Чуринга не амулет, но она и не идол, если понимать под этим изображение тотемного предка, как это практикуется у некоторых других народов. Рисунки на чуринге не имеют никакого сходства с тотемом. Они просты, схематичны и в то же время для посвященных наполнены множеством смыслов. Чуринга не только имеет связь с предком, хранит его жизненную силу – сумка с чурингами является и летописью рода, и его «метрической книгой», и скрижалью завета, и географической картой, и юридическим документом. Утрата чуринг всегда считалась огромным бедствием для всего племени.
По праву чуринги
И напоследок – не миф, а реальная история, связанная со священными предметами аборигенов.
В начале прошлого века в миссии Германсбург, что расположена недалеко от города Алис-Спрингс в Северной территории Австралии, в семье немецкого лютеранского пастора родился будущий антрополог и лингвист Теодор (Тед) Стрелов.
Как и его отец-миссионер, Теодор с детства знал наречия местных племен и в 30-е годы, получив университетское образование, вернулся на родину, чтобы изучать культуру народа аранда. Он завоевал такое доверие аборигенов, что был ритуально усыновлен старейшинами аранда, посвящен во все их самые секретные обряды и даже знал их тайные имена. В 1930 году старейшины признались: ни у кого из них нет ни сына, ни племянника, которые бы не соблазнились образом жизни белых людей, не отдали бы самое святое за доступный табак или запретный алкоголь. Молодежь невежественна и равнодушна к заветам предков, многие даже не прошли обряд инициации. И единственный человек, которому они без страха и стыда могут доверить свои чуринги, – это он, Теодор Стрелов, «ингката» – посвященный.
Так появилась «коллекция Стрелова». Она включает в себя около 40 полевых дневников, которые ученый вел на протяжении 30–70-х годов, более полутора сотен генеалогий аборигенов, сотни мифов и священных песен, описания обрядов, карты священных мест, километры кинопленки, фотографии и аудиозаписи. А главное – порядка 700 священных предметов, переданных ему на хранение старейшинами племен, каждый из которых был тщательно задокументирован и связан с семьей или конкретным человеком, а также отражен в мифах.
Чуринги были вручены Стрелову с условием, что он будет их хранителем, но не имеет права раскрывать тайну священных предметов или показывать их непосвященным. Однако к 70-м годам прошлого столетия, под конец жизни антрополога, встал вопрос – что будет с магическими предметами после его кончины? Стрелов настаивал на том, чтобы коллекция была передана на хранение его жене и соратнице, но это вызывало недовольство и ученых коллег, и, главное, аборигенов, которые внезапно оказались более чувствительными к наследию предков, чем предполагал и сам Стрелов, и принявшие его в свой круг старейшины. Женщина не может иметь никакого отношения к священным чурингам, и уж тем более хранить их, настаивали они.
К концу прошлого века, когда в Австралии начался процесс возвращения земель коренным народам, оказалось, что чуринги из коллекции Стрелова необходимы аборигенам для обоснования своих притязаний. Именно они могли подтвердить принадлежность тех или иных территорий определенным тотемным группам.
150 племенных старейшин, собравшихся у живописного озера Эллери-Крик недалеко от Германсбурга, потребовали, чтобы чуринги, находящиеся в коллекции Стрелова, были возвращены аборигенам. Однако среди племен не было единства, и правительство было обеспокоено тем, что борьба за обладание заветными чурингами внесет дополнительный раскол. Поэтому коллекция была опечатана и отправлена в секретное хранилище.
Сегодня коллекция Стрелова находится в ведении Музея Северной территории. В 2005 году, после изменений в национальном законодательстве, появилась возможность возвращать священные предметы из коллекции их первоначальным владельцам, но для этого было необходимо четко и достоверно подтвердить претензии на право собственности. Для этого используются и архивные материалы, и свидетельства сообщества аборигенов, их собственные правовые нормы, «основанные на родстве и земле». Порядок доступа к реликвиям по сей день определяют совместно Исследовательский центр Стрелова и старейшины племени аранда.
В этой истории речь идет не только о праве аборигенов жить на своей земле, подтвердить которое могут странные камни и палочки с примитивным рисунком, но и о возвращении предков к родным святилищам и восстановлении их связи с ныне живущими потомками.
И мы еще вернемся к этой теме в конце книги, ну а пока от берегов Австралии возьмем курс на восток и отправимся туда, где колышутся на ветру верхушки кокосовых пальм и где родился миф намного более молодой, причудливый и динамичный, но такой же мудрый и столь же тесно связанный с землей, океаном и людьми, для которых они стали родным домом.
