Вглядываясь в него, он почувствовал боль в сердце. Дрожь пробежала по спине, когда он узнал эти светлые волосы, благородные черты лица. Юноша, несомненно, кого-то ему напоминал.
– Эитне! – прогремел он, заставляя землю трястись. – Как ты посмела?
Его мысли вернулись к далекому дню, когда жадность стала причиной его гибели. В свое время он совершал набеги на земли Туата Де Дананн, силой захватывая все, что попадалось ему под руку. Однажды Балор решил украсть великолепную корову, способную дать молока столько, сколько захочет ее хозяин. Корова принадлежала Киану, который, узнав о пропаже, поклялся отомстить.
Зная о пророчестве, согласно которому он умрет от руки своего внука, король фоморов запер Эитне, свою единственную дочь, в хрустальной башне. Окружил ее множеством преданных служанок, которым было приказано никогда не позволять ей встречаться или даже видеть мужчину на расстоянии.
Узнав об этом, Киан обернулся безобидной старухой и одним дождливым вечером постучался в дверь башни: в мокром одеянии, с ногами, покрытыми дорожной грязью…
– Я бедная странница, ищущая приюта! Пустите, умоляю вас! – взмолился он, и служанки сжалились над ним. Разрешение войти этой несчастной женщине никак не противоречило приказу короля, поэтому они пустили ее погреться у огня.
Хотя ее отец был чудовищным великаном, Эитна была хрупкой молодой девушкой с длинными светлыми волосами и глазами прозрачными, как родниковая вода. Гости у нее бывали нечасто, и поэтому она с любопытством подошла к старухе, стремясь задать тысячу вопросов о внешнем мире, который был недоступен ей по воле отца.
Изменив свой голос, чтобы изобразить милую старушку, Киан описывал великолепные ирландские пейзажи и обычаи при дворе королей, уделяя молодой хозяйке все свое внимание. Наконец огонь погас, и слуги легли спать. Киан и Эитне остались одни.
Девять месяцев спустя Эитне необъяснимым образом родила ребенка. Слуги не случайно опасались гнева Балора, короля фоморов.
Негодуя, он отрекся от младенца и придумал план, как избавиться от него, чтобы избежать пророчества.
Он приказал своим людям бросить ребенка в реку. Эитне тщательно запеленала его, скрепив одеяло своей брошью. Она покачивала сына, когда солдаты ее отца ворвались в башню и вырвали младенца из ее рук.
Неуклюже держа ребенка, они не заметили, что брошь раскрылась и новорожденный выскользнул из одеяла. Достигнув берега реки, они уже собирались бросить его в воду и тут обнаружили, что в руках у них одна тряпка. Ребенок, должно быть, упал в болото, через которое солдаты шли к реке. Недолго искали они, решив, что в дикой природе он вряд ли долго протянет, и потому вернулись к своему повелителю, убежденные, что выполнили приказ.
Новорожденный не продержался бы и нескольких часов в глубоком холодном болоте, но судьба распорядилась так, что друидесса Бирог, проходившая мимо, собирая целебные травы, услышала его плач. Благодаря своим силам и интуиции, Бирог догадалась, что должно произойти. Она поняла, что ребенок – сын Киана и Эитне и в будущем ему суждено стать единственной надеждой в борьбе с гнетом Балора Дурного Глаза.
Она бережно подняла новорожденного и отнесла его законному отцу, чтобы пророчество исполнилось.
Мысли Балора вернулись в настоящий момент, на равнину Маг Туиред, где происходило противостояние. Он понял, что перед ним стоит сын Эитне.
Луг знал о своем происхождении и смело заявил о нем, но глаз человека, который приходился ему дедом, неумолимо начал открываться.
– Я Луг Ламфада по прозвищу Длиннорукий, еще меня зовут Самилданах, Мастер всех искусств. Я сын Киана и Эитне. И падешь ты от моей руки!
С этими словами он яростно метнул копье, и оно вонзилось в глаз Балора, который уже готов был открыться. Проклятие Дурного Глаза не успело подействовать, потому что кончик оружия Луга вошел в глаз великана с одной стороны и вышел с другой. С глухим стуком рухнуло на землю гигантское тело Балора, в то время как войска хранили молчание, пытаясь осознать последние события.
Победный шум наконец поднялся в рядах Туата Де Дананн, в то время как фоморы, потерявшие своего предводителя, бросились с позором прочь. Луг кинулся за отступающиами, за ним последовали Дагда и Огма. В бегстве враги хватали все, что попадалось на их пути. Жадная рука фомора не устыдилась украсть даже драгоценную арфу Дагды.
В решимости вернуть ее трое мужчин обыскали все шатры фоморов и в конечном итоге обнаружили инструмент, висевшим на стене над Бресом и его людьми, устраивающими пир.
Дагда был тесно связан со своим музыкальным инструментом, и никто, кроме него, не мог на нем играть. Добрый великан протянул руки к арфе, тихо призывая: «Приди, песня лета! Приди, шепот зимы! Под ноты арфы и ритм волынки приди ко мне!»
Арфа узнала своего хозяина, трясясь, оторвалась от стены и полетела к вытянутым рукам Дагды, ударив по пути девять фоморов, которые упали на землю, мигом оглушенные.
