Тогда брахманы пришли в ярость. «Да умрет он, этот злодей и нечестивец, посмевший презреть бога жертвоприношения![238]– вскричали они. – Он недостоин править землею». И они набросились на сына Сунитхи и зарезали его острыми краями священной травы, заговоренными тайной молитвой. Так умер царь Вена, потомок Северной звезды.
А когда их ярость утихла и прояснилось сознание, увидели мудрые брахманы вдали, у границ царства, густую пелену пыли, вздымавшуюся до самых небес. И стало им страшно. «Что это?» – вопрошали они окружающих; и люди им отвечали: «Давно отвернулись от нас великие боги и нет порядка и благочестия в нашем царстве. А теперь, когда не стало в нем государя, нет ему защиты от разбойников и чужеземных врагов. Вот и ныне лихие люди, жадные до богатства соседей, скопились во множестве на нашей границе и уже движутся по большой дороге сюда, вздымая облака пыли».
Тогда-то мудрецы пожалели о содеянном ими, ибо Вена скончался бездетным и царство его осталось без государя. Брахманы, однако, решили даровать царству законного наследника престола. Она уселись вокруг тела убитого ими государя и стали поглаживать и растирать ладонями бедро Вены. И вышел из бедра маленький человечек, черный, как головня, с плоским лицом. «Что мне сделать для вас, великие подвижники?» – вопросил он. Мудрецы сказали ему: «Нишада!» – что означает «садись»; и потому он получил имя Нишада[239]. Потомки его, темнокожие и плосколицые обитатели гор Виндхья, доныне зовутся нишадами. Брахманы передали Нишаде, рожденному из бедра, пороки и дурные наклонности сына Сунитхи, и он унес их прочь, в горы.
Подвижники же стали тогда поглаживать и растирать правую руку Вены, освободившегося от грехов. Из этой руки вышел блистательный юноша, прекрасный обликом и могучий, подобный самому богу Агни. Под именем Притху он и был провозглашен наследником Вены. При его рождении с неба упали к его ногам чудесные доспехи, лук Шивы и смертоносные стрелы. И сам великий Брахма, Прародитель всех существ, спустился на землю вместе с богами и небесными мудрецами, чтобы венчать Притху на царство; моря и реки явились на торжество его венчания и принесли для него воду и драгоценные камни из своих глубин. И чтобы вечной была в трех мирах память о доблестном сыне Вены, Брахма, совершая обряд в его честь, сотворил Суту – Сказителя и Магадху – Певца[240]. Святые мудрецы сказали им: «Вы рождены, чтобы славить в песнях и сказаниях подвиги отважных воителей. Восславьте же царственного Притху, воспойте ему хвалу, коей он достоин!» Сута и Магадха с почтением склонились перед брахманами и ответствовали им: «Мы не знаем о деяниях новорожденного царя, нам неведомы его доблести; слава о нем еще не разнеслась по стране. Какие же песни нам слагать о нем?» Мудрецы им сказали: «Воспойте грядущие подвиги Притху, восхвалите достоинства, которые он явит миру».
Выслушав со вниманием брахманов, Сута и Магадха запели согласно и в лад: «Мудр, справедлив и милосерден великий государь, он доблестен и стоек, правдив и благороден, нерушимо его царское слово, он тверд в исполнении обетов. Кроткий с благочестивыми, он грозен для злодеев, он беспристрастен и сострадателен, он приносит жертвы богам и чтит брахманов, он опора и защита для своих подданных». И Притху внимательно слушал певцов и обещал себе в мыслях, что все достоинства, воспетые в их славословии, поистине будут его достоинствами.
И так искусно воспевали Сута и Магадха доблести своего государя, что повсюду разнеслась их хвалебная песнь и обрела широкую и вечную славу. С той поры сказителей и певцов, славящих деяния доблестных царей и героев, называют сутами и магадхами. А блистательный сын Вены, возмужав, и вправду прославился по всей земле мудростью, благочестием и отвагой в битвах. Враги не смели более тревожить границы его царства; но не прошло для подданных его бесследно то беспокойное время, когда государством правил порочный Вена. Пришли в запустение сады и нивы, погибли растения, которыми кормились люди; земля не давала больше пропитания. Подданные пришли к сыну Вены и сказали ему: «О великий царь, жестокий голод изнурил нас, гибнет от него и стар и млад, и мужчины, и женщины, и малые дети. Ты, государь, наше прибежище, в тебе одном наше спасение, наша жизнь, избавь нас от непогоды!»
Услышав, что земля уже не кормит народ и голодная смерть опустошает его царство, Притху пришел в ярость. Он взял лук Шивы и стрелы, дарованные ему небесами, и пошел войной на Землю, чтобы покарать ее за небрежение своим долгом.
Земля испугалась и, обратившись в корову, бежала от гнева грозового царя. Она устремилась от него в небесные пределы и миновала Царство Индры и владения Брахмы, но куда бы она ни направлялась, всюду следовал за ней неотступно сын Вены с поднятым для удара оружием.
Тогда Земля, дрожа от страха перед его стрелами, обратилась к Притху с такими словами: «Зачем ты преследуешь меня, великий царь, зачем ты стремишься предать меня смерти? Разве неведомо тебе, что грешно убивать женщину, что боги и брахманы тебя за это осудят?» Могучий Притху ей на это ответил: «Великий грех, воистину, лишить жизни женщину, но умертвить одно злое существо ради блага многих – доброе дело. Ты обрекла моих подданных на голодную смерть, и за это я должен покарать тебя; ни боги, ни брахманы не станут порицать меня». – «Но если ты меня погубишь, – сказала Земля, – какое благо ты принесешь своим подданным, кто их тогда поддержит и прокормит?» Неумолимый Притху ответил: «Я сам поддержу мой народ силою моего благочестия и подвижничества, я обойдусь без твоих плодов, о ты, ослушавшаяся моих велений!»
