Между тем у Ронго есть грозное оружие – в прямом смысле слова, ведь он божество гроз и молнии. Однако он не гневливый громовержец наподобие древнегреческого Зевса, который мечет разящие молнии в непокорных. Скорее, он создает подходящую погоду для выращивания плодов, а разве можно здесь обойтись без животворящего ливня с грозой? К тому же любимый атрибут Ронго – небесная радуга, которая поднимается на небосводе после шумного дождя.
И все же на острове Мангаиа, который, напомним, достался Ронго в стычке с Тангароа, Ронго еще и бог войны, которому приносили человеческие жертвы. А воинственный Ту в представлении жителей Мангаиа занимает подчиненное положение, хотя именно он научил островитян военному искусству. Наконец, Ронго может выступать в мифах и как полноценный демиург – например, на Мангаиа люди верили, что этот остров появился по воле Ронго из подземного мира Гаваики, уже заселенный людьми, которые были рождены Ронго в браке с его собственной дочерью.
Травянистая площадка перед домом собраний – Марае Атеа. Новая Зеландия
Четвертый из великих братьев – Туматауэнга, Ту, бог с сердитым лицом. Его природа двойственна – он и божество, сын неба, и первый из людей; он воплощенный дух раздора и распри, но он же дает людям право распоряжаться источниками пищи: ловить рыбу и охотиться на птиц, собирать дикорастущие плоды и возделывать культурные растения. И это право для людей он добыл в войне со своими братьями. По сути дела, дал людям урок: свое берется с боя. И те, конечно, этот урок отлично усвоили.
У маори, особо почитающих воинственного бога, есть предание, что однажды Ту восстал против самого неба и повел на штурм темных подземных духов. С огромным трудом небесные божества победили мятежника и сбросили его обратно в подземный мир.
Маори изображали Ту в виде крепкого мужчины с дубинкой и копьем в руках. К нему возносили хвалы перед битвой, чтобы воинам сопутствовала удача в бою, ему посвящали тело воина, который первым пал в сражении.
Из верований жителей других частей Полинезии Ту со временем был вытеснен другими воинственными божествами, как, например, таитянский Оро. А вот в Новой Зеландии культ бога-воина пережил долгие века.
Армия Новой Зеландии до сих пор и вполне официально называется «Нгати Туматауэнга» – «Племя бога войны», причем воинами Ту считаются все солдаты независимо от национальности и расовой принадлежности.
Экипаж военно-воздушных сил. Греймут, Новая Зеландия
Вот таким был общий пантеон полинезийских богов. Конечно, он не ограничивается четырьмя сыновьями неба. Практически любое явление природы – ветер определенного направления, эхо, мираж на горизонте, звезды и кометы – имелo свое божественное воплощение. Отдельные боги были для многих видов птиц и рыб, деревьев и даже овощей. Существовали богини здоровья и почета, бог мысли и бог познания. Конечно, последние были чисто жреческими изобретениями и покровительствовали сложению священных гимнов. Да и вообще второстепенным богам поклонялись лишь по подходящему случаю. И уж точно не было никакого престижа в том, чтобы вести свою родословную от какого-нибудь бога глубокой пропасти или богини сов.
Нет, вожди стремились подчеркнуть свой исключительный статус происхождением от верховных божеств – например, от Тане через Тики или от Тангароа через Оро. Чистоту крови знатные островитяне блюли настолько старательно, что вступали в брак с родными сестрами, следуя примеру своих мифических предков. У простых общинников, не претендующих на божественное наследство, такие союзы считались предосудительными. Да кто же интересуется мнением простолюдинов, которые вообще произошли… от червей?
Действительно, мифы Самоа и Тонга рассказывают, что только вожди ведут свой род от родного сына Тангароа, а вот обычные люди сделаны из червей. Эти неаппетитные создания размножились в останках нерадивого слуги верховного бога, Фуэ-Лианы, который был наказан смертью за то, что оплел растения, мешая им цвести и размножаться. Правда, к этому акту творения приложили руки помощники Тангароа, но, согласитесь, это совсем не так почетно, как числиться в его прямых пра-пра-пра…
Несомненно, миф допускает немало разночтений в происхождении и функциях божеств, предлагает различные версии той или иной истории. Пожалуй, прочнее других сохраняются четкие противопоставления: небо – земля, океан – суша, свет – тьма, жизнь – смерть. У каждого божества со «светлой стороны» найдется пара «на темной», связанная друг с другом подчас и родственными узами, и какими-либо событиями, в которых участвовали оба.
А таких событий было множество, ведь боги полинезийцев на редкость энергичны, активны, изобретательны – одним словом, никогда не сидят на месте, лениво наслаждаясь своей божественностью. Да и дел им предстояло огромное число: например, сотворить тысячу больших и малых островов.
Острова-рыбы
Зачем люди отправляются в опасное путешествие по океану? Чтобы найти новые берега! Большие вулканические острова и низенькие коралловые атоллы – самая главная драгоценность для людей моря, и с каждым из них связана удивительная история. Как же получилось, что тело матери-земли оказалось разделенным на множество удаленных друг от друга частиц? Дело в том, поясняет миф, что как только начался конфликт между детьми Ранги и Папа, некоторые боги решили спрятать свою любимую мать подальше от битвы, и особенно от разрушительных бурь, которые вызывал разгневанный Тафириматеа. Папа погрузилась под воду, и лишь когда война стихла, начала потихоньку, частями подниматься из глубин.
В этом ей энергично и творчески помогали божества и герои. На Самоа и Тонга, где творцом всего сущего почитают Тангароа, люди верили, что именно он создал не только сушу, но и все «строительные материалы» для нее: расколов на части единственную скалу, возвышавшуюся среди предвечной пустоты, Тангароа произвел базальт и пемзу, известняк и коралл. Сотворив океан и земную твердь, он повелел дню и ночи, которых звали Самоа и Мануа, отправить на землю своих детей, чтобы править новым пределом. Древнейшим, первоначальным среди всех самоанцы считали остров Мануа, и именно здесь надлежало обитать верховным правителям – Туи Мануа. Другая версия мифа подчеркивает, что властителем Мануа Тангароа-творец назначил собственного сына, объявив этот остров священным.
Сам Тангароа-творец пребывал на девятом небе, а посланником на земле назначил своего сына Тангароа-савали[4]. Однажды тот отправился осмотреть новые острова. Но добраться до них было не под силу даже небожителю – он не умел ходить по воде. Тангароа-савали поднял глаза к небу, и отец услышал его немую мольбу: под ногами посланника выросли острова Тонга. А когда он направился к Мануа, на его пути из глубины поднялись острова Савайи и Уполу. Затем Тангароа лично решил посетить свое творение. Он окинул взглядом архипелаги Фиджи, Тонга и Самоа и остался доволен увиденным, но все же внес последние штрихи: утоптал некоторые острова ногами, чтобы они стали удобнее для людей.
Пальму первенства у самоанцев оспаривает атолл Ата архипелага Тонга. По мнению островитян, именно эту землю в первую очередь создал великий Тангароа и отправил на него духа Лау-факанаа, вручив ему власть не только над островом, но и над ветрами, которые направляют мореходов. И именно на этом атолле из червей, кишевших на теле лианы Фуа, были созданы люди.
А вот остров Маноно в Западном Самоа считается «чужаком» среди горделивых «перворожденных» соседей, хотя ему отдают дань как родине отважных мореходов и воинов. Ведь этот остров долгое время метался по океану, и его властитель, вождь Лаутала, никак не мог найти для него подходящее место. Вождь мечтал завоевать все острова Самоа и хотел установить остров так, чтобы с него было удобно совершать набеги на соседей. Наконец он решил «встать на якорь» между Уполо и Савайи и оттуда стал нападать то на один остров, то на другой. В этих войнах погибло множество людей, отчего корабль-остров и получил название «Маноно» – «без счета».
Почти анекдотическая история связана с рождением вулканических островов архипелага Вавау. Когда-то, повествует миф, это был один большой остров, но некие проказники-духи задумали под покровом ночи украсть его главный кусок – высокую гору. За этим преступлением их застиг еще более могущественный дух. Он приказал петуху прокукарекать раньше обычного рассветного времени, чтобы напугать воришек, но они лишь бежали быстрее со своей добычей. Тогда дух поднял из озера свою сияющую голову, чтобы изобразить рассвет. Правда, в наиболее озорной версии легенды говорится, что ему пришлось для этого обнажить, так сказать, противоположную часть тела, которая, когда он скинул набедренную повязку, тоже воссияла ярким алым светом. Так или иначе, подумав, что взошло солнце, воры бросили похищенную гору прямо в океан и налегке скрылись. Именно злыми кознями духов-воришек жители архипелага объясняют неровный, скалистый ландшафт своих островов, ведь это обломки горы, расколовшейся при падении в океан.
Над островом Ниуэ, одиноко возвышающимся в океане к востоку от архипелага Тонга, трудились сразу пять тупуа – духов, изгнанных из неведомой подземной, а вернее, подводной страны, за лень и никчемность. Однако на новой родине они проявили себя с лучшей стороны. До их появления в этой местности едва виднелся среди волн клочок рифа. Суши было настолько мало, что первому тупуа приходилось стоять на одной ноге, поджав под себя вторую. Но он сначала в одиночку, потом с помощью брата упорно тянул землю из воды, и вот уже появился более просторный островок. Тут и дело пошло легче: впятером духи завершили сотворение острова, не забыв и про гладкую каменную площадку, на которой так удобно обустроить деревню и святилище, и про лагуны и родники, и про скальные навесы и пещеры. Духи заселили остров своими многочисленными потомками, а сами остались в разных ег