О том, как реагировало командование Воронежским фронтом и лично начальник Генерального штаба на его просьбу перед контрударом, Алексей Семёнович более откровенно рассказал 13 августа 1961 г. в беседе с писателем К.М. Симоновым. «Армия была в значительной мере укомплектована кадровым составом, – отмечал командарм. – Состав был превосходный, такой, что я сознательно недоукомплектовал дивизии до 9000 человек, как мог бы это сделать, а оставил в них по семь, по семь с половиной тысяч. Около девяти тысяч человек оставил в армейском резерве, чтобы избежать лишних потерь в первые же дни. Был дан приказ вводить армию. Армия гвардейская, с отборным составом, а усиления никакого – ни одного танка, ни одного орудия больше положенного по комплекту. Я поставил этот вопрос сначала перед Ватутиным, потом перед Алексанром Михайловичем Василевским, бывшим там представителем Ставки. Он обычно очень спокойный человек, и я никогда не видел его в состоянии такого крайнего возбуждения.
– Что вы мне ультиматум собираетесь предъявлять! – закричал он. – Дан был приказ вводить армию – так вводите её, а не предъявляйте ультиматумов. Обстановка требует, и вводите как есть.
В итоге я ввёл армию. А чувство у меня было такое, что со средствами усиления эта армия, по своему людскому составу, могла быть громадной силой, а без средств усиления… Вступил в бой с чувством крайней горечи за своих людей»[643].
Резкий тон и раздражительность маршала понять можно. Этот разговор состоялся во второй половине 11 июля, когда стало ясно, что обстановка как в районе Прохоровки, так и по всему фронту резко ухудшилась, поэтому контрудар своей цели вряд ли достигнет, в лучшем случае приведёт к срыву наступления противника в этот день.
Согласно отчёту штаба 5-й гв. ТА, за 12–16 июля 1943 г. она безвозвратно лишилась 323 танков и 11 самоходных орудий[644]. Точные потери среди личного состава пока установить не удалось. По решению И.В. Сталина была создана комиссия для расследования причин больших потерь 5-й гв. ТА, понесённых под Прохоровкой, во главе с членом ГКО, секретарём ЦК ВКП(б) Г.М. Маленковым. Результатом её деятельности стал отчёт, представленный И.В. Сталину в конце июля 1943 года. Выводы были неутешительны. Боевые действия 12 июля названы образцом неудачно проведённой операции.
Сегодня ещё недоступны для изучения стенограммы переговоров командования Воронежским фронтом и начальника Генерального штаба с И.В. Сталиным вечером 12 июля, но, судя по принятым решениям, Верховный главнокомандующий ожидал от контрудара более весомых результатов и был крайне недоволен ситуацией, сложившейся на юге Курской дуги. В течение операции Ставка основные резервы выделяла именно Н.Ф. Ватутину. К началу битвы его фронт имел шесть армий, в том числе одну танковую, 8 июля ему дополнительно были переданы два танковых корпуса, а затем ещё две гвардейские армии. Поэтому, чтобы разобраться в ситуации уже 12 июля, И.В. Сталин связался с Маршалом Советского
Союза Г.К. Жуковым, находившимся в штабе Брянского фронта, и направил его представителем Ставки ВГК на Воронежский фронт. Одновременно А.М. Василевскому было приказано отбыть на Южный фронт.
Утром 13 июля Г.К. Жуков приехал в штаб Н.Ф. Ватутина, где было проведено оперативное совещание, на котором рассматривалась сложившаяся обстановка и итоги контрудара. «Было решено, – вспоминает Г.К. Жуков, – чтобы добиться лучших условий для контрнаступления фронтов, ещё энергичнее продолжать начатый контрудар, чтобы на плечах отходящего противника захватить ранее занимавшиеся им рубежи в районе Белгорода»[645]. Но до этого было ещё далеко.
В это же время в Ставке Гитлера тоже шло совещание, на котором фюрер объявил командующим групп армий «Юг» и «Центр», что из-за невозможности быстрого достижения целей «Цитадели» она прекращается. Но войска, сражавшиеся под Курском, об этом пока не знали и перед соединениями 4-й ТА и АГ «Кемпф» стояли прежние задачи: надёжно прикрыть левый фланг ударного клина и как можно быстрее завершить окружение русских войск у Прохоровки и южнее. События последующих нескольких суток находятся в тени знаменитого боя. 13 июля было последним днём, когда Г. Гот пытался силами всех трёх дивизий корпуса СС замкнуть кольцо вокруг Прохоровки, но благодаря успешным действиям советских войск эти планы рухнули. После чего он, оставив замысел овладеть станцией, полностью переключился на подготовку окружения 48-го ск 69-й А, удерживавшего небольшой клочок земли в междуречье Северского и Липового Донца на стыке 4-й ТА и АГ «Кемпф».
