поздно выполню. И время для этого у меня есть.
На Общей магии я не попал в число «счастливчиков», которых «железная Марфа» вызывала к доске. Хотя думаю, что в грязь лицом бы не ударил. Но, наблюдая за тем, как она спрашивает домашнее задание, невольно посочувствовал несчастным. Теперь ясно, почему эта женщина заработала себе такое прозвище.
Спрашивала она настолько жестко, что мне кажется, половина отвечавших, пусть и знали ответы на ее вопросы, но под давлением сурового преподавателя путались и все забывали. М-да, какой-то оригинальный метод преподавания, скажу я вам. В результате из пятнадцати студентов пять человек получили «четверки», остальные — «тройки», и пара человек — даже «двойки». Причем в аудитории стояла прямо-таки мертвая тишина.
Кстати, одним из счастливых обладателей «четверки» оказался Шуйский.
— Фух! — прошептал он мне, опускаясь на место. — Вот как она это делает? Страшная женщина!
Я лишь хмыкнул в ответ, хотя в принципе был с ним согласен.
А вот следующим уроком был опять Практикум по Боевой Магия. И вновь вся наша группа выстроилась на том же самом небольшом полигоне. Только в этот раз народ посматривал на меня с опаской.
— Итак, ученики… — Борщ встал перед нами и внимательно осмотрел нашу неровную шеренгу. — На прошлом уроке у нас произошла, так сказать, случайность. Чтобы это не повторилось, Веромир, ты будешь заниматься лично со мной. Все заклинания — только под моим контролем! Надеюсь, возражений нет? — Он посмотрел на меня.
— Нет, — пожал я плечами.
— Тогда ты пока постой, а остальные — выстраивайтесь очередь к мишеням. Посмотрим, как вы выучили шаровую молнию. Шуйский!
— Да, учитель.
— Назначаю вас старшим. Будете контролировать заклинания и отмечать вот здесь… — Борщ протянул моему другу планшет. — По списку.
— Хорошо. — Вид у Ивана была немного удивленный, но длилось это недолго. Он быстро «переобулся» и, потрясая планшетом, громко объявил смотревшим на него ученикам:
— Слышали, что учитель сказал? Строимся в две колонны!
В его голосе было столько уверенности! Судя по всему, мой друг явно привык командовать. И вот опять? Как это соотносилось с его незавидным положением в роде? Загадка.
Но долго размышлять на эту тему мне не дали. Борщ отвел меня в сторону.
— Теперь — с тобой, Веромир. — Он хмуро посмотрел на меня. — Проблема контроля над силой заклинаний всегда была бичом магов, особенно в начале обучения. Но если у твоих товарищей пока такой проблемы, скажем прямо, не существует, просто нечего контролировать, даже учитывая, что кое-кто из них четвертого ранга, у тебя она, несомненно, имеется. Поэтому нам с тобой придется начать изучать медитацию. Ты, конечно, ее тоже не знаешь?
— Нет, — признался я.
— По программе она у нас должна быть только во втором семестре, но до него ты все оборудование полигона уничтожишь. Так что мы начнем изучать ее сегодня. Я тебе выделил персональную мишень, она на всякий случай прикрыта дополнительным щитом. Но сначала — концентрация.
— Иван, внимательнее! Вяземская, правильно двигайте пальцами! Старайтесь…старайтесь! — крикнул он, и, посмотрев в сторону выстроившихся двумя колоннами студентов, я увидел, как Ирина Вяземская под насмешливым взглядом моего друга отчаянно пытается сотворить «Шаровую молнию» но вместо нее у нее с пальцев лишь периодически срывались миниатюрные зигзагообразные стрелы обычных молний.
— Так-с… — Он вновь повернулся ко мне. — Садитесь в позу для медитаций. Знаете, как?
Я хмыкнул и, скрестив ноги, постарался поудобнее устроиться на мягком песке, которым был щедро усыпан полигон.
— Итак, Веромир… — Борщ встал за мной и положил свои ладони мне на голову. Я почувствовал, как от них идет какое-то живительное тепло, и. закрыв глаза, внимательно слушал его голос.
— Просто погрузитесь в себя. Расслабьтесь, отрешитесь от всего. Только вы наедине со своим телом. Попробуйте посмотреть на свое тело изнутри. Вы должны увидеть ваш источник… синее пятно, чуть ниже сердца.
Я десять минут честно пытался сделать то, о чем он просил, но бесполезно. Однако какой-то расслабляющий голос преподавателя, который стал читать какие-то заунывные мантры, и мое настойчивое желание внезапно принесли успех. Все звуки вокруг меня пропали, я действительно увидел себя изнутри. Это было очень необычно. Словно на уроке биологии, я видел, как по моим венам бежит кровь, бьётся сердце, трепещут легкие. Весь мой организм жил и работал в каком-то завораживающе четком режиме. И, да, я увидел источник. Только вот он был явно не синего цвета, и пятном я бы это точно не назвал.
— Не отвлекайтесь, Веромир, — услышал я где-то вдали приглушенный голос Борща, — не выходите из этого состояния. Просто спокойно и медленно отвечайте на мои вопросы. Вы видите источник?
— Вижу.
— Какого он цвета?
— Темно-фиолетовый, — сообщил я, — и, кстати, пятнышком я бы его не назвал. Скорее, это большое пятно…
— Вы уверены, что он темно-фиолетовый? — В голосе преподавателя я явно различил изумленные нотки.
