– Тебе надо восстановить дыхание, – сказал монах, – поскольку мы бьемся уже пять часов.
Робин Гуд снял с пояса рог и протрубил три раза. Тут же появились пятьдесят крепких парней с луками.
– Чьи это люди? – удивленно спросил монах.
– Это мои люди, – ответил Робин Гуд. – А тебе что за дело?
– Вероломный обманщик! – воскликнул монах и, немного помолчав, попросил, чтобы Робин Гуд оказал ему ответную любезность.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Робин Гуд.
– Ты три раза протрубил в рог, – ответил монах, – так позволь мне свистнуть три раза.
– О, с огромным удовольствием, – ответил Робин Гуд. – Никогда не прощу себе, если откажу тебе в столь малой просьбе.
Монах засунул пальцы в рот и свистнул три раза, да так пронзительно, что его свист отозвался эхом. Оно еще не успело стихнуть, как за спиной Робин Гуда и его приятелей появились пятьдесят три собаки. Шерсть на загривке у них стояла дыбом.
– Здесь по собаке на каждого твоего стрелка, – сказал монах, – и две для тебя.
– Это нечестная игра, – только и успел сказать Робин Гуд, очутившийся между двух собак – одна спереди, другая сзади.
Хотя собаки не смогли его укусить – его меч мог быстро расправиться с ними, – но плащ разорвали пополам.
Люди Робин Гуда начали так отчаянно отбиваться от собак, что у тех ярость поутихла, они отступили и только изредка лаяли. Маленький Джон отбивался особенно энергично, и монах, восхищенный его смелостью и ловкостью, спросил, как его зовут.
– Я скажу тебе правду, не солгу. Я тот, кого называют Маленький Джон, и заодно с Робин Гудом, который сражался сегодня с тобой пять часов, и, если ты не подчинишься ему, эта стрела найдет тебя.
Монах, понимая, что сила не на его стороне и ему не справиться со всеми, решил договориться с Робин Гудом, который выдвинул такие условия: монах должен покинуть долину источника и аббатство у источника, присоединиться к Робин Гуду и жить вместе с ними неподалеку от Ноттингема, где за каждую воскресную службу в течение года монах будет получать нобль,[99] а за службу в дни церковных праздников новую одежду.
Монах согласился на эти условия, и договор скрепили печатью.
Так благодаря смелости Робин Гуда и его стрелков монах был вынужден, наконец, подчиниться после семилетнего пребывания в долине источника, где никакая сила не была в состоянии поставить его на колени.
Монах Тук был единственным духовным лицом, с которым Робина связывали дружеские отношения. Обычно он обходился с церковниками так, как с епископом Херефордским, героем баллады, которую мы приводим в качестве примера подлинной истории о Робин Гуде, дошедшей до нас из 1245 года.
Кто славу поет Робин Гуду,
Кто рыцарям, скачущим гордо,
А мы вам расскажем про золота груду
Епископа из Херефорда.
Это случилось в Барнсдейле, друзья,
В зеленом лесу королевском,
Куда наш епископ, наверное, зря
Явился со свитой так дерзко.
«Убью я оленя, – сказал Робин Гуд, —
Изжарим его понемногу,
И будет в охотку нам тягостный труд —
Епископа ждать у дороги».
Вот Робин с друзьями, одет пастухом,
Шестерка друзей – на подбор…
Но поп Херефордский явился верхом
И тычет перстами в костер.
«Как можно, – епископ кричит, – в постный день
Готовить в лесу угощенье?!
Злодейски убит королевский олень —
Последуют суд и отмщенье».
«Мы – пастухи, – отвечал Робин Гуд, —
Пасем мы овец и телят,
Дабы веселиться – не нужен нам суд,
Сойдет и олень короля».
«Вы храбрые парни, но это – разбой!
Король да узнает о том.
Поэтому вы отправляйтесь за мной —
Предстанете пред королем».
«Прости нас, прости, – стал Робин орать, —
От ужаса кровь моя стынет.
Разве достойно семь жизней отдать
В помин о рогатой скотине?»
«Нет вам прощенья, клянусь головой,
Душа возмущенно клокочет.
Поэтому поторопитесь за мной
Встать пред королевские очи».
Но Робин и тут удержать себя смог
В смиренье, пристойном рабам,
Достал из одежды охотничий рог
И быстро приставил к губам.
Он в рог этот дунул как можно сильней,
Аж вздулись натруженно жилы.
И Робина семьдесят смелых парней
Компанию всю окружили.
Бойцы, Робин Гуду отвесив поклон,
Нацелили луки в мгновенье.
«Зачем ты гудишь?» – молвил Маленький Джон,
Похоже утратив терпенье.
