между двумя свинопасами: когда был урожай желудей и орехов в Мунстере, свинопас с севера отправлялся на юг со своими тощими свиньями. Когда урожай был на севере, южный свинопас отправлялся на север814.
В последних двух предложениях отрывка мы находим содержание договора между свинопасами. Упоминание suīthe ngentlechta (‘языческая премудрость, знание; букв.: знание язычников’) кажется нерелевантным (или принадлежащим другому фрагменту) в контексте рассказа о договоре между свинопасами. Возможно, поэтому Ройдер считает этот комментарий поздней вставкой, особенно поскольку это единственное явно христианское понятие во всем тексте предания815. Представляется существенным, что suíthe – это знание suí ‘мудреца’ (иногда в христианском, церковном значении, как знатока латинского языка и писаний). Термин происходит от *su-wids (cр. др.-инд. suvidyā- ‘хорошее знание’). Suíthe можно обрести с помощью обучения, воспринять от учителей, в отличие от более оккультного fius, которое часто вопринималось как сокрытое знание, доступное только после откровения816. Suíthe – это знание и искусство филидов, которое можно было постичь после многих лет обучения. В искусственном экзегетическом контексте нашего отрывка важно, что suíthe определяется как относящееся к язычникам (ngentlechta). Насколько мне известно, фраза «языческая мудрость» или «премудрость язычников» не встречается ни в Библии, ни у Отцов Церкви: ничего доброго от язычников не ждали. «Премудрость язычников» не стоит смешивать с «премудростью эллинов» (т. е. философией) – термином, известным в святоотеческих источниках и церковной среде. «Язычество» (gentliucht), упомянутое в начале предания, укладывается в рамки псевдоисторической хронологии: действие происходит до Рожества Христова и до обращения Ирландии в христианство817. Тот факт, что оба свинопаса принадлежат к «народу холмов» (aés síde) и служат королям сидов, подчеркивает «языческий» характер их магии. Термин suíthe gentliucta используется и в «Книге взятия Ирландии» (Lebor Gabála) (LL 9а3) при описании Племен богини Дану: combtar fortaile for cerddaib suíthe gentliucta818. Как показывает назализация, suíthe в suíthe ngentlechta в DCDM, кажется, единственный случай, когда это существительное стоит в среднем роде (см. DIL S 426.55), и если мы имеем дело с глоссой к более раннему произведению, то и глосса эта довольно ранняя819. Что касается сущности этой «языческой премудрости» и ее связи с возможной трансмиграцией, об этом речь пойдет ниже.
В споре о том, чья магическая «сила» (cumachta) больше, свинопасы приняли на два года обличье птиц (senén), затем снова облик антропоморфных обитателей сидов, затем были в течение двух лет водяными тварями, потом превратились в оленей, потом в воинов, потом в призраков, потом в двух летучих драконов. И наконец, «упали они с воздуха и превратились в двух водяных червей»820. Попал один из них в источник р. Кронн в Куальнге, где корова Даре, сына Фиахны, проглотила его с водой. А другой попал в источник Гарад в Коннахте, где корова Медб и Айлилля проглотила его с водой. Родили эти коровы двух быков, Финнбеннаха, Белорогого с долины Аи, и Дува, Бурого быка из Куальнге821. Стоит отметить, что как таковое перерождение душ здесь одно – рождение в образе быков, в остальных случаях мы сталкиваемся с превращениями822. Именно эти два быка послужили причиной войны, описанной в «Похищении быка из Куальнге».
В упоминавшемся издании предания (Innsbruck, 1979. S. 75) Ульрика Ройдер предприняла попытку связать слово cophur, входящее в название предания, и древнеиндийское понятие и слово samsāra. На индийских представлениях и возможности соотнесения их с кельт скими мы остановимся позднее, а пока укажем только, что само слово cophur является гапаксом, встречающимся только в этом названии, и в рукописях глоссируется обычно как coimpert, geineamhain ‘зачатие, рождение’ (традиционные названия для преданий, повествующих о зачатии или рождении героя)823. «Этимологический словарь древне-ирландского языка» определяет этимологию, предложенную Ройдер (преверб com- плюс глагольный корень sir- ‘скитаться’), как «достаточно сомнительную»824. В русском переводе Т. А. Михайловой, так же как и в немецком, название этого предания определено ее содержанием и звучит «О ссоре двух свинопасов»825. Дрёге отмечает, что понятие, так же как и слово samsāra, не встречается в древнейших ведийских текстах826, более того, samsāra в индуистской и буддийской традициях обозначает постоянную круговерть жизни и смерти, тогда как в DCDM и других подобных древнеирландских преданиях перерождение не предваряется смертью протагониста827. Кроме того, как заметил Дж. Кэри (устное сообщение), мы сталкиваемся и со сложностями фонологического характера. Форма, унаследованная из пракельтского или индоевропейского, не должна подвергать лениции [s] после *com-. Можно привести примеры, где преверб стоит перед первоначальным *sw, напр. coisle 2-е л., ед. ч., повелит. накл. от con-sela; tarmchossal, отглагольн. сущ. от tarm-com-sel-, и т. д. Преверб com- плюс глагольный корень sir- дал бы в результате *cosar или даже *coiser вместо предполагаемого cophar. Кроме того, можно согласиться с У. Реммер, что cophur в названии предания стоит в дат. п. ед. ч. (после предлога de), а им. п. ед. ч. *copho/ar происходит от *ko-suor-o-s, буквально ‘Zusammen-metzeln’ > ‘gegenseitiger Kampf’828. Это значение кажется оправданным, поскольку свинопасы постоянно борются и состязаются на протяжении всей повести и в финале «Похищения быка из Куальнге».