Как только бог вернул свою арфу, он начал аккуратно перебирать струны, производя волшебную мелодию, которая вызывала смех или слезы у публики в зависимости от того, была ли мелодия радостной или грустной, но которая всегда заканчивалась мягко и мирно, как звездная ночь. Фоморы начали зевать, постепенно погружаясь в глубокий сон.
Таким образом Луг и его товарищи вернулись в Тару со своей драгоценной добычей как раз к празднику. Павшего от удара злобного Балора короля Нуаду проводили в последний путь со всеми почестями и среди древних камней на зеленых холмах воздвигли ему курган. Его преемник был провозглашен единогласно: Лиа Файл, Королевский Камень, возвестил, что отныне правителем Туата Де Даданн будет храбрый Луг.
3Прибытие Гойделей
Прошло много времени с момента победы Туата Де Дананн над своими врагами. Немало правителей после короля Луга приветствовалИ Королевский Камень на холме Тара. Под руководством потомков Дагды зеленая Ирландия процветала. Мананнан Мак Лир любил окутывать Изумрудный остров густым защитным туманом, но однажды, когда небо озаряло солнце, бог морей не произнес своего обычного заклинания и величественные ирландские скалы стали видны издалека.
Ит, монарх, принадлежащий древнему роду Гойдел Глас, наблюдал за морем с высокой башни; лицо его было залито солнцем. Не раз выручало короля это мощное укрепление, построенное его отцом Бреоганом, который привел гойделей в современную Галисию, где основал город Бригантия. С вершины башни король Ит осмотрел горизонт, который в этот весенний день был ясным, и увидел далекие сокровища, обычно скрываемые туманом.
Иберийский царь прикрыл глаза от солнца, чтобы лучше различать силуэт, вырисовывающийся вдалеке. Никогда раньше не замечал он этого зеленого клочка земли на краю огромного океана.
Желание исследовать остров сразу же завладело его сердцем. Не медля ни минуты, король велел готовить корабли, чтобы отправиться на северо-восток на поиски земли, миражом явившейся ему.
Достигнув ирландской земли, он был встречен народом племени богини Дану, Туата Де Дананн.
Чужестранный король был очарован всем, что его окружало: он останавливался, чтобы вдохнуть аромат зеленых лугов, где паслись большие стада овец; срывая время от времени цветы клевера, он вплетал их себе в волосы. Восторженным взглядом пытался объять скалы, круто поднимавшиеся ввысь. Их облик напоминал королю обелиски затерянной цивилизации. Окуная свои усталые ноги в темные, словно пряное пиво, воды реки, которые, пенясь, текли по равнинам и долам, король любовался высокими обветренными скалами, населенными множеством морских птиц.
Никогда не видел он земли более чарующей, чем та, что предстала перед его взором. Окончательно очарованный Ирландией, Ит беспрестанно воспевал красоты ее перед теми, кто оказал ему прием.
Однако вместо того, чтобы оценить эти хвалебные высказывания, Туата Де Дананн посчитали их опасными: если Ит так сильно полюбил Ирландию, он, вероятно, захочет захватить ее.
Собрав совет, они постановили, что от этого чужеземца, влюбленного в их землю, стоит избавиться. Приняв решение, люди богини Дану приступили к действиям. Корабли гойделей вернулись в Испанию без своего государя на борту.
Пройдут годы, но потомки Ита не забудут этого оскорбления…
Три богини – Эриу, Банба и Фодла – сидели в траве недалеко от берега, когда странное предчувствие заставило их повернуться к морю. Они различили на горизонте корабли, очень похожие на те, что гойдели привели на их земли давным-давно.
Аморген, друид и поэт, высадился первым и отправился к Таре, где правили три потомка Дагды. Его гордый вид и темные глаза, сияющие решимостью, заставили смутиться троих королей, восседавших на престоле.
– Я пришел отомстить за Ита, моего предка. Он достиг этих берегов с сердцем, полным удивления. Он всего лишь хотел открыть для себя красоты этой земли, и вместо того, чтобы порадоваться его искреннему восхищению, вы предательски убили его! Теперь я буду биться за землю, на которой он погиб. Встречайте меня или готовьтесь к бою!
Три короля обменялись полными сомнения взглядами, затем один из них молвил:
– Мы должны посоветоваться друг с другом, прежде чем принять решение. А пока давайте договоримся о трехдневном перемирии. Вернитесь на свои корабли и покиньте на это время наш остров. На третий день мы сообщим вам о наших намерениях.
Аморген вернулся на корабль и передал своим воинам пожелания Туата Де Дананн. Корабли отошли от берега и направились в море. Находившиеся на их борту держали в поле зрения материк, но не делали попыток напасть на него в соответствии с уговором.
Когда наступила ночь, Аморген, лежа на палубе, глядел на звездное небо и гадал, каким будет выбор трех правителей. Сдадутся ли они, позволив гойделям поселиться на их землях, или будут сражаться за сохранение своего господства? Армоген, будучи человеком многих талантов, не лишенный при этом хитрости, заметил признаки разлада между тремя королями. Возможно, отсутствие слаженности действий могло облегчить завоевание острова.