«Да вот, тут епископ вовсю возмущен,
Не хочет простить нас никак он,
Отрежь ему голову, Маленький Джон,
И выброси диким собакам».
«Умоляю простить, вы, конечно, правы,
Молю вас простить, ради бога,
Если б я знал, что вы – это вы,
Нашлась бы другая дорога».
«Не будет прощенья, – сказал Робин Гуд,
Но будет суров твой удел.
Поторопись и последуй на суд,
В веселый наш Барнсдейл».
Епископа за руку в лес увели
И там, под пастушью свирель,
В них с Робином, словно в бочонки текли,
Вино, потом пиво и эль.
Потребовал счет епископ сквозь сон:
«Мне кажется, он большой».
«Отдай кошелек, – сказал Маленький Джон,
И я попрощаюсь с тобой».
Епископа плащ у Джона в руках —
Лег на траву, как рассвет.
На ткань посыпались из кошелька
Три сотни блестящих монет.
На глаз оценил их Маленький Джон:
«Приятно их видеть сейчас.
Плачу за епископа, хоть шельма он,
Так сильно не любит нас».
А Робин Гуд, продолжая бал,
Сказал, что епископ – гость.
И старый епископ всю ночь танцевал,
Довольный, что тем обошлось.
Глава 34ПРИКЛЮЧЕНИЯ РОБИН ГУДА
Говорят, что он уже в Арденнском лесу и с ним веселое общество; живут они там будто бы, как в старину Робин Гуд английский… и время они проводят беззаботно, как бывало в золотом веке.[100]
Как уже говорилось, некоторые сочинители баллад так далеко уходили от истины, что представляли Робин Гуда разбойником, которого Генрих VIII объявил вне закона, и есть несколько историй о том, как королева Екатерина заступилась перед своим мужем за храброго разбойника.[101]
Как бы там ни было, однако известно, что однажды Робин Гуд, выступая на стороне королевы, победил в состязании королевских лучников. Вот эта история.
Как-то раз Робин Гуд отправил подарок королеве Екатерине, который ей так понравился, что она поклялась до конца своих дней оставаться другом благородному разбойнику. Однажды королева уединилась в своих покоях, позвала пажа, приказала ему отправиться в Ноттингемшир и найти в Шервудском лесу Робин Гуда. Дело в том, что лучники королевы должны были состязаться с лучниками короля, и королева хотела попросить Робин Гуда и его стрелков выступить на ее стороне против лучников короля.
Паж отправился в Ноттингем и по дороге у всех спрашивал о Робин Гуде, где его можно найти, но никто не смог дать ему точного ответа. Паж зашел в одну из таверн в Ноттингеме, попросил, чтобы ему принесли бутылку рейнского вина, и выпил за здоровье королевы. Тут он заметил йомена[102] в зеленой одежде с большим луком в руке.
Йомен подошел к пажу и спросил:
– Что привело тебя, мой юный друг, в эти северные края, как мне кажется, из Лондона?
Паж ответил, что ему нужно найти разбойника Робин Гуда, о котором он расспрашивал каждого встречного, и спросил йомена, не может ли тот помочь ему.
– Могу, конечно, – ответил йомен. – Если ты завтра рано утром сядешь верхом и поедешь со мной, то я покажу тебе Робин Гуда и всех его веселых стрелков.
На следующее утро они оседлали коней, поскакали в лес, и йомен действительно привез юношу в то место, где был Робин Гуд и его вольные стрелки. Паж опустился на колено перед Робин Гудом и сказал:
– Королева Екатерина приветствует тебя в моем лице и в знак расположения прислала тебе это кольцо. Она просит тебя приехать в Лондон, где должно состояться состязание, в котором, по ее мнению, ты должен принять участие.
Робин Гуд, выслушав пажа, снял с себя зеленый плащ, отдал пажу, чтобы он передал его королеве Екатерине в знак согласия, и добавил, что он и его стрелки немедленно отправляются в Лондон.
Все его люди надели ярко-зеленые плащи и черные шляпы с белым пером, а сам Робин Гуд облачился в алый плащ и черную шляпу с белым пером. Вот в таком виде Робин Гуд и его стрелки прибыли в Лондон. Робин Гуд встал на колени перед королевой, и она приветствовала его и его людей. Соревнование между лучниками королевы и короля должно было состояться на следующий день на Финсберийских полях.
Первыми с крайне самоуверенным видом на поле вышли лучники короля, а затем появились Робин Гуд и его стрелки, выступавшие за королеву. Расставили мишени. Король с королевой заключили пари, чьи лучники окажутся лучше. Ставкой в споре были триста бочек рейнского вина, триста бочек отличного английского пива и триста жирных оленей. Затем королева спросила, есть ли среди рыцарей короля те, кто хотел бы принять ее сторону, но таких не оказалось.