ой традиции с IX по XVII в.
Если мы возвратимся в раннесредневековую Ирландию, то увидим, что ритуал imbas forosna вполне соответствует другим прорица-тельным практикам, известным в раннеирландской литературе. Так, например, жертвоприношение белого быка на бычьем пиру в Темре сопровождалось ритуальным сном провидца (филида?), отведавшего жертвенного бычьего мяса, во время которого он узнавал образ будущего короля Темры1073. Финтан мак Бохра, всезнающий древний человек ирландского мифа и синтетической истории, также получает свое великое знание после долгого сна в пещере под водами потопа1074.
Скорее мы можем утверждать, что запрет св. Патрика в пассаже из «Словаря» имеет довольно поздний и упреждающий характер в устах короля-епископа Кормака. Если законы и «Триады» единодушно говорят о imbas forosna и teinm laída как об обязательных умениях филида, скорее можно предположить, что филиды долго сохраняли эти языческие практики. Как долго, сложно сказать. Однако, судя по всему, во времена Кормака, т. е. в конце IX в., практики эти были еще не забыты. В ритуале imbas forosna, сколь бы незначительна ни была жертва, мы ясно видим жертвоприношение богам, причем филид поет и особый гимн, сопровождающий жертвоприношение. Интересно, что пища народа сидов, судя по позднему фольклору и некоторым ранним преданиям из цикла Финна, должна была быть сырая, и смертному ее нельзя было есть, иначе он оставался в сиде1075. Собственно «жевание» упоминается в названии другого филидического ритуала teinm laída, который, согласно законам и «Словарю Кормака», также был запрещен св. Патриком из-за жертвоприношений языческим богам, необходимых в этих ритуалах. Скорее всего, речь идет о разновидностях одного и того же ритуала, во время которого филид жевал сырое мясо или костный мозг жертвы, а затем отдавал это богам. В одной из историй о Финне последний также жует свой большой палец до костного мозга, чтобы обрести знание1076. Филид играет в этих ритуалах роль языческого жреца и тем самым выполняет функции дохристианского друида. Церковь явно отрицательно относилась к подобным практикам, но до поры до времени ей предстояло с ними мириться.
Ритуал imbas forosna интересен еще и тем, что иллюстрирует постоянное взаимопроникновение миров и состояний, столь характерное для древнеирландских филидов. Как заметил Дж. Ф. Надь, размышляя о пограничных состояниях, необходимых для получения знания в Древней Ирландии, мы видим три таких перехода в поэтическом ритуале. Во-первых, сырое мясо, а тем более кошки или собаки, явно считалось несъедобным, но филид берет его в рот как съедобное. Во-вторых, он не ест это мясо до конца, т. е. оно оказывается съеденным и не съеденным. В-третьих, жертва выставляется за дверь и остается на пороге между внутренностью дома и внешним миром1077. Вряд ли, однако, здесь мы можем сказать, что филид действует на грани миров, скорее миры и состояния взаимно проникают друг в друга и с легкостью увлекают за собой спящего поэта.
Важно, что ритуал imbas forosna совершается ради получения «великого знания», откровения от богов, знания о будущем. Здесь стоит отметить, что эта разновидность филидического знания (imbas) всегда сродни озарению и получается с помощью особого откровения, в отличие от «доброго знания» (soas), которое филид приобретает лишь после долгих лет учения. Как раз второй тип знаний одобрялся Церковью и не встречал с ее стороны никаких запретов.
Более того, история обретения «великого знания» героем Финном мак Куваллом во многом подтверждает особенности ритуала, описанные в «Словаре Кормака». В довольно примитивно-реалистической манере один из вариантов предания описывает, как большой палец Финна прищемило дверью, которую захлопнула женщина из сида, когда он стоял у входа в волшебный холм на равнине Фемен. Финн стал сосать свой палец, чтобы облегчить боль и так обрел «великое знание» (imbas). Более того, согласно другому варианту предания, после этого Финн стал слышать и понимать речь жителей сида1078. С тех пор, чтобы узнать что-нибудь или произнести поэтическую импровизацию, Финн должен был сосать и жевать свой большой палец.
Другой филидический ритуал, упомянутый в «Словаре Кормака», díchetal di chennaib ‘заклинание с голов (?)’, не был запрещен св. Патриком (т. е. Церковью), поскольку требовал лишь обучения (soas ‘доброго знания’) и умения, но не жертвоприношения богам. В то же время, судя по всему, заклинание это носило столь же языческий характер, что и остальные, и могло быть связано изначально с практиками куда более жестокими и кровавыми. Хорошо известен культ отрубленных голов у древних континентальных кельтов и у кельтов Древней Ирландии: головы носили с собой как трофеи, считалось, что в отрубленной голове какое-то (иногда довольно продолжительное) время еще теплились жизнь и сознание. Возможно «заклинание с голов» первоначально было связано именно с человеческими головами как источниками особого сокрытого знания.
