ван māl Mis «князь Миш» (с глоссой .i. ríg montis «короля горы»)619. Горная крепость, традиционно связанная с именем Ку Рои, Катарь Кон Рои (совр. Кахерконри) находится на высоте 630 м над уровнем моря на западном склоне горного хребта Шлиав Миш в граф. Керри. Крепость защищена единственной мощной каменной стеной. Внутренняя ее часть занимает около одного гектара. Стена, построенная из красного песчаника, с внутренней стороны имеет несколько уровней и в некоторых местах до сих пор достигает высоты более двух метров. Из-за удаленного и труднодоступного расположения крепости ее сложно представить обитаемой в зимнее время. Согласно устному сообщению мунстерского краеведа Б. О Киваня, укрепление могло служить убежищем для местного правителя и жителей во время разбойничьих нападений и угона скота. Интересно, что согласно письменным источникам, Ку Рои отсутствовал в крепости многие дни и ночи во время своих странствий. Известный археолог Б. Рафтери не смог прийти к однозначному ответу касательно функций или даты постройки Кахерконри620. Крепость Ку Рои остается одной из загадок кельтской Ирландии, где миф и история смыкаются странным образом в литературе и археологических памятниках.
Вселенская слава и мощь Святогора не позволяют ему жить на Руси или даже туда наведываться, в той же мере, как Ку Рои не может вместить Ирландия:
На тых горах высокиих,
На той на Святой горы,
Был богáтырь чюдныи,
Что ль во весь же мир он дивныи,
Во весь же мир был дивныи –
Не ездил он на Святую Русь,
Не носила его да мать сыра земля621.
Это начало былины о смерти Святогора, которое само по себе свидетельствует о вселенской славе героя. Важно, как отмечал В. Я. Пропп и другие исследователи былин, что Святогор, будучи «старшим богатырем», никогда не совершает подвигов с другими богатырями на Святой Руси или на ее пограничье622. Святогор «во весь же мир был дивныи» и совершает подвиги вне пространства Святой Руси. Подобно Ку Рои, мир простых смертных не может вместить его. В некоторых былинах его описывают как великана, «выше леса стоячего». Сюжеты, сходные с историей Святогора, засвидетельствованы на Балканах и в Чехии, что позволяет предположить общеславянский мотив623. Согласно предположению Д. М. Балашова, Святые горы Святогоро-ва цикла былин можно локализовать на Карпатах, в области древнего расселения праславян624. В. Н. Топоров также не исключал карпатское праславянское происхождение мифа о Святогоре625. Эта локализация кажется вероятной, поскольку один сказитель из Заонежья называент Святогора Святополком, что, возможно, указывает на предание о великоморавском князе626. Тем не менее, Святополк – это распространенное славянское имя, а Святогор – великан-богатырь русских былин.
Итак, Святогор – чужак для былинной Святой Руси. Его слава известна всему миру, он вселенский герой, если не вселенский правитель. Его локус – Святые горы (иногда «Светые горы»), расположенные вне Святой Руси. Этот топоним так или иначе связан с именем Святогора, которое могло заменить более раннюю форму – Вострогор, или Вертогор, – в процессе позднейшей народной этимологизации627. Несмотря на видимую сакральность топонима, стоит отметить, что великаны, людоеды, тролли и подобные им персонажи в фольклоре и мифах, как правило, обитают именно в горах. Святогор часто сам ведет себя как чужак и дает понять, что и русские богатыри для него чужие: «русские комары больно кусают»; «я привез русского богатыря в гости» и т. п.628 Святые горы (с очевидными коннотациями, отсылающими к христианским святыням в Палестине) связаны со Святогором в той же мере, как Ку Рои связан с горой Шлиав Миш на крайнем юге Ирландии в преданиях «Пир Брикриу» и «Смерть Ку Рои»629. Только горы на окраине мира могут вынести нечеловеческую природу этих двух великанов630.
Другой локус Святогора в русском эпосе – это горные ущелья. В былинах предполагается, что Святогор и другие «старшие» богатыри путешествуют только по ущельям: «Ездят нонь они как по шшелейкам»631. Он также ездит по ущельям с Ильей Муромцем. Ущелье совмещает функции горы и нижнего мира; это нижний мир внутри сложного пространства горы.