Тот же мотив содержится в другом предании Ольстерского цикла, «Зачатие Кухулина» (Compert Con Culainn), древнейшая версия которого датируется Р. Турнайзеном VIII—IX вв.829 Текст этот принадлежит особому классу преданий, посвященных зачатиям и рождениям героев и святых. Мы будем обсуждать по большей части тот вариант предания (Версия 1), который восходит к потерянной рукописи «Книга Снежного Холма» (Cín Dromma Snechta) и где речь идет о тройственном зачатии / рождении Кухулина830. В нашем случае важно подробно проанализировать сюжет или, скорее, цепочку событий, связанных с зачатиями Кухулина. Один из главных персонажей повести – это Луг, который тем не менее выходит на сцену довольно поздно. Все события в предании следуют за желанием Луга переродиться в форме мальчика Шетанты / Кухулина. Он говорит с Дехтире, сестрой Конхобара, короля Улада, во сне и открывает свою роль. Именно Луг своей божественной силой привел уладских воинов и Дехтире к Бругу-на-Бойнне (входу в потусторонний мир). Затем, как Луг сообщает Дехтире, «она спала с ним» (ba leis fētir), «он (Луг) был мальчиком, которого она кормила, и он же вошел в ее утробу» в виде «маленькой твари» (Bái in mac altae, ocus ba hé tatharla inna broind; = Версия I (Egerton 1782): Is me in mac ro altaisi)831. Фраза ba leis fētir двусмысленна, поскольку в этой версии предания женщина из потустороннего дома рожает ребенка с помощью Дехтире. По словам Луга, напротив, Дехтире становится матерью мальчика I, слова его соответствуют второму (более позднему?) варианту предания.
В любом случае, желание Луга переродиться движет сюжет: Луг сначала принимает форму «мужчины в доме» (превращение), затем форму мальчика I (перерождение I) и, наконец, форму «малой твари» в воде (перерождение II?)832.
После того как мы немного разобрались с ролью Луга в рассматриваемом предании, мы можем подробнее остановиться на хронологической последовательности событий в повести. В начале герои собираются в доме, стоящем возле кургана Бруга-на-Бойнне: это две пары с одинаковыми функциями и, возможно, дублирующие друг друга. Речь идет о Конхобаре и Дехтире и хозяйке с хозяином дома, при этом мальчик I вскоре должен появиться на свет. Хозяева дома описываются как сверхъестественные существа, и позже становится ясно, что хозяин – это сам Луг. В случае совместного ночлега Конхобара и Дехтире, возможно, подразумевается инцест, необычное событие, но допустимое для зачатия героя. В конце ночи мальчик I рожден и оставлен с воинами-уладами. Дехтире вскармливает его. Позднее он заболевает и умирает (смерть I). Печальную Дехтире мучит жажда (распространенный мотив, связывающий смерть с жаждой; так испытывает жажду голова короля Конаре после его смерти в предании «Разрушение дома Да Дерга», так просит воды полумертвый висельник в «Приключении Неры»833). Дехтире выпивает воду с маленьким существом (míl bec обычно обозначает червяка). Дехтире становится беременна (мальчиком II), а среди уладов появляются слухи об имевшем место инцесте. Чтобы утихомирить народ, Дехтире выдают за Суалтама, она избавляется с помощью аборта от подозрительного плода (мальчика II, смерть II)834. Затем Дехтире снова беременеет, и на этот раз мальчиком III, самим Шетантой / Кухулином. И наконец, Шетанта успешно рождается на свет «величиной с трехлетнего ребенка» (ocus ba he dono mac na teoru m-bliadain in sin, Eg., что, возможно, символизирует его тройственное рождение)