Гинс Г.К. Указ. соч. С. 299.
3 Шацилло М.К. Указ. соч. С. 123, 320–321.
4 ГАРФ. Ф. р-176. Оп. 4. Д. 18. Л. 165–167.
112
Глава 5. Вопросы управления и социальная политика
деле, и борьбу со спекуляцией начала по всей линии железной
дороги Ставка Верховного главнокомандующего… Объявле-на была повальная реквизиция всех задержанных грузов»1. Но
отдача от этих мер была минимальной: спекуляция продолжала процветать. Кадетская пресса напоминала, что первое
же крупное мероприятие Временного правительства А.Ф. Керенского по борьбе со спекуляцией — хлебная монополия —
окончилось крахом, положив начало голоду в городах; та же
судьба постигла и последующие мероприятия большевиков:
«Стоило тот или иной предмет подвергнуть нормировке, а
тем паче объявить монопольным, как этот предмет немедленно исчезал с рынка и становился объектом самой злостной и
беззастенчивой спекуляции». С другой стороны, авторы признавали, что восстановление свободы торговли Сибирским
правительством и в полном объёме — правительством А.В.
Колчака привело к резкому скачку цен на товары первой не-обходимости2.
Понимая, что в условиях свободной торговли само понятие «спекуляция» выглядит двусмысленно, правительство
пыталось ввести борьбу с ней в некие рамки. Предостере-гая от излишне широкого толкования этого понятия, Министерство снабжения в своей инструкции уполномоченным
разъясняло: «Опыт последнего времени показал, что всякие запретные меры лишь… развивают спекуляцию»3. Тот
же Жардецкий указывал, вспоминая печальный опыт Временного правительства Керенского, что «политика такс, регулирования торговли, монополий постепенно привела к
окончательному крушению экономического строя, которое
было закончено уже большевистским стремлением превра-тить человека в травоядное животное… Борьба должна быть
направлена против преступных средств спекуляции, как то: мошенничества, подлога, взятки, тогда как законодательное
1 Гинс Г.К. Указ. соч. С. 370.
2 Свободный край. 1919. 4 июля.
3 Цит. по: Заря. 1918. 21 ноября.
113
В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России
нормирование процента прибыли при современных условиях
транспорта невозможно»1.
В конце концов, особое совещание экономистов и юристов
при Министерстве продовольствия и снабжения в мае 1919 г.
пришло к выводу, что борьбу надо вести с причинами дорого-визны, а не с ней самой. В материалах совещания говорилось:
« Уголовныйзакон (здесь и далее выделено мною. — В. Х.) рассматривает спекуляцию как деятельность, направленную на
получение чрезмерной прибыли, не оправдываемой условия-ми производства и сбыта. Но установить границу между чрезмерной и нечрезмерной прибылью, учесть все условия производства и сбыта представляется совершенно невозможным.
Экономика трактует спекуляцию как торговое действие, которому присуща большая степень риска, больший азарт. При таком определении нельзя провести грань между спекулятивной
и нормальной сделкой, так как каждая торговая операция заключает в себе элемент риска и азарта. С обывательской точки
зрения, спекулянт — всякий, кто получает больший процент
на капитал, чем это допустимо по его, обывателя, мнению».
В итоге совещание пришло к выводу о необходимости прекращения всяких карательных мер и замене их борьбой за норма-лизацию транспорта, конкуренции и других условий торговли, которые должны привести к стабилизации цен2.
Опыт истории (в т. ч. «перестройки» эпохи М.С. Горбачё-ва) показывает, что для создания ажиотажного спроса на товары в кризисной ситуации достаточно исчезнуть с прилавков
хотя бы некоторым из них. В обществе сразу возникает нервоз-ность, тревожное ожидание новых дефицитов. Этой психоло-гической атмосферой пользуются хищники из среды торгов-цев и работников снабжения, припрятывая даже имеющиеся
в достатке товары на складах с целью взвинчивания цен. Но
карательные меры здесь практически бессильны. Те же боль-1 Жардецкий В.А. Спекуляция и карательная политика // Наша заря
(Омск). 1919. 15 апреля.
2 Сибирская речь. 1919. 21 мая.
114
Глава 5. Вопросы управления и социальная политика
шевики применяли в годы революции самые суровые кары к
«мешочникам», вплоть до расстрелов, — но к появлению дефицитных товаров и сокращению инфляции они не привели.
Однако стоило им в 1921 г. ввести НЭП с его свободной тор-говлей и свободными ценами, как проблема элементарно ре-шилась.
