[165]. Шпионские сети – неотъемлемая часть любого учреждения, стремящегося получить информацию или политическое влияние, потому вполне естественно, что академия создала собственную сеть для поддержания власти. Если Школе Драконов не нравится политика текущего режима, приходят ее агенты и тихо устраняют проблему. Даже если предположить, что Винхейм – типичная монархия, реальная власть в нем принадлежит Школе Драконов – теневому правительству, которому в качестве исполнителей его воли служит сеть агентов-волшебников.
Григгс – один из таких шпионов. Помимо того, что он носит форму черных колдунов, он также владеет Кольцом с дремлющим драконом, но не продает его. Все остальные кольца с драконами выдаются особо выдающимся волшебникам, но это кольцо дают конкретно шпионам[166]. Зачем волшебнику держать его при себе, если не для того, чтобы не выдать своей принадлежности к тайной организации? Григгс вооружен Кортиком – оружием, предназначенным для эффективного пробивания доспехов; оно идеально подходит для убийств – мы даже находим собственный Кортик в комнатушке, где устраивает засаду один из воров-убийц Города Нежити [45].
Репертуар заклинаний Григгса, напротив, свидетельствует, что он стал полноправным волшебником и хорошо обучился в академии. Два заклинания, которым он готов нас обучить – «Звуковая приманка» и «Осторожное падение», – связаны с манипуляциями звуком; первое имеет самые широкие применения и популярно среди любителей розыгрышей[167], а второе просто заглушает акт падения. Однако Григгс не хочет делиться «Бесшумностью» – заклинанием, которое заглушает любые звуки и прямо описано как искусство этих секретных агентов. Зачем скрывать его, как не для того, чтобы не выдать самые важные секреты своей группы? Он также не использует заклинания, требующие более 15 единиц интеллекта – странно для якобы увлеченного волшебника, к тому же ученика великого Логана Большая Шляпа.
Возможно, Григгс готовился стать агентом, параллельно проходя стандартную программу обучения в школе, а возможно, каким-то образом был зачислен на отдельный подпольный курс. Учитывая, с какими материальными трудностями сталкиваются будущие студенты, подавшиеся на учебу в Винхейм, Григгс мог взяться за грязную работу, просто чтобы оплатить обучение – это все-таки учебное заведение, а не благотворительная организация. Нет сомнения, что Григгс – один из шпионов школы, независимо от того, какие причины толкнули его на это. Но несмотря на благодарность за освобождение из заточения, он не заикается о своей тайной профессии.
Священная война
Винхейм, возможно, не всегда был настолько урбанизированной страной. Его название, скорее всего, позаимствовано из серии Fighting Fantasy, где фигурировала рыбацкая деревушка под схожим названием (Vynheim) – по-японски они пишутся одинаково. Но независимо от того, чем эта страна была раньше, теперь все в ней вращается вокруг академии. Ее население, экономика, правительство, армия – все зависит от волшебства. И, похоже, в какой-то момент это положение привело и школу, и подвластную ей страну к войне с Белым Путем[168].
Чудо «Волшебный барьер» описывается в японском тексте как упрощенная версия «Большого волшебного барьера», разработанная специально для того, чтобы справиться с некими «обстоятельствами», с которыми столкнулся Белый Путь. Точно так же, как это произошло с чудесами «Мощное лечение» и «Слова мощного лечения», высокоуровневое чудо Хавела упростили, чтобы им мог воспользоваться как можно более широкий круг людей, хотя при этом оно стало пропорционально слабее. Единственное «обстоятельство», требующее, чтобы чудо стало доступно простому воину, – масштабная война с магами. (Описание версии этого чуда из DS3 говорит об этом прямым текстом [46].) Так с какими же чародеями могла воевать церковь?
Это не мог быть Сит и его последователи, так как они относительно немногочисленны и по большей части сосредоточены в Архивах, а не в мире людей [47]. Пироманты и поклоняющиеся Тьме язычники – маргинальные группы, составляющие ничтожное меньшинство. Кроме того, и те и другие практикуют чары, которые наносят не только магический урон, что делает чудо Хавела бессмысленным. Остается Винхейм – страна, которая снаряжает своих рыцарей магическим оружием, обучает огромное количество волшебников и находится на передовой разработки новых заклинаний и магических технологий. Еще одним доказательством участия Винхейма в конфликте служит традиционная программа обучения Школы Драконов: основные и самые часто используемые заклинания являются по своей природе атакующими. Вполне возможно, что теоретические установки и практическое применение просто совпали, но Заря не только явно характеризует волшебство Школы Драконов как более серьезное, чем его олачильский аналог, но и неявно отмечает его большую воинственность. Если олачильская школа магии отражает мирную и спокойную историю этой страны, то для Винхейма все обстоит наоборот.
