И далее говорится о том, что все боги покинули Аккад, после чего город пришел в полное запустение.
Лирическая линия Энлиля представлена в произведениях, рассказывающих о его взаимоотношениях с Нинлиль (в некоторых вариа-циях это богиня Суд). Первая из них – «Поэма об Энлиле и Нинлиль», – впрочем, представляет собой не самую романтичную историю: по сюжету Энлиль соблазняет и фактически насилует юную Нинлиль. Мать девушки поначалу предостерегает ее от купания в одном из ниппурских потоков – ведь ее там может увидеть Энлиль и, возжелав, овладеть ею, а затем бросить. Но Нинлиль не внимает наставлению матери и все равно идет к реке.
Энлиль действительно обращает внимание на прекрасную девушку и, не будучи в силах сдержаться, пытается уговорами и ласками склонить ее к возлежанию с ним. Нинлиль дважды отвергает его ухаживания, но в итоге Энлиль все равно берет ее силой. Тогда же они зачинают лунного бога Нанну. О случившемся вскоре узнает весь город, и боги принимают решение в наказание изгнать Энлиля из Ниппура:
«Энлиля в Киуре они хватают.
“Энлиль, нарушитель запретов, покинь город!”»[36]
И Энлиль повинуется воле богов:
«Энлиль – он сам вершитель судеб.
Нунамнир – он сам вершитель судеб,
Энлиль уходит, Нинлиль следует».
Нинлиль следует за Энлилем, но тот укрывается от нее и притворяется привратником. Девушка спрашивает «стражника», где же его господин, и получает такой ответ:
«Мой господин, о прекраснейшая, не соизволил сказать об этом.
Энлиль, о прекраснейшая, не соизволил сказать об этом».
На это Нинлиль сообщает, что носит под сердцем ребенка бога, после чего переодетый привратником Энлиль предлагает ей остаться с ним. Девушка, видимо, соглашается, понимая, что ей некуда больше идти,
«И Энлиль под видом привратника в опочивальне с нею возлег».
Они зачинают будущего владыку загробного мира Нергала[37]. Далее Энлиль снова покидает Нинлиль и бежит к стражу реки подземного царства. Нинлиль устремляется за ним, и так эта история повторяется еще дважды: они зачинают Ниназу, «владыку поля измеряющей веревки», и Энбилулу, «владыку каналов и дамб». Поэма заканчивается восхвалением Энлиля и Нинлиль – по-видимому, в конце концов Энлиль все же взял Нинлиль в законные супруги.
В другом произведении, посвященном женитьбе Энлиля на богине Суд (согласно поэме, это имя Нинлиль до замужества), излагается более лирическая история. Энлиль, обойдя всю землю, пребывает в шумерский город Эреш, во вратах которого встречает прекрасную Суд, дочь богини счета, письменности и мудрости Нисабы. Увидев девушку, он решает, что она – «та, что сердце его избрало», и пытается с ней заговорить, но, приняв Суд за простолюдинку, обещает одеть ее «одеяньем владычиц, тебя достойным». На что красавица гордо отвечает:
«Оттого что, блистая, стою я в воротах, скажет ли кто обо мне дурное?
А ты кто таков? Что ты здесь делаешь? Каковы твои желанья?
Юноша! Кончай разговоры! Уходи, не стой предо мною!
С матушкою дела решают, дабы печень ее успокоить»[38].
Энлиль прямо предлагает Суд стать его женой, но девушка, не дослушав его речи, убегает домой. И тогда «громогласно взревел владыка, желание сердца своего познавший»: он призывает своего визиря Нуску и посылает его сватом в Эреш к богине Нисабе, возвещая о с своем твердом намерении жениться на ее дочери Суд, сделать ее госпожой Экура и впредь именовать Нинлиль – «Госпожа-воздух». Нуску передает слова Энлиля Нисабе, и она, призвав дочь, дает ей свое благословение на брак со словами:
«Малышка, в материнском доме хорошо живется, сладко спится!
Но дом мудрости Нидабы[39] – ныне ты его оставляешь».
После этого Энлиль направляет в Эреш подарки, и боги устраивают пышную свадьбу. Энлиль вводит юную супругу в свои чертоги, и молодожены наслаждаются друг другом. Поэма также заканчивается восхвалением божественной пары. Интересно, впрочем, что в обеих версиях главные герои ведут себя прямо противоположным образом. В первом случае Нинлиль отправляется гулять к реке, несмотря на все предостережения матери, и впоследствии скитается за Энлилем, который с самого начала ведет себя с ней агрессивно, а после зачатия каждого из детей бросает ее. Напротив, в истории об Энлиле и Суд девушка, в сущности, отказывается хоть как-то общаться с незнакомцем и укрывается в доме матери, а Энлиль, в свою очередь, ведет себя вполне учтиво и достойным образом добивается руки возлюбленной.
