Повесть о Придери и Манавиддане
После предыдущих событий Придери и Манавиддан удалились в свои прежние владения, и последний взял в жены Рианнон, мать друга. Там они жили счастливо и процветали, пока однажды на горе Горсед-Нарберт герои не услышали вдруг раскат грома – затем опустился густой туман, так что ничего не было видно вокруг. Когда он рассеялся, вокруг не осталось ни домов, ни людей, ни скота, ни посевов, земля выглядела пустынной и необитаемой. Дворец Нарберта стоял на прежнем месте, но был пуст и безлюден – в живых не осталось никого, кроме Придери и Манавиддана и их жен, Киквы и Рианнон.
Два года они питались той провизией, которая у них была с собой, дичью и диким медом; но потом устали. «Давайте отправимся в Ллойгир[57], – предложил Манавиддан, – и поищем какую-нибудь работу, чтобы прокормиться». Они пошли в Херефорд и поселились там, Манавиддан и Придери научились делать седла и сбруи, которые Манавиддан украшал голубой эмалью. Однако через некоторое время другие шорники[58] Херефорда поняли, что никто у них больше ничего покупать не хочет, ведь всем по душе работы одного Манавиддана, и сговорились убить их. Придери предложил сражаться вместе, но Манавиддан счел за лучшее уйти в другое место, что они и сделали.
Семьи поселились в другом городе, где начали изготовляли щиты, каких никогда не видели, и отсюда тоже, в конце концов, ремесленники-соперники изгнали их. То же самое случилось в другом поселении, где они шили обувь; и в конце концов они решили вернуться в Дивед. Тогда им пришлось собрать стаю гончих собак и зажить охотой, как и прежде.
Однажды мужчины затравили дикого белого кабана и тщетно гнались за ним, пока он не привел их к огромному и высокому замку, на место, где они никогда раньше не видели зданий. Кабан вбежал внутрь, собаки последовали за ним, и Придери, вопреки совету Манавиддана, который почувствовал, что творится волшебство, вошел в замок с намерением вернуть гончих.
Он обнаружил в центре двора мраморный фонтан, рядом с которым на мраморной плите стояла золотая чаша, и, пораженный богатой отделкой, взял ее, чтобы рассмотреть, но не смог ни отдернуть руку, ни издать какой-либо звук, так мужчина и остался стоять у фонтана, ошеломленный и онемевший.
Манавиддан вернулся в Нарберт и рассказал эту историю Рианнон. «Плохим ты оказался товарищем, – упрекнула его та, – и потерял хорошего друга».
На следующий день она сама отправилась осматривать замок и нашла Придери у фонтана, немого, с чашей в руке. Рианнон тоже взялась за чашу, и та же участь постигла и ее. Сразу же после этого раздался раскат грома, и опустился густой туман, а когда он рассеялся, замок исчез вместе со всем, что в нем находилось, включая двух заколдованных странников.
Затем Манавиддан вернулся в Нарберт, где теперь оставалась только Киква, жена Придери. Узнав, что их осталось двое, она так опечалилась, что ей стало все равно, жить дальше или умереть. Когда Манавиддан увидел это, то сказал: «Ты неправа, если из-за страха передо мной так горюешь. Я заявляю тебе, что, даже на заре юности, я сохранил бы свою верность Придери, и тебя я не тронул бы». «Небеса вознаградят тебя, – произнесла женщина, – я надеялась, что ты так и поступишь». Киква обрадовалась и приободрилась.
Затем они снова попытались прокормить себя обувным делом в Ллойгире, но та же враждебность местного населения вынудила их вернуться в Дивед. Однако на этот раз Манавиддан взял с собой много пшеницы, посеял ее и подготовил три поля для сбора урожая. Спустя время он взглянул на одно из них и сказал: «Завтра я пожну пшеницу». На следующий день мужчина поднялся на рассвете, но не нашел ничего, кроме голой соломы – все колосья кто-то срезал и унес прочь.
Назавтра то же самое повторилось и со вторым участком. Ночью Манавиддан вооружился и встал в караул, чтобы наблюдать за третьим полем и выяснить, кто его грабит. В полночь он бодрствовал и услышал страшный шум: огромное полчище мышей ворвалось в его владения, они отгрызли колосья и унесли их с собой. Мужчина в гневе погнался за ними, но грызуны бежали гораздо быстрее, чем он, – все, кроме одного мышонка, которого с трудом удалось догнать. Манавиддан завернул его в свою перчатку, отнес домой в Нарберт и рассказал Кикве, что случилось. «Завтра, – сказал он, – я повешу пойманного мной грабителя». Но женщина заметила, что мстить мыши – ниже человеческого достоинства.
На следующий день он поднялся на курган и установил две раздвоенные палки для виселицы на самой высокой части холма. Пока он делал это, к нему подошел бедный ученый – первый пришлый человек, с тех пор, как их заколдовали.
Узнав, что задумал местный житель, ученый стал умолял отпустить мышь: «Не подобает человеку твоего ранга прикасаться к такой жалкой твари». «Клянусь небом, я этого так не оставлю», – отрезал Манавиддан, хотя гость даже предложил ему фунт серебра, чтобы он отпустил животное. «Как пожелаешь, – сказал ученый, – просто я еще не видел, чтобы такой высокопоставленный человек прикасался к ничтожному существу», – и пошел своей дорогой.
