Далее в «Tenga Bithnua» сообщается о чудесном дереве Натабан, растущем к югу от горы Сион, фрагмент поразительно схож с историей пяти деревьев: Ni fhuaratar maic doine co se a crann-sa o thosach domain acht oinlaithi condiacht crand do crochad Críst... («Не находили сыновья человеческие до сих пор это дерево от начала мира кроме того дня, когда искали дерево для распятия Христа...»)[451]. Сокрытие деревьев – частый мотив в раннеирландской литературе, интересующие нас пять священных деревьев согласно традиции диннхенхас и повестей были сокрыты до рождения мифического короля Конна Кетхатаха[452]. После смерти Конна деревья опять исчезают. Здесь вполне очевидно влияние ирландских мифологических представлений на сюжет апокрифа.
Поэмы и рассказы в компактной форме диннхенхас давали объяснения существующим географическим названиям в Ирландии. Корпус диннхенхас можно рассматривать и как большой этимологический сборник. Такие этимологические вставки, иногда взятые из диннхенхас, иногда дающие свои оригинальные варианты, можно найти во всем корпусе раннеирландской литературы, в церковной в том числе. Прозаический текст и четверостишие в форме dinnshenchas содержится в комментариях к «Месяцеслову Ойнгуса Кели Дэ» (Félire Óengusso Céli Dé / Ed. by W. Stokes. Dublin, 1984. P. 258—259.). Самая ранняя рукопись, содержащая эти комментарии, – Laud 610, написанная в XV в. Комментарий, интересующий нас, объясняет упоминаемое в «Félire...» название местности – Mugna. Мохеног из Мугны (Moshenoc Mugnai) – упоминаемый в самом тексте «Félire...» начала IX в. под 11 декабря местный святой (Damasus la M' Shenóc Mugnai tuaith, mag lethan). Поразительно значение имени св. Мохенога, mo – родительный падеж от личного местоимения первого лица, единственного числа, используемый в качестве притяжательного местоимения, senóc — тип сложного слова, именуемый двандва, переводится как «древний-юный». Двандва композит очень редко встречается даже в древнеирландском, являясь архаическим индоевропейским наследием. В древнеирландской проповеди, изданной К. Майером, одним из эпитетов христианского Бога является senóc[453]. Вероятно, Senóc было именем божества долголетия и бессмертия, своеобразного аналога китайского Шоу-сина. Шеног, таким образом, ассоциировался с мировым дубом, несущим яблоки, дающие бессмертие, и только позднее был превращен в христианского святого. Первоначальный текст «Félire...» был написан Ойнгусом, сыном Ойнгобана, монахом братства из Таллагта до 804 г. Если в комментариях к месяцеслову прозвище св. Мохенога коррелирует с известным священным деревом, очевидно, что и в IX в. в традиции этот святой четко ассоциировался с Эо Мугна, что в очередной раз напоминает нам о преемственности дохристианской и христианской культуры в раннесредневековой Ирландии. Руины церкви св. Мохенога, перестроенной в XII в., до сих пор сохранились в местности, носящей название Данманог (Dunmanoge от Dun Mo Shenóc). В раннеирландских агиографических источниках мы встречаем множество упоминаний о святых, основывающих свою церковь или монастырь под кроной священного дерева (Бригита, Колум Килле, Киаран). Некоторые из этих примеров связаны с основными пятью священными дервьями Ирландии, так св. Патрик и один из его священников Юстан основывают церковь рядом с Биле Тортан, а св. Молаше рядом с Эо Росса. В любом случае, это одно из самых ранних упоминаний местности Мугна в литературе. Четверостишие в этом отрывке воспроизводит одно из вышеприведенных и приписано, как мы уже упоминали, Ниннине Мудрецу (Ninnine Eices).
Mo Senoc Mughna dano .i. Mughna darbile mór 7 ba coimlethan a barr frisin magh uile.Tri toraidh gacha bliadna fair , 7 ro mairestar o aimsir dilenn fo dichlith gusan oidche in ro genair Conn cétchathach, 7 is iarum ro foillsigedh. Ttricha edh remhet in crainn sin 7. ccc . eadh a airde. Ninine eices immorro ro trascair in crann sin, ut dixit:
Eo Mughna ba mar in crann, tricha edh a thimthacmang,
Fo diamair re hedh do bi, tri cét edh ina airdi, 7 rl.
Mo Шенок Мугна затем, то есть Мугна – великий священный дуб, и крона его была столь же широка, что и вся равнина. Три урожая приносило оно каждый год, оставалось оно сокрытым со времен потопа до ночи рождения Конна Кетхатаха, и тогда было открыто. Тридцать локтей в обхвате было то древо, и 300 локтей – его высота. Однако Нинине Мудрец свалил то дерево, как сказал он:
Эо Мугна было большое дерево тридцать локтей в обхвате,
Сокрыто на время было оно, триста локтей – высота его и т. д.
