в январе 1920 года в нарушение данного ранее слова офицера
и гарантий безопасности. Своё подозрение о пристрастии адмирала к наркотикам он высказал лишь как предположение, основанное на личной неприязни (которая была взаимной).
Ни у одного из других — включая более приближённых — соратников и близких А.В. Колчака ни в мемуарах и дневниках, ни в переписке ничего подобного не встречается. Но советская
пропаганда с удовольствием использовала эту байку Жанена, откуда она перекочевала в исторические романы отдельных
писателей, а затем и в арсенал современных певцов большевизма.
Что же касается морального облика и поведения адмирала
на посту Верховного правителя в годы Гражданской войны, то
его министр труда Л.И. Шумиловский (между прочим, социал-демократ — меньшевик), расстрелянный большевиками, даже
1 ГАРФ. Ф. р-5844. Оп. 1. Д. 3а. Л. 2.
27
В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России
на суде имел мужество сказать: «Я считал его безукоризненно
честным человеком. И ни одного факта, который бы разбил
мою веру в него, за весь последующий период мне не удалось
узнать»1. Располагая золотым запасом Империи, он не позволял ни себе, ни другим расходовать из него ни копейки на личные нужды. Между прочим, министру финансов Л.В. фон Гой-еру он поставил условием назначения на должность выход из
состава правления Русско-Азиатского банка, поскольку считал государственную службу несовместимой с коммерческой.
В следующих главах мы перейдём к рассмотрению домыс-лов и фальсификаций, касающихся наиболее известных сторон деятельности А.В. Колчака, связанных с революцией и
Гражданской войной.
1 Процесс над колчаковскими министрами: май 1920 г. Сборник документов / Под ред. В.И. Шишкина. М., 2003. С. 113.
28
Глава 2.
Дело о падении монархии
и политическая программа
В советское время было принято клеймить белых «ярыми
монархистами и черносотенцами». Но времена изменились: сегодня образ монархии достаточно популярен в обществе, а
в условиях возросшей снова конфронтации с Западом гораздо более ругательным стало клеймо «либерала» (которое чаще
всего используют и по ассоциации с реформами 1990-х, ничего общего с настоящим либерализмом по сути не имевших).
Коммунисты хорошо уловили изменившуюся конъюнктуру: теперь они, наоборот, обвиняют белых в «либеральном запад-ничестве», смешивая их при этом в одну кучу с Временным
правительством 1917 года. За точку отсчёта берут события Февраля 1917 года, которые в СССР трактовались как «буржуазно-демократическая революция», произошедшая вследствие массового и стихийного народного недовольства, а сегодняшние
трубадуры СССР, как правило, представляют их как органи-зованный переворот в результате заговора либеральной элиты и высшего генералитета. Причём в их изложении события
вкратце выглядели так: «слабого» Царя предало его окружение, затем свергнувшие его заговорщики и либералы-масоны
развалили страну, а большевики спасли её от краха и «собра-ли» заново (хотя на самом деле пик развала пришёлся именно на первый период после Октября). Соответственно, белые в
их «новой» трактовке — никакие не монархисты, а «либералы-февралисты» и «предатели Царя» (учитывая то, что в числе
лиц, способствовавших его отречению и последующему аресту
Царской семьи, были и «отцы-основатели» Белого движения
генералы М.В. Алексеев и Л.Г. Корнилов). О том, что большевики сами боролись против монархии много лет, при этом как-то «забывается».
29
В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России
Не будем здесь разбирать эту версию подробно — на это
ушло бы много места и времени. Остановимся лишь на той её
части, что касается А.В. Колчака. В отношении него особо изо-щрённые неосоветские пропагандисты вынесли «железный»
вердикт: «предал Царя, а потом изменил присяге Временному
правительству» и вообще «в трудный момент удрал на Запад».
Между тем, Колчак был единственным из представителей высшего военного командования, кто в критические
февральско-мартовские дни 1917 года не стал обращаться к
Императору с просьбой об отречении. Такую просьбу, по инициативе начальника Штаба Верховного главнокомандующего генерала от инфантерии М.В. Алексеева, высказали тогда —
устно либо телеграфно — сам Алексеев, главнокомандующие
всеми пятью фронтами действующей русской армии: генерал
от инфантерии Н.В. Рузский (Северный фронт), генерал от
инфантерии А.Е. Эверт (Западный фронт), генерал от кавалерии А.А. Брусилов (Юго-Западный фронт), генерал от инфантерии В.В. Сахаров (Румынский фронт) и генерал от кавалерии
великий князь Николай Николаевич (Кавказский фронт), и по
собственной инициативе — командующий Балтийским флотом вице-адмирал А.И. Непенин. Все, кроме одного: не по-слал телеграммы командующий Черноморским флотом вице-адмирал А.В. Колчак.
