сестра могла стать Хранительницей Огня только после того, как паучихи перебрались в руины. Хотя костер, конечно, удобен для слуг-нежити, этот поступок в первую очередь служит планам Квилег. В вырезанном диалоге младшая сестра настаивает, что она сила Квилег[250], а вся человечность, предложенная ведьме через ковенант, переходит в ее душу Хранителя Огня и затем воплощается в виде бесчисленных демонических яиц, которыми покрыто владение Квилег – своеобразные «колыбели» для духов-человечностей[251]. Из вырезанных диалогов также следует, что этот процесс должен улучшить здоровье паучихи[252], но Список слуг лишь намекает, что наша деятельность помогает облегчить ее боль[253]. В любом случае эти подношения усиливают огонь хаоса внутри паучихи и оплодотворяют зародыши будущих демонов. Прекрасная Госпожа функционирует, по сути, как новое Ложе Хаоса, и Квилег прямо говорит об этом в вырезанном диалоге. Душа Хранительницы Огня, пропитанная Хаосом, служит материалом для этого нового семенного ложа.
Чтобы продемонстрировать свою преданность, служители Прекрасной Госпожи носят ее яйца на спине и выступают носителями демонических паразитов до тех пор, пока не превратятся в новые хаотические формы жизни. Энги не доверяет нам, пока мы не докажем свою преданность, сами выносив паразита[254]. Впрочем, выращивание паразита на таком неудобном месте, как голова, не позволяет слугам извлекать яйца из тела. Хотя возможность служить ведьмам хаоса была особенно притягательна для пиромантов вроде Энги, они были в этом не одиноки. Нежить Чумного города обладает необычайно высокой защитой от огня – особенно с учетом природы этих горожан и условий жизни. Можно предполагать, что причина такой огнестойкости – демоны хаоса. Действительно, многие горожане уже превратились в чуждые формы жизни, но конфликтов между ними и обычной нежитью нет: те и другие фактически сотрудничают, пытаясь убить нас. Эти новорожденные создания Хаоса живут среди шатких платформ поселения – жители допускают и принимают такое соседство.
Горожане также науськивают на нас огнедышащих «бродячих псов Хаоса» (混沌の野犬). Эти сравнительно небольшие собаки излучают жар, окрашивающий их в красный цвет, – очевидно, это новый вид, еще не достигший зрелости. В основном псов Хаоса согнали в один сточный коллектор канализации Города Нежити. Некоторые выдрессированы в качестве сторожевых собак: они помогают своим хозяевам, а один используется в качестве тягловой силы в системе примитивных подъемников Чумного города. Они являются неотъемлемой частью уклада общины. За решеткой одного канализационного люка в том самом коллекторе, где устроен загон для собак, лежит труп женщины с душой Хранительницы Огня. Получается, жители города заманили Хранительницу в ловушку к своим новыми питомцам, и результат налицо. Нежити нужны Хранительницы Огня, чтобы не превратиться в Полых, но они нашли замену в виде Прекрасной Госпожи.
За пределами поселения более воинственные горожане собрались у входа во владение Квилег. Двое из них загнали в угол и убили воина-нежить, вооруженного Огромной дубиной, а остальные раскапывают каменистый грунт голыми руками. Из земли торчат древесные ветви и корни, но они опутаны паутиной – сразу ясно, что это владения сестер. Жители Чумного города не могут работать здесь без одобрения ведьм, а значит, их действия, скорее всего, являются частью какого-то строительства – в пользу этого говорят и их кирки. Вероятно, они строят мост, чтобы передвигаться между логовом их новых богов и Чумным городом посуху, а не вброд, через Ядовитое болото.
Одним словом, ведьмы хаоса правят бал, и Квилег активно вербует рьяных последователей, которые могут послужить отечеству как люди, а может, и как новые демоны. Список членов ковенанта, который ведет Энги, определяет, кто достоин войти в Изалит, в зависимости от количества поднесенных человечностей. Эту задачу ему, скорее всего, поручила Квилег, а значит, слугам сестер-паучих было разрешено, если не приказано посещать разрушенную столицу, что и демонстрирует Кирк. Шипастый Рыцарь трижды вторгается к нам – в том числе в самой удаленной от входа части города, – прежде чем рядом с Прекрасной Госпожой появится труп с его снаряжением. Это означает, что Кирк собирает человечности для Слуг Хаоса, и Миядзаки подтверждает принадлежность этого вторженца к ковенанту в подкасте Game no Shokutaku. Энги называет Дочь Хаоса «Прекрасной Госпожой», в оригинале «химэ-сама» (姫様) – это уважительное обращение к высокородным дочерям монарха. Лишнее подтверждение тому, что сестры действуют именно как члены правящей семьи Изалита. Дочери Хаоса ссорятся друг с другом, как помочь своей стране, но все они действуют ради сохранения их цивилизации.
Однако не все идет по плану Квилег. Прекрасная Госпожа пожалела жителей и решила разделить их болезнь[255]. Вопреки тому, что говорит английская локализация, японский диалог с Энги свидетельствует, что Прекрасная Госпожа сострадала не ему одному, но всем больным-нежити, мучающимся среди отбросов в сточных канавах под Городом Нежити. Название «Червегной» (Blightpus) в локализации предполагает, что речь о чем-то специфическом, хотя на самом деле Энги просто говорит, что она проглотила «гной болезни» (病の膿), то есть любой заразный материал от больных. Проявив сострадание, Прекрасная Госпожа пренебрегла предупреждением Квилег, которая, вероятно, опасалась, что это поставит под угрозу исполнение плана и – что еще важнее – причинит ее сестре ненужный вред. Сострадание Прекрасной Госпожи нашло отклик у Энги и остальных, но за это пришлось заплатить серьезную цену.
Прекрасная Госпожа ослепла и в бреду поверила, что мы и есть Квилег, просто потому, что поняла нашу речь. Хотя старшие Дочери Хаоса изображены с темными волосами, у Прекрасной Госпожи они кажутся болезненно поседевшими, что соответствует состоянию ее нижней, паучьей половины тела – немощной и, вполне возможно, мертвой. Из диалогов Прекрасной Госпожи следует, что Квилег оплакивала прискорбное состояние сестры[256] и в результате перетрудилась[257], но что сделано, то сделано. Ведьма извиняется за то, что яйца причиняют ей боль и не шевелятся – причем в японском тексте дополнительно уточняется: Прекрасная Госпожа беспокоится, что они и «на этот раз не удались». Все яйца, которые паучиха произвела на свет после начала болезни, оказались мертвыми, негодными, что обрекает план ее сестры на провал. Это, разумеется, подразумевает, что хаотические формы жизни по иронии судьбы не могут размножаться обычным способом. Поскольку наши подношения помогают облегчить боль Прекрасной Госпожи, ее состояние может быть излечимо, но не в ближайшее время. (