[135], независимо от его реальных успехов в пиромантии, и прекратит такое обращение только после уничтожения Ложа Хаоса[136] – выполнения ее заветного желания. Такое холодное отношение поначалу и потепление позже, по мере развития близких отношений, называется «цундэрэ» – характерный типаж для японских игр, аниме и манги [38]. Можно сделать вывод, что резкие слова Квиланы – просто часть ее образа, а не информация об умственных способностях Саламана.
Закончив ученичество и овладев пиромантией, Саламан возвращается в мир людей и распространяет это искусство. В интервью IGN от 2012 года Миядзаки говорит, что Саламан «играет важную роль, наряду с ведьмами Изалита, в истории пиромантии, а не в сюжете Dark Souls». Так его роль в истории пиромантии сопоставима с теми, кто основал эту магическую школу? Этот человек известен под несколькими титулами, в том числе Мастер Пиромантии или «Король пиромантии» (呪術王). Иными словами, его магические навыки были достойны звания монарха.
Великая Топь – родина большинства пиромантов, будь то по рождению или по призванию. У жителей Великой Топи есть своя внешность, как у других стран – соответствующие расы, словно их объединяет несоответствие общепринятым стандартам красоты; можно подумать, что жителей Великой Топи узнают по уродству. Они неплохо организованы – во всяком случае, сумели изгнать Энги за ересь. И по численности населения эта страна сравнима с национальными государствами: Лаврентий с нами не знаком, даже если мы выбрали в качестве стартового класса пироманта[137]. У такого большого племени должен быть основатель, тот, кто сплотил людей и заложил основы самоуправления. Такую роль вполне мог сыграть «король пиромантии» вроде Саламана.
Саламан изучал первобытные пиромантии Квиланы в далеком Лордране, прежде чем заслужить внушительный титул среди людей. Он взял себе множество учеников[138], основал в Великой Топи культуру пиромантии, его даже прозвали «Большой Огненный Шар» – точно так же называется и заклинание, которое мы можем выучить у Квиланы[139]. Все указывает на то, что этот человек не просто освоил пиромантию на высшем уровне, но распространил ее по миру – даже ведьма поражена тем, чего добился ее «глупый» ученик. Это и есть та «ключевая роль», которую, по мнению Миядзаки, Саламан сыграл вместе с ведьмами. Мать-ведьма и ее дочери основали эту школу магии, но именно Саламан распространил ее за пределы Изалита. Самая старая пиромантия, которую мы можем найти вне Изалита, – это олачильское «Черное пламя», примерно 200–300 лет назад. Таким образом, можно сделать вывод, что пиромант, изобретший «Черное пламя» в олачильской Бездне[140], жил в ту же эпоху, что и Саламан. Аналогично, хотя локализованное описание «Внутренней силы» утверждает, что это заклинание было скрыто «веками», в оригинальном тексте говорится лишь о неопределенном времени[141] [39].
Пиромантия в последние века распространилась по миру людей, но к практикующим ее магам по-прежнему относятся с предубеждением. К этому моменту боги, которым большая часть человеческих обществ поклонялась на протяжении веков, изолировали Изалит от мира. Из слов Лаврентия можно понять, что звание пироманта означает не меньшее презрение со стороны людей, чем проклятие нежити[142], и действительно, в японском диалоге Удрученный воин называет его «мерзким пиромантом»[143]. Это предубеждение не связано с магией, поскольку на школу волшебства это социальное клеймо не распространяется – значит, причина неприязни должна лежать в практиках и верованиях пиромантов. В то время как боги и их поклонники воспринимают огонь как нечто священное, пиромантия учит бояться пламени и в то же время управлять им. Неудивительно, что магов огня осуждали как еретиков, сродни язычникам, поклоняющимся Тьме. Их считали примитивными, опасными. И в какой-то степени это было верно.
«Огненная сфера» взрывается при соприкосновении, нанося урон огнем всему, что находится рядом, – именно это делает ее символом пиромантов как таковых[144]. Философия пиромантии может предостерегать от безрассудного обращения с огнем, от которого пострадали ее основатели, но остальной богобоязненный мир видит только ошибки основателей и угрозу от пиромантов. Поскольку Саламан обучался пиромантии на болотах, он, скорее всего, решил поселиться на Великой Топи вместе со своими учениками и всеми, кто к ним примкнул, чтобы там практиковать свою ересь. Из-за географической удаленности этих краев и суровых природных условий преследовать еретиков там решались немногие – так возникло убежище для тех, кто надеялся научиться этому искусству или спокойно практиковать его духовный элемент. В конечном счете топь стала местом, куда мог прийти любой изгой, отвергнутый обществом как отличающийся от других, и найти себе новый дом. Отдельные пироманты действуют и за пределами Великой Топи[145], но из описания Рваного матерчатого комплекта можно сделать вывод, что они не перебираются на болота лишь потому, что туда слишком далеко и опасно добираться.
