«При занятии исходных позиций соблюдалось радиомолчание. Движение по дорогам автомашин и пешеходов в дневное время было запрещено. Все сооружения тыловых служб и сооружения для размещения войск (за исключением выдвинутых вперёд складов боеприпасов) располагались сначала на значительном расстоянии от исходных позиций. Мостовое имущество, погруженное на специальные автомашины, стояло наготове в лесу»[470].
И наконец, главное, о чём никогда не писали отечественные (советские и российские) исследователи и что не указано в документах штаба Центрального фронта: за несколько часов до начала наступления вся артиллерия ударных группировок Моделя и Манштейна сменила свои огневые позиции. Из телефонограммы штаба 9-й А, направленной в 19.30 4 июля 1943 г. в войска: «Для обеспечения внезапности действий, которые ожидаются русскими, наше наступление должно поддерживаться массированным внезапным огнём артиллерии и авиацией, в этой связи напоминаю о необходимости выполнения командирами дивизий 4 июля следующих мероприятий:
1. Находиться вблизи войск.
2. Переместить всю артиллерию и тяжёлое оружие с запасных позиций на вновь оборудованные основные.
3.
[подчеркнуто мной. – З.В.]»[471]Не допускать преждевременного выдвижения на основные позиции артиллерии
Таким образом, если выжидательные позиции теоретически можно было определить по карте (удобная местность для сосредоточения и маскировки больших сил), то исходные (основные) – только в процессе боя. Как свидетельствует приведённый выше документ, даже те данные о местах сосредоточения артиллерии, которые удалось собрать нашей разведке к вечеру 4 июля, могли дать какой-то эффект лишь в ходе первой части контрартподготовки войск Воронежского фронта, проведённой между 22.00 и 23.00. На Центральном фронте она была запланирована только после полуночи, т. е. когда вражеская артиллерия с запасных позиций выдвинулась на основные. Следовательно, наши орудия били по пустому месту или по макетам. Однако, чтобы точно накрыть огнём даже на выжидательных позициях частей противника, надо было знать время начала атаки наверняка, т. к. войска обычно выходят на них примерно за час-полтора до начала своей артподготовки, а это, как известно, главный секрет любой наступающей армии, и добыть его крайне сложно. «Важнейшим фактором, – писал бывший начальник артиллерии Центрального фронта полковник Г.С. Надысев, – игравшим решающую роль в успехе артиллерийской контрподготовки, был выбор времени для её проведения. Наибольший эффект… достигался в том случае, когда удавалось упредить наступающего противника, причем не на день-два, а на несколько десятков минут, на час, то есть так, чтобы огонь артиллерии обрушился на изготовившиеся к наступлению войска. Для этого нужны были прежде всего своевременные и точные данные о времени перехода противника в наступление. А такими данными располагаешь не часто»[472].
Безусловно, всё это тщательно обсуждалось перед началом битвы. И, как увидим далее, советское командование понимало, насколько сложно будет достичь поставленных целей столь крупного мероприятия, к тому же проводившегося впервые сразу в масштабе двух фронтов.
К концу июня командование армий Воронежского фронта, привлекавшихся для контрартподготовки, утвердили, как казалось тогда, её окончательный план. Огонь артиллерии 6-й гв. А предполагалось сосредоточить на четырех направлениях: а) Новая Горянка – Ямное; б) Черкасское; в) Яхонтов – Стрелецкое; г) Берёзов – Гремучий. Для участия в ней было решено использовать:
1) артполки всех четырех стрелковых дивизий первого эшелона – 71-й гв., 67-й гв., 52-й гв. и 375-ю сд;
2) полковую и батальонную артиллерию, а также 82-мм и 120-мм миномёты 71-й гв., 67-й гв., 52-й гв. и 375-й сд;
3) 27-ю и 33-ю тяжёлые пушечные артбригады;
4) 628-й армейский артполк;
5) 295-й и 263-й гв. минполки;
6) 5-й гв., 16-й гв., 314-й гв. и 316-й гв. мп PC.
Всего в перечисленных соединениях, частях и подразделениях для удара по целям перед участком обороны армии в 64 км находилось: 686 артединиц (244 орудия, 347 ствольных миномётов и 95 установок PC). Таким образом, на 1 км фронта в среднем приходилось орудий (без 45-мм ПТО) – 11,5, миномётов – 19, реактивных систем залпового огня – 5,3[473]. Артполки противотанковых опорных пунктов и артиллерию резерва было решено не задействовать, чтобы не раскрывать систему огня на переднем крае и организацию противотанковой обороны. Однако в докладе командира 1008-го иптап, который находился в районе шоссе Белгород – Обоянь, отмечается, что его подразделения тоже принимали участие в контрартподготовке. Но в документе этот момент изложен не совсем внятно, можно лишь предположить, что, вероятно, действовал не весь полк, а резервная батарея, которая вела огонь с запасных позиций[474].
