[76], помочь своему потомку очиститься от колдовства или исцелиться от болезни, «вернув» зло и напасти богам подземного мира.
Неудивительно, что образ Эрешкигаль, а также ассоциируе-мых с ней божеств, как правило, оказывается довольно мрачным. Само имя богини переводится с шумерского буквально как «Госпожа (ereš) земли (ki) великой (gal)». Под «Великой землей», или, может быть, лучше будет сказать «страной», подразумевается подземный мир – как мы помним, слово ki может означать не только земную поверхность, но и то, что скрывается под ней. Впрочем, представление о загробном мире как о находящемся глубоко под землей, возможно, будет не совсем верным, поскольку иное его обозначение – kur – отсылает нас, скорее, к месту, расположенному где-то далеко, за горами[77]. Таким образом, само имя Эрешкигаль определяет сферу ее деятельности.
«Царица ночи»
Божественная родословная Эрешкигаль, как правило, представляет ее сестрой богини плодородия и любви Инанны-Иштар. Мужем Эрешкигаль в более древней традиции выступает бог Гугальанна («Великий бык небес»). Впоследствии ее супругом становится Нергал, бог смерти. Отцом Эрешкигаль в одном из текстов называется Ан[78]. Однако такая генеалогия выстраивается главным образом на основе сравнительно поздней литературной традиции, представленной мифологическими поэмами «Сошествие Иштар в преисподнюю» и «Нергал и Эрешкигаль»[79]. В поэме об Иштар Эрешкигаль предстает злобной и, по-видимому, завистливой сестрой. Узнав о том, что богиня любви собирается ее навестить, Эрешкигаль подозревает Иштар в намерении отобрать у нее власть и сместить с престола:
«Эрешкигаль, такое услышав,
Словно срубленный дуб, в лице пожелтела,
Как побитый тростник, почернели губы:
“Что ее сердце ко мне приносит,
Что ее чрево на меня замышляет?”
Что же, и я с нею воссяду,
С Ануннаками вместе пить буду воду,
Наместо хлеба есть буду глину,
Пить, наместо вина, мутную воду…»[80]
Подозрения, впрочем, небезосновательны, ведь Иштар довольно агрессивно приветствует стража Подземного мира, произнося следующие слова:
«Сторож, сторож, открой ворота,
Открой ворота, дай мне войти.
Если ты не откроешь ворот, не дашь мне войти,
Разломаю я дверь, замок разобью,
Разломаю косяк, побросаю я створки.
Подниму я усопших, едящих живых,
Станет больше живых тогда, чем усопших».
Как видим, отношения между сестрами с самого начала довольно напряженные. Причины этого из текста неясны. Возможно, дело в характерах обеих богинь: Иштар часто может вести себя капризно и непредсказуемо, Эрешкигаль же озлоблена на весь мир, так как и сама, в сущности, пребывает в заточении. Возможно, дело и в неустроенности личной жизни богини: в поэме ни разу не упоминается известный нам по другим текстам ее супруг Нергал, и это наводит на мысль, что Эрешкигаль правит подземным миром одна, в то время как Иштар наслаждается любовью с Думузи (и как мы знаем со слов Гильгамеша, не только с ним). Однако, испугавшись, что Иштар осуществит свои угрозы и ввергнет мир в хаос, Эрешкигаль велит своему стражнику все же пропустить сестру. При этом она ставит условие: в каждых из семи врат Иркаллы – так зовется чертог царицы подземного мира – богиня обязана снять с себя одно из своих одеяний или украшений. Наконец, лишившись, в сущности, всех амулетов, Иштар предстает беззащитной перед Эрешкигаль, которая фактически умерщвляет сестру. История все же заканчивается хорошо: Иштар оживляют, и она возвращается на землю, Эрешкигаль же сохраняет свой трон.
Те же черты характера Эрешкигаль отчасти проявляются в поэме о ее отношениях с Нергалом – богом смерти. Богиню задевает непочтительное отношение к ней Нергала: бог отказался встать перед Намтаром, визирем царицы подземного мира, который на пиру небесных игигов представлял Эрешкигаль, и она требует выдать ей наглеца. Согласно одной из версий, Нергал решает первым напасть на Эрешкигаль: собрав своих страшных спутников – вихрь, жар, лихорадку и другие персонификации ужаса и болезней, он вторгается в Иркаллу, хватает Эрешкигаль за волосы и стаскивает ее с трона. Та умоляет пощадить ее и предлагает вместе править подземным миром:
После этого боги заключают брак и отныне царствуют вместе. В другом варианте этой поэмы, более позднем, события развиваются по «мягкому» сценарию. Нергал ведет себя более почтительно: он кланяется Эрешкигаль и целует перед ней землю, однако по совету мудрого Эа отказывается принимать пищу подземных богов, что, по-видимому, оставляет ему шанс вернуться из мира мертвых. Тогда Эрешкигаль соблазняет Нергала, и он, несмотря на предостережение Эа не вступать с ней в связь, все-таки поддается ее чарам. В течение шести дней они не покидают покоев, пока обессиленный Нергал не просит отпустить его назад. Тем временем Эрешкигаль осознает, что сама влюбилась в Нергала, и очень по нему тоскует. По прошествии некоторого времени история повторяется, и в конце концов пара воссоединяется.