Глава 5. Рождение Тысячи островов
Что нам нужно, чтобы отправиться по океанским волнам на восток, к неведомым островам? Конечно, построить лодку. Не простенький челнок, на котором можно только ловить рыбу в прибрежных водах, а надежное и вместительное двойное каноэ. Но сначала надо найти древесину, подходящую для корпуса, киля, настила, мачты, и, бесспорно, искусных судостроителей, щедро одаренных покровителем ремесленников – богом Тане. Они срубят стволы, не забыв извиниться перед тем же Тане, ведь каждое дерево в лесу – это его дитя. Если забыть об этом, то Тане разгневается, и все труды пропадут напрасно: подвластные ему лесные духи оживят срубленное дерево и вернут его на прежнее место. С заклинаниями и песнопениями мастера расколют стволы, вытешут доски, прочно соединят детали лодки плетеной бечевой, поднимут треугольный парус. И когда каноэ будет готово, оно скользнет с помоста в океан, в объятия другого великого бога – Тангароа. Люди совершат жертвоприношения божествам земли и моря, а потом начнут погрузку.
С собой в дальний путь они возьмут пресную воду в тыквенных калебасах, ямс и батат, плоды кокоса и пандануса, ростки хлебного дерева, сушеные бананы и рыбу, живых свиней, кур и собак. Позаботятся о крепких рыболовных крючках, чтобы пополнять во время плавания запас пищи. Посадят в каноэ женщин и детей – будущих насельников новой земли. И главное, не забудут поставить на лодке алтарь своим богам, не забудут свою родословную и предания своей родины, которую покидают не навсегда – ведь души людей моря после смерти всегда возвращаются в благословенную Гаваики.
Богов приходилось брать с собой в плавание много – целый пантеон! Да, у жителей Полинезии имелись представления об обширной семье божеств, каждый из которых имел свою историю, «сферу ответственности», то есть связь с определенными явлениями природы и человеческой жизни. Причем в целом эти представления сложились еще на общей родине полинезийцев, ведь одни и те же предания о деяниях богов можно было услышать в любой части огромного треугольника островов – от Гавайев до Новой Зеландии. Конечно, со временем мифы и культы могли видоизменяться в зависимости от местных особенностей, что-то выходило на передний план, что-то уходило в тень забвения, но общий пантеон и даже имена божеств оставались прежними. Более того, даже на самом крошечном атолле местный вождь мог с гордостью поведать свою родословную, начинавшуюся от богов и героев, то есть прямо от сотворения мира. Космогонический миф, в отличие от мало интересовавшихся этой темой аборигенов Австралии, у полинезийцев масштабен, развит и подробен, не хуже, чем у древних греков.
Из тьмы к свету
Итак, вначале была… пустота. Огромная пустота, в которой не было ничего. И первой из этой пустоты появилась тьма. Не та темнота, которая каждый вечер опускается на землю и гладь океана. Это была Поо – тьма великая, бесконечная, наполненная мраком, непроницаемая, непознаваемая, и еще множество эпитетов придумали люди, чтобы обозначить непроглядность этой первоначальной темноты. Но в какой-то момент в ней забрезжила узкая полоска света и возникли первые формы бытия. Это было небо, пространство, источник – активное мужское начало. В самой известной версии мифа прародителем богов, людей и всего мироздания стал Ранги – божество неба, а его женой – мать-земля Папа. В их союзе зародилась жизнь и появились главные, великие боги.
Изображение обнявшихся Ранги и Папа. Оклендский военно-исторический музей. Новая Зеландия
Ранги и Папа, охваченные бесконечной любовью друг к другу, пребывали в вечном объятии, так что всем рожденным в этом союзе, от богов до насекомых, приходилось обитать между ними, во мраке и страшной тесноте. Они ютились в ямах и трещинах матери-земли, передвигались ползком или на четвереньках. Конечно, молодых богов, детей Ранги и Папа, эта скудная жизнь не устраивала. Они мечтали расправить плечи. Самый решительный и жестокий из братьев, Тума, предложил убить родителей. Остальные колебались, но добрый Танe нашел другое решение: надо отделить небо от земли, подняв его как можно выше. «А земля, – сказал он, – пусть останется под нашими ногами, чтобы мы всегда чувствовали связь с любимой матерью».
Первым попытался совершить этот титанический труд бог Ронго, впоследствии ставший громовержцем и покровителем земледелия. Но не преуспел. Затем напряг могучие мышцы бог моря Тангароа, однако его усилия принесли лишь незначительный результат: он приподнял небо всего-то на высоту волны. И тогда мудрый Тане решил действовать иначе: он встал на голову и начал медленно толкать небосвод ногами. Ранги сдвинулся и пополз вверх, прочь от любимой Папа. Родители молодых богов стенали и плакали, упрекая детей в жестокости, но Тане продолжал упираться ногами в небо, поднимая его все выше.
Но что-то ему мешало. Какие-то прочные узы до сих пор связывали Ранги и Папа. Одни говорят, что это были сухожилия Ранги, другие – что он продолжал крепко держать землю руками, а возможно, и щупальцами. Решительному Туме было все равно: он нанес сильный удар и разрубил эти узы. На землю пролилась первая кровь, кровь бога-прародителя. Ее можно увидеть до сих пор, это красная охра, которую люди, помня о божественном происхождении этого минерала, используют для создания ритуальных рисунков.