– Должно быть, Робин умирает, раз рог еле слышно.
Он вскочил и побежал в Кирклей так быстро, как только мог. Дверь была заперта, и он выломал ее и вбежал в комнату, где лежал Робин Гуд. Подойдя к кровати, Маленький Джон упал на колени и сказал:
– Об одном тебя прошу, разреши сжечь дотла весь Кирклей и женский монастырь.
– Нет, – прошептал Робин Гуд, – я не могу удовлетворить твою просьбу. Никогда в своей жизни я не причинял зла женщинам и мужчинам, если они были в обществе женщин, поэтому не могу позволить, чтобы такое произошло даже после моей смерти. Лучше ты выполни мою просьбу. Дай мне лук, я выпущу стрелу, и ты меня похоронишь в том месте, куда упадет стрела. Вырой для меня просторную могилу, чтобы мне было удобно лежать. Положи мою голову на зеленый дерн, а рядом со мной положи мой большой лук.
Маленький Джон пообещал, что сделает все, о чем просит Робин Гуд. Того похоронили, как он попросил, – на расстоянии пущенной из Кирклея стрелы.
Глава 35ЧЕВИ-ЧЕЙС
Перси из Нортумберленда
Богом поклялся, ей-ей,
На склонах Чеви, непременно,
Охотиться несколько дней.
В угодиях Дугласа дичь он погнал,
Что после случилось – я вам рассказал.
Для сочинителей баллад не менее популярной темой, чем история Робин Гуда, была битва при Чеви-Чейс. Причиной множества битв, одной из которых была эта битва, были бесконечные пограничные конфликты между шотландцами и англичанами, и поэты не могли обойти стороной эту благодатную тему. Однажды граф Дуглас, крупный шотландский землевладелец, чьи владения располагались на границе с Англией, вторгся в Нортумберленд. В ответ на нанесенное оскорбление лорд Перси пересек реку Твид и оказался в Шотландии.
Может показаться, что зачинщиком битвы при Чеви-Чейс был граф Перси. На самом деле в данном случае не имеет значения, кто первым затеял ссору. Слишком долго они испытывали ненависть по отношению друг к другу, и достаточно было малейшего толчка, чтобы последовал неминуемый взрыв.
Боже, храни короля, свет очей,
И нас не оставь заботой!
Случилась охота в горах Чеви-Чейс,
Не знаю страшнее охоты.
Охотничьим рогом и лаем собак
Граф Перси гонял там оленей.
Потомки о том не забудут никак,
В котором уже поколенье.
Граф Нортумберлендский,
Шотландцев кляня,
Охотиться в Чеви
Поклялся три дня.
И лучших оленей
В горах Чеви-Чейс
Убить, чем унизить
Эрл Дугласа честь.
Граф Дуглас клянется – охоте не быть!
Натянуты грозно поводья…
Сэр Перси бесстрашно охоту трубит,
Собравшись к шотландцам в угодья.
Он лучников лучших повсюду собрал,
Их крепче – из камня не высечь.
Их стрелам доступна и скрытая цель,
Их всех – до полутора тысяч.
Псам резвым погонщики дали бежать,
Следы нагоняя оленьи,
Как только в Шотландии стало светать,
Охоту открыв в понедельник.
Когда же светило поднялось в зенит,
Превысив надежду и квоту,
Был сотый олень в Чеви-Чейсе убит,
Но Перси продолжил охоту.
Стрелки овладели вершинами гор,
Расширив обзор до предела.
Надежно тылы охраняет дозор
На случай нежданного дела.
И с лаем собаки неслись по лесам,
Охотники мчались со смехом,
И шум от охоты летел к небесам
Пронзительно-радостным эхом.
Лорд Перси пошел посмотреть на трофей,
Наваленный грудой в траву,
Где Дуглас, тому уже несколько дней,
Назначил ему рандеву.
То, что приедет сэр Дуглас сюда, —
Из недостовернейших версий.
Он юноша храбрый, но ждать никогда
Не станет его граф Перси.
Однако граф Дуглас, блистая броней,
Явился начальником старшим
Двух тысяч шотландцев, за ближней горой
В походном развернутых марше.
Оставить охоту граф Перси велел,
Оценив сей решительный вид
Шотландцев, покинувших Тивидейл
На реке полноводной Твид.
«За мной, англичане! Не ведая страх —
К победам бесчисленным нашим
На севере, в этих шотландских горах,
Как и южней, за Ла-Маншем.
