987. Cуть этого запрета нам не ясна, но, принимая во внимание вышеуказанные примеры, речь явно идет об особой власти птиц над королем.
Отглагольное существительное taithigid (от do-aithigi) ‘визит, посещение’ использовалось также для описания сексуальных отношений (см. DIL T 56. 83—5). Taithigid (R) и aithigid (LL), соответственно, обладают в наших диннхенхас сходными коннотациями: обычно в древ-неирландской литературе эти термины описывают встречи со сверхъестественными женщинами. В «Видении Ойнгуса» Каер Ивормет, живущая один год в облике женщины, а другой – в облике птицы, постоянно навещает Ойнгуса Мак инн Ока (os sí occa aithigid)988, а в «Ночном бдении Фингена»
Ротниав каждый Самайн посещает Фингена на холме (oc aithige Ḟinghein, oca thaithigidh)989. Во всех этих случаях соответствующие отглагольные существительные используются в сексуальном контексте. В качестве сравнения можно привести введение в предание «Зачатие Кухулина», где волшебные птицы играют контрпродуктивную роль: прилетают в Эмайн Маху и уничтожают растительность: No tathigtis énlaith mag ar Emuin. Na gelltis conná fácbatis cid mecnu na fér ná lossa i talam («Стая птиц прилетала на равнину Эмайн. Он поели всю растительность, так что не оставили на земле даже корней травы»)990. Примеры эти иллюстрируют две противоположные, но взаимодополняющие функции птиц: первый ряд примеров – плодородие, а последний – бесплодие.
Значение действия птиц, togerad, taigerad ‘соблазнение’, а не ‘окружение’ (‘to-gér-ad?’), как в переводе Стоукса991, указывает на сексуальность поведения птиц. О Дали предложила альтернативный перевод togerad (R) и togairad (LL) как отглагольных существительных от dogair ‘призывать, звать’992. Общеупотребительное отглагольное существительное от do-gair – togairm. Таким образом, в случае togerad и togairad мы скорее всего имеем дело с редким среднеирландским слабым отгл. сущ. от ср.-ирл. togairid, а не от др.-ирл. do-gair. Это одна из средне-ирландских черт прозаических диннхенхас Ираруса. Другая ср.-ирл. форма присутствует в описании действия дерева, направленного против птиц: ro fastai (R), ro asta (LL = ro ḟḟasta), прош. вр. пасс. мн. ч. от fastaid, ср.-ирл. формы др.-ирл. ad-suidi ‘задерживает, останавливает, сдерживает’.
В комментариях к изданию De chophur in dá muccida У. Рой-дер цитирует издание прозаических диннхенхас Ираруса У. Стоукса и комментирует этот текст993. В том, как Ойнгус с помощью своих птиц манипулирует Карпре, Ройдер видит отголоски древнего ирландского шаманизма. А в помощи друида своему королю она видит конфликт между «ортодоксальным» друидизмом и архаическим шаманизмом. Ройдер объясняет, что друид нейтрализует птиц с помощью «Мирового Древа» и его плодов, состоящих из «зерна, молока, древесных плодов и рыбы». Можно согласиться с Ройдер в том, что здесь присутствует своего рода «шаманский» ритуал с такими очевидными орудиями шаманского искусства, как птицы, быстро растущее дерево и разнообразные сверхъестественные существа994. При этом шаманские функции скорее выполняет друид, обращаясь с деревом с помощью заклинания и магически вторгаясь в божественную сферу (принадлежащую Ойнгусу Мак инн Оку). При всей сложности перевода термина erus я бы воздержался от неоправданных ассоциаций с «Мировым Древом». Более того, плоды и пища, упомянутые в конце истории, могли просто происходить из местности Ирарус, а не от самого волшебного дерева. Ниже мы вернемся к этому завершающему фрагменту диннхенхас Ираруса.
У. Стоукс первый предложил рассматривать форму tortha как повел. накл. 2 л. ед. ч. от др.-ирл. *do-ortha ‘приходит’. Он же переводит tortha и tíagu как глаголы в прямой речи птиц (стертое ar ‘сказали’ в LL предполагает, что это и было изначальной интерпретацией писца, позже отвергнутой)995. Форма tortha, очевидно, связана с недостаточным глаголом urtha, ortha (2 л. ед. ч. повел. накл.) ‘отправляется, идет’996. Императив из нашего текста – это единственная форма глагола *doortha. Tortha, tortha и tíagu, tíagu в метрической версии воспринимаются как имена птиц: Rop iat-so a n-anmann, / nirb amgann a n-uide, / Tortha ocus Tortha / … Ind eóin aile iarma / … Tíagu, Tíagu («Это были их имена, недолог был их полет: “Торта и Торта”. Другие же птицы были… “Тиагу, Тиагу”»)997. Представляется, что две древнеирландские глагольные формы были приняты автором метрической старины как имена птиц, причем странным образом две птицы из каждой пары получили идентичные имена (Tortha, Tortha; Tíagu, Tíagu). Императив tortha ‘приди!’ находит ответ в утвердительном tíagu ‘иду’: скорее всего, птицы говорят друг с другом. Эта связь двух или четырех птиц напоминает о топосе скованных цепью пар птиц, известном в некоторых памятниках древнеирландской литературы (см., например, в «Видении Ойнгуса», где и юные девы, и птицы скованы друг с другом попарно998, в «Ночном бдении Фингена»999 и в «Зачатии Кухулина», где цепью соединена каждая пара вредоносных птиц: rond argit eter cach dá én1000). Удвоенные формы двух глаголов в единственном числе предполагают скорее диалог между двумя птицами, а не четырьмя: редупликация глаголов в раннеирландской литературе, как мы увидим ниже, обычно связана с одной птицей, а не с парой птиц. Можно предположить, что удвоенные глаголы позже были восприняты как имена четырех птиц, когда значение первой глагольной формы (tortha) стало малопонятно. Образ двух птиц на дереве широко известен в мировых мифологиях и мог повлиять на эволюцию мифа о птицах и Ирарусе1001. В диннхенхас Ираруса, где большую роль играют заклинания, важно использование своего рода призывания-инвокации в речи птиц (tortha, tortha «Приди, приди»). Скорее всего, два глагола tortha и tíagu были выбраны специально, чтобы образовать аллитерационную пару со звукоподражательными функциями, имитирующую пение птиц; в то же время подобная редупликация характерна для передачи речи животных и птиц1002, при этом сложно сказать, каких именно птиц имел в виду автор1003.
Другое возможное объяснение может состоять в том, что лексемы tortha/tíagu использовались как звукоподражательные названия двух определенных видов птиц. Так, Исидор выводит латинское название существа превращаются в птиц, например, «Снав Да Эн» (Met. Dinds. IV. P. 350—367, 471—473) и «Маг Да Геши» (Met. Dinds. IV. P. 324, 462). горлицы – turtur – из ее воркования (Turtur de voce vocatur) (XII, 7, 60). Александрийский «Физиолог» и его последующие латинские и иные переводы называют горлицу птицей-однолюбом, сохраняющей верность своей половине до смерти ( ῾ Η τρυγὼν, φίλανδρον ὄρνεον ἐστὶν καὶ ὅτε ἀποτύχῃ ἓν ἐξ αὐτῶν πορεύεται τὸ ἕν ἐν τῇ ἐρήμῳ; в славянском переводе: «Грълица мѫжелюбива птица есть. да аще погыбнеть единь ѿ неѫ. ѿходить дроугаа въ поустини»)1004. В древнеирландском для обозначения горлицы использовалось латинское заимствование turtur, а со среднеирландского периода в литературе появляется термин ferán eidinn ‘горлица, вяхирь, букв. человечек в плюще’ (см. eDIL). Последнее название, вероятно, заменяет ранее табуированное обозначение птицы. Можно предположить, что tortha – это одно из ранних ирландских звукоподражательных названий горлицы. В нашей истории может присутствовать и аллюзия на верность горлицы своему возлюбленному, если принять значение диалога двух птиц («Приди!», «Иду!»).
Что же касается деревьев в диннхенхас Ираруса, др.-ирл. crann означает не только ‘дерево’, но также и деревянный посох, палку и кусочек дерева, который кидали, когда бросали жребий (DIL C 509.33 f.). Crand в нашем случае, возможно, обозначает часть дерева (палку, ветвь?), а не целое дерево (см. примеры в DIL C 508.69—509.4), поскольку сложно представить, как королевскому друиду могли доставлять целые деревья со всей Ирландии. Другое возможное объяснение может заключаться в том, что ирландским друидам и филидам иногда приписывается использование деревянных палок или табличек в магических целях, с нанесением надписей на огамическом алфавите1005. См. также перевод фрагмента в DIL (Degra-dúus 76.68 f.), где авторы словаря предполагают в тексте диннхенхас Ираруса аллюзию на заклинания, написанные огамом на деревянных палочках.
Насколько нам известно, в средневековой ирландской литературе есть лишь один пример, в котором «заклинание» (díchetal, отгл. сущ. от do-cain ‘поет, читает нараспев’) записано на деревянных палочках. Пример этот мы находим в «Видении призрака» (Baile in Scáil), где призрак произносит заклинание, в котором перечисляет имена будущих королей Ирландии, а Кесарнн, друид или филид короля Конна1006, не может запомнить это заклинание-перечисление (díchetal):
Ba trom íarum la Cesarnd filid a ndíchetal sin do thabairt fri oínhúair co n-ecmaing tre ogum hi cetheóra flescæ iphair, cethir traigid fichet fott cacha flesci ┐ ocht ndruimne cacha flesci.
Трудно было филиду Кесарнну сразу запомнить это «заклинание», поэтому он вырезал его огамом на четырех тисовых палочках, каждая из которых была с восемью гранями и двадцати четырех футов в длину