Первоначально этот план предполагалось осуществить 12 июля, но он был сорван контрударом 5-й гв. А и 5-й гв. ТА. Ситуация начала меняться 13 июля, и в 11.15 командир 2-го тк СС обергруппенфюрер П. Хауссер получил приказ Г. Гота: перенести главный удар корпуса в полосу дивизии СС «Дас Райх» (район ст. Беленихино), а в 23.00 поступил уточненный приказ: «Дас Райх» продолжает наступление в направлении Ивановка – Виноградовка. Первая цель – овладеть х. Правороть. Дивизия должна пробиться по возможности далее к ст. Прохоровка и неожиданно захватить её. 167 пехотной дивизии (пд) следует ориентироваться на вариант атаки на деревню Ивановка… Дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер» находится на своих нынешних позициях и ориентируется на то, чтобы нанести удар правым флангом через х. Ямки на Прохорову, как только начнётся наступление «Дас Райх» через х. Правороть на Прохорову»[646]. В этот момент корпус СС был наиболее сильным соединением ГА «Юг», вечером 13 июля он располагал в общей сложности 251 танками и штурмовыми орудиями [647].
К 10 июля, началу Прохоровского сражения, в междуречье Донца оборонялись пять соединений 48-го ск (81 гв., 89 гв., 93 гв., 183 и 375-й сд), имевшие численностьЗб 177 человек[648], корпусные части и части усиления. В общей сложности группировка достигала 40 000 бойцов и командиров. Она удерживали фронт по линии Беленихино – Гостищево – Ржавец протяжённостью около 32 км. В среднем дивизия корпуса, кроме 81-й гв. сд, насчитывала 8250 человек, но к утру 13 июля они понесли заметные потери, не хватало противотанковых средств, а именно танки и были главным средством прорыва противника. 81-я гв. сд была фактически разбита. «Личный состав физически истощён, так как, ведя бои в районе Белгорода, по 2–3 суток был без пищи и даже воды… – докладывал комдив генерал-майора И.М. Морозов. – В боях дивизия потеряла всю дивизионную и почти всю полковую артиллерию. На 13.07.43 г. всего она имела до 3000 человек, причём часть не вооружена (примерно 20 %), нет противотанковых средств (45-мм пушек и ПТР), остались единицы станковых и ручных пулеметов»[649].
В войсках усиливались напряжение и усталость, давали о себе знать непрерывные, в течение девяти суток, кровопролитные бои и нарастающая угроза окружения. Не удалось полностью прекратить начавшийся 12 июля массовый отход личного состава с переднего края без приказа. Только за 13 июля было задержано 1841 человек[650]. Из спецсообщения отдела контрразведки «Смерш» 69-й А о работе заградотрядов с 12 по 17 июля 1943 г.: «…В процессе боевых действий имели место случаи самовольного оставления поля боя целыми подразделениями со стороны военнослужащих 92-й гв. сд, 305-й сд и 290-го миномётного полка. Так, например, заградотрядом в районе с. Новая Слободка 14 июля с. г. были задержаны 3 подразделения 305-й сд, как то: батарея 76-мм пушек, гаубичная батарея и саперная рота. Другим заградотрядом в районе дер. Самойловки были задержаны 3 миномётные батареи 290-го армейского миномётного полка. Заградотрядом в районе с. Кащеево были задержаны два обоза 92-й гв. сд в количестве 25 подвод с личным составом 200 человек»[651]. Командование 69-й А принимало меры для наведения порядка, но ситуацию взять под контроль удастся лишь 16 июля.
Соединения 4-й ТА и АГ «Кемпф» начали наступление с севера и юга навстречу друг другу в ночь на 14 июля. Расстояние между их передовыми группами составляло около 13 км. Между 4.00 и 5.00 северная группировка атаковала сразу по трём направлениям: мд СС «Дас Райх» (на 18.00 14 июля – 90 танков и 25 штурмовых орудий[652]) – из с. Ивановский Выселок на Виноградовку и от Ясной Поляны – х. Калинин на ст. Беленихино, 167-я пд – от х. Собачевский на с. Ивановка и с. Лески. Район станции обороняли три бригады 2-го гв. тк из 5-й гв. ТА генерал-лейтенанта П.А. Ротмистрова, которые имели лишь 45 танков[653], а участок южнее удерживали 183-я и 375-я сд. Из донесения 2-го тк СС: «Корпус в 4.00 дивизией «Дас Райх» перешёл в наступление южнее и восточнее Ясной Поляны через Беленихино на восток, чтобы занять водораздел юго-западнее Правороти. После жестоких уличных боев с 7.00 до полудня Беленихино пало, и усиленный танковый полк мог наступать в 17.00, после артподготовки»[654]. Под сильным давлением противника бригады 2-й гв. тк из района восточнее Беленихино начали отходить к Ивановке, но, обескровленные, они не удержали и её и продолжали отступать к выс. 234.9. Прорвав оборону у станции, эсэсовцы не только потеснили 2-й гв. тк в направлении Правороти, но и атаковали правый фланг 183-й сд, которая на своём левом крыле с рассвета вела тяжелые бои со 167-й пд. Под давлением на обоих флангах она стала постепенно отходить в район Правороть – Сторожевое. Брешь на северном (правом) крыле 48-го ск начала расширяться. Но сопротивление было столь упорным, что враг, опасаясь неожиданных ударов, действовал без р