— Да… уверен…
— Хорошо. — Голос Борща вновь стал спокойным. — Теперь попробуйте мысленно коснуться источника. Только очень осторожно…
Я подчинился его приказу, и как ни странно, получилось у меня это с первого раза. Меня вдруг охватило какое-то странно наслаждение… Трудно передать чувство, которое я испытал, коснувшись темно-фиолетового сгустка. Мне на миг показалось, что он вообще живой… словно ласковый домашний питомец, котенок, который в ответ на мое прикосновение чуть ли не замурчал от удовольствия и…поделился им со мной. Но вот первая волна своеобразного экстаза схлынула, и я вдруг понял, что теперь могу обращаться к нему напрямую. Могу сам мысленно отдавать команды, контролировать энергию, вложенную в заклинания. Только вот почему-то на меня внезапно навалилась страшная усталость, словно на плечи лег какой-то невообразимо тяжелый груз. Темно-фиолетовое пятно сжалось и стало бледнеть.
— Веромир… Веромир…Веромир… — слышал я вдали чьи-то глухие голоса…
Я с трудом разлепил веки и, к своему изумлению, увидел напротив себя Борща, который вытянул перед собой руки; от них на меня падал мягкий белый свет. Рядом с ним стояла Татищева и полностью повторяла действия нашего преподавателя Боевой магии. Лица у обоих были сосредоточенными и одновременно какими-то испуганными, что ли. И именно они повторяли мое имя. А рядом с ними… Пожарская и Годунова. И девушки повторяли действия учителей. Медленно повернув голову направо, я увидел свою группу, которая с широко раскрытыми глазами наблюдала за происходящим.
И только после этого я почувствовал, как тяжесть ослабевает и ко мне понемногу возвращаются силы. Через несколько минут я уже чувствовал себя более или менее. В этот момент белый свет растаял, и оба учителя вперили в меня усталый взгляд. Пот не лицах, тяжёлое дыхание. Да, Борщ, по-моему, вообще шатается.
Первой пришла в себя Татищева. Она шагнула ко мне и, положив руку на плечо, строго поинтересовалась:
— Как ты себя чувствуешь?
— Сейчас уже неплохо, — признался я.
Мои слова услышали остальные студенты, и я удостоился приветственных криков в свою честь. М-да… похоже я устроил тут представление!
— А вы чего ждете? — повернулся к ним Борщ. — Урок час назад закончился, я вас отпустил! А вам большое спасибо! — Он легким кивком поблагодарил Диану и Варвару. — Но вы тоже можете идти.
— А мы не можем бросить друга в беде! — заявил Шуйский. — Вот Диана с Варварой его поддерживали. А вы бы справились без них?
Татищева с Борщом как-то растерянно переглянулись.
Чего? Неужели Иван прав? Это что же получается? Я уставился на довольную. Пожарскую, стоящую рядом с Шуйским, и Годунову, которая стояла чуть в стороне вместе с своим братом. Когда мы встретились с ней глазами, по ее губам пробежала легкая улыбка. Получается, меня спасла дочь врага. Вот каково?!
Я тяжело вздохнул и, тем не менее, поблагодарил девушек, как и учителей. Потом разберемся…
— Идите теперь уже. — К студентам повернулась «железная Марфа». — Теперь уже ничего с вашим Веромиром не случится. Нам надо с ним поговорить.
Мои одногруппники нехотя стали расходится, тем не менее, от меня не укрылось что последними с полигона вышли Трубецкие и Шуйский, у которого я прочитал по губам фразу: «Мы тебя ждем».
— Стой спокойно! — строго сказала Марфа и медленно провела руками вдоль моего тела. Я почувствовал лёгкое покалывание. Продолжалось это не больше минуты, после чего она отступила от меня.
— Он в порядке, — бросила она Борщову.
— Рассказывай, — посмотрел тот на меня.
— А что рассказывать? — пожал я плечами.
— Все. Подробно. Как можно подробнее… И поверь, Веромир, мы тебе не враги.
И я почему-то поверил им. Не знаю, какое-то «шестое чувство», что ли, говорило о том, что оба этих человека искренни со мной. Поэтому я постарался как можно подобнее рассказать о том, что чувствовал. Единственное, о чём я не рассказал — это о своих чувствах и поведении мурчащего источника…
— Надо же! — изумленно покачала головой Татищева. — Ты, похоже, установил контроль над своим источником. — Она внезапно повернулась к Борщу, и я вздрогнул от ледяного взгляда преподавательницы.
— Ты с ума сошел, Никита! — прошипела она. — Это ты же спровоцировал! Источник пробуждают в конце второго курса после тестов и под наблюдением Целителя. Ты совсем ополоумел?!
— Да он просто медитировал… я не хотел ничего такого, — как-то неуверенно и сбивчиво стал оправдываться тот.
— Мы с тобой еще поговорим! — отрезала Марфа и повернулась ко мне. — В общем, у тебя был естественный откат. Чтобы первокурсник, к тому же новичок, установил контроль так рано… такого я не помню. И какой, ты говоришь, цвет? Темно-фиолетовый?
— Да.
— Вот же!
Под ее взглядом Борщ даже как-то сжался.
— Что ж, думаю, нам с тобой нужно серьезно поговорить. Ты должен быть очень аккуратным, Веромир. Ты слишком быстро развиваешь свою силу. Она может быть опасна не только для тебя, но и для окружающих.