О событиях в Петрограде (захвате города революционерами
и низложении царского правительства) он узнал 28 февраля, находясь в Батуме на совещании с главнокомандующим Кав-казским фронтом великим князем Николаем Николаевичем, из телеграммы морского министра1. Вернувшись в Севастополь, он получил подтверждения по телеграфу от председателя Государственной думы и из Ставки Верховного главнокомандующего, после чего обратился к Черноморскому флоту
1 Допрос Колчака // Колчак А.В. — последние дни жизни / Под ред.
Г.В. Егорова. Барнаул, 1991. С. 108; Верховный правитель России: документы и материалы следственного дела А.В. Колчака / Под ред.
А.Н. Сахарова, В.С. Христофорова. М., 2003. С. 36.
30
Глава 2. Дело о падении монархии и политическая программа
и гарнизону Севастополя с приказом №771, в котором писал:
«Приказываю всем чинам Черноморского флота и вверенных
мне сухопутных войск продолжать твёрдо и непоколебимо вы-полнять свой долг перед Государем Императором и Родиной»1.
Как-то необычно для «заговорщика», не правда ли?
Даже 2 марта, после извещения генерала М.В. Алексеева
о телеграфном опросе главнокомандующих фронтами и вы-ражении их мнения за отречение Императора, Колчак, в отличие от своего друга и коллеги — командующего Балтийским
флотом вице-адмирала А.И. Непенина, решившегося послать
такую же телеграмму от своего имени, ничего предпринимать
не стал, заняв выжидательную позицию2. Лишь после получения официальных известий об отречении Николая II (а затем
и его брата, великого князя Михаила Александровича) и передаче власти Временному правительству Колчак вместе с флотом присягнул этому правительству. Характерно, что в привет-ственной телеграмме правительству он ни слова не говорил о
революции, как тогда стало модно, а лишь официально приветствовал новое правительство, выражая надежду, что оно до-ведёт войну до победного конца3.
Показательно, что современный исследователь истории
отречения и судьбы Царской семьи П.В. Мультатули в конце концов признал, что о какой-либо причастности Колчака
к планированию переворота и участии в нём никаких докумен-
тов нет 4.
Таким образом, версия об участии Колчака в заговоре и
свержении Царя рассыпается в прах. При этом двойное отречение Николая II и Михаила Александровича (первого — в поль-1 Кручинин А.С. Указ. соч. С. 126.
2 Смолин А.В. Два адмирала: А.И. Непенин и А.В. Колчак в 1917 г.
СПб., 2012. С. 139.
3 Там же. С. 145–147.
4 Исторический батл. Колчак. Д. Парфёнов vs. П. Мультатули [Электрон. ресурс]. URL: https://www.youtube.com/watch?v=Sjy0ymCc6zA Дата обращения: 18.07.2018.
31
В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России
зу второго, а второго — до грядущего созыва Учредительного собрания) поставило в тупик даже искренних монархистов, ибо кого они в таком случае должны были защищать? В этой
ситуации Временное правительство оставалось формально
единственной законной властью, поскольку его состав утвердил в своём манифесте об отречении Николай II (ещё предпо-лагая, что оно будет действовать при его брате в качестве Императора). Поэтому правительству присягнула вся армия и вся
страна, а не один Колчак.
Высказывания же относительно «измены присяге Временному правительству» и вовсе носят комический характер. Как
уже говорилось, в командировку в США Колчака отправил глава этого правительства А.Ф. Керенский. А пока он находился
там, произошёл Октябрьский переворот. Признавать его Колчак отказался, но как при этом можно было сохранять «верность присяге» правительству, которое распалось и прекрати-ло своё существование?
Другой вопрос, каких политических взглядов придержи-вался Верховный правитель России? Был ли он монархистом,
«либералом-февралистом» или кем-то ещё? В своих показани-ях следственной комиссии на допросе он вполне откровенно
сказал, что до революции никакой политической деятельно-стью не занимался, как огромное большинство русских офицеров, воспитывавшихся по принципу «Армия вне политики», а монархию принимал как данность. Хотя и отмечал при этом
своё отрицательное отношение к Распутину и к тому составу правительства, который существовал накануне революции, считая его неспособным довести войну до победы, и положи-тельное отношение к Государственной думе, много способ-ствовавшей, по его мнению, возрождению боевой мощи России после русско-японской войны, и лидеров которой он