Наконец ему наскучило лежать там, и он отважился снова выйти на землю. Кведьель выбрался на берег и улегся в лесу. Мимо проходили какие-то люди. Они заметили камень и решили сделать из него топоры. Но так как он был очень тяжел, люди временно оставили его на месте, думая прихватить камень на обратном пути.
Кведьель устыдился, что его увидели в таком безобразном виде, прыгнул в Абтал и опять скрылся под водой. По пути домой люди зашли за камнем, но не нашли его. И хотя любопытный Кведьель спросил у них из-под воды: «Кто вы такие?» — они все-таки не смогли его отыскать.
С тех пор Кведьель так и остался лежать в Абтале.
Как легенда о Кведьеле, так и следующее за ней предание о сухопутном крокодиле содержат в себе известное зерно истины. Если не считать одного неправдоподобного утверждения, будто это животное убивает свои жертвы хвостом, то создается впечатление, что здесь идет речь о гигантском варане вроде варана из Комодо 123 и что вся эта история задумана как простое описание сухопутного крокодила, имеющее целью отличить его от обычного крокодила 124 и от всеобще известного «кадиху» (Varanus indicus). Вероятность существования гигантского варана в низовьях реки Биан тем более велика, что помимо данного предания и независимо от него об этом животном имеется еще сообщение одного миссионера из Окабы 125, видевшего своими глазами мясо сухопутного крокодила, а также свидетельство одного правительственного чиновника из Британской Новой Гвинеи 126. Правда, ни один из них не видел гигантского варана живым.
В лесах у устья Биана водится роу. С виду он очень похож на варана, только много крупнее его. Он такой большой, как взрослый крокодил. Но в отличие от крокодила роу никогда не заходит в воду и постоянно живет в лесу. Поэтому многие называют его сухопутным крокодилом 127.
И все-таки роу не настоящий крокодил: у него варанья пасть с острыми краями, без зубов, раздвоенный язык и руки точно такие, как у варана или у человека. Выше по реке, где уже не растут мангровы и ниповые пальмы128, он не встречается.
Роу живет на высоких деревьях и прямо оттуда бросается на свою добычу, даже на казуаров и диких свиней. При этом он фыркает, как кошка129, каких привезли в страну чужеземцы, кричит человеческим голосом «оу-оу!», раздувает щеки и горловой мешок и высовывает язык.
Бывает, пойдут женщины в лес за хворостом, повесят на сучья корзинки с младенцами, как вдруг появляется роу и крадет ребенка, а потом съедает его.
Иногда он нападает даже на взрослых людей. Прыгнет неожиданно на спину, укусит в затылок и так глубоко вонзит свой острый хвост в спину жертвы, что он выйдет где-нибудь из груди или изо рта.
Вот как опасен роу. И оттого никто не ходит в этот лес в одиночку или без оружия. Тот же, кому удастся убить роу, может радоваться, потому что его хвост очень вкусен, куда вкуснее, чем мясо варана или крокодила. Ведь и сам роу не такой, как они.
Правда и вымысел переплетаются также и в истории о деме, охраняющем саговые пальмы в Сангасе. По мнению маринд-аним, эта история, конечно, правдива от начала и до конца. Но и критически мыслящий европеец найдет в ней отзвук истинного события.
В 1928 г. к деревне Овокле, расположенной к западу от Окабы, течением принесло мертвого кашалота. Он погиб, видимо, задолго до того и, когда его наконец выбросило с мелководья на берег, находился уже в состоянии полного разложения. Местные жители с удивлением разглядывали невиданное огромное существо, естественно принимая его за дему, ибо киты вследствие мелководья никогда не заплывают в те края. Яванский рыболов Ибрахим бин Сиди (Иблахим) тщетно пытался отыскать в трупе кашалота амбру. Из-за нестерпимой вони людям пришлось оставить Овокле, и некоторое время к умершему животному никто не подходил, пока вдруг из Сангасе не явились члены союза Имо совершить перед трупом кита свои торжественные церемонии. Позднее по распоряжению помощника администратора, амбонца Лебелаува, часть костей кашалота была доставлена в Окабу и установлена перед зданием колониальной администрации. Еще в 1934 г. там лежал спинной позвонок «демы-хранителя саговых пальм».
Сыновья демы Маху были собаками. И из их кала возник дема Саловак. Из-за такого происхождения Саловака мало уважали, и он ушел к Сангасе, где поселился в маленькой речке Сангал. Там он стал охранять саговые пальмы, и это очень радовало местных жителей.
Но прошло какое-то время, и на саговые пальмы напали жуки-носороги 130, а сердцевина пальм начала портиться. Тогда жители Сангасе поняли, что Саловак покинул Сангал, однако, куда он девался, никто не знал.
Долгое время о нем не было ни слуху ни духу. Мальчики стали юношами, потом мужчинами и стариками, потом умерли, и их похоронили в прибрежных песчаных дюнах 131, то же самое случилось с их детьми и внуками, а Саловак все не возвращался.