Устрашенная решимостью царя, Земля решила с ним примириться. «Если ты пощадишь меня, – смиренно молвила она Притху, – я помогу тебе, я дам тебе средства, которые ты сможешь использовать для достижения успеха. Все злаки, которыми кормились люди, давно погибли, и только моим молоком можно воскресить их и дать долгожданную пищу людям. Но даруй мне теленка, иначе не будет у меня молока, чтобы окропить засохшие сады и нивы. И выровняй почву, чтобы молоко мое, живительное для увядших растений, беспрепятственно растекалось повсюду».
И Притху сохранил жизнь Земле, довольный ее кроткой и смиренной речью. Следуя ее совету, он выкорчевал сотни и тысячи гор своей могучей рукою и взгромоздил их потом одну на другую. До той поры города и деревни не имели границ, не возделывались поля, не было дорог для купцов, развозящих товары по разным странам; все это повелось с царствования Притху.
Он призвал Ману[241] быть теленком Земли-коровы; и подоил ее, и из ее молока произросли все злаки и всякие другие растения, которые и поныне идут в пищу людям. Потом подоили Землю святые мудрецы; Сома был при них теленком, молитвенность была молоком для них, и боги подоили Землю – Индра был теленком, молоком было могущество; предки тоже подоили ее – Яма был теленком, поминальные возлияния – молоком; когда Землю доили асуры, Вирочана, сын Прахлады, был теленком, молоком было колдовство; у ракшасов Сумалин был теленком, кровь была молоком; у нагов теленком был Змей Такшака, молоком – змеиный яд.
И другие существа подоили тогда Землю-корову и извлекли из ее молока блага для себя. А Притху, который сохранил ей жизнь, тем самым стал как бы отцом для нее. Потому с той поры Земля зовется Притхиви – дочь Притху[242].
53. Сказание о Прачетасах[243]
Правнуком Притху был Прачинабархис, великий царь, умноживший человеческий род на земле. Он взял в жены Саварну, дочь Океана, и она родила ему десятерых могучих сыновей, прозванных Прачетасы, Мудрые. Все они были искусны в воинском деле, отважны и благочестивы. Они предались великому подвижничеству и десять тысяч лет провели, погрузившись в воды океана.
Они погрузились в глубины морские ради исполнения обета, принятого по наставлению отца, открывшего им, что Брахма возложил на него и на его потомство долг многократно увеличить число людей этом мире. По совету отца, пребывая в водах, Прачетасы устремили мысли свои к почитанию Вишну, дабы даровал он им исполнение их желаний. По прошествии десяти тысяч лет Вишну явился к ним, ублаготворенный их молением, во всем блеске своего величия, подобный расцветшему лотосу среди вод. Прачетасы поведали ему о своем желании исполнить завет отца и умножить род людской; и Вишну милостиво обещал им свершение того, о чем они молились; тогда сыновья Прачинабархиса вышли из воды.
А за те годы, что они провели в океане, на земле разрослись необычайно деревья, и царским сыновьям надлежало вырубить их в должное время. Деревья покрыли всю землю, оставшуюся без защиты, они заслонили ее от солнца и препятствовали свободному полету ветра; и десять тысяч лет люди не могли обрабатывать землю. Когда Прачетасы, выйдя из моря, увидели это, они разгневались, и из разверстых уст их вылетели пламя и ветер. Ветер вырвал деревья из земли с корнем, и они засохли, а пламя их испепелило. Так расчистилась земля от лесов.
Но когда Сома, владыка растений, увидел, что почти все деревья погибли, он пошел к Прачетасам и сказал им: «Умерьте свой гнев, о царевичи. Я примирю вас с деревьями. Предвидя будущее, я взлелеял своими лучами дивную деву, дочь лесов. Ее породили лесные деревья, и зовут ее Марича. Да будет она вашей невестой. Ей суждено умножить род Дхрувы на земле». И Сома поведал Прачетасам повесть о святом отшельнике Канду.
«Некогда, – сказал бог луны, – жил благочестивый мудрец по имени Канду. Он свершал обет сурового подвижничества на берегу реки Гомати. Индра, опасаясь могущества великого подвижника, хотел отвратить его от благочестивых обетов и послал к нему прелестную небесную деву Прамлочу; и она соблазнила Канду. Он прожил с нею в прекрасной долине близ вершины Мандары сто лет и еще пятьдесят, и все это время он не думал ни о чем, кроме любви. А когда сто пятидесятый год был на исходе, апсара попросила у мудреца разрешения вернуться в небесные пределы, где была ее обитель. Но Канду, страстно в нее влюбленный, уговорил красавицу остаться с ним еще на некоторое время. И еще сто лет провели они вместе, и святой подвижник был счастлив все эти сто лет ее ласками и утехами любви. Тогда она опять попросила его отпустить ее к небожителям, но он удержал ее еще на сто лет. По прошествии этого срока она сказала ему: “Я ухожу”, и снова мудрец умолял прекрасную деву: “Останься еще немного, ведь если ты уйдешь, ты уйдешь надолго”.