Божественная пара Робиг и Робига охраняли хлебные поля и защищали колосья от различных вредителей, а также от болезней растений. Без них римский земледелец не смог бы собрать хороший урожай и обеспечить себя, свою семью и других людей хлебом.
Цветение плодовых деревьев и сами плоды находились под покровительством богини Помоны. С Помоной связан бог Вертумн. Он не являлся собственно древним римским богом, а заимствован у этрусков,[92] но довольно быстро был воспринят римлянами. Они производили его имя от глагола «verto» — «поворачивать» и поэтому стали рассматривать Вертумна как бога различных превращений, особенно смены времен года, произрастания из семян зрелых растений, созревания хлебов и винограда, всякого плодоношения вообще и уборки полученного урожая. В основном под покровительством Вертумна находились сады и огороды: огурцы, тыква, капуста зрели под благожелательным вниманием Вертумна. И даже цветы на лугах своим цветением были отчасти обязаны ему.
Флора и Палее
Вообще всякое цветение было подвластно Флоре. Ее даже называли «матерью цветов». Пока богиня не приняла власть над землей, земля была одноцветна и пуста. Но Флора бросила в почву первые семена, и земля покрылась ярким нарядом. Ей подчинены хлебные поля и виноградники, оливковые рощи, медоносные долины и пасеки, плодовые сады и цветущие луга. Когда однажды римский сенат не проявил должного уважения к Флоре, перестали цвести луга и сады, ветер губил цветущие оливы, град уничтожал хлебные колосья, ливень обрушивался на виноградники и сбивал с лоз нежную листву. И лишь когда римляне установили праздник в честь богини — Флоралии, Флора вновь обратила свой благосклонный взгляд на Рим, и снова все расцвело. Флоралии праздновали с 28 апреля по 3 мая, т. е. в самый разгар весны, и этот праздник был полон радости, безудержного веселья, далеко не всегда соблюдающего границы дозволенного. Власть Флоры распространилась и на мир людей, и она стала покровительницей юношества, в котором цветут ее юные силы. Флора владела и особым цветком, чье прикосновение обеспечивало рождение нового растения, детеныша животного или ребенка.
В целом власть Флоры ограничивалась полями, садами, лугами. Она не распространялась на леса. Произрастание растений в лесах и отчасти на полях входило в сферу деятельности Феронии. Но Ферония довольно скоро перенесла свою власть на людей. Особо она покровительствовала освобождению рабов, т. е. как бы росту их социального положения: были они рабами, лишенными даже собственной личности, а становились вольноотпущенниками, вырастая до положения римских граждан, хотя и второго сорта. Именно в ее храме собирались бывшие рабы, которые посвящали ей особую шапку, которую им надевали в момент освобождения.[93] Там же стояло кресло с надписью: «Пусть по заслугам садятся рабы, а встают свободные».
Все эти божества были связаны с тем или иным видом земледелия. Богиней пастухов, хранительницей стад была богиня Палее. В далекой древности римляне поклонялись божественной паре, носившей одно имя — Палее. Но позже мужское божество отошло на задний план, а затем и вовсе выпало из религиозного культа, так что у римлян осталась только богиня. И римляне ее весьма почитали. Она была благой богиней, т. е. приносившей благо людям, особенно пастухам. Палее охраняла родники, из которых пили воду пастухи и их скот, отводила болезни, способствовала увеличению приплода у животных. 21 апреля в праздник этой богини, называемый Парилиями, был основан Рим.
Фавн, Сильван и Фавна
Главным же богом, покровительствующим животноводству и пастухам, был Фавн, считавшийся сыном или внуком Сатурна. Когда римляне отождествили Фавна с греческим пастушеским богом Паном, то стали изображать его наподобие Пана с рогами на голове и копытами на ногах, что соответствовало сущности Фавна. Фавн способствовал росту стад, плодовитости животных, и в качестве такого покровителя его часто называли Ииуем. С этой его ипостасью связан обычай очищения, когда специальными обрядами очищали поля и стада от разных людских напастей и людских грехов, дабы помочь обильному приплоду. Порой способность Фавна увеличивать потомство животных переносили и на мир людей. Во время праздника этого бога его жрецы особыми ремнями, вырезанными из шкур жертвенных козлов, хлестали встречающихся женщин, особенно не имеющих детей, чтобы дать им потомство.
Фавн также защищал стада от диких зверей. Главным врагом стадных животных был в древности волк, так что Фавн выступал в качестве защитника от волков. Но, как это часто бывает в поворотах религиозной мысли древних людей, зверь, от которого то или иное божество защищает, сам становится священным животным этого божества. И волк стал животным Фавна. На первых порах Фавна, видимо, даже представляли в виде волка. Может быть, очень рано образ Фавна слился с другим «волчьим» богом Луперком, и поэтому праздник в честь Фавна назывался Луперкалиями. Хотя Фавн был покровителем стад и пастухов, он предпочитал жить не в поле, а в лесу. Человек, оказавшийся в глухом лесу, всегда испытывал беспокойство: его окружала плотная растительность, из чащи постоянно доносились какие-то непонятные звуки. Римляне полагали, что это голос Фавна. Все неясные звуки люди рассматривали как знаки предостережения или предсказания будущего. И поэтому римляне приписывали Фавну способность пророчествовать.