Командование 7-й гв. А для упреждающего удара планировало привлечь следующие силы дивизий первого эшелона:
1) артполк 81-й гв. сд и её средства усиления: 161-й гв. апап, 265-й гв. пап, 114-й гв. иптап, 290-й минполк, 97-й гв. и 315-й гв. мп PC и 153-й гв. ап 73-й гв. сд;
2) артполк 78-й гв. сд и её средства усиления: 3/671-й ап 213-й сд (находилась во втором эшелоне);
3) артполк 72-й гв. сд и её средства усиления: 3/109-й гв. апап, 1 и 2/671-й ап 213-й сд;
4) артполк 36-й гв. сд и её средства усиления: 1 и 2/109-й гв. апап, 115-й гв. аиптап и 43-й гв. ап 15-й гв. сд (находилась во втором эшелоне) [475].
В общей сложности для контрартподготовки планировалось задействовать 328 орудий, 36 миномётов и 47 систем PC[476].
В некоторых отечественных изданиях встречается утверждение, что М.С. Шумилов увеличил продолжительность упреждающего огня на 10 минут относительно соседа, поэтому в полосе его армии он длился не 30, а 40 минут[477]. Однако в отчётных документах 7-й гв. А эти данные подтверждения не находят.
Непосредственно перед началом контрартподготовки её замысел на обоих фронтах претерпел существенные изменения. Н.Ф. Ватутин был вынужден разбить свой план на два этапа и провести дополнительный обстрел целей противника ранее намеченного времени. Он был обозначен как упреждающий артиллерийский налёт. К его выполнению расчёты приступили вечером 4 июля. Второй этап, как и предполагалось, провели уже в ночь на 5 июля, т. е. незадолго до начала вражеского наступления. По сути, он и был контрартподготовкой в чистом виде, и именно на него возлагалась главная надежда. У К.К. Рокоссовского ситуация складывалась по-иному, он не делил план по частям. Но командующий 13-й А генерал-лейтенант Н.П. Пухов 5 июля 1943 г. отказался использовать при проведении упреждающего артудара значительную часть артиллерии. Мотивы этого решения пока не ясны.
Менять планы руководство Воронежского фронта заставила высокая активность противника во второй половине 4 июля. С 16.00 войска 4-й ТА атаковали посты боевого охранения 71-й гв. и 67-й гв. сд, расположенных на правом крыле 6-й гв. А, с целью захвата высот, удобных для наблюдения и ведения артогня. Боевые действия шли на довольно широком фронте с привлечением штурмовых орудий, поэтому советская сторона расценила их как разведку боем перед началом большого наступления. По сути, так оно и было. Как свидетельствуют документы штаба 48-го немецкого танкового корпуса, если бы вечером 4 июля погода позволила полностью сосредоточить его ударные соединения, корпус намеревался в ночь на 5 июля продолжить наступление, т. е. приступить непосредственно к выполнению задач операции «Цитадель»[478]. Опасаясь именно этого, Н.Ф. Ватутин с согласия начальника Генерального штаба А.М. Василевского, который в это время находился на его КП, отдал приказ командующим 6 гв. и 7-й гв. А открыть огонь между 22.00 и 22.30 по определённым для контрартподготовки целям. Из стенограммы переговоров с М.С. Шумиловым: «Н.Ф. Ватутин…Если учесть, что противник в течение последних трех дней подбросил в район Белгород на автотранспорте до двух дивизий и подвел ближе к фронту танки, в частности, 48-й тк, то следует ожидать его перехода в наступление на Белгородском направлении. Севернее Белгород сегодня взят перебежчик из 168-й пд, который показал, что в 168-й пд идёт подготовка к наступлению. Ориентировочно начало наступления, по показанию перебежчика, 5 июля. Перед Центральным фронтом противник также подвел к переднему краю из глубины войска и также, по оценке Центрального фронта, намеревается перейти в наступление.
В целях предупреждения противника и нанесения ему потерь приказываю:
Первое: на участке /пользуйтесь переговорной таблицей…/, а также на участке Топлинка, Графовка, по хорошо обнаруженным Вами объектам противника, по его скоплениям миномётов и батареям произвести огневой налет в следующие сроки: в 22.00 4 июля 5-минутный огневой налет, после этого сделать перерыв на 20 минут и снова провести 20-минутный налёт. Обеспечить, чтобы налет был абсолютно одновременным, внезапным и там, где успеете это, с запасных позиций. Для производства налета разрешаю израсходовать на указанных выше участках следующее количество боеприпасов на орудие: 76-мм – не более 40, 120-мм – не более 20, 152-мм – не более 10, 120-мм мин – не более 10, 82-мм мин – не более 20, 45-мм осколочных снарядов, сколько успеете выпустить за 10 минут. По скоплению противника можно давать по одному залпу PC на дивизион»[479]