[324], он утверждал: Н.Ф. Ватутин передал ему столь значительные силы потому, что допускал сильный удар противника не только по 6-й гв. и 7-й гв. А, но и по его армии. Не следует заблуждаться по поводу этих слов. Г.К. Жуков писал: «Вообще И.В. Сталин никогда не обсуждал с командующими фронтами замысел целой кампании. Он ограничивался обсуждением лишь одной конкретной операции фронта или группы фронтов»[325]. Мотив Верховного главнокомандующего понятен, этот принцип помогал повысить уровень секретности. При планировании стратегических операций это правило распространялось и на другие структуры действующей армии, в том числе и командармов. Поэтому К.С. Москаленко и не знал, и не имел права знать всех тонкостей вариантов планов оборонительной операции Воронежского фронта. Из-за этого в своём интервью он лишь повторил то, что было закреплено в одном из первых официальных документов по подготовке операции, апрельском письме Н.Ф. Ватутина И.В. Сталину.
Но вернемся к «плану Ватутина». В зависимости от того, как будет развиваться ситуация, одновременно с 40-й А готовилась перейти в контрудар (со второго эшелона фронта) по правому крылу группировки, нацеленной на Обоянь, и 69-я А генерал-лейтенанта В.Д. Крючёнкина. Таким образом, Н.Ф. Ватутин предполагал: примерно на 2-3-й день боёв ударный клин ГА «Юг» на обоянском направлении должен будет упереться в «бронированный щит» 1-й ТА, а его фланговые части, зажатые поймами рек Ворскла и Донец, попасть в мощные «клещи», созданные 40-й и 69-й А. Но при этом враг будет вынужден продолжать вести тяжёлые бои и с войсками 6-й гв. А.
Советское командование не имело точных данных о силах, которые ГА «Юг» предполагала привлечь для нанесения главного удара, а потому опасность преодоления врагом даже «огненного коридора» четырёх армий все же существовала. Чтобы снизить её и, в случае прорыва второго эшелона 6-й гв. А, не дать немцам развить этот тактический успех до оперативного, было крайне важно надежно заблокировать и их вспомогательную группировку, которая, по расчётам Н.Ф. Ватутина, должна была ударить по 7-й гв. А восточнее Белгорода на г. Корочу. При срыве её наступления даже значительные силы Манштейна на обоянском направлении не смогут за относительно короткий срок выйти на оперативный простор. На это будут влиять два основных фактора: потери в ходе прорыва и одновременно необходимость выделения существенных сил для прикрытия флангов, растягивающихся по ходу движения вперёд.
Однако всё это может сработать лишь в том случае, если противник сразу после прорыва главной полосы 6-й гв. А не бросит в бой крупные резервы. Но и этот вариант всесторонне просчитывался, для него готовились большие резервы и у фронта. Тем не менее если одновременно с подходом значительных резервов ГА «Юг» её вспомогательная группировка не будет заблокирована
7-й гв. А, то, естественно, начнётся распыление советских оперативных, а возможно, и стратегических резервов. В таком случае оборонительная операция пойдёт по наихудшему сценарию с тяжёлыми последствиями. Поэтому следовало не допустить объединения в единый ударный «кулак» обеих группировок (обоянской и корочанской) и развести их уже с первых дней наступления, чтобы заставить Манштейна тратить силы на прикрытие не двух флангов (в случае единого ударного кулака), а четырёх.
Н.Ф. Ватутин предлагал решать эту задачу следующим образом. Во-первых, надёжно укрепить рубеж 7-й гв. А по всему фронту, чтобы ни в коем случае не допустить движение противника (АГ «Кемпф») через её полосу с той же скоростью, с которой может прорываться группировка на Обоянь, если немцы преодолеют главную полосу 6-й гв. А. Во-вторых, создать непреодолимое препятствие на стыке 6-й гв. и 7-й гв. А и отражать удар вспомогательной группировки не только силами 7-й гв. А, но и 69-й А (или с её позиций фронтовыми резервами).
Удар по смежным флангам – самый распространённый и эффективный приём прорыва при наступлении. Командующий же решил использовать его в ходе обороны. Он учёл, что за передним краем дивизий первой линии 6-й гв. и 7-й гв. А. расположено трудно проходимое заболоченное место – точка слияния Северского и Липового Донца. Поэтому именно здесь он и определил стык армий, а затем планировал укрепить этот участок (Ерик – Чёрная Поляна – Старый город – исправительно-трудовая колония): как уже отмечалось, построить здесь дивизии в два эшелона и сосредоточить значительное количество артиллерийских средств. К концу июля 1943 г. в двух дивизиях на смежных флангах 6-й гв. и 7-й гв. А (81-я гв. и 375-й сд) была создана плотность 19–23 орудия на погонный километр[326]. Столь высокого показателя не было ни на одном участке Воронежского фронта. Кроме того, как и требовал Ген. штаб, дополнительно, специально для прикрытия стыка армий, их командование выделяло внушительные силы – танковые, артиллерийские и инженерные подразделения, которым предписывалось в короткий срок разработать планы контрударов и взаимодействия между собой на случай прорыва.
