3 .
Итак, мы можем сделать выводы: по своим политическим
взглядам адмирал Колчак не придавал особого значения форме правления (монархия или республика), но был противником полноценной демократии, выступая за умеренно авторитарную военную диктатуру (и проводя её в жизнь), прикрывая
её по необходимости демократической официальной фразео-логией, при этом был ярко выраженным патриотом и милитаристом.
Между прочим, такое сочетание принципиальности с гиб-костью там, где это необходимо, развеивает и другое расхожее
мнение о Колчаке, бытующее в либеральной среде и возник-шее с лёгкой руки генерала барона А.П. Будберга, аттестовав-шего адмирала в своём дневнике как «вспыльчивого идеалиста, полярного мечтателя и жизненного младенца» (при этом без-условный патриотизм Колчака признавал и Будберг). Будберг
1 «Милая, обожаемая моя Анна Васильевна…». С. 247; ГАРФ.
Ф. р-5844. Оп. 1. Д. 3а. Л. 73.
2 Колчак А.В. — последние дни жизни. С. 84.
3 «Милая, обожаемая моя Анна Васильевна…». С. 253; ГАРФ.
Ф. р-5844. Оп. 1. Д. 3а. Л. 101.
55
В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России
был вообще одним из наиболее желчных критиков недостатков режима Верховного правителя, но именно из породы «ди-ванных» критиков, не готовых самим заняться радикальным
исправлением недостатков (хотя он занимал пост помощни-ка военного министра, а затем, хоть и очень недолго, военного
министра). Как отмечал ветеран Белого движения полковник
А.Г. Ефимов, «Будберг отличается исключительной способно-стью замечать всё отрицательное и тёмное. И не только замечать, но и собирать все слухи и сплетни и выдавать их за факты.
Поэтому его воспоминания являются порою ушатами грязи
на разных начальников, которые ему не нравились, и на Рус-скую армию, в которой его “критический” талант видел только ряд промахов, злоупотреблений, недочётов…. При чтении
так и сквозит: “Все дураки, негодяи, жулики, — один я умный, знающий, дельный и честный”»1. Впоследствии достойную от-поведь Будбергу дал боевой генерал В.М. Молчанов, командир
легендарной Ижевской дивизии: «Вы, барон Будберг, занимали пост военного министра — Вы укрылись! А почему Вы не
пошли командовать корпусом, почему Вы не пошли командовать дивизией? Наладить это дело? Простите, потому что Вы не
были подходящи для этого»2.
Недостаток политического опыта Колчаку отчасти компен-сировали природный интеллект и здравый смысл. Он вполне
освоил практичную линию поведения в таких вопросах, как, с
одной стороны, методы диктатуры и беспощадность в борьбе с
большевизмом в условиях Гражданской войны, с другой стороны — осторожность в сочетании с твёрдостью в отношениях
с союзниками (об этом речь ещё впереди), понимание необходимости демократических деклараций и завоевания симпатий
широкой общественности, сочетание репрессий с пропагандой. О его прагматизме говорит и такой, казалось бы, «проход-ной» факт, что издание своей грамоты о созыве выборного Го-1 Ефимов А.Г. С ижевцами и воткинцами на Восточном фронте. М., 2013. С. 404.
2 Молчанов В.М. Последний белый генерал. М., 2012. С. 109–110.
56
Глава 2. Дело о падении монархии и политическая программа
сударственного земского совещания он откладывал до тех пор, пока в сентябре 1919 г. не возобновились (на недолгое время) военные победы, чтобы это выглядело не вынужденной уступ-кой со стороны власти, а её добровольным почином 1. Другой вопрос, что в стремительно менявшихся условиях Гражданской
войны полноценное формирование белой идеологии (или, как говорят иногда, «Белой идеи») так и не было завершено, и
большевикам по ряду причин удалось «переиграть» белых. Но
об этом мы ещё поговорим.
1 Кроль Л.А. За три года. Воспоминания, впечатления, встречи. Владивосток, 1921. С. 194.
57
Глава 3.
