Тот факт, что дерево было опрокинуто филидами после битвы с воинами туата, напоминает нам многочисленные случаи описанной в анналах агрессии против священных деревьев со стороны противников во время войн. Иногда объектом похода становилось именно священное дерево на традиционном месте инаугурации. Подробный обзор таких исторических фактов можно найти в статье Лукаса[459]. В случае Эо Мугна, помимо своеобразного мифологического сюжета, раскручивающегося вокруг Ниннине Мудреца, присутствует также след агрессии по отношению к туату Мугна, его народу, лишившемуся оси мироздания.
Близок по содержанию комментариям из «Félire» прозаический текст диннхенхас Маг Мугна из Ренских диннхенхас. Он был издан и переведен на английский: The Prose Tales in the Rennes Dinnshenchas / Ed. by W. Stokes // Revue Celtique, XV. 1894. P. 419—421. Ренские диннхенхас были сохранены в ирландской рукописи из библиотеки в Рене (ff. 90—125). Часть рукописи, содержащая диннхенхас, была написана приблизительно в XIV—XV вв., но коллекция могла быть создана в XI – первой половине XII вв. Наш текст содержится в Ренской рукописи (R 101b), в «Книге из Баллимота» (B. 368b26), в рукописи из Тринити Колледжа (H. 23a), в «Книге из Лекана» (Lec. 466a). Мы имеем дело с искусственными этимологиями названия равнины Мугна, но параллельно сообщается история появления и исчезновения дуба Мугна.
Mugna dono moo gnoe e .i. moo báiscnib.
Nó Mugna moo gnía .i. mo macaib sethar, quia fit gnia mac sethar, ut dicitur i mBrethaib Neimedh gnia sethar .i. mac sethar, mac som didiu caera dona caeraib dobert Trefuilngid Treorach for a craeb. Tri toirrthi fair [.i.] dercu 7 uball 7 cnu, [7] intan dofuited in cétna torad nofasad torad aroile.Bói didiu re cian i ndiclith co gein Chuind Cétchathaig. Nin[i]ne eces immorro ro[s]trascair i n-aimsir Domnaill meic Murchada ri[gh] Erenn. Is й congaib ailges do. Coimlethan a barr 7 in mag. Nó comad i n-aimsir mac n-Aeda Slaine do-fuitet moraen 7 Bile Tortan. Tricha ed a tacmacc 7 tri cét ed a airde, 7 a duile fair dogrés. [Unde] Mag Mugna dicitur.
Мугна, затем, величайшей (moo) из достопримечательностей (gnoe) было, то есть величайшим из огромных деревьев.
Или Мугна от moo-gnia, что означает – «величайший из сыновей сестры», ибо gnia значит – «сын сестры», как сказано в «Брета Невед»[460] («Суждениях благородных»): Gnia sethar, то есть сын сестры. Это дерево – поистине сын. Ягоды к ягодам расположил на своем ветвистом дереве Трефуйлнгид Треорах (=Трееохайр). Три вида плодов было на нем – желуди, яблоки и орехи, когда падал первый плод, вырастал плод другой. Было воистину долго скрыто оно до рождения Конна Кетхатаха. Однако Ниннине Мудрец повалил его во время Домналла сына Мурхада, короля Ирландии. В этом заключалось требование филида. Так же широка была его крона, как и вся равнина. Или могло это случится во времена сыновей Аэда Слане, что упало это дерево с Биле Тортан[461]. Тридцать локтей было оно в обхвате, и триста локтей была его высота, всегда на нем была листва. Оттого и говорится Маг Мугна.
Ailges (б, f.) – гейс-требование, табу-требование, которое нельзя нарушить. Такое требование мог выдвинуть только могущественный филид, угрожая в противном случае прочитать вредоносную сатиру (glam dicenn) против короля или иного благородного. По логике текста Ниннине потребовал у верховного короля Ирландии власти над священным дубом Эо Мугна. Король не посмел нарушить гейс. Тогда Ниннине с другими филидами повалил дерево, встретив сопротивление воинов местного туата.
Сходный мотив присутствует в раннем тексте «Повести о Байле Доброй Славы» («Scél Baili Binnberlaig»), описывающем два чудесных дерева (тис и яблоню), которые выросли на могиле несчастных влюбленных. Кроны же этих деревьев выросли в форме их голов. Филиды срубили деревья для того, чтобы изготовить из них таблички (Harl. 5280, fo. 48a, Brit. Mus.):
A cind secht m-bliadan dana tescait mail (filid – H.3.18. P. 47) 7 faidi 7 fisidi int év boi os Baili 7 'musgniet tauhull filiud nde 7 scribait fise 7 fese 7 serco 7 toc[h]marco Ulad inni. Fon fiu cetni scriutar tochmarco Laigen inti-si.
На исходе семи лет князья (филиды. – Н. 3.18), ведуны и провидцы срубили тис, который рос над могилой Байле, и сделали из него филидическую табличку; на ней были написаны видения, пиры, любовные истории, сватовства Улада. Так же сватовства Лейнстера были записаны на табличке (сделанной из дерева, росшего на могиле Айлинн. – Г. Б.)[462].
Подобный ритуал может быть по крайней мере одним из возможных объяснений истории с Ниннине и дубом Эо Мугна.