Однако этими мероприятиями усиление не завершалось. Н.Ф. Ватутин планировал между поймами рек сосредоточить ещё и 69-я А для прикрытия всё того же стыка 6-й гв. и 7-й гв. А. В результате естественное препятствие – междуречье Северского и Липового Донца, имевшее форму клина, направленного остриём к переднему краю, усилиями войск Крючёнкина должно было превратиться в клинообразный, укреплённый узел сопротивления. А перед его остриём готовились развернуть два эшелона стрелковых частей, многочисленную артиллерийскую группировку 81-й гв. и 375-й сд и средства усиления. Следовательно, командующий предполагал, что если неприятель не сможет преодолеть стык 6-й гв. и 7-й гв. А, он будет вынужден пытаться обойти его, а значит, единый фронт наступления ударной группировки Манштейна будет расколот на два самостоятельных направления. Если же враг попытается прорваться в глубь 6-й гв. и 7-й гв. А, правый фланг его основной (обоянской) и левый – вспомогательной (корочанской) группировок попадут под контрудар 69-й А и подвижных резервов фронта.
Первоначально (в апреле) для контрударов совместно с армией Крючёнкина предполагалось задействовать только отдельные танковые корпуса (2-й гв. тк и 5-й гв. тк), которыми тогда располагал Н.Ф. Ватутин. Но, как уже упоминалось выше, в конце мая Ставкой будет принято решение использовать непосредственно в обороне под Курском и танковые армии. Для этого Воронежскому фронту передадут объединение Катукова (1-ю ТА), и генерал армии немедленно отдаст ему приказ разработать варианты контрударов в тесном взаимодействии с отдельными корпусами в рамках своего замысла. Этот шаг станет важным дополнительным элементом, который и придаст советской стороне уверенность в «Плане Ватутина» (на главных направлениях) и, безусловно, повысит устойчивость обороны фронта в целом.
Далее предполагалось, что после того как ГА «Юг» будет остановлена, 6-я гв. А и 1-я ТА при поддержке частью дивизий 69-й А одновременно с 40-й А должны будут рассечь её группировку на обоянском направлении, а часть резерва фронта во взаимодействии с 7-й гв. А параллельно нанесут удар по корочанской группировке. После ликвидации обеих группировок Манштейна Воронежскому фронту совместно с подоспевшим к этому времени стратегическим резервом Ставки ВГК Степным военным округом предстояло перейти в решительное контрнаступление через Белгород и Томаровку на Украину.
Учитывая, что 7-я гв. А обороняла вероятное направление вспомогательного удара противника, а также то, что перед её рубежом находилась река Северский Донец, Н.Ф. Ватутин выделял М.С. Шумилову меньше артсредств, чем И.М. Чистякову, но в то же время передал 7-й гв. А больше танков НПП (по численности более корпуса) и нацелил в её полосу часть своего подвижного (2-й гв. Ттк) и противотанкового резерва. В целом для решения поставленной задачи эта армия получала внушительные силы.
Передний край 69-й А, развернутой уже в начале апреля за стыком войск Шумилова и Чистякова, проходил по линии Богородицкое, Выползовка, Алексеевка, Нечаевка, Белый Колодезь, Больше Троицкое, Белянка, Ефремовка. Перед ней были поставлены три главных задачи[327]. Во-первых, удержать свой рубеж и отразить возможные атаки противника. Во-вторых, в случае прорыва полосы 6-й гв. и 7-й гв. А или отхода их фланговых дивизий во взаимодействии с их войсками и фронтовыми резервами уничтожить прорвавшегося врага. В-третьих, в случае успешного отражения впереди стоящими армиями удара неприятеля быть готовыми к наступлению и развитию успеха в трёх направлениях: Томаровка-Грайворон-Ахтырка; Белгород-Харьков, Волчанск-Харьков. Но проблема заключалась в том, что армия Крючёнкина изначально была самой слабой на Воронежском фронте. Даже к моменту начала Курской битвы в ней не было полностью завершено переформирование и пополнение соединений. Командующий предполагал это и ещё в конце апреля приказал генерал-лейтенанту С.Г. Горячеву, командиру 35-го гв. ск, наладить взаимодействие с её штабом, чтобы он в любой момент мог быть оперативно включен в состав армии. Позиции корпуса располагались в 15–25 км за рубежом 69-й А и составляли как бы её вторую оборонительную полосу. Корпус Горячева имел три стрелковых дивизии. Хотя они и были сформированы только в апреле 1943 г., но к началу боёв их численность была доведена практически до штата. Вместе с тем уже в ходе операции 69-ю А предполагалось дополнительно усилить из средств фронта.
Н.Ф. Ватутин сделал всё от него зависящее для усиления армии Крючёнкина и поэтому рассчитывал, что 6-я гв. и 7-я гв. А, приняв на себя первый удар противника, во взаимодействии с 1-й ТА нанесут ему серьёзные потери, а 69-я А должна столкнуться с уже обескровленными и измотанными вражескими соединениями. Поэтому она будут вполне способна выполнить возложенные на неё задачи: стать заслоном на стыке 6-й гв. и 7-й гв. А и фланговым тараном в случае прорыва их флангового прикрытия. Однак