Взаимоотношения
с иностранными
державами
Одним из наиболее часто повторяемых и наиболее злостных
является миф об адмирале как о «марионетке англичан». В его
обличениях по этой части современные неосоветские сказоч-ники превзошли себя. О белых как об «агентах международного
империализма» говорила и советская пропаганда, но этого по-казалось мало. Появилась «леденящая кровь» фантастическая
версия о том, будто Колчак ещё в годы Первой мировой войны был «завербован британской разведкой». «Изобретателем»
этой версии стал скандально известный публицист А. Марти-росян, опубликовавший в 2008 г. (вскоре после выхода на экраны художественного фильма о Колчаке) в «Красной звезде» па-сквильную статейку с пафосным названием «Адмирал Колчак: предатель и только предатель!», опозорив этой публикацией со-лидный орган Министерства обороны. Ни одного документа в
подтверждение своей клеветы он, естественно, не привёл, заме-няя ссылки на какие-либо источники многозначительным реф-реном «как известно» (кому известно? откуда известно? остаётся «тайной»). Приём знакомый: когда говорят «как известно», неопытный читатель может подумать, что если уж так пишут, то, значит, и впрямь это известный факт. На следующий год под
псевдонимом «Иван Иванов» вышла «конспирологическая»
книжка под «детективным» заголовком «Операция “Адмирал”: оборотни в эполетах», полная самых бредовых измышлений в
том же духе, откуда явственно торчали уши всё того же сочини-теля. Разумеется, выдумка была радостно подхвачена различны-ми морально нечистоплотными ресурсами «левого» направления и растиражирована в Интернете.
58
Глава 3. Взаимоотношения с иностранными державами
Согласно этой «версии», Колчак якобы «выдал англичанам» карты русских минных полей в Финском заливе, по которым английский флот в 1919 г. прошёл к Кронштадту, и будто
бы своим карьерным взлётом в 1916 г. он был «обязан» проис-кам англичан. В дальнейшем же, после Октябрьского переворота, он будто бы поступил на британскую службу и прибыл
в Сибирь осенью 1918 г. как «британский военнослужащий»
(некоторые невежды добавляют: «состоявший на службе Её
Величества», не имея понятия даже о том, что на троне Великобритании в то время находилась не «Её Величество», а лицо
мужского пола — король Георг V). И переворот в Омске 18 ноября 1918 года, который привёл его к власти, будто бы совершил при помощи английской военной миссии и «по заданию»
англичан.
Ни одного подтверждения тому, что Колчак будто бы был
«завербован английской разведкой» и передавал англичанам
какие-то «секретные планы», в природе не существует. И это
скажет любой специалист.
Но ведь потом-то, скажут, он «поступил на британскую
службу»? В том-то и дело, что так и не поступил. Хотя соби-рался, да, и даже получил согласие на это. Как обстояло дело?
Известия об Октябрьском перевороте и захвате власти большевиками настигли Колчака, когда он возвращался из своей командировки в США через Японию. Практически сразу после
этого стало известно о начале сепаратных мирных переговоров правительства В.И. Ленина с немцами в Брест-Литовске .
Эти известия были для него, как он отмечал потом, «самым тя-жёлым ударом». В дальнейшем последовало заключение ле-нинским правительством Брестского мира — мира, который
Колчак расценивал как «полное наше подчинение Германии… и окончательное уничтожение нашей политической
независимости»1 (в более позднем издании протоколов его допроса — как «тяжкий удар независимости России»2) . Новую
1 Колчак А.В. — последние дни жизни. С. 159.
2 Верховный правитель России: документы и материалы… С. 53.
59
В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России
власть он не признал и считал изменнической, как практически все патриоты в то время.
Считая сепаратные мирные переговоры с немцами пре-дательством, адмирал обратился к английскому послу в Японии Грину с просьбой довести до сведения английского правительства его желание поступить на британскую службу, чтобы
продолжать войну с Германией, которую он по-прежнему считал врагом России1. Великобритания была союзницей России
по Антанте в Первой мировой войне. Выбор именно её объяс-нялся наилучшими отношениями, сложившимися за время за-граничной командировки с представителями этой державы (в
США он ехал через Англию, в которой по заданию Временного
правительства пробыл некоторое время). Ни о каком «предательстве» здесь речи идти не может. Скорее, как предательство
можно расценивать капитулянтскую позицию большевиков
на переговорах с Германией — во всяком случае, именно так
восприняло её тогда подавляющее большинство русских патриотов. Хотя решение и сложное, не бесспорное, и это понимал сам адмирал, иронически сравнивавший сам себя с «кон-дотьером» и писавший своей возлюбленной Анне Тимирёвой:
«В конечном счёте, страшная формула, что я поставил войну
выше Родины, выше всего…»2.
В канун нового 1918 года Колчак, остававшийся всё это
время в Японии в ожидании ответа, получил ответ правительства Великобритании о принятии его на службу и предложение
направиться на Месопотамский фронт (территория современного Ирака), куда путь лежал морем через Индийский океан
(из-за нехватки в условиях войны пассажирских судов дви-гаться приходилось медленно, подолгу задерживаясь в проме-жуточных портах). В Сингапуре, куда адмирал прибыл в марте
1918 года, он получил извещение от английского Генерально-1 Колчак А.В. — последние дни жизни. С. 160; Верховный правитель
России: документы и материалы… С. 53.