Однажды, когда нынешние старики были еще молодыми и только что поженились 132, на берегу у Овокле появилось какое-то чудовище. С виду оно походило на огромную рыбу — конечно, не на простую, а на рыбу-дему. Поглядеть на странное существо пришли люди изо всех прибрежных селений — из Велаба, Вамби, Окабы и других. Пришел туда и пиф-паф Иблахим, который живет у устья Виана, где ловит и сушит рыбу.
Иблахим сказал, будто это существо — кит 133 и будто в нем скрыто нечто такое, что необыкновенно приятно пахнет и за что пиф-пафы могут дать много хороших вещей. Но существо уже давно умерло и так сильно воняло, что никто не пожелал искать в нем благовоние134. Тогда Иблахим сам полез в вонючее мясо, но, конечно, ничего там не нашел. А потом от него так несло, что ему пришлось выбросить свой саронг 135 и долго бултыхаться в воде 136. Он очень рассердился и ушел.
Люди так и не знали, что за дема это гниющее на берегу чудовище. Да они и не могли о том догадаться, потому что все они принадлежали к культовому союзу Майо 137.
Но вот о случившемся услыхали жители Сангасе, принадлежащие к союзу Имо, и тоже решили пойти посмотреть на чудесное существо. Они знали, что это не кто иной, как давно исчезнувший и наконец возвратившийся Саловак. Полные надежд, жители Сангасе отправились в дальний путь вдоль побережья.
Все они были намазаны черной краской, натерты маслом, а их щеки украшены алыми пятнами, как это принято у людей из союза Имо. Они несли с собой барабаны, но не били в них и шли молча, лишь изредка глухо выкрикивая: «Уму, уму!»
В Овокле они почтительно приблизились к исполинскому телу Саловака и сразу же поняли, что перенести эту огромную вонючую тушу обратно в Сангал невозможно. Тогда старейшины Имо попросили душу демы оставить тело и последовать за ними в Сангал. Тут они ударили в барабаны, запели и произнесли могучее заклинание, чтобы заставить душу Саловака пойти с ними. После этого они вместе с душой демы торжественным шагом, как шли сюда, направились обратно в Сангасе и к Сангалу.
Тело Саловака осталось лежать на берегу у Овокле. И пока оно совсем не сгнило, от него исходила такая жуткая вонь, что в деревне никто не мог жить.
Когда от него остались только одни кости, старший из пиф-пафов велел принести их в Окабу и расставить их там. Их и теперь еще можно там увидеть. Но от них чужеземцам нет никакого проку, потому что душа Саловака давно уже находится в Сангале и снова охраняет саговые пальмы у Сангасе.
О яванском рыбаке Ибрахиме бин Сиди, который живет в свайном доме у устья Булаки и с помощью искусной ловушки малайского типа ловит там рыбу, а потом сушит и продает ее, соседние с ним маринд-аним рассказывают еще одну историю, также содержащую зерно истины.
По-анем Иблахим построил в Булаке большую ловушку, которой он ловит рыбу138. Он относит ее потом другим пиф-пафам. Те едят рыбу и дают за нее Иблахиму табак, ткани, ножи и вообще все, что он захочет 139.
Когда Иблахим сооружал свою ловушку, было время отлива. Он отошел далеко от берега и стал забивать в глинистое дно бамбуковые колья. Пока он работал, начался прилив. Вода все прибывала и прибывала 140, но Иблахим не обращал на это никакого внимания. Наконец течение подхватило его и понесло вверх по реке Булаке.
Иблахим очень испугался и позвал на помощь своего дему. Откуда ни возьмись, появился большущий крокодил. Иблахим сел ему на спину, и крокодил отвез его на берег к самому дому. С тех пор этот крокодил каждый день приходит к Иблахиму, и тот кормит его большими рыбами.
Крокодила зовут Булака, так же как и реку. Его можно видеть ежедневно во время отлива. И даже можно хорошо рассмотреть, потому что он не трогает людей. Но этот крокодил — не дема, а просто старый крокодил141, которого прислал Иблахиму его дема. Иблахимов дема — великий дема, так как он убил многих других дем.
Основанием для создания этой истории послужила попытка мусульманина Ибрахима бии Сиди объяснить маринд-аним, что нет бога, кроме бога. Из этого они тотчас заключили, что «Иблахимов дема» большой охотник за головами, убивший других дем. Пытаясь сделать свою проповедь более убедительной, Ибрахим уверял, будто однажды, когда его лодка перевернулась в Булаке, бог послал ему спасителя — крокодила, верхом на котором он и добрался до берега. Между прочим, этому поверили не только маринд-аним, но и многие индонезийцы 14?, и Ибрахим прослыл среди них чуть ли не святым.
Характерно, что рассказчик, один маринд-анем из Вамби, никак не хотел признавать в крокодиле Ибрахима хорошо известного крокодила-демона, так как вещи чужеземцев не могут соответствовать мифологии.
В приведенной выше истории верно и то, что яванец действительно в какой-то степени приручил одного старого крокодила. Каждое утро во время отлива крокодил появляется вблизи ловушки, поедает брошенных ему Ибрахимом менее ценных рыб и снова уходит в воду