– Андервуды! – восклицает он.
Он круто разворачивается к ним, отлично осознавая, что нож ничто против огнестрельного оружия, но при этом намереваясь сражаться до конца. Во время движения он ждет, что вот-вот грянут три выстрела и его тело пронзят пули, но не слышит и не чувствует ничего подобного. Андервуды не стоят – они лежат на полу, их руки и ноги вывернуты под неестественными углами, и, хотя оружие осталось при них, они не пытаются поднять его. Их тела иссушены, кожа в морщинах и пятнах, как у Владыки Охоты. Широко открытые глаза неподвижно смотрят в пространство, и Сэм сперва думает, что все трое мертвы, но тут слышит тихий вздох Гретхен. Он бросается к ней, не слушая Дина, требующего брата остановиться, потому что она все еще может быть опасна. Опустившись рядом на колени, Сэм склоняется и приникает ухом к ее губам, чтобы расслышать слова.
– Мне… жаль… – Она скорее выдыхает слова, а не произносит. – Не… стоило нам…
Еще один вздох – и ее нет.
Сэм дрожащей рукой проверяет пульс сначала ей, потом Джули и Стюарту. Все трое мертвы.
Сэм поднимается, и Дин подходит к нему. Некоторое время они разглядывают останки Андервудов, потом дружно разворачиваются и направляются к ступеням из подвала.
– Сэм, правда… Ты просто обязан попробовать хоть один французский пончик, – Дин выудил пончик из пакета и протянул его брату. – Ну давай, хоть понюхай. Ты знаешь, что…
Сэм ответил не сразу. Глубоко задумавшись, он смотрел в окно кафе. Дин слегка повысил голос:
– Сэм, все нормально?
– А? – Сэм повернулся к нему и лишь тогда заметил пончик. – Нет, спасибо. Сейчас я хочу только кофе.
Будто в доказательство, он поднял большой стакан и отхлебнул кофе.
– Пить много кофе на голодный желудок вредно, – заявил Дин. – Позволь мистеру Пончику помочь.
Улыбнувшись, Сэм сделал еще глоток кофе. Дин неодобрительно покачал головой.
– Пора бы уже научиться слушаться старшего брата. О чем задумался?
Прежде чем ответить, Сэм огляделся. В кафе было куда больше клиентов, чем в прошлый раз, и у окошка раздачи тоже постоянно останавливались машины. Дин решил, что все вокруг – последователи разных богов или находятся в поиске, пытаясь решить, с кем из кандидатов попытать счастья на этот раз. Большинство приходили парами или небольшими группами и разговаривали оживленно, весело и, самое главное, громко.
«Как будто они отмечают чертов праздник, – подумал Дин. – Божий День».
Убедившись, что никто не обращает на них внимания, Сэм развернулся к брату.
– Я вспомнил, как папа лежал в больнице в Западной Виргинии, а нас оставил с Андервудами.
Дин нахмурился.
– С чего бы? А… стой. Понял. Ты думаешь, что старик Рогатый был богом.
Сэм кивнул.
– Мы тогда не встречали богов и не знали точно, что он такое, но да, я думаю, он был богом.
– Согласен. Но не таким, как эти. Он явно был старой закалки.
– Он был очень стар. Будь он в расцвете сил, мы бы его в жизни не завалили.
– Как это «мы»? Насколько я помню, это я его прикончил и спас твою задницу.
– Ты понятия не имел, что его можно уничтожить, проткнув его же рогом. Тебе просто повезло.
– Ну и чем это плохо? – осведомился Дин.
– Абсолютно ничем, – улыбнулся Сэм.
Дин улыбнулся в ответ, и некоторое время они прихлебывали кофе в молчании. Потом Дин спросил:
– Думаешь, Владыка Охоты начинал так же, как эти боги?
Сэм пожал плечами:
– Возможно. Или разные боги появляются разными способами. Как знать. Я вот все думаю, почему именно рог? Почему он был уязвим только перед рогом и больше ничем?
– А этих новых богов убивает их же оружие. Вероятно, это то же самое. Рога ведь можно использовать в качестве оружия, правильно?
– Но они у него из головы росли. Он их не просто носил с собой, как эти боги, они были частью его.
– А ты всех богов видел? – возразил Дин. – Мы пока только парочку встретили. Может, некоторые и с рогами.
– Возможно.
По голосу Сэма Дин догадался, что его все еще смущает что-то, связанное с рогами. Но он понятия не имел, что именно.
– Я думал еще кое о чем, – добавил Сэм. – А если причина того, что здесь происходит, мы?
– Понимаю, что мы оба обожаем брать на себя вину за все плохое, но в данном случае, Сэмми, я повода не вижу.
– Нет, ты послушай. По легендам процесс цикличен, так? Случается раз в несколько тысяч лет. Но что запускает этот процесс? Что заставляет вид почувствовать тягу к размножению?
Дин пожал плечами.
– Будь они людьми, я бы сказал, немного тихой музыки, чуток хорошей выпивки… – Он осекся и посерьезнел. – Нет. Это случается, когда их численность падает, да? Когда они на грани вымирания.
– Вот именно. В мире осталось не так-то много древних богов, а причиной тому…
– Охотники, – подсказал Дин. – А точнее, мы.
