а их лидера и его невесту нападением. Исидо теперь не было, а остальные мужчины, эпизодически появлявшиеся в ней, исчезли совсем. М-да. Это, по-моему, неправильно. А то и выпить, как говорится, не с кем в настоящей мужской компании. Женщины все-таки всегда остаются женщинами.
Наоми вместе со мной попала под град вопросов, отвечать на которые я поручил японке. И надо сказать, она справилась с истинно японской невозмутимостью. А вот ко мне сразу привязалась Вероника, которая заявила, что нужно сразу осветить это событие в своем блоге. Мол, рассказать о спасении Веромиром Бельским японской аристократки Наоми Сузуки и прочем. Показать меня таким крутым мужиком, вступившимся за честь девушки…
Честно говоря, я засомневался на этот счет, но Трубецкая ошарашила меня тем, что пять минут назад разговаривала с Гвоздевым, и тот полностью одобрил ее план медийного продвижения моего «крутого» мужского поступка.
— А как на это ректор отреагирует? — все-таки решил уточнить я. — Это пятно на Академию…
— Совершенно фиолетово, что он будет думать, — легкомысленно отмахнулась от меня девушка, — это проблемы Академии. Да и не будут тут скандал раздувать… а блог я сделаю так, что ты закачаешься… — в глазах Вероники появилось мечтательное выражение.
— Все с тобой ясно, — фыркнул я.
После разговора день покатился по привычной колее. Я, конечно, вновь ловил на себе любопытные взгляды, но тут уж некуда деваться. Похоже, я уже стал штатным ньюсмейкером. После занятий, распрощавшись с народом, я отправился в коттедж.
Шемякин уже прилетел, и я сразу же передал ему Наоми под свое крыло. Он помог ей загрузить вещи, приготовленные для путешествия в Санкт–Петербург и увез мою невесту в поместье в сопровождение четырех флайеров охраны, пообещав вернутся за мной к восьми часам. С Наоми полетела и Даша, которая, как всегда, надавала мне «ценных указаний»: мой костюм для вечеринки находится в гостиной, а лёгкий ужин после тренировки ждет на кухне. После чего я, переодевшись, отправился на тренировку.
Пришел я на нее раньше и, оставив Виль в спортивном зале ждать меня, пошел в раздевалку, где застал двух неразлучных друзей. Романов и Гагарин. О них и узнал последние новости. Кстати, они пригласили меня на ту самую встречу в ресторан «Высота» только сейчас.
Выяснилось, что только команду игроков везли на большом пассажирском флайере. Группа поддержки добиралась своим ходом.
— Я вот тоже не понимаю, какого дьявола мы все вместе туда премся, — поддержал Романов высказанное мной недоумение, — Татищев говорит — «командный дух»! Да какой «командный дух»? На этом турнире все сами за себя.
— Ага, — кивнул Гагарин, — так, скорее всего, все думают. Особенно наши командные стервы.
— Действительно, командный дух на высоком уровне, — рассмеялся я, — коли такие отношения, то зачем эта встреча в «Высоте»?
— Татищеву этого не объяснишь. Он у нас правильный человек… Хочет, чтобы мы все собрались. Подняли бокалы, дружно поклялись друг другу в том, что порвем всех на этом турнире… — хмыкнул Романов, — да что там говорить? Думаю, сам все увидишь в ресторане. Ты лучше расскажи, что там у тебя с японкой? Вся Академия гудит по этому поводу. Говорят, вы вместе со своей телохранительницей и Сузуки десяток ниндзя нашинковали.
— Преувеличивают, — улыбнулся я, — на самом деле их было пятеро. Ну да, Виль справилась. Я немного помог. Слишком раздули…
— Ничего себе — раздули! — укоризненно посмотрел на меня Гагарин. — Не каждый год пятеро ниндзей пытаются похитить девушку из Академии. Это не то, что событие, это, да простит меня мой учитель риторики, охерительное событие! А ты сказал Виль? — он переглянулся с Романовым, — это та самая девка, что на тебя напала в столовой? И теперь она твой телохранитель?
Что ж, пришлось вновь поведать уже выученную мной версию. Здесь она вроде прокатила.
— Поздравляю, — хлопнул меня по плечу Гагарин, — такого телохранителя найти дорогого стоит.
— А вы что, еще здесь? — в раздевалку заглянул Татищев. — Только вас ждут!
И, действительно, ждали только нас. На этот раз разминка была недолгой, и наши учителя устроили репетицию боев на турнире, только с ограничениями по магии. На трех рингах сразу установили заклинание Силового Барьера. Проведя три боя с Меньшиковой, Гагариным и Потёмкиной, и все их выиграв, я уже собирался передохнуть, но Татищев устроил мне ещё один бой. На этот раз с Горчаковым. Я хотел было возразить, но потом махнул рукой.
Правда, мне явно не понравился настрой Горчакова. После того, как мы скрестили шпаги, мой огненный щит проломило мощное воздушное заклинание. Честно говоря, даже не понял, что произошло… Как потом выяснилось, обычный «воздушный кулак», раскаченный до максимального уровня. Мне просто повезло, что мой полет спружинил барьер, окружавший ринг. Поэтому оглушенным я просто сполз на мягкое покрытие ринга.