В прозаическом отрывке и сопутствующем четверостишии в форме dinnshenchas из «Félire Óengusso Céli Dé» мы впервые видим связь между деревом (священным дубом Эо Мугна) и королем (Конном Кетхатахом): рождается король – дерево открывается из волшебного тумана, король умирает – дерево скрывается снова (как мы увидим в ранненовоирландском тексте о смерти Конна). Словом, невозможно объяснить литературную метафору «король-дерево» исходя только из уподобления короля стволу генеалогического древа. Более того, священнное дерево, стоящее в центре туата, – это не только arbor mundi, но и воплощение короля туата. Связь Эо Мугна и других четырех священных деревьев с жизнью верховного короля Ирландии указывает на то, что эти деревья имели не только племенное значение, но и общеирландское. Небезынтересны замечания Дж. А. Мак-Куллоха на этот счет:
King and the tree would be connected, the king’s life being bound up with that of the tree, and perhaps at one time both perished together... Kings were represented by a substitute... The Irish «bile» or sacred tree, connected with the kings, must not be touched by any impious hand, and it was sacrilege to cut it down... The lives of kings... appear to have been connected with these trees, probably as representatives of the spirit of vegetation embodied in the tree...[454]
Существительное conn в древнеирландском означало «смысл, разум; голова», что позволило Т. О’Рахилли назвать Конна одним из богов мудрости потустороннего мира ирландской мифологии подобно валлийскому «голове потустороннего мира» – Pwyll penn Annwvyn[455]. Итак, после рождения бога разума и смысла в мире устанавливается порядок, появляются реки, леса и долины, совершается вторичное творение. Это вторичное творение, сопровождающее рождение Конна, описано в повести «Ночное видение Фингена» и в диннхенхас Темайр Луахра. Появление пяти деревьев и пяти дорог после рождения Конна принадлежит, как отмечает С. В. Шкунаев, сакральной традиции, а не исторической или легендарной[456].
В то же время известно, что Конн Кетхатах считался одним из родоначальников гойделов в Ирландии и предком королей из династии И Нейллов. Таким образом, появление дерева Эо Мугна и других четырех деревьев в традиции совпадает с переселением этих этнических групп.
Метрические диннхенхас, скорее всего, представляют собой первоначальный вариант корпуса. Прозаические варианты были составлены позже и представляют собой комментарии к поэмам, часто непонятным уже в то время и сопровождаемым глоссами. Поэма «Эо Мугна» («Eó Mugna») также посвящена знаменитому священному дубу, она была издана и переведена на английский: The Metrical Dindshenchas. Part 3 / Ed. by E. Gwynn. Dublin, 1991. P. 146—147. Единственная рукопись, сохранившая текст, – Stowe D. II.2., написанная Миришом О Клери (Muiris Ó Clérig), умершим в 1573 г.
Eó Mugna, mór in crann cain;
ard a barr ós na barraib;
deich n-eda fichet, nír fhann,
is ed tarla «na thacmang.
Tri cét, airde in chrainn cen chol,
míle comed a fhoscad;
fo díamair robói thuaid tair,
co haimsir Chuinn chét-chathaig.
Fiche cét láech, ní lúad lac,
fri tóeb deich cét cethrachat
noainced sin, ba garb gleó,
co torchair lasna hécseo. EO.
Эо Мугна, великое светлое древо,
высока его крона над другими деревьями;
тридцать локтей – это был не пустяк —
то была мера его в обхвате.
Триста локтей – высота безупречного древа,
тысячу локтей покрывала его тень;
сокрыто было оно на северо-востоке
до времени Конна Кетхатаха.
Двадцать сотен воинов – не пустая повесть —
с десятью сотнями и сорока
покрывало то дерево – была лютая сеча —
пока не опрокинули его филиды[457].
Попытаемся объяснить выражение «сокрыто было оно на северо-востоке» (fo díamair robói thuaid tair), север в ирландской традиции всегда ассоциировался с тайными «друидическими» знаниями и способностями. Известны острова на севере мира, где обитали Племена богини Дану и фоморы. Мы имеем дело с широко распространенным мифологическим архетипом, ведь известен также рай Индры с пятью деревьями к северу от горы Меру на северо-востоке мира. В китайском сборнике «Шэнь и цзинь» («Книге о божественном и удивительном») говорится о растущем на северо-востоке большом персиковом дереве, наделенном чертами мирового древа[458]. То есть перед нами – один из мифологических «блуждающих мотивов». Хотя, возможно, поэма «Эо Мугна» приписывалась Финтану мак Бохра, пережившему потоп на юго-западе Ирландии и затем всегда связывавшимся с этой частью страны. Финтан, хранитель древней традиции, описывает происходящее в остальной Ирландии как события на северо-востоке.