Культ Энлиля в той или иной степени сохранялся на протяжении всей истории клинописной цивилизации: его имя упоминается в одном из ранних списков богов – списке из Фары (древний Шуруппак), который датируется раннединастическим периодом, и в целом в древнем Шумере статус Энлиля как одного из главных божеств не подлежит сомнению. Однако уже начиная со 2-го тыс. до н. э., по мере возвышения Вавилона, Энлиль постепенно уходит в тень вавилонского владыки Мардука, который теперь фактически становится главой пантеона Южной Месопотамии. Несмотря на это, Ниппур еще многие столетия по-прежнему обладает статусом священного города Энлиля и остается одним из главных центров сохранения шумеро-аккадской культуры вплоть до последних веков до нашей эры.
Энки – Эа
Энки (шум.) / Эа (акк.) – бог подземных вод, земли, мудрости и тайного знания, младшее по иерархии божество шумерской триады. Он обычно не участвует в принятии судьбоносных и порой суровых решений, которые выносят Ан и Энлиль и которые они чаще всего не хотят или не могут изменить. В то же время именно Энки оказывается ближе всех к миру людей, чаще других богов внимает их молениям и в целом больше участвует в их жизни – во многом потому, что сам вместе с богиней-матерью (в разных традициях она носит разные имена) создал их.
Двойное имя божества определяется шумерской и аккадской традициями его именования. Имя Энки – шумерское и буквально значит «Господин (en) земли (ki)», хотя допускаются и иные варианты его трактовки. ki – понятие многозначное: например, оно может пониматься как «земля» в космогоническом смысле – противоположность небу. В этом случае можно вспомнить о трехчастном делении мира в представлениях жителей древней Месопотамии и распределении этих трех сфер – неба, обитаемого мира и подземных вод – между тремя главными божествами шумерского пантеона – Аном, Энлилем и Энки. Также ki может означать буквально земную поверхность, по которой ходят люди – отсюда и такая вовлеченность Энки в человеческие дела. Наконец, ki – это еще и подземный мир (не преисподняя – это другое пространство, называемое kur), где плещутся воды пресноводного океана апсу. Именно там, сокрытый от глаз людей и небесных богов, покоится на водной глади чертог Энки, называемый Эабзу – «Дом (é) пресноводного океана (ab.zu)»[40]. По представлениям древних шумеров, именно в тех краях был воздвигнут первый город на земле – Эриду, название которого переводится как «Добрый город».
И это предание небезосновательно: действительно, поселение, идентифицированное как Эриду (совр. Телль Абу Шахрейн), по археологическим данным, возникло приблизительно в середине 6-го тыс. до н. э. – задолго до появления шумерской цивилизации (4-е тыс. до н. э.). Этот период обычно называется убейдским – по названию другого памятника той же эпохи – Телль Убейда. О языке людей, живших в те далекие времена, задолго до появления письменности, почти ничего не известно. Однако есть гипотеза о том, что некоторые слова в шумерском, например термины, связанные с названиями профессий, могли быть заимствованы из другого языка, носители которого часто связываются с убейдской культурой. Имена некоторых богов или божественных существ (например, Забаба – божество города Киша, страж Кедрового леса Хумбаба, возможно, также имя богини Инанны), возможно, также представляют собой заимствования из языка этих людей. Упомянутые же поселения – Эриду и неизвестный нам точно по древнему названию Телль Убейд – находятся в самой южной части исторического Шумера, которая в древности, судя по всему, была сильно заболочена. Отсюда, по-видимому, связь с божеством пресных вод и образ «Дома Апсу», стоящего на водах. Таким образом, Энки символически стоит у истоков не только шумерской, но и убейдской цивилизации.
Оттиск цилиндрической печати: Энки/Эа в чертоге апсу, перед ним – Уту/Шамаш и Нинурта
Аккадское имя «Владыки земли» – Эа имеет другую этимологию. Оно образовано от семитского глагольного корня «жить», что семантически близко к пониманию роли этого божества в мире. Действительно, разве возможна жизнь без пресных вод, питающих землю? Эа не только буквально воплощает живительную влагу, он также непосредственно участвует в сотворении людей и помогает богине-матери Мами оживить безжизненное тело первого человека, подсказывая ей необходимые заклинания. Вот как повествуется об этом в «Эпосе об Атрахасисе»: