никогда не сможем узнать основы ирландской дохристианской религиозной традиции955. Более того, в ирландской, как и во многих иных мифологиях, мы не находим таких причинно-следственных связей, как в повседневной жизни или в современной литературе, эту жизнь описывающей. Напротив, в мифах царит особая мифологическая, или магическая, причинность, а различные части мифологических текстов часто дополняют или повторяют друг друга. В мифе мы часто встречаем интуитивные объяснения, в то время как в историческом сознании с его приятием однонаправленной линейной истории мы имеем дело с рационализмом: чувственность и образность мифа разбиваются интеллектом, ratio и логикой исторического сознания. Когда я говорю о «рационализме», я имею в виду рационалистическую и историческую интерпретацию мифов, подобную той, что мы находим у Геродота или в некоторых средневековых ирландских описаниях богов и сверхъестественных существ. Мифологическое сознание, как правило, предшествует появлению исторического сознания, но может и сосуществовать с последним. Ирландские мифологические тексты не свободны от заимствований и влияний, привнесенных из-за пределов Ирландии, они свидетельствуют о той стадии, когда мифологическое сознание оказывается тесно связанным с новым историческим и литературоцентричным взглядом на мир. Эти тексты совмещают мифологические, исторические и литературные элементы, которые по отдельности оказываются не всегда четко различимы в рамках текста; это различение важно лишь для современного ученого, деконструирующего текст и рассматривающего отдельно его элементы и семантические уровни. Христианизация Ирландии привела к сосуществованию в стране двух интеллектуальных традиций, христианской (церковной) и языческой (светской), со своими текстами и иерархиями «специалистов». Между двумя этими группами долгое время шел интеллектуальный обмен знаниями, сюжетами и героями956. Результаты этого обмена мы находим в богатой и разнообразной средневековой литературе на ирландском языке.
R fol. 123ra44–123rb16
HIRarus, canas roainmniged?
Nī hansae .i. Éoin baile bātar oc tathaigid Cairpri Lifechair do Rāith Cairpri. ‘Tortha, tortha’, a dō díb. ‘Tíagu, tíagu’, in dēda aile. Secht cóecait oidhchi bādar oc fochetal dō, ┐ ciped teach i ndĒre a mbeith Cairpre taircitis chuccai. Cetheora pōca insin in Meic Ōicc. Ros delb i rricht cethri [n-én] co mbīdis oc togerad cæˉ m nĒrenn.
Asrubart Cairpre insin frīa druī .i. Bicne a ainm. ‘Cisī aird arangairet duit?’ ar an druī. ‘Etrom ┐ turcbāil ngrйne’, ol Cairpre. Conid īarsin tarclamad crand do cach fid i nĒrinn don druī, ┐ forēimidh díchetal foraib co tucad crand dō a Fid Frosmuine, co ndergēnai dīcetal fair. Tūargabad int herus soin ōs fedhoib Ērenn, coro fastai na hēonu ucat.
‘As ūasal ┐ hér int herus’, ar Bicne, ‘┐ bid sē a ainm, Hērherus’. ┐ forfācbad dīa chomforba cach ndoraid forfēimdibitis fir Ērenn do gleōdh dosum acht co tarmalad ní dīa thorud, do ith nó do blicht nó mes nó īasc. Unde Hirarus nominatur957.
Ирарус, почему так назван?
Нетрудно [сказать], это птицы экстаза / видения посещали Кар-пре Лифехаря у Рат Карпри. «Приди, приди!» – [кричали?958] две из них. «Иду, иду!» – [кричали?] две другие. Семижды пятьдесят ночей959 они пели ему, и в каком бы доме в Ирландии ни был Карпре, они прилетали к нему. То были четыре поцелуя Мак Ока. Он превратил их в четырех [птиц], чтобы они соблазняли / звали благородных ирландцев.
Рассказал об этом Карпре своему друиду по имени Бикне. «С какой стороны света они зовут тебя?» – спросил друид. «Между мной и восходом солнца», – ответил Карпре. Тогда собрали друиду по одному дереву / куску дерева (?) из каждого леса Ирландии, и не смог он сотворить заклинания над ними, покуда не принесли ему дерева / куска дерева (?) из леса Фросмуне, и сотворил он заклинание над ним. Этот erus960 был поднят над лесами Ирландии, и те птицы были остановлены.
«Высок и благороден этот erus, – сказал Бикне, – Будет он назван Hērherus (‘благородный erus’)». И его наследнику дано было разрешить любую трудность, с которой не могли справиться ирландцы, если он съест что-нибудь из его плодов: зерна или молока, орехов или рыбы. Оттого и называется Ирарус.
HIRarus. Unde nominatur?
Nī hansae. Ēoin bale bātar oc athigid Chairpri Liphechair do Ráith Cairpri. ‘Tortha, tortha’, a dó díb. ‘Tīagu, tīagu’, immorro in dēda aile. Secht coícait aidchi bātar oc athigid dochum Carpri, ┐ cip ed airm i nHērind no beth tairchitis na hēoin chuci. Cetheora póca, in Mac Ooc ros delb i rricht cethri n-én co mbetís ic togairad cǽ m n˙ Hērend.
Atrubairt frīa druīd anísin .i. fri Becnia. Co n-ebairt in druí. ‘Cīa aird dogairet ind ēoin duit?’ ‘Anair’, ol Carpre. ‘Tucaid chucum crand as cach ḟid i nHērind’, ol in druí. Tucad īar sain crand as cach ḟid i nHērind don druīd ┐ forḟēmid dīchetal for nach aī díb. Co tucad crand a Fid Frosmuine dó. Coro dīchetal fair. Tūargaib int herus hísein uas ḟedaib Hērend coro asta na hēonu cen togairad Cairpri ō s˙ein illē.
‘Is ūasal int airerus’, ol in druí, ‘as airde oldás cech fid’. Conid desin asberar Irarus, ┐ forḟácbad dīa chomarbbu cech doraid fō mbeth nó fō mbetis flathi Hērend, acht co mblaistis ní dīa thorud Iraruis no ícfaitis a cēsta, ┐ cipīa no chathed rīa cungid neich fogēbad.
ϕ Ēoin bale bātar thall tair
i tír Cairpri Liphechair
co mbítis na trētaib trell.
Ic brécad nāeden Hērend.
Ирарус, почему так назван?
Нетрудно [сказать], это птицы экстаза / видения посещали Карпре Лифехаря у Рат Карпри. «Приди, приди!» – [кричали?] две из них. «Иду, иду!» – [кричали?] две другие. Семижды пятьдесят ночей они посещали его, и где бы в Ирландии ни был Карпре, они прилетали к нему. Четыре поцелуя, это Мак Ок превратил их в четырех птиц, чтобы они соблазняли / звали благородных ирландцев.
Рассказал он [Карпре – Г. Б.] об этом своему друиду, т. е. Бекниа. И друид сказал: «С какой стороны света птицы зовут тебя?» «С востока», – сказал Карпре. «Принесите мне дерево / кусок дерева (?) из каждого леса Ирландии», – сказал друид. Тогда принесли друиду дерево / кусок дерева (?) из каждого леса Ирландии, и он не смог сотворить заклинание ни над одним из них, пока не принесли ему дерева / куска дерева (?) из леса Фросмуне. И сотворил он заклинание над ним. Этот erus поднялся над лесами Ирландии, так что птицы были остановлены и не звали / не соблазняли Карпре с тех пор.
«Высок / благороден этот высокий erus, – сказал друид, – Выше любого леса». И от этого он называется Ирарус, и его наследнику дано было [решать] любую трудность, с которой он или владыки Ирландии могли бы столкнуться, при условии, что они вкушали от плодов Ираруса, они решали свои затруднения (или, их затруднения были решены), и кто бы ни съел перед тем, как попросить что-нибудь, получал это.
Птицы экстаза были там, на востоке,
в земле Карпре Лифехаря,
в стаях своих какое-то время,
соблазняя юношей Ирландии.
В моих комментариях к этой загадочной истории я хотел бы начать с роли и функций странных и могущественных волшебных птиц, которые оказываются главным сюжетообразующим фактором. Éoin baile означает либо ‘птицы экстаза’ (cм. eDIL E 123.48—49)961, либо ‘птицы видения’ (см. eDIL s.v. 2 baile; т. е. ‘призрачные птицы’?), что тоже соответствует контексту предания. Стоукс называл их ‘птицы Бале’ и ссылался при этом на мнение О’Карри, связывая их с Бале, героем ранней среднеирландской «Повести о Бале Сладкоречивом» ([Scél] Baile Binnbérlaig), в которой рассказывается о его трагической любви к Айлинн из Лейнстера962. Однако в «Повести о Бале Сладкоречивом» птицы не упоминаются, и единственную ассоциацию éoin baile с этим преданием можно найти в поэме из «Лейнстерской книги», в диалоге между Тетной, дочерью Кормака мак Арта, и ее возлюбленного Лома Лане963. О Дали датирует поэму древнеирландским периодом, не позднее IX в.964 Возлюбленные обращаются друг к другу, используя аллюзии на «Повесть о Бале…» во втором и третьем четверостишиях (которые также включены в саму «Повесть о Бале…»)965, при этом у нас нет серьезных оснований считать, что в седьмом четверостишии поэмы птицы должны ассоциироваться с Бале мак Буаном:
A Luim Laine, nacham lūaid,
nacham thaidlet meschoin (.i. dí bhrai)966 mūaid (.i. fir étaidh);
mainbad leca (.i. ruici ┐ athis) Luigdech lis
ēoin bic baili (.i. pōic ┐ meirtrech) rot betis.
О Лом Лане, не беспокой меня;
Да не обратятся на меня собачки (т. е. две брови [= глаза]) благородного мужа (т. е. ревнивого мужа);