Прибывшие летом 1919 г. из деникинского Екатеринода-ра в колчаковский Омск представители Национального центра отмечали, что в Сибири значительно лучше, чем на Юге, организованы хозяйственная деятельность и транспорт, хотя
одновременно сетовали, что активность и сплочённость орга-низующих классов Белого движения (и прежде всего интеллигенции) на Востоке слабее1.
В развёрнутом виде экономическая программа колчаковского правительства была изложена в докладе на Государственном экономическом совещании 23 июня 1919 г. В нём
вновь подчёркивалось, что «в основу должно быть положено
частное хозяйство», но отмечалась и необходимость развития
государственной, муниципальной и кооперативной собственности — иначе говоря, провозглашался курс на многоуклад-ную экономику, при доминировании частной собственности.
Декларировался принцип свободы торговли. Исключение делалось для внешней торговли, которая должна остаться под
контролем государства — прежде всего с целью защиты отечественной промышленности от конкуренции импортных товаров, с помощью таможенных пошлин. При этом отмечалось, что защищать таким способом имеет смысл лишь перспектив-ные, развивающиеся отрасли, а не те, в которых господству-ют отсталые технологии. Что же касается дефицитных товаров, то на их импорт предполагалось, наоборот, снижать пошли-ны. Таким образом, намечался гибкий подход в регулировании
внешней торговли, исходя из соотношения рыночного спроса
и потребностей развития собственной промышленности. Говорилось и о необходимости привлечения иностранных капи-1 Сибирская жизнь. 1919. 22 июня.
115
В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России
талов для ускорения развития промышленности и восстановления банковской системы1.
Все эти меры привели к оживлению экономики, доведён-ной до разрухи большевиками. В городах налаживалась торговля, не было типичного для советских областей голода, по-вального дефицита товаров и полного обесценения денег.
Разумеется, свойственная войне разруха порождала дефици-ты и здесь. Особенно велика была потребность в закупках оружия и снаряжения для армии, получаемых от союзников, на
что приходилось тратить часть золотого запаса. По информации Минфина, в бюджете правительства расходы в 8 раз превышали доходы2, что вело к неизбежной инфляции. Но эта
инфляция была на порядок ниже, чем в областях, занятых большевиками. Позже для её обуздания были запрещены спекуля-тивные операции с валютой, не связанные с торговыми сдел-ками. С трудом, но была налажена к концу весны 1919 г. и
работа железнодорожного транспорта, представлявшая чрез-вычайную проблему — и по своей стратегической важности, и по объёму творившихся на железных дорогах злоупотреблений. В Гражданскую войну разруха на железных дорогах была
всеобщей (омская газета «Заря» иронически предлагала снять
многосерийный кинематографический боевик о том, как в по-езде на перегоне Омск–Новониколаевск родился человек, как
он в дороге вырос, женился, стал большевиком, потом монархистом, а поезд всё никак не мог дойти до станции)3. Но к лету
положение было исправлено: налажено движение поездов по
расписанию, сократились злоупотребления. Хотя это было достигнуто при помощи межсоюзного комитета с участием представителей Англии, Франции, США и Японии, но управление
железными дорогами полностью сохраняло в своих руках колчаковское Министерство путей сообщения. Правда, нормали-зация была достигнута ненадолго: вскоре началось отступле-1 Сибирская жизнь. 1919. 24 июня.
2 Сибирская жизнь. 1919. 24 сентября.
3 Заря. 1919. 11 января.
116
Глава 5. Вопросы управления и социальная политика
ние на фронте, и по мере поражений разложение в тылу стало
прогрессировать с новой силой.
Социальная программа правительства А.В. Колчака (равно
как и А.И. Деникина) была также либеральной в лучшем смысле этого слова. Полемизируя с социалистами и признавая, что
социальный прогресс на Западе достигнут во многом благодаря действиям государства, белогвардейская пресса указывала, что в России со стороны социалистов «обоготворение народа практически вылилось в отрицание обязанностей со стороны масс (выделено мною. — В. Х.)» и уже в начале революции, при Временном правительстве «развратило» народные массы:
«В бурный период революции им вбивали в голову, что платить подати и налоги — обязанность буржуев, а обязанность
крестьянства — распоряжаться собранными суммами». Поэтому, говорилось в заключении, «предположения о воссозда-нии России без морального оздоровления общества (выделено
мною. — В. Х.), при самом совершенном законодательстве и
организации власти окажутся построенными на песке»1.
В