Лишь дайте, товарищи, махом единым
Решить наши распри вдвоем
С их графом, вступив в поединок,
Все дело покончить копьем».
Граф Дуглас в блестящей на солнце броне
Отважно на Перси глядит.
И скачет навстречу на белом коне
Всех воинов он впереди.
«Покажись, – молвил Дуглас, – скажи, кто так лих?
Кто этот вор и тать,
Чтоб безнаказанно на землях моих
Оленей моих убивать?»
Перси был первым с ответом опять,
Кровь эти слова окропит:
«Мы должны всем объявлять
И показывать, кто мы такие.
Но мы готовы вам дать ответ —
Вас, как оленей, сразим…»
Дуглас торжественно, словно обет,
Гневно бросает им:
«Я положу вашей спеси конец
Здесь на холмах в Чеви-Чейсе.
Вы опытный воин и сильный боец,
Но я не слабее вас, Перси.
И думаю, граф, вы не лиходей,
Сражаться из умысла злого,
Преступно губить неповинных людей,
Не делавших в жизни худого.
Давайте, сэр Перси, мы копья скрестим
И кровью своею раскрасим…»
Граф Перси в сердцах чертыхнулся за сим
И кратко ответил: «Согласен!»
Оруженосец Визерингтон
Был с Перси на той горе.
«Что ж, – с возмущением выкрикнул он, —
Я расскажу при дворе?!
Когда будет драться с врагом мой барон —
Забьются у тысяч сердца!
Вы оба – графы, – сказал Визерингтон, —
А оруженосец – я.
Я буду биться, не ведая страх,
Без сечи – мне нет житья.
Покуда держу этот меч в руках —
Буду сражаться я!»
В шотландца нацелен английский лук,
Свист стрел на лету затих —
Среди шотландцев попадали вдруг
Восемьдесят из них.
Сэр Дуглас под залпом стоял в полный рост,
От страха не бросило в жар.
Не сник, не согнулся, оставив свой пост,
А принял достойно удар.
Натрое войско разбил он свое —
Таков стратегический план.
Шотландские копья с трех разных сторон
Готовы проткнуть англичан.
Не стоит охота подобных утрат.
И Перси, и Дугласу – худо,
Но с яростью графы и сотни солдат
Убить пожелали друг друга.
Немало отважных тогда полегло,
Врага поразив на прощанье,
Упорно сражаясь с мечом наголо,
Держали ряды англичане.
Отброшены луки. Кипит ближний бой.
Бойцы разобрались на пары
И смерть окровавленной водит рукой,
Вокруг раздавая удары.
Враги наседают, нет силы уже,
И воины гибнут, не каясь,
А множество самых достойных мужей
Лежат на земле, задыхаясь.
Господи! Слышал ли кто до сих пор
Боль, в небо орущую тупо?
Ужас и вид окровавленных гор,
Ставших вдруг выше от трупов.
Как ангелы мести, с потухших небес,
Сошлись предводители бойни.
Как львы, защищая исконно свой лес,
Угодия предков покойных.
И потом, и кровью облились князья,
И жаром вражды обливали
Себя и друг друга, с упорством разя
Мечами отпущенной стали.
«Сдавайся, граф Перси, и, жизнь продля,
Для чести все доводы вески —
Шотландского я упрошу короля
Тебя наградить королевски.
Я отступными превышу рекорд,
Свою приложу я печать.
К буле, что сэр Перси – храбрейший лорд,
Из всех, что пришлось встречать».
«Нет, Дуглас, – вспыхнул у Перси взор, —
Я жизнь себе не куплю.
Не родился еще житель гор,
Которому я уступлю!»
Но тут лук английский, не обессудь,
Шотландцам стрелу послал.
Стрела отыскала сэра Дугласа грудь
И тот перед смертью сказал:
«Более не упражнять мне слог —
Пусть правит войны закон.
Граф Перси, наверное, видеть мог —
Меня продырявил английский стрелок,
А вовсе даже не он».
Граф Перси вдруг замер в ужасном бою
И Дугласа руку сжал с силой.
«Я отдал бы даром всю землю мою,
Когда б она вас воскресила.
Как же случилось среди христиан,
Главу посыпаю золою,
Что воин, возглавивший рыцарский клан,
Случайно повержен стрелою».
Среди шотландцев был рыцарь один —
Посланник сэра Дугласа мести.
Поскольку Шотландии сей верный сын —
Стал кровным врагом сэра Перси.
Итак, это был сэр Монтгомери Хью,
Верхом, англичанам вразрез,
Он брешь протыкает в английском строю