Для войны Белого Пути с Винхеймом существует несколько возможных причин. Во-первых, клирики, вероятно, опасались, что существование влиятельной школы магии, основанной на разуме, будет угрожать их учреждению, основанному на вере, и приведет к уменьшению числа последователей. Григгс несколько раз тонко намекает, что изучение волшебства ведет к ереси, и эта точка зрения, несомненно, встревожила бы Ллойда и Торолунд. Само представление, что в мире нет ни богов, ни тайн, противоречит религии, и Григгс говорит, что Логан, в частности, отстаивает эти «еретические методы»[169]. Как Белый Путь уже показывал на примере поклоняющихся Тьме язычников и пиромантов, он не терпит ереси и стремится немедленно искоренить ее, где бы она ни появилась.
Стоит принять во внимание и исторический контекст основания Школы Дракона: на глазах у богов темное волшебство погубило Олачиль, а теперь, спустя лишь несколько десятилетий после этой трагедии, на мировую арену выходит еще одна страна волшебников. Неудивительно, что Ллойд параноидально опасался повторения истории с Олачилем и не желал оставлять без внимания малейшие признаки возможной угрозы.
Тем более, школа прямо назвалась Академией Драконов! Они даже не скрывали своего почитания древних чудовищ, на которых когда-то охотились боги и которых практически истребили; такое едва ли не религиозное поклонение древним врагам богов можно было счесть за ересь. Тогда же и Сит предал Анор Лондо, чтобы полностью посвятить себя своим ужасающим экспериментам – и это только подогрело опасения, что Винхейм пойдет по пути белого дракона и его последователей. Если Школа Драконов следует стезей предателя и учит ереси, то долг церкви – искоренить ее. Самый ранний этап истории академии был бы подходящим временем, чтобы нанести превентивный удар.
В пользу этой гипотезы говорит и то, что мы знаем о Логане. Этот волшебник первого поколения владеет заклинаниями, которые полагаются знать выпускнику академии, а также владеет и «Оружием магии», и «Щитом магии» – странный выбор для человека, которого изображают как безустанного исследователя, который избегает людей и отказывается от общения с ними, чтобы сосредоточиться исключительно на волшебстве. Зачем ученому, который всю жизнь посвятил науке, изучать магические улучшения для боя? Вряд ли только из-за превращения в нежить – Логан ведь не носит ни оружия, ни щитов, которые можно усилить этими чарами. Зато в пользу этой мысли говорит «Копье души». Это самое известное заклинание Логана – оружие, пробивающее вражескую защиту, символизирующее силу Большой Шляпы в бою; оно часто упоминается в легендах о Логане[170]. Иными словами, волшебник использовал «Копье души» в бою и оказался настолько успешен, что истории о нем продолжают рассказывать еще долгие годы после его обращения в нежить – и они известны воинам разных народов. Война между клириками и волшебниками – единственное возможное событие, которое подходит и с точки зрения содержания, и с точки зрения времени действия.
Описание «Копья души» сравнивает его с молнией Гвина, и это тоже аргумент в пользу этой связи. Мы видим, как Гвин использует свое легендарное чудо только в войне с драконами, а значит, «Копье души» использовалось в аналогичном конфликте. Такое скрытно еретическое сравнение также уподобляет Логана богу – ставить их на одну доску так, чтобы это звучало правдоподобно, можно в рамках войны, где замешана религия: так сравнивать могут либо верующие, пострадавшие от магии, либо скептики ради нужд пропаганды. Даже если война номинально велась между странами, а не организациями, противостояние Винхейма и Торолунда все равно было связано с вопросом, что главнее: разум или вера. Церковь считала волшебство Школы Дракона опасной ересью и хотела его уничтожить, а Школа, в свою очередь, рассматривала церковь как препятствие для научного прогресса и решила защищаться. Ни одна сторона не желала уступать другой, и в результате дело дошло до кровопролития.
В конечном итоге этот конфликт должен был закончиться довольно быстро. Обе страны до сих пор существуют и продолжают заниматься тем, чем занимались изначально, а Белый Путь в настоящее время не осуждает волшебство как ересь. Это очевидно: пиромантов до сих пор преследуют как еретиков, в то время как Логана Большая Шляпа уважают и восхваляют не имеющие отношения к магии люди из разных стран и эпох. Григгс также не испытывает явной враждебности к делегации Белого Пути в Храме Огня, а в какой-то момент даже сочувствует экспедиции Реи[171]. И несмотря на то, что «Волшебный барьер» был создан для широкого использования воинами-клириками, с этим чудом не знаком ни один современный рыцарь церкви, с которыми мы сталкиваемся. Единственный священнослужитель, который знает его, – это Рея, но она отличается от своих коллег чрезвычайной набожностью, до такой степени, что ей известно даже такое мудреное чудо.