Как видим, в обоих мифах Эрешкигаль выступает как вполне независимая фигура, что, впрочем, верно и для Нергала. Исходя из этого обстоятельства и некоторых других данных, принято считать, что изначально они не были связаны друг с другом и символический брак между ними должен был объединить два культа близких по своим функциям божеств. В отличие от Нергала, более ассоциируемого с земными бедствиями: войной, болезнями, голодом, – Эрешкигаль тесно связана именно с преисподней и загробным миром. На хтонический аспект Эрешкигаль может указывать также присутствие в ее свите некоторых змееобразных существ, например божеств Ниназу и его сына Нингишзиды, который мог изображаться в облике крылатого змея или рогатого дракона, как, например, на вазе из Лагаша (датируется ок. 2100 г. до н. э.). Иногда рогатые змейки bašmu служат его спутниками или своего рода атрибутами. Само имя Нингишзиды, вероятно, переводится «Владыка (nin) древа (giš) хорошего (zid)», что может указывать, в том числе, на его функции и как божества растительности[83].
Еще один постоянный спутник Эрешкигаль – ее визирь, бог смерти Намтар. Его имя можно перевести как «Определяющий (tar, буквально “отрезающий”) судьбу (nam)». Его облик нам неизвестен, однако описание в «Эпосе о Гильгамеше» страшного существа, забирающего в момент смерти душу человека, возможно, следует связывать именно с ним. Вот как передает свой вещий сон о скорой встрече со смертью Энкиду:
«Вопияло небо, земля отвечала,
Только я стою между ними
Да один человек – лицо его мрачно,
Птице бури он лицом подобен,
Его крылья – орлиные крылья, его когти – орлиные когти,
Он за власы схватил, меня одолел он,
Я его ударил – как скакалка, он скачет,
Он меня ударил – исцелил мою рану,
Но, как тур, на меня наступил он,
Сжал, как тисками, все мое тело.
“Друг мой, спаси меня!”[84] Не мог спасти ты,
Ты убоялся, не мог сражаться,
…
Он ко мне прикоснулся, превратил меня в птаху,
Крылья, как птичьи, надел мне на плечи:
Взглянул и увел меня в дом мрака, жилище Иркаллы…»
В упомянутых выше сюжетах (о взаимоотношениях с Иштар и Нергалом) Эрешкигаль взаимодействует с себе подобными – богами, тем интереснее кажется одно литературное произведение, известное как «Видение ассирийского царевича», описывающее мистический опыт пребывания человека в загробном мире[85]. Главным героем произведения является царевич Кумайя, который ведет не самый благочестивый образ жизни. Впав в уныние, он желает узнать свою судьбу и молится богине Аллату – здесь, видимо, это ипостась Эрешкигаль. Богиня является царевичу и вопрошает, чего же он от нее хочет и почему обратился к ней напрямую. При этом она, видимо, расценив это как дерзость, отказывается что-либо говорить ему, и Кумайя просыпается в слезах. Несмотря на это, он продолжает молиться и во втором видении уже оказывается непосредственно в подземном мире, где сталкивается с разными наводящими ужас гибридными сущностями, а затем предстает перед Нергалом и Эрешкигаль. Грозный владыка подземного мира чуть не убивает царевича, оскорбившего его супругу. Затем Кумайе показывают его отца (возможно, уже умершего). Царевич просыпается в ужасе, прославляет богов и решает вести богобоязненный образ жизни.
Помимо сведений из перечисленных текстов, о ритуальной стороне культа Эрешкигаль и богов подземного мира в целом мы знаем не так много. С иконографией Эрешкигаль дело обстоит также непросто. Надежно атрибутируемых ей изображений у нас, кажется, нет – возможно, это связано с самой сферой деятельности богини. Широко известен терракотовый рельеф, изображающий так называе-мую «Царицу ночи» – обнаженную крылатую богиню с воздетыми руками, в каждой из которых она держит символы власти – кольца и жезлы. Голову ее венчает украшенная несколькими парами рогов тиара. Облик богини не полностью антропоморфен: нижняя часть ее ног плавно переходит в лапы хищной птицы, вероятно, совы. Богиня стоит на двух львах, обрамляют изображение две совиные фигурки. Согласно более популярной версии, рельеф изображает Иштар: на это могут указывать львы – символ этой богини – и конвенциональная для ее иконографии нагота. В то же время птичьи лапы и сопровождающие богиню совы отсылают скорее к «темной», хтонической сущности. Это дает основание допускать, что на плакетке изображена именно Эрешкигаль, а схожие с Иштар атрибуты объясняются мифологическим родством богинь. Сохранившиеся на рельефе следы краски также могут косвенно интерпретироваться в пользу версии с Эрешкигаль: тело богини, по-видимому, было окрашено в ярко-красный цвет, и на черном фоне это, должно быть, производило пугающий эффект. В то же время такая интерпретация цветовых решений изображения может не совпадать с видением древних художников, к тому же вселять трепет могло любое божество. Наконец, добавим, что на некоторых вавилонских плакетках, изображающих явно Иштар, богиня также наделена ногами хищной птицы. Такая амбивалентность трактуемого изображения понятна, ведь обе богини в некотором смысле служили отражением друг друга: Иштар – царица небес, Эрешкигаль – владычица подземного мира.