В древнеирландском законодательном трактате «Великая старина» (Senchus Mór) скупо описывается этот ритуал, каким он якобы был до Патрика в языческие времена. Филид возлагал свой жезл на тело или голову (очевидно, мертвую) и узнавал имя этого человека и имя его родителей, а также узнавал ответ на любой вопрос, заданный ему через три дня (или дважды три, или трижды три)1079. То есть манипуляции с человеческими останками служили филиду той же цели, что и жевание мяса в imbas forosna – открытию знания. Филид с черепом, открывающий имя покойника, невольно напоминает нам Гамлета с черепом Йорика в руках, и хотя мы почти точно можем сказать, что Шекспиру были неизвестны древнеирландские поэтические практики, вероятно, в этом случае мы просто сталкиваемся с некими константами поэтических образов и искусств.
Источники указывают на разные варианты прочтения ритуала díchetal di chennaib. В «Словаре Кормака» не дается развернутого описания ритуала, лишь кратко объясняется, что это «объяснение с голов (верхушек?) его костей (черепов?)». В то же время такая практика, видимо, претерпевала некоторые изменения, или ее название интерпретировалось по-разному, поскольку díchetal di chennaib можно перевести и как «заклинание с верхушек, с вершин», однажды оно называется «заклинанием с вершин холмов и столбов». Ритуал включал в себя и некое опознание, объяснение черепа животного. В «Словаре Кормака» описывается, как филиды с помощью «жевания костного мозга» (tenm láeda) опознают черепа домашних собак, служивших знаком высокого статуса своих хозяев1080.
В пользу шаманского характера ритуалов ранних филидов, впрочем, равно как и ирландских друидов, о которых у нас уже шла речь, может свидетельствовать и описание одеяния филида из того же «Словаря Кормака». Шенхан Торпешт, знаменитый филид VII в., носит плащ из белых и пестрых птичьих перьев: от подола до пояса из шей диких уток, а от пояса до воротника из их же хохолков1081. Филид уподобляется птице и воспаряет в своем трансе к верхним мирам.
Помимо этих полушаманских ритуалов высокий статус филидов в Ирландии поддерживался прежде всего их способностью спеть хвалебную песнь или песнь поношения (так называемую сатиру). Хвалебная песнь своему королю или иному патрону обычно превозносила его как идеального и правильного (или праведного) правителя, и мало что сообщала о реальном человеке. Она связывала его с образом идеального королевского поведения1082. И если хвалебная песнь лишь повышала уважение окружающих к ее адресату, обычно патрону филида, и приносила филиду немалый доход, то песнь поношения могла физически повредить такому аристократу или королю, который заслужил ее. Часто филиды пользовались своим искусством петь песни поношения в целях шантажа своих патронов или королей, у которых они гостили. Песнь поношения могла вызвать у человека волдыри на лице (три красных или разноцветных волдыря1083), болезнь с возможным смертельным исходом. Ольстерские анналы сообщают в 1024 г., как в Тетбе был убит Куан уа Лотхань, верховный филид Ирландии. Умирая, он погубил и своих убийц: их тела сгнили в течение часа после того, как он прочел заклинание (firt filed).
Вредоносная магия филидов могла быть обращена против людей, животных или даже деревьев. Предания из старины мест сохранили пример уничтожения филидом дерева, одного из пяти священных деревьев Ирландии, дуба Эо Мугна. По одному из вариантов предания Ниннине Мудрец, филид, живший в начале VII в., выдвинул верховному королю Ирландии требование (ailges). Требовал он права повалить священное дерево. Ailges – гейстребование, которое нельзя было нарушить. Такое требование мог выдвинуть только могущественный филид, угрожая в противном случае пропеть вредоносное заклинание (glam dicenn) против короля или иного благородного мужа. Ниннине потребовал у верховного короля Ирландии власти над священным дубом Эо Мугна, и король не посмел нарушить гейс1084. Тогда Ниннине с другими филидами повалил дерево, встретив сопротивление воинов местного туата.
Двадцать сотен воинов – не пустая повесть —
с десятью сотнями и сорока
то дерево защищали – была лютая сеча —
пока не опрокинули его филиды1085.
Похожая история присутствует и в раннем предании «Повесть о Бале Сладкоречивом», где речь идет о двух чудесных деревьях (тисе и яблоне), выросших на могилах несчастных влюбленных. Кроны же этих деревьев приобрели форму их голов. Филиды срубили деревья для того, чтобы изготовить из них таблички: