. Таким образом, мы видим, что граница Египта, вероятно, когда-то простиралась гораздо дальше к северу от Первого порога или же оканчивалась у этого порога (как было обычно в исторический период) или она тянулась от него далеко на юг, вплоть до Второго порога, в соответствии с различными политическими условиями и личными мнениями древних ученых [538].
Рис. 166. Иероглифы Дедуна на Селкет
После Александра Великого боги правящих классов заняли место египетских божеств в некоторых эллинистических поселениях, но произвели мало впечатления на египетский пантеон там, где он все еще сохранился.
Глава 9Поклонение животным и людям
С древних времен ни одна черта египетской религии не привлекала столько внимания, как широко распространенный культ животных [539]. Немногие из классических писателей рассматривали его с мистическим благоговением, но большинство проявляло недовольство или даже сарказм еще до того, как христиане начали доказывать дьявольскую природу язычества, приводя в качестве наихудших примеров сумасшествие египтян. Совсем недавно современные ученые пришли к выводу, что этот любопытный элемент необъясним. Некоторые из них, сверхревностные почитатели Египта, пытались оправдать это как более позднее вырождение символизма, который сомнительно «чистая религия» самого раннего Египта, вероятно, понимала не столь материалистически. На самом деле все прямо противоположно, так как поклонение животным составляет наиболее значительную часть примитивных египетских верований. Если мы начнем с теории, что анимизм был основой основ египетской религии, нам будет нетрудно понять роль, которую играли в ней животные. Большинство духов, которым поклонялись грубые доисторические египтяне, были в животном облике. Это согласуется со взглядом на жестокость мироздания, которого придерживался в основном первобытный человек. Это не сверхъестественная сила или быстрота некоторых живых существ, которая заставляет смотреть на них с религиозным трепетом, и еще меньшую роль играет полезность домашних животных. Это страх, что по видимости немые животные обладают разумом и собственным языком, которые человек не способен постичь и которые вследствие этого связывают их с таинственным сверхъестественным миром. Лев, сокол и ядовитая змея господствуют в египетском пантеоне, а форма крокодила ограничена одним или двумя богами. Самые страшные из диких животных, леопард и, очевидно, гиппопотам [540], возможно случайно, совершенно отсутствуют в египетском пантеоне, в то время как в нем появляется маленькая мышь-землеройка. Мы уже объяснили частоту появления черных быков, поскольку они принадлежали, по всей вероятности, к поздней стадии космических богов (гл. 3, коммент. 10), и сокол, вероятно, точно так же указывает на тот же век, когда доминирующим стал бог-солнце в облике сокола. Поэтому нам не следует использовать эти формы для объяснения примитивного понимания такого феномена. Там, где культ животного уцелел в более поздний период, его повторно обосновали, четко сформулировав, что животным завладела душа какого-то бога (например, «баран» из Мендеса был «душой» божества). То, что более поздние египтяне в то же время считали, что эти божества живут на небе, не представляло для них трудностей, так как боги не ограничивались одной душой. Божество их имело несколько душ (или, скорее, «сил») [541] и могло, таким образом, жить одновременно и на небе и на земле или, может, даже появляться среди земных воплощений. Несообразность этих теорий о перевоплощении небесных созданий указывает, однако, на их вторичность. Мы видим это с особой ясностью в примерах, где бог, хотя, как сказано, и воплотился в животное, никогда на самом деле не был представлен в такой форме, как в случае с Пта, Осирисом, Ра, Мином и др. Позднее египтяне уже не понимали связи между солярным богом Монту и его первоначальной формой быка, Бухиса, но пытались, по аналогии с Аписом, объяснить последнее животное как воплощение других, безусловно, небесных божеств.
Самые ранние египтяне, которые едва ли искали своих богов за пределами земли, предположительно должны были поклоняться такому животному, которые являлись обладателем необычной души, божественной по своей сути. Только в более развитом веке появилась тенденция искать богов с более высокой (то есть космической) силой и удалять их от земной сферы. И это подтолкнуло теологов обратиться к теориям о воплощении небесных божеств. Подобная попытка порвать с самыми жестокими концепциями поклонения животным прослеживается в многочисленных смешанных представлениях о древних животных-богах, то есть богах с человеческим телом и головой животного. Очевидно, существовала подспудная идея, что эти божества в действительности являются не животными, что они просто появлялись (или когда-то появились) на земле в таком обличье, но что на самом деле они жили на небе в форме, наиболее присущей богам, то есть в идеализированной человеческой форме. Эту модификацию древней анимистической религии можно проследить до даты намного более ранней, чем период пирамид [542]. Доисторические египтяне, как мы уже сказали выше, должны были придерживаться противоположного мнения, а именно что наиболее подходящей для богов была форма животного.
У нас нет информации о том, как в самый ранний период рассматривали преемственность божественных животных, которым поклонялись в храмах. Более поздняя теория, что перевоплощение пришло с неба, как мы увидим, когда будем рассматривать быка Аписа, не кажется правдоподобной для первых местных культов доисторического периода. Их возможности были настолько ограниченны, что, должно быть, им было очень трудно найти другое животное с необходимыми физическими характеристиками. Возможно, некоторые священные животные не имели такого преемника. Некоторых, как крокодила Себека, похоже, воспитывали в храмах. Возможно, что в более поздний период определенное священное животное содержали при святилищах просто как символ, чтобы напоминать людям о боге, который теперь поселился на небе, а когда-то показался на земле в виде животного, в дни благочестивых предков, когда божества все еще находились в этом мире. Народный разум, однако, стремящийся иметь осязаемый признак существования бога, не мог разграничить божественное и реальное существо и вскоре стал рассматривать символическое животное как сверхъестественное само по себе, возвращаясь, таким образом, к оригинальной концепции о священных животных.
Рис. 167. Статуэтка Аписа, на которой показаны его священные отметины
Большая трудность рассматриваемой проблемы состоит в том, что мы знаем очень мало о большинстве священных животных. Лишь о наиболее заметных культах, которые распространились по всему Египту, осталась относительно полная информация. Здесь мы в значительной степени зависим от греко-римских авторов, которым эта черта египетской религии казалась особенно примечательной. К несчастью, факты, которые сообщали эти поверхностные наблюдатели, не всегда достойны доверия. Иероглифические надписи не могут много рассказать о культе животных, который сам по себе являлся доказательством, что ученые жрецы ничего не могли поделать с этим наследием предков. Это оставалось тайной для поколений, переросших анимистическую стадию. Однако сама эта неясность являлась доказательством того, что такие культы были особенно древними, поскольку находились за пределами человеческого понимания.
Самым популярным священным животным был Апис (египетский Нр, произносившийся Хап, Хоп; «Беглец») из Мемфиса, черный бык с особыми белыми отметинами, «напоминающими крылья орла», на лбу и спине, с «похожим на скарабея» узлом под (?) его языком и другими признаками. Согласно более позднему представлению, он был зачат лучом света, снизошедшим на корову, то есть являлся воплощением солнца. Его нахождение, его торжественное препровождение в Мемфис и пышное представление как «святого бога, живого Аписа» в храме, названном «Апейон», праздновали по всему Египту. Быка содержали в большой роскоши и делали предсказания по дорожке, которую он выбирал, по пище, которую он принимал или отвергал, и пр. Его обычно рассматривали как телесное воплощение Пта, главного местного бога, и называли «Пта, обновляющий себя» или «сын Пта», но позднее быка считали больше воплощением Осириса-Сокара, особенно после его смерти [543]. Быка изображали с солнечным диском между рогами и таким образом связывали не только с солнцем (Ра или Атумом), но также с луной. Отсюда очевидно, что, как мы заметили выше, первоначально он сам был богом, вне всякой связи с природой. Тот факт, что быку позволяли пить только из колодца, а не из Нила, показывает, что его сравнивали также – хотя весьма вторично – с Хапи, Нилом (или с Осирисом в той же функции?). Годовщину его рождения праздновали семь (?) дней каждый год. Когда бык умирал [544], траур соблюдался по всей стране, и его пышно хоронили в Саккаре, где в 1851 г. А. Мариет нашел гробницы быков Аписа и их матерей, которые стали священными благодаря рождению божества. Вскоре после семи дней [545] траура по поводу утраты бога жрецы с подозрительной быстротой находили теленка, нового Аписа [546].
Рис. 168. Бухис
Следующим по известности был Мневис (египетский mrw-wr, «Великий странник, Путник, Блуждающая звезда»), священное животное Гелиополя, которое воспринимали как «живого бога-солнце Ра» или «(живое) воспроизведение Ра» и также Осириса. Его имя свидетельствует о древнем сравнении с небесным феноменом. Он был черно-белым быком, в чем-то похожим на Аписа. В более поздний период черного священного быка Монту, которого называли Бек или Бок (Baxis, Bakxis или, лучше, Buxis по-гречески) в Гермонтисе