— Ну что, гад… — вдруг донесся до меня голос Горчакова, который с ухмылкой приближался ко мне, — сейчас я научу тебя почтительности…
За барьером, по-моему, стали понимать — происходит что-то не то. Вроде засуетился Татищев с Муравьевым. А в меня тем временем полетел огненный шар. Если бы я не поставил буквально инстинктивно «темный щит», то, думаю, пришлось мне бы очень плохо. Перстень блеснул на пальце моего противника, после чего на меня посыпался град огненных шаров и молний. Щит затрещал по швам, но я уже пришел в себя. И бурлящая злость рвалась наружу. К тому же, я вспомнил, что на моей руке тоже есть одно необычное кольцо. Пришло время его использовать. Под таким напором было невозможно атаковать.
Активация кольца, мысленно проведенная линия, и я оказываюсь за спиной изумленного противника. А следом за этим — удар по почкам, затем подсечка и удар левой в подбородок.
Мой противник, потеряв сознание, рухнул на маты. Я же, тяжело дыша, опустился рядом с ним. Тем временем, передо мной появились бледные Муравьев и Татищев. Рядом с ними — невероятно злая Виль. Первый раз я видел на ее лице подобное выражение. Но ее злоба была обращена явно не на меня, а на наших тренеров. За ними же стояли изумленные члены команды.
Тут же появились целительницы и быстренько утащили Горчакова.
— Что тут произошло? — прошипел Татищев, провожая взглядом целительниц.
— А вы не видели? — проворчал я,– вообще-то кое-кто решил меня убить.
— Этого не может быть, — покачал головой Муравьев, — это невозможно…
— Невозможно? — уставилась на него Виль. — А то, что тут применили как минимум пять заклинаний, которые не имеют права применять даже на турнире — это невозможно? А то, что если бы господин не телепортировался, он был бы уже мертв, это как? Кто бы за это ответил? А?
Татищев вдруг стал бледным, как полотно. Похоже, до него наконец дошла вся серьезность ситуации. Да и Муравьев как–то сдулся.
— Вы лучше разберитесь с вашим Горчаковым, — фыркнул я, поднимаясь. — Магией я ему урона не нанес, а физические повреждения помогут залечить целительницы. А вот почему он напал на меня подобным образом, уж уточните. Сдается мне, что ему кто–то что–то пообещал за это!
— Не надо пока фантазировать, Веромир, — пришел в себя Татищев, — мы обязательно все выясним. Тренировка окончена.
С этими словами тренеры удалились. А рядом со мной, приобняв, появилась Виль, смотревшая на меня с каким–то виноватым выражением.
— Он хотел убить вас, господин. Я виновата, мне надо было быстрее среагировать… — прошептала она мне на ухо.
— Расслабься, — успокоил я ее, — все нормально.
Тут ко мне подошли Гагарин и Романов. И что удивительно, Потемкина. Остальные девушки, одарив меня любопытными взглядами, удалились. Королевы! Но презрительно уже не смотрят… не знаю — радоваться этому или нет?
— Что на этого идиота нашло? — поинтересовался Федор.
— Я всегда знал, что Горчаковы ненормальные. В их роду у всех проблемы с психикой, — добавил Иван.
— Как ты себя чувствуешь? — Потемкина смотрела на меня, и мне кажется, в ее глазах был явный интерес ко мне любимому.
— Да нормально я себя чувствую, — успокоил ее, — все хорошо. А что с этим Горчаковым случилось — не знаю.
— Он хотел тебя убить! — безапелляционно заявила Виль. — Это точно!
— Похоже, что это так, — кивнула Потемкина, повернувшись к Романову и Гагарину, — если будет нужно, я подтвержу. А вы?
— Мы тоже подтвердим, — ответил Федор, — да, Иван?
— Точно…
— Ладно, ребята, — вдруг улыбнулась Потемкина, — пойду я. Надо послушать, о чем там судачат наши три красавицы в раздевалке. Надеюсь увидеть всех в 21:00 в «Высоте».
— Обязательно, — хмыкнул Гагарин.
— До встречи, Веромир, — улыбнулась она мне и ушла.
— Ну ты даешь, парень, — с завистью посмотрел на мня Федор, — похоже, Потемкина тобой заинтересовалась… а это очень круто!
— Не знаю, что ты подразумеваешь под словом «заинтересовалась», — усмехнулся я, — но вот мне все равно. Я не собираюсь заводить отношения с этой девушкой.
— Пойдем в раздевалку, — рассмеялся Иван, — если это так, то ты, наверное, такой единственный из мужского контингента Академии.
— Подожди меня здесь, — приказал я Виль и отправился с ребятами в раздевалку. По пути пришлось выслушать традиционные мужские подколы. М-да… после того, как эта «снежная королева» обратила на меня внимание, чувствую, они будут постоянно. Честно говоря, я совершенно не собирался влезать в это. Что-то подсказывало мне, что все это не просто так. Это, кстати, подтвердил и Федор Романов.
— Если серьёзно, — произнес он, когда мы уже приняли душ и, переодевшись, выходили из раздевалки, — то, действительно, от таких, как Потемкина нужно держатся подальше. Она тебя скушает и не подавится. И никакими чувствами тут не пахнет. Такие если и интересуются мужиком, то только если этот мужик им зачем–то нужен!
— Перевожу, –добавил Гагарин, — будь внимательнее с ней, Веромир.
— Спасибо за совет, конечно, — искренне поблагодарил я, — но как уже говорил, мне все это не нужно…