Мы можем заполучить в игре только два заклинания, принадлежащих этим пиромантам из далеких краев, и оба они находятся в Нарисованном мире Ариамиса. Описание одной из этих пиромантий – «Кислотной струи» – свидетельствует, что, по крайней мере, некоторые обитатели чужих земель порвали с традициями Великой Топи. Другой – «Огненной струей» – пользуется теневой телохранитель Шивы, что говорит о том, что дальний Восток – одна из отдаленных земель, куда распространилась пиромантия. Не исключено, что там ее открыли независимо от Изалита. Однако текст заклинания мы получаем, убив пассивного зараженного Полого – нежить, чья голова раздулась до гигантских размеров из-за сгустков ядовитой крови. Эти «Переполненные кровью Полые» (鬱血亡者) присутствуют в игре в двух вариантах: Полый с факелом и Полый-колдун, стреляющий с расстояния огненными шарами. Хотя они наносят магический урон, колдун испускает их из руки, а не из посоха, что позволяет предположить, что здесь тоже используется пиромантия.
Похоже, что какие-то пироманты, не добравшиеся до безопасной Великой Топи, были арестованы и отправлены в тюрьму внутри картины. Это согласовывается с предыдущими попытками Белого Пути извести под корень или скрыть любые языческие верования. Такая политика в первую очередь коснулась пиромантов, живших в пограничных землях или за пределами досягаемости церкви – они перебрались в известный мир вместе со своими особыми пиромантиями и были схвачены. Во время бунта в тюрьме они, очевидно, выбрали сторону победителей и теперь обходят Нарисованный мир дозором в качестве новых охранников.
Культура изгоев
Унаследовав философию Изалита, пироманты Великой Топи придерживались в основном тех же убеждений, что и представители этой разрушенной цивилизации, но при этом выработали собственные этические принципы. Поскольку пиромантия – это искусство первобытной жизни – Хаоса, пироманты стараются как можно больше времени проводить на лоне природы, находя внутреннее равновесие в погружении в окружающий мир – еще одна причина, по которой эти маги селятся в полной жизни болотистой местности. Мы можем видеть свидетельства этого в их одежде: Рваный матерчатый комплект включает в себя две нитки бус, сделанные из мелких камней (а в DS3 к ним добавляются веточки и перья). Эти обычаи придают культуре пиромантов некоторую примитивность, несовместимую с «цивилизацией»[146], и вызывают неприязнь горожан; это вполне уместно, ведь «примитивный» (原初的) буквально означает «первобытный». Тем не менее этот так называемый нецивилизованный образ жизни демонстрирует преданность пиромантов своей идее – управлять огнем в их руках.
Как говаривал старый мудрый учитель Лаврентия, очарование огнем – неотъемлемая часть всего живого, ведь жизнь родилась во тьме в самом начале творения. Только те, кто испытывает по-настоящему сильную тягу к пламени, могут удержать хотя бы частицу этой завораживающей силы. Они не поклоняются предкам, как это можно ошибочно понять из локализации, но воспринимают свою тягу к огню как стремление к истокам жизни, первичный инстинкт всего живого. Это унаследованное от изалитских ведьм желание быть ближе к огню как в духовном, так и в рациональном смысле пугает богобоязненных людей. Лордран – не та земля, где пироманты «пользуются уважением», как заявляет в локализации Лаврентий. На самом деле эта земля имеет «особое значение» для пиромантов, поскольку именно здесь жили основатели их искусства и философии – ведьмы, которым в Великой Топи до сих пор поклоняются как богам. Лаврентий говорит об этих срединницах с благоговением. (В DS3 сообщается, что ученичество людей у ведьм стало сказкой, которую рассказывают каждому пироманту.)
Хотя пироманты считаются еретиками, они почитают огонь не меньше, чем последователи пантеона Анор Лондо. Разница лишь в подходе и выборе божеств. Именно поэтому Лаврентий был очень рад, что стал нежитью. Он и без того страдал от общественного осуждения как пиромант и, как следствие, недолюбливал людей, поэтому попасть на север, в Лордран, где обитают божественные учителя его народа, было для него несбыточной мечтой. Он надеялся, что, подобно Саламану, сможет заполучить изначальные пиромантии, совершив тот же поход к забытому городу, что и основатель его школы. Конечно, энтузиазм пироманта поубавился после того, как в Глубинах на пути в Чумной Город его схватили и чуть не съели заживо, но мы можем опять пробудить у Лаврентия воодушевление, показав, что владеем пламенем Хаоса или Квиланы, и рассказав, где раздобыли эту пиромантию