Затем боги вычеркнули его из всех записей, пытаясь стереть его существование из памяти. В конце концов, в мире, где нет загробной жизни, единственно возможная форма бессмертия – это наследие, которое человек или бог оставляет после себя. На практике богам удалось удалить первенца лишь из записей в мире людей и в Анор Лондо: предположительно, они уничтожали в первую очередь любые упоминания его имени, если не сам факт его существования.[246] Но некоторые истории все же сохранились: неясные, неразгаданные или написанные после чистки. К ним относятся чудеса, даруемые Воинам Света, – как можно предположить, их тексты должны много и подробно рассказывать о тех самых богах, чьи молнии чудо претворяет в реальность. (Эта мысль позже подтверждается в DS3 [63].)
Когда Белый Путь встал под знамена Ллойда, Воины Света превратились в маргинальную секту, которая до сих пор поклоняется первенцу как божеству – это наглядно видно по Солеру, который объявляет себя последователем «Бога Солнца», а не Повелителя Солнечного Света, то есть Гвина, как ошибочно заявляет локализация. Несмотря на этот раскол, ковенант не подвергали таким гонениям, как пиромантов или слуг Тьмы; Солера просто считают чудаком из-за странной личной миссии, манеры упоминать имя Гвина всуе и громких заявлений об истовости его веры. Похоже, церковь проявляет терпимость к еретикам, которые до сих пор почитают срединника, вычеркнутого из официального пантеона. Культ первенца поклоняется не просто идолу: первенец «все еще» покровительствует воинам и обеспечивает их наградами за верность ковенанту. Однако его имя не упоминается в текстах чудес – иначе оно легко вышло бы за пределы ковенанта и стало всеобщим достоянием.
Пустой пьедестал в соборе Анор Лондо показывает, что после изгнания первенца оттуда убрали его статую. Но уже после строительства Города Нежити почитателям первенца все же разрешили возвести общедоступное святилище с его изображением. Также Солер родом из Асторы – области мира, где активно действует церковь Ллойда. Если боги приложили столько усилий, чтобы стереть всякую память о первенце, и добились того, что на протяжении последующих столетий даже его имя исчезло из истории, как получилось, что его культ открыто существует до сих пор?
Возможно, этот культ все-таки был уничтожен и возродился лишь недавно, причем последователей у него сейчас так мало, что никто не предпринимает согласованных усилий, чтобы искоренить веру в первенца раз и навсегда. Или, возможно, церковь просто более терпима к этой конкретной ереси. Как мы видим, воины, почитающие бога войны, не заинтересованы в обращении остального человечества в свою веру, а в остальном культ первенца соответствует общим ценностям, которых придерживаются Белый Путь и другие конфессии почитателей солнца. Может быть и так, что культ первенца считается менее опасным, чем другие дожившие до настоящих времен ереси. Точно так же можно допустить, что церковь терпит существование почитателей бога-изгнанника потому, что записи о старшем сыне Гвина передаются исключительно внутри ковенанта и не упоминают его имени.
Но в чем же заключался проступок первенца, «глупость», подтолкнувшая богов к перевороту? Подсказку нам может дать чудо, оставленное на пустом гробу в Склепе Темной Луны. Говорится, что низвергнутый король будто бы «так попрощался» с отцом. Первенец унаследовал от Гвина солнечный свет, поэтому оставить его на могиле отца – значит, признать, что он неспособен сохранить его наследие. Однако текст чуда сообщает, что солнечный свет равнозначен молнии и, соответственно, ее силе против драконьего рода. Из этого можно вывести еще один посыл: «Мне это больше не понадобится». Возможно, та самая глупость бога войны-драконоборца – это отказ продолжать истребление драконов? Это не единственный случай, когда игра помещает его рядом с драконами.
Красная виверна в Городе Нежити появилась совсем недавно. Этот «летающий дракон» носит имя Изверг так же, как «черный дракон» – Каламит, а «белый дракон» – Сит [64]. Изверг – это не разновидность виверны, а имя собственное: оно подчеркивает, что по разуму и индивидуальности конкретный противник стоит выше других виверн в игре. И это подходящее название для огнедышащего летающего ящера, который преследует нас всякий раз, когда мы пытаемся пересечь мост, соединяющий Город Нежити с Уездом. Следы пламени и множество трупов говорят о том, что виверна агрессивно пресекала любые попытки пересечь мост и приблизиться к зданию на другой стороне. В пользу этой мысли говорит и поведение виверны. Хотя Изверг и встал в оборону на мосту, он не погонится за нами и просто улетит, как только мы войдем в здание.