Отец Святогора (иногда его именуют Горыня «Горный(?)») живет на Святых горах и также обладает качествами хтонического чудовища. Когда Святогор привозит Илью Муромца в свое горное жилище, он знакомит его со своим престарелым родителем, слепым, но исключительно сильным. Отец Святогора «древныи да темныи» (слепой)632, причем слепота оказывается маркером его хтонической природы. Святогор предупреждает Илью, чтобы тот не подавал руки древнему великану, и тот подает ему палицу (или раскаленный железный прут), который великан сжимает, пока не начинает течь пена633. Отец Святогора, в отличие от своего сына, постоянно живет на горе и может быть назван старейшим долгожителем, населяющим былинное пространство (ведь он пережил даже собственного сына). Сам Святогор в этом фрагменте предстает как слепой и глухой в пределах Святой Руси, где он оказывается чужаком (когда отец спрашивает его, что он видел или слышал на Руси, Святогор отвечает: «Я что не видел, что не слышал, а только привез богатыря со святой Руси»). Топоров считает, что Святогор как пришелец из страны мертвых не может видеть или слышать в стране живых634. Иначе поездки Святогора можно интерпретировать как вторжение хтонического персонажа в страну живых, где он не различает деталей пейзажа, человеческого поведения или богатырских подвигов.
В былинах есть два рассказа о смерти Святогора. Как в цикле былин о Святогоре, так и в ирландском цикле Ку Рои смерть героя имеет центральное значение. Одна былина повествует о том, как Святогор умер, сломленный теллурической силой, содержавшейся в маленькой суме, которую ему дал Микула Селянинович или он сам нашел в поле. Святогор хвалился, что может повернуть землю, была бы у него «тяга», но, когда у него в руках оказывается сума, он не может ее поднять. Великана затягивает хтоническая стихия:
Ухватил он сумочку обема рукама,
Поднял сумочку повыше колен:
И по колена Святогор в землю угряз,
А по белу лицу не слезы,
А кровь течет.
Где Святогор увяз,
Тут и встать не мог,
Тут ему было и кончание635.
Другой вариант былины о Святогоровой смерти повествует, как он вместе с Ильей Муромцем находит огромный гроб высоко в горах. Гроб подходит по размеру только Святогору. Снова земное притяжение заставляет Святогора лечь в гроб и остаться в нем навсегда636. Согласно другому варианту истории, записанному К. С. Аксаковым, Святогор всегда лежал на горе и так рассказывает об этом Илье: «Видишь, какой я урод; меня и земля не держит, нашел себе гору и лежу на ней»637. Только на горе великан может найти убежище и не погрузиться в землю, которая не может его держать. Так в древнеиндийском мифе ужасный змееподобный Вритра лежит на горе, а позже его убивает Индра (ṚgVeda, I, 32, 1—2). Как черты ландшафта, так и пассивный и могущественный характер Святогора и Вритры соответствуют одному и тому же основному мифу638. Иванов и Топоров предполагают, что изначальная форма имени Святогора была сходна с именами мифологических персонажей «Вострогора» (мифическая птица), «Вертогора» и «веретника» (птицеподобное и змееподобное существо)639, то есть прототип Святогора можно скорее сопоставить с Вритрой, чем с иранским богом Веретрагной или ведийским эпитетом vrtráhan ‘убийца Вритры, Индра’, как ранее предположил Топоров. Также важно, что в одной из Пудожских былин Святогор назван «Горыничем» подобно известному «Змею Горынычу»640. В других былинах Горынь – это огромная змея, враг богатырей641.
Земля не может держать таких великанов, как Святогор или Ку Рои; но и великан оказывается бессилен перед весом земли: она поглощает Святогора, когда последний оказывается отягощен ее весом. Он возвращается в стихию земли, вольно или невольно погружается в землю. Смерть Ку Рои – также самое важное событие в цикле преданий, посвященных этому герою. Смерть гигантов, конечно, широко известный топос во многих традициях, включая библейскую. Эта смерть обычно указывает на конец изначальной эпохи и начало господства людей. Поэтому оба наших трагических великана с самого начала обречены (ср. фразу Вертогора, великана из русской сказки: «Рад бы принять тебя, Иван-царевич, да мне самому жить немного. Видишь, поставлен я горы ворочать; как справлюсь с этими последними – тут и смерть моя»)642