Когда Манавиддан устанавливал поперечину, к нему подъехал священник верхом на лошади в сбруе, и завел тот же разговор. Он предложил три фунта за жизнь мыши, но мужчина отказался отпустить ее. «Делай как знаешь», – молвил путник и тоже отправился восвояси.
Тогда Манавиддан накинул петлю на шею мыши и уже собирался затянуть ее, когда увидел приближающегося к нему епископа с большой свитой. Тогда он решил попросить благословения. «Да пребудет с тобой благословение Небес, – сказал епископ. – Что ты делаешь?» «Вешаю вора», – ответил Манавиддан. Епископ предложил семь фунтов, только бы не видеть, как разумный и образованный человек мстит дрожащей твари.
Манавиддан отказался. Затем ему предложили двадцать четыре фунта, потом еще столько же, а к тому же лошадей и багаж епископа, – но все напрасно. «Поскольку ты отказываешься от любого богатства, – рассудил священнослужитель, – назови любую цену». «Я убью эту мышь, – заявил Манавиддан. – если Рианнон и Придери не освободятся». «Будь по-твоему», – согласился епископ. Затем Манавиддан потребовал, чтобы чары и иллюзия навсегда спали с семи областей Диведа, и, наконец, настоял на том, чтобы священник рассказал ему, кто эта мышь на самом деле и почему на страну были наложены чары. «Я Ллуид, сын Килкойда, – ответил епископ (на самом деле чародей), – а мышь – моя жена, и она беременна, поэтому ты ее и догнал». Заклятие было наложено на землю, чтобы отомстить за зло, причиненное другу Ллуида, Гваулу, сыну Клуда, с которым отец Придери и его рыцари играли в «Барсука в мешке» при дворе Хевидда Хена. В мышей превратились придворные Ллуида.
Маг пообещал, что больше не будет мстить Придери, Рианнон и Манавиддану, и после того, как двое заколдованных пленников снова появились живыми и здоровыми, мышь освободили. Тогда Ллуид коснулся ее волшебной палочкой, и она превратилась в молодую женщину, прекраснее которой никто никогда не видел. Оглядевшись, Манавиддан увидел, что вся земля возделана и засеяна, полна стад и домов.
Сказка о Мате, сыне Матонви
Мат представлен как властитель Гвинеда, в то время как Придери правит на юге двадцатью одним регионом. За порядком следят племянники Мата – Гвидион и Гилвайтви, сыновья Доны; а сам он лежит, положив ступни на колени прекраснейшей девушки на земле и всех времен, Гойвин, дочери Пебина из Дол-Пебина в Арвоне.
Гвидион и свиньи Придери
Гилвайтви влюбился в Гойвин и доверил тайну своему брату Гвидиону, который взялся помочь исполнить его желание. Он отправился к Мату и попросил у него разрешения поехать к Придери и попросить у него в дар стадо свиней, подаренное Арауном, королем Аннуна. «Это звери, – сказал он, – каких раньше здесь не водилось… их мясо лучше, чем мясо быков». Мат согласился, и они с Гилвайтви и другими десятью товарищами отправились в Дивед. Во дворец Придери мужчины вошли под видом бардов, и Гвидиона, после того как их угостили на пиру, попросили развлечь придворных интересной историей. Обрадовав всех своей изысканной речью, он попросил подарить ему свиней. Только вот Придери заключил договор с народом о том, что не будет ни продавать, ни дарить их до тех пор, пока животных не станет вдвое больше. «Не хочешь ли ты обменять их?» – спросил Гвидион, и после этого с помощью магических искусств создал иллюзию двенадцати лошадей, великолепно запряженных, и двенадцати гончих и отдал их Придери, а сам убежал со свиньями так быстро, как только мог. «Ибо, – сказал он своим спутникам, – иллюзия продлится не более чем до того же самого часа следующего дня».
Ожидаемый результат не заставил себя ждать – Придери вторгся в страну, чтобы вернуть свиней, Мат вышел ему навстречу с оружием в руках, а Гилвайтви воспользовался случаем и сделал Гойвин своей женой против ее воли.
Смерть Придери
Исход войны был решен единоборством между Гвидиона и Придери. Из-за мощи и свирепости, а также магиеи и чар Гвидиона Придери был убит. Похоронили его в Майн-Тириавке, над Меленридом, и там до сих пор находится его могила.
Покаяние Гвидиона и Гилвайтви
Вернувшись и узнав, что совершил Гилвайтви, Мат сделал Гойвин своей королевой, а братьев объявил вне закона. Какое-то время они скитались, но потом пришли и покаялись в содеянном. «Вы не сможете расплатиться за мой позор, не говоря уже о смерти Придери, – сказал он, – я немедленно накажу вас». Мат превратил их обоих в оленей и велел вернуться через двенадцать месяцев.
Они пришли в назначенное время, приведя с собой молодого олененка. Ему дали человеческий облик и покрестили, а Гвидион и Гилвайтви превратились в двух диких свиней. В конце следующего года они вернулись с детенышем, и с ним обращались, как с олененком до него, а братьев, на этот раз, превратили в волков. Прошел еще год; они снова вернулись с волчонком, и на этот раз их наказание признали завершенным, и виновные снова стали людьми. Мат приказал вымыть их, вылечить и одеть так, как подобало придворным.