класс, как одна из движущих сил капиталистического хозяйства, был отдан на поток и разграбление… Крестьянство, как
производитель продуктов первой необходимости, становится
хозяином положения»1.
В феврале 1919 г. на заседании Екатеринбургской город-ской думы А.В. Колчак заявил: «Возврата к старому земельному
строю не будет и быть не может… Земельная политика должна
иметь целью создание многочисленного крепкого крестьянского и мелкого землевладения за счёт землевладения крупного»2.
Этот тезис был развит адмиралом в выступлении перед зем-скими деятелями в Омске 4 апреля 1919 г.: «Мелкое крестьян-ское земельное хозяйство есть основа экономического благополу-чия страны (выделено мною. — В. Х.)… Правительство… будет
всемерно поддерживать его за счёт крупного землевладения…
Крестьянство, составляющее 85% населения государства, имеет право на преимущественные о нём заботы правительства»3.
В самой Сибири искони не было помещиков. Но поскольку
колчаковское правительство претендовало на роль всероссийского, оно должно было учитывать положение по всей стране, а не только в Сибири. Бежавшие от большевиков из Европейской России помещики неоднократно обращались в колчаковское Министерство земледелия с просьбами восстановить
принадлежавшие им до революции земли в полном объёме.
Да и само сибирское крестьянство по составу и настроениям было неоднородным. Крестьяне-старожилы — коренные
1 Свободный край. 1919. 12 января.
2 Цит. по: Отечественные ведомости (Екатеринбург). 1919. 28 февр.; Гинс Г.К. Указ. соч. С. 304.
3 Сибирская речь. 1919. 10 апреля.
122
Глава 5. Вопросы управления и социальная политика
жители Сибири, никогда не знавшие крепостного права, —
были довольно зажиточны и консервативны. Напротив, многочисленные переселенцы из Европейской России, наводнив-шие Сибирь после столыпинской реформы, в основном были
бедны, многие из них поддерживали советскую власть и были
не прочь поживиться за счёт коренных жителей. В то время на
подвластной Колчаку территории проживало около 20 млн. человек, из них 10 — в Сибири. 3 млн. переселенцев-«новосёлов»
составляли в этой массе значительный удельный вес. С другой
стороны, в Гражданскую войну на этой территории очутилось
более полумиллиона беженцев от советской власти, представлявших надёжную опору белых.
В целом, как особенности колчаковского режима по сравнению с деникинским, можно отметить, с одной стороны, всё же
несколько более широкую социальную опору — за счёт наиболее зажиточной части крестьянства, которому на востоке страны не грозил возврат помещиков. Влияние большевиков в этом
промышленно отсталом регионе было слабым, и даже рабочие
промышленного Урала, составлявшие до революции высоко-оплачиваемую «рабочую аристократию» (благодаря работе на
предприятиях оборонного значения) и при этом сохранявшие
тесную связь с деревней, как мы уже видели, выступали против них. О неоднозначности взаимоотношений между народом и белой властью, помимо отмеченной позиции большинства уральских рабочих, свидетельствуют и многочисленные
приветствия Верховному правителю, приходившие от волостных крестьянских сходов. Чаще всего они исходили именно от
крестьян-«старожилов». А, например, крестьяне Красноуфим-ского и Златоустовского уездов Урала, озлобленные большевистской продразвёрсткой, массами вступали добровольцами
в армию Колчака. Позиции среднего крестьянства оставались
колеблющимися. Справедливости ради отметим, что в условиях перебоев с транспортом провиант не всегда доходил до армии, и это нередко вынуждало военное командование, особенно в прифронтовой полосе, прибегать к реквизициям, вызывавшим раздражение крестьян.
123
В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России
Особое внимание колчаковское правительство уделяло ка-зачеству, которое, наряду с буржуазией и офицерством, составляло одну из главных и наиболее надёжных социальных опор
белых — помимо либеральной и патриотической интеллигенции, малочисленного дворянства, слабого духовенства и коле-блющейся массы зажиточных крестьян. В специальной «Гра-моте Российского правительства казачьим войскам» от 1 мая
1919 г. А.В. Колчак гарантировал нерушимость «всех правовых особенностей земельного быта казаков, образа их служения, уклада жизни, управления военного и гражданского, сла-гавшегося веками»1.