Неслучайно падение деревьев (всех кроме Эо Росса) традиция относит ко времени правления верховных королей Ирландии, сыновей Аэда Слане, Диармайда и Блатмака (658—665). На время их правления падают зафиксированные в источниках различные потрясения и невзгоды по всей ирландской земле. Археологические данные и данные аэрофотосъемки подтверждают сведения письменных источников.
В повести «Рождение Кухулина» («Compert Con Culaind»), списанной из утерянной рукописи VIII в. «Книги снежного холма» («Cin Dromma Snechta»), говорится об изменениях в землепользовании во времена сыновей Аэда Слане: Ní bíd clad na hairbena caissle im thír in hÉre isind amsir anall, co tanic remis mac nAeda Slani acht maigi réidi («Не было в Ирландии ни канав, ни оград, ни каменных стен в то время [во времена короля Конхобара. – Г. Б.], до времени сыновей Аэда Слане, был лишь простор равнин»)[463]. Так происходит переход от коллективной системы землепользования к частной, причем нехватка земли восполнялась вырубкой лесов, отсюда, возможно, и идут воспоминания о падении деревьев.
Ранний текст начала IX в. из «Liber Hymnorum» (предисловие к гимну Колмана) описывает перенаселение Ирландии во время сыновей Аэда Слане: Colmán mac húi Chluassaig, fer legind Corcaige, is e dorigne in nimmun sa dia shóerad arin mbuidechair robóe i rremis mac nOeda Sláne. ar roptar imda doine i nHerinn in tan sein, 7 rob e a nimmed connaroichtis acht trí nimmaire do cech fhir i nHerinn, .i. a nói do móin, 7 a nói do min, 7 a nói do chaill; corotroiscset maithe fer nErenn im meic nÓida Sláne 7 im Fechine Fabair 7 im (Ailer)án 7 im Manchan Leith 7 im sochaide archena im húatigud na ndoine, ar dodechaid tercca bíd ann ara nimmed. conid airesein tuccad in buidechair forru , conid de atbathatar meicc Æda Sláne isin bliadain sin, 7 na sruithe roráidsem et alii multi («Колман Мак Уи Клуассайг, ученый муж из Корка, создал этот гимн для своего спасения от желтой чумы во время сыновей Аэда Слане. Ибо многочисленны были люди Ирландии в то время, и таково было их число, что каждый человек в Ирландии получал только три раза по девять грядок, то есть девять – в болоте, девять – пахотной земли, девять – леса; и постились благородные люди Ирландии вместе с сыновьями Аэда Слане, вместе с Фехином из Фавайра, вместе с Айлераном, вместе с Манханом из Лиата и со многими другими, чтобы уменьшилось число людей, ведь из-за их количества стало не хватать еды. Поэтому и началась среди них желтая чума, от которой умерли в том году сыновья Аэда Слане и старейшины, о которых мы упомянули, и многие другие»)[464]. Согласно житию св. Геральда из Мэйо инициатором поста был Фехин из Фавайра, который призвал высших клириков и аристократов постом наслать чуму на бедный народ (populus inferior). Далее житие сообщает, что по заступничеству Геральда чума обрушилась больше на королей и клириков, чем на бедных[465]. Чума в этих рассказах фигурирует как своего рода проклятие сыновьям Аэда Слане, оказавшимся недостойными королевской власти. Филид Ниннине, обрушивший Эо Мугна, также доказывает негодность королей. Чума 664 г. – реальное историческое событие, подтвержденное Бедой Досточтимым, упоминающим ее опустошительные результаты в Англии. Ольстерский летописец начинает рассказ о годах 664, 665, 667, 668-м скупой пометкой mortalitas «чума», причем эпидемия начала распространятся с юго-восточных районов Ирландии, явно двигаясь из Британии. Небесные знамения предвещали катастрофы, согласно анналам. Мы читаем о солнечном затмении – «тьме 1 мая» 664 г., «и тем же летом небо, казалось, было в огне». Ольстерские анналы сообщают, что «чума достигла Ирландии 1 августа»[466]. Даты в анналах неслучайны, 1 мая было днем начала лета, праздником огней Белтане (Beltaine), а 1 августа ирландцы справляли Лугнасад (Lugnasad), праздник урожая и солнечного бога Луга. Омраченные пагубными знамениями, праздники лишь усиливают эффект проклятия.
Пост с какой-либо целью был обычным явлением для раннеирландской культуры, далее мы увидим, как одно из священных деревьев падет после удачного поста ирландских святых мужей. Старейшины, упоминаемые в тексте, – известные ирландские святые. Вообще с концом правления сыновей Аэда Слане согласно традиции заканчивается и «золотой век» ирландских святых, сыновья Аэда Слане – последние короли, о которых были сложены традиционные предания (scél). Перенаселение и чума того времени является важным водоразделом как в самой ирландской истории, так и в ее восприятии в ранней литературе, заканчивается «золотой век» героев и святых. Поэтому падение священных деревьев Ирландии в то время, изображенное в литературе, представляет собой важный символ, знамение. Деревья, эти проводники допотопной традиции, воплощения изобилия и учености ирландской земли, падают вместе со всем, что олицетворяло «золотой век».