За свою карьеру Дин и Сэм сталкивались со всевозможными сверхъестественными существами: чудовищами, демонами, ведьмами, ангелами и… богами. За прошедшие годы они убили немало так называемых божеств, причем некоторые из убитых были довольно важными шишками.
Сэм кивнул.
– Я не утверждаю, что все это мы сделали лично. Уверен, множество богов были убиты охотниками и Хранителями Знаний по всему миру. Но что, если мы довели вид до критической точки и запустили новый репродуктивный цикл? – Помолчав, он понизил голос. – Не то чтобы мы раньше не становились причиной плохих событий. Даже очень плохих.
Тяжелее всего в охоте – по мнению Дина, по крайней мере – было решить, как поступить правильно в той или иной ситуации. Не всегда процесс сводился к «найти монстра, убить монстра, уехать домой». На самом деле подобное как раз случалось редко. Братья изо всех сил старались защищать людей от темных сил, жаждущих наброситься на беззащитных, но усилий Винчестеров хватало не всегда – что было нелегко принять, – и иногда от их вмешательства становилось только хуже. Пару раз намного хуже. Вплоть до угрозы всему миру. Пока им удавалось подчищать свои косяки и сохранить планету в целости, но что, если однажды они облажаются настолько, что вся планета вымрет, и во всем будут виноваты только они? Эти мысли не давали Дину спать по ночам.
– Не хочется мне это говорить, – протянул Дин, – но если мы остановим заварушку здесь, не начнется ли она просто-напросто где-нибудь в другом месте?
– Хочешь сказать, нужно пустить все на самотек? Ты хоть представляешь, сколько людей погибнет?
– А если остановим, сколько погибших будет там, где эта фигня начнется заново? – парировал Дин. – Это же может случиться в любой точке мира, так? И смерть людей, которые уже погибли здесь, окажется напрасной…
– А когда процесс начнется заново, умрет еще больше людей, – подхватил Сэм.
– Ага.
Братья помолчали, потом Сэм проговорил:
– Посмею ли я персик съесть?
– А? Я думал, ты не голоден.
– Это строчка из стихотворения Элиота[10], – пояснил Сэм, – которое называется «Любовная песнь Дж. Альфреда Пруфрока». Там говорится о мужчине, который ужасно хочет что-то сделать, но не может себя заставить, потому что боится последствий. Что, если что-то сделаешь и в итоге станет еще хуже, чем в случае, если бы ты не делал ничего?
– Похоже, этот Пруфрок был охотником, – вздохнул Дин. – Никогда не умел сидеть на заднице ровно и ждать, чем все обернется. Думаю, надо просто поступить так, как мы поступаем всегда: двигаться вперед, делать что можем и надеяться, что сработает.
– Полагаю, так, – согласился Сэм. – Но иногда паршиво это все.
– И не говори, – поддакнул Дин.
Они обсудили план дальнейших действий. Учитывая количество богов в городе, Сэм предложил подключить других охотников, но Дин считал, что на дорогу в поисках остальных уйдет слишком много времени. Сам он предложил связаться с Кастиэлем, поскольку ангелы способны убивать богов, и Сэм согласился.
– Кас, – позвал Дин, понизив голос на случай, если кто-то сможет расслышать его за гвалтом разговоров. – Слышишь меня?
Шли секунды, и, когда через минуту Кастиэль не появился, Дин проговорил:
– Полагаю, нет.
– Наверное, он занят… чем-нибудь, – предположил Сэм.
– Разумеется. ВАФ.
Сэм вопросительно выгнул бровь.
– Важной ангельской фигней, – расшифровал Дин. – Но я воспользовался словом «фигня» только потому, что мы в общественном месте.
«Жаль, что Кас не слышит, – подумал он. – Как раз сейчас его помощь нам бы очень пригодилась».
Судя по тому, что они видели, единственное, что могло убить бога, – его собственное оружие. Но отбирать у богов оружие будет нелегко. Точнее, это будет откровенным самоубийством.
– Итак, теперь, когда мы поближе познакомились с новыми богами на нашей улице, что ты о них думаешь? – поинтересовался Дин.
– Они в самом деле кажутся современными, как минимум с виду. Стервятник был похож на убийцу из слэшера восьмидесятых, а Воитель напоминал Рэмбо на стероидах.
– Но ты не считаешь их по-настоящему современными?
– Не особенно. Мне показалось, что они скорее новые версии древних архетипов. Стервятник – бог смерти…
– А Воитель – бог войны, – подхватил Дин. – Понял. Так они что, подражатели, которым не хватило воображения выдумать оригинальные архетипы?
– Думаю, то, что творится в этом городе, – естественный процесс, а эти боги, несмотря на имена и внешность, выполняют базовые роли своего вида.
Дин нахмурился.
– Ты говоришь о… Ну, не знаю. Сверхъестественной генетике?
– Что-то типа того. Сам подумай. В мифологии существуют разные пантеоны, но боги в них появляются одни и те же: боги грозы, боги солнца, боги морей, боги скорости, боги силы…
– Я бы не отказался повстречаться с богиней любви. Как думаешь, есть тут такая?
– Не хочу тебя разочаровывать, но, учитывая, как грызлись Стервятник и Воитель, если тут и была богиня любви, она, должно быть, уже мертва.