Одной из причин слабой поддержки режима Колчака со
стороны крестьян, их относительной инертности являлось то
обстоятельство, что советская власть до прихода белых про-держалась в Сибири сравнительно недолго и не успела, с одной
стороны, закрепиться в крае, с другой — показать себя в полной мере. Её свержение ускорил внешний фактор — восстание
чехословацкого корпуса. Как отмечал в мемуарах один из министров Колчака: «Коренное население Сибири относилось к
земельному вопросу равнодушно, и аграрная демагогия не говорила ему ничего. Но зато сибирское крестьянство не испы-тало и какого-либо гнёта нового режима… Продовольственные
отряды ещё не проникли в Сибирь, т. к. состояние транспорта не позволяло вывезти из неё и те запасы, которые были за-готовлены ещё раньше… Больше ощущали социалистическую
систему нового режима окрестные деревни крупных городов»2.
То есть, с одной стороны, сравнительно зажиточное население Сибири, с практическим отсутствием в ней кадрового промышленного пролетариата, было маловосприимчиво к большевистской агитации (за исключением сравнительно бедных
столыпинских переселенцев-«новосёлов»), — но с другой стороны, не успело почувствовать на себе все негативные стороны
советского режима. В большей степени их успели ощутить го-1 Свободный край. 1919. 5 мая.
2 Гинс Г.К. Указ. соч. С. 27.
124
Глава 5. Вопросы управления и социальная политика
рожане, но сибирские города того времени были относительно малочисленны и не определяли общей картины. В деревне
же преобладали анархические настроения. Как констатировал
тот же автор, «Сибирь в своей основной массе большевизмом
не заразилась. Он протянулся красною ленточкою вдоль линии железной дороги, не проникнув вглубь. Но зато Сибирь не
успела проникнуться и достаточным сознанием непригодно-сти для неё большевистского строя»1.
Во многом именно этим (хотя и не только) объясняется су-щественное недовольство значительной части населения своим экономическим положением, связанным с войной, несмотря на гораздо худшую экономическую (и прежде всего
продовольственную) ситуацию в Советской России. Управляющий Иркутской губернией П.Д. Яковлев докладывал товари-щу министра внутренних дел в марте 1919 г.: «Деревню возмущают налоги и отсутствие товаров. При самодержавии у них
были товары, а при большевиках не собирали налогов» (не
успели развернуть продразвёрстку, которая из перешедших к
Колчаку регионов затронула лишь Урал)2.
Практическая политика правительства Колчака в земельном вопросе в принципе не расходилась с декларациями.
В конце февраля 1919 г. был принят закон о передаче всех государственных земель в долгосрочную аренду губернским земствам или — по их рекомендациям — крестьянам; 14 марта
1919 г. — закон о выделении земли участникам войны и семьям
погибших. В первую очередь ими наделялись георгиевские ка-валеры, инвалиды войны и семьи погибших3. Несомненно, этот закон поощрял вступление малоземельных крестьян в белую армию. Такие участки выделялись и за счёт конфискации
1 Гинс Г.К. Указ. соч. С. 51.
2 ГАРФ. Ф. р-1700. Оп. 7. Д. 29. Л. 9.
3 Правительственный вестник. 1919. 18 марта. См. также: Лончаков Ю.Г. Аграрная политика временных государственных образований Сибири в 1918–1919 гг.: автореф. дис. … канд. ист. наук.
Омск, 1997. С. 11–12.
125
В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России
земли у дезертиров и крестьянских повстанцев против Колчака, которых было особенно много в Енисейской губернии
и которые именовались, как и большевики, «предателями Родины». В данном случае правительство нарушало принцип не-прикосновенности чужой собственности, но надо признать, что в условиях Гражданской войны у него были основания так
поступать.
Идя навстречу пожеланиям крестьян Европейской России, 5 апреля 1919 г. колчаковский Совет министров отменил постановление Временного Сибирского правительства от 6 июля
1918 г. о возврате захваченных земель прежним владельцам, ориентированное на Сибирь (где не было помещиков)1.
А.В. Колчак, претендовавший на роль всероссийского правителя, понимал, что в масштабах всей России так поступать
нельзя, иначе крестьянство будет бороться против белых. Не
случайно постановление правительства было принято в разгар
наступления его армий на Волгу.
8 апреля 1919 г. была издана «Декларация о земле», допол-ненная «Правилами о порядке производства и сбора посевов»2.
Эти документы давали право сбора урожая тем, кто фактически обрабатывал землю, откладывая окончательное решение
вопроса до победы над большевиками и созыва после войны
Национального собрания. Одновременно правительство заве-ряло крестьян, что в будущем за ними будет сохранена та часть
бывшего помещичьего фонда, которая относилась к землям
«нетрудового пользования», а также им будет передана часть
государственных земель. В документах содержался также проект поощрительных мер для перехода земли в частную собственность крестьян.