Само здание разделено на две части: фонтан со статуей Гвиневер, такой же, как в церкви в Уезде, и Алтарь Света. Дворик вокруг алтаря заполнен невраждебными Полыми, которые молятся, сидят без дела или хватаются за головы под бременем собственного безумия. Учитывая место, где мы их находим, вполне вероятно, что это члены культа первенца, которые бежали в его святилище во время недавних боев в городе и в конце концов поддались там опустошению. Если Изверг защищал именно это святилище, ему придется сдаться. Он не может и дальше останавливать нас, рискуя повредить алтарь или причинить вред верующим, ищущим убежища. Виверна не преследует нас до самой церкви с такой же статуей – можно исключить предположение, что защищает она именно фонтан со статуей.
Если первенец подружился с драконами, вполне разумно, что представители драконьего рода вроде Изверга помогают защищать святилища первенца – может, по его просьбе, а может, по собственной инициативе. (Этот союз между первенцем и драконами в конечном счете был подтвержден в DS3 [65].) Возможно, появление Изверга на мосту – это реакция на разрушение святилища или отчаянные мольбы членов культа первенца, страдающих и стоящих на грани превращения в Полых.
Кажется, что первенец предал свой народ и переметнулся на сторону врага, но все может быть не так просто. Несмотря на все произошедшее, первенец продолжает надзирать за воинами как бог войны и вознаграждать их за достойную службу, и ничто не говорит о том, чтобы его культ поклонялся драконам. Нет и наказаний за убийство драконов для членов ковенанта Воинов Света; Солер даже готов помочь нам уничтожить Разверстого Дракона. Если учесть, что уход первенца в изгнание, как кажется, прошел довольно мирно, его дружба с драконами сама по себе не кажется свидетельством предательства интересов Анор Лондо: это человек, в комнате которого висит даже не одна, а две картины с изображением города, который они все называют домом. Но что, если он пошел по пути дружбы с драконами еще дальше?
Люди, поклоняющиеся архидраконам, используют драконьи силы, чтобы самим стать архидраконами. Что, если первенец, столкнувшись с наступлением Эры Тьмы и провалом отцовского плана по возжиганию пламени, задумался о том же? Вместо того чтобы пытаться остановить время в тщетных попытках предотвратить угасание Первого Пламени, они могли бы повернуть время вспять, к эре господства архидраконов. Если бы все боги прошли превращение в драконов, смена Эр не имела бы значения – они были бы уже не смертными созданиями из огня, а бессмертными существами из камня. Если первенец пришел к такому плану, это было бы социальным самоубийством – другие срединники расценили бы это как предательство их наследия и культуры. Огонь всегда был источником силы и гордости богов, причиной успеха их цивилизации. И король предлагает ради власти отказаться от огня и опуститься до уровня животных, на которых охотились срединники? Такое оскорбление чести и традиций Анор Лондо, безусловно, заслуживает того, чтобы свергнуть короля и с позором выпроводить его из королевства.
Как отреагировал Гвиндолин на глупость брата, какой бы она ни была? На этот вопрос может ответить описание чуда «Клинок Темной Луны». Чудеса – это истории о богах, потому особенно любопытно, что это конкретное чудо показывает присущую Гвиндолину силу «возмездия», которая увеличивается с ростом числа наказанных грешников[247]. Является ли это чудо историей о том, как Гвиндолин желает отомстить кому-то конкретному? Если да, то кому? Этот текст по форме очень напоминает описание «Клинка Света» – возможно, он намекает на реакцию младшего брата на глупый поступок старшего. Долгое время они рука об руку выполняли последнюю волю отца, но затем старший брат отказался от задуманного и ушел в изгнание, создав вакуум власти, а младший так и остался жить в покинутом богами доме в полном одиночестве. Можно понять, если Гвиндолин возненавидел брата, ставшего виновником всех его несчастий, настолько, что рассказ об этом проявлял испытываемые Гвиндолином чувства как чудо.
Что бы ни думал Гвиндолин, отсутствие статуи первенца в соборе говорит о том, что бог Темной Луны согласился с изгнанием своего единокровного брата; впрочем, он хранит текст «Клинка Света» в сундуке перед гробом, на котором было оставлено чудо, но это может быть проявлением уважения исключительно к отцовской силе солнечного света, а не к брату.
Когда твое решение не поддерживают даже близкие родственники, есть ли у тебя надежда убедить в своей правоте придворную знать или все остальное королевство? В таком случае то, что первенец спокойно принял неприятие общества и по-прежнему выполняет свои божественные обязанности, показывает определенное смирение. Возможно, срединник все еще надеется, что когда-нибудь подданные примут его образ мыслей и снова признают его королем богов. И тогда, возможно, они смогут править миром в следующую эру уже как могучие драконы.
Тайное бегство
Образовавшийся вакуум власти позволил Ллойду стать новым главой пантеона, не покидая мира людей. Хотя Гвиневер не может претендовать на титул Всеотца или трон в силу женского пола, его мог бы перенять Гвиндолин. В отличие от своего единокровного брата, Гвиндолин оставался полноправным богом – то есть у него было больше прав на престол, чем у более дальнего родственника, как Ллойд. (И действительно, в