Иногда Фавна воспринимали как сельского бога вообще. И хотя его культ был государственным, — он считался одним из главных богов римского государства, особым поклонением Фавн пользовался в отдельных сельских районах, на которые делилась территория государства. С течением времени таких районов становилось все больше, и Фавн иногда как бы «размножался» и «разделялся». Появилось много маленьких «фавнов», которых римляне приравнивали к греческим сатирам, диким и необузданным спутникам бога Диониса (хотя неясно, был ли римский Фавн связан с Либером и Бахусом). Эти фавны рассматривались как мелкие божества, подчиненные великому Фавну.
Фавн был очень популярен среди римлян, особенно, естественно, среди крестьян. Его весьма почитали и тогда, когда остальные римские боги уже уходили из римской жизни. Праздник Фавна — Луперкалии — был, по-видимому, последним языческим праздником, который отмечался в Италии. Только в 494 г., т. е. уже через девятнадцать лет после гибели Западной Римской империи, Папа Гелазий запретил проводить этот праздник и заменил его христианским (католическим) праздником очищения Богоматери.[94]
Поскольку Фавн предпочитал жить в лесной чаще, его часто смешивали с лесным богом Сильваном. Сильвана, как и Фавна, тоже считали богом пастбищ и стад. Но вообще Сильван предпочитал густые леса, и часто пророческие голоса леса воспринимались римлянами как голос именно Сильвана, которому тоже приписывали способность пророчествовать. Будучи преимущественно богом лесов, Сильван покровительствовал расчистке леса под поле или пастбище. Поэтому скоро его власть распространилась вообще на поля и пастбища, и его стали считать изобретателем сельского хозяйства. Но Сильван был не только благодетелем. Густой лес — жилище этого бога, был опасен для людей, особенно для женщин и детей. Поэтому женщины никогда не приносили жертвы этому богу, а беременные и дети всегда взывали к другим богам для защиты от Сильвана. В отличие от Фавна, Сильван никогда не имел официального государственного культа. Его изображение стояло в храме Сатурна, но оно было частным посвящением. Это не мешало тому, что крестьяне, не только земледельцы, но особенно пастухи и лесорубы, усердно поклонялись Сильвану.
То ли женой, то ли дочерью, то ли сестрой Фавна римляне считали Фавну (они сами в этом путались). Как и Фавн, Фавна могла пророчествовать, а главное, будучи богиней изобилия, помогала увеличивать поголовье домашнего скота. Со временем ее «обязанности» распространились и на людей и даже вытеснили «сельскохозяйственные» функции богини. Фавну очень рано прозвали Доброй Богиней (Bona Dea), и это прозвище скоро полностью заменило ее собственное имя. Именно Доброй Богине был установлен культ в Риме. Она помогала женщинам обрести потомство, если те его не имели, или родить детей тем, у кого они уже были. Хотя Добрую Богиню благоговейно почитали все римляне, служить ей могли только замужние женщины. В ее храм мужчины вообще не могли входить. Раз в год в начале декабря наиболее знатные римлянки собирались в украшенном виноградными листьями доме жены важного должностного лица города и, в то время как все мужчины, включая рабов, покидали этот дом, устраивали там свои богослужения, сопровождаемые музыкой и танцами. Что там происходило, точно не знал никто, поэтому и мы этого не знаем. Однажды на празднике Доброй Богини разразился скандал. Знатный юноша Клодий был влюблен в Помпею Сабину, жену Цезаря. Чтобы увидеть ее, он переоделся в женскую одежду и проник в дом Цезаря, когда там отмечался этот праздник. Но Клодий был разоблачен, с позором изгнан и затем предан суду по обвинению в святотатстве, а Цезарь развелся с Помпеей, хотя и заявил о своей вере в ее невиновность.
Доброй Богиней римляне порой называли и других богинь. Среди них была Майя (ее еще иногда называли Майеста, т. е. Величественная). Она была богиней произрастания, богиней пробудившейся земли и возродившейся природы. Ей был посвящен последний весенний месяц — май. Майя считалась супругой бога Вулкана.
Вулкан
Вулкан (или Волкан) — один из самых древних римских богов. Он даже считался более древним, чем Юпитер. Вулкан был прежде всего богом огня, как благотворящего, так и разрушающего. С помощью огня человек мог и согреться, и приготовить себе пищу, поэтому он почитал могучего Вулкана. Но в своей неудержимой ярости огонь был способен уничтожить все плоды человеческой деятельности и самого человека и его семью, и люди стремились умилостивить Вулкана. Вулкан был богом не только земного огня, но и небесного, и его воплощением являлось солнце (хотя у римлян был и самостоятельный бог солнца). Первоначально он, как и Юпитер, владел еще одной разновидностью небесного огня — молнией. Возможно (но об этом историки спорят), что могучий и яростный огненосец Вулкан был раньше и богом войны, пока у него эту «обязанность» не отобрал Марс. Зато Вулкан приобрел новое качество: с развитием ремесла он стал покровителем тех ремесленников, которые имели дело с огнем, прежде всего кузнецов и литейщиков. Поэтому он получил дополнительное имя — Мульцибер, что означает «Плавильщик». В результате он стал очень похож на греческого бога Гефеста, с которым римляне его отождествили, а позже и изо