Эти события и заявления были проигнорированы в Москве. 23 июля Главком С. С. Каменев отдал приказ овладеть Варшавой. 5 августа Троцкий на заседании Политбюро заверил собравшихся в том, что 16 августа Красная Армия возьмет Варшаву.
2 августа Политбюро приняло решение объединить все войска Западного фронта и большую часть войск Юго-Западного фронта в единый фронт, наступающий на центральную часть Польши. В это время войска Юго-Западного фронта, включая Первую Конную армию, вели напряженные бои за Львов, а потому решение Политбюро было трудно реализовать. 11 августа С.С. Каменев отдал приказ о прекращении наступления Первой Конной на Львов. Однако к этому времени Первая Конная уже активно ввязалась в бои в районе Львова и Равы-Русской. К тому же передача приказа затянулась по техническим причинам, и он был получен лишь 13 августа, когда армии Западного фронта приступили к операции по овладению Варшавы. Об этом Сталин и Егоров уведомляли Главкома. Лишь 13 августа Егоров и Берзин от имени РВС Юго-Западного фронта отдали приказ о переподчинении Первой Конной Западному фронту, но втянувшаяся в тяжелые бои армия Буденного продолжала сражаться под Львовом до 20 августа.
Не дожидаясь прибытия Первой Конной в расположение Западного фронта, Троцкий 14 августа подготовил приказ, в котором говорилось: «Герои, на Варшаву! Вы нанесли атаковавшей вас белой Польше сокрушительный удар. Сейчас, как и в первый день войны, мы хотим мира. Но именно для этого нам необходимо отучить правительство польских банкротов играть с нами в прятки. Красные войска, вперед, герои, на Варшаву! Да здравствует победа!».
Однако в этот день 14 августа польские войска нанесли контрудар по двум армиям Западного фронта. Началось отступление Красной Армии. Троцкий винил в поражении Сталина, который якобы умышленно замедлил передачу Первой Конной армии в распоряжение командующего Западным фронтом. Между тем было очевидно, что решение о новом направлении боевых действий 1-й Конной армии было принято слишком поздно. Даже если бы приказ был получен 11 августа и стал выполнятся немедленно, трудно предположить, что Первая Конная армия успела бы быть переброшена в район расположения слабой Мозырской группы Западного фронта (около 6,5 тысячи штыков и сабель) ко дню наступления 13 августа. В этом случае Конной Армии пришлось бы преодолеть 200 километров своим ходом за пару дней и сразу же вступить в бой. Скорее всего, Первая Конная не смогла бы прибыть в расположение Мозырской группы и к 17 августа, когда по этой группе был нанесен основной удар польских войск. Также не исключено, что следствием такой переброски явился бы разгром прославленной армии многочисленными, свежими и хорошо вооруженными польскими войсками. Поражение было обусловлено заведомо авантюристическим планом штурма Варшавы, а затем прорыва Красной Армии в Германию и другие страны Западной Европы.
Тем временем отступление Красной Армии продолжалось. Советское правительство предложило Польше прекратить военные действия. 12 октября 1920 года в Риге были подписаны предварительные условия мира, в соответствии с которыми советско-польская граница прошла примерно по линии второго раздела Польши 1793 года и на 100–150 километров восточнее линии Керзона. Эта граница оставляла Западную Украину и Западную Белоруссию в составе Польши.
Местное население этих областей стало объектом дискриминации и угнетения. Правительство Польши стало проводить политику ассимиляции белорусов и украинцев. Во имя этого ликвидировались православные церкви, закрывались школы, в которых преподавание осуществлялось на украинском языке или на белорусском языке. Очевидцы утверждали, что уже к декабрю 1924 года «большинство белорусских начальных школ были закрыты или превращены в польские. Учителя уволены и брошены в концентрационные лагеря». К 1939 году не осталось ни одного издания на белорусском языке. Польский министр Скульский заявлял в 1925 году: «Я заверяю вас, что через десять лет вы днем с огнем не найдете ни единого белоруса в Польше».
Протестуя против проводимой Варшавой политики геноцида, группа белорусских депутатов сейма направила 5-й сессии Лиги Наций меморандум, в котором говорилось: «Белорусский народ испытывает немыслимый террор от поляков… Телесным наказаниям подвергаются белорусские крестьяне… В начале года депутат Тарашкевич посетил Полесье; он не обнаружил ни одной деревни, где кто-либо избежал безжалостных избиений со стороны поляков… Польская полиция… выработала систему утонченных пыток».
Жестоко обращались с советскими военнопленными. В своей книге «Советско-польские войны» М. Мельтюхов писал: «В 1919–1920 гг. польские войска взяли в плен более 146 тысяч красноармейцев, содержание которых в Польше было очень далеко от каких-либо гуманитарных стандартов. Особым издевательствам подвергались коммунисты или заподозренные в принадлежности к ним, а пленные красноармейцы-немцы вообще расстреливались на месте. Но даже и простые пленные зачастую становились жертвами произвола польских военных властей. Широко было распространено ограбление пленных, издевательства над пленными женщинами. Видимо, подобное отношение к советским военнопленным явилось в значительной степени результатом многолетней пропаганды «вины» России перед Польшей. Все это привело к тому, что около 60 тысяч советских военнопленных умерли в польских лагерях».
Планы прорыва Красной Армии в Западную Европу провалились. Однако это поражение избавило Советскую страну от немалых бед. Ведь взятием Варшавы кампания в Польше не завершилась бы. Польские войска, подготовленные французскими военными и вооруженные многими странами Запада, оказывали бы упорное сопротивление Красной Армии по мере ее продвижения к западным границам Польши. Безвозвратные потери Красной Армии, которые к концу советско-польской войны насчитывали 232 тысячи человек, могли бы стать еще большими.
Кроме того, очевидно, что в Германии, куда пришла бы Красная Армия после разгрома польских войск, далеко не все бы встретили ее с распростертыми объятиями. Убийства Карла Либкнехта и Розы Люксембург, а также других коммунистов, разгром Баварской Советской республики в 1919 году показали, что в Германии существуют силы, готовые беспощадно подавлять идеи большевизма и уничтожать сторонников Октябрьской революции. В феврале 1920 г. Рабочая партия Германии обрела название «национал-социалистической» и программу, составленную Гитлером и его единомышленниками. Помимо этой антикоммунистической партии в Германии существовало немало других партий и организаций, которые бы выступили с оружием в руках против германских коммунистов и Красной Армии, которая бы пришла к ним на помощь. В борьбе против советских воинов германские фашисты не были бы одиноки. Вся буржуазная Европа постаралась бы утопить Красную Армию в крови.
Несмотря на поражение в августе 1920 г., Красная Армия сумела сорвать польский поход на восток, освободить Киев, Минск и значительную часть украинских и белорусских земель. Хотя в течение последующих двух десятилетий польская буржуазия оставалась главным инициатором проведения антисоветской политики, польско-советская война, в ходе которой поляки потеряли 184 тысячи человек убитыми, надолго отбила у Варшавы охоту повторять подобные нападения на Советскую страну.
В то же время прекращение военных действий между Польшей и Советской Россией позволило Красной Армии перебросить ее части на юг и развернуть там полномасштабное наступление против войск Врангеля. Через месяц после подписания предварительных условий мира в Риге части Красной Армии освобождали Крым, и вскоре победоносно завершили Гражданскую войну в европейской части России.
Пекло, в которое западные державы ввергли Россию
Если верить лорду Берти, то полномасштабная Гражданская война, которую с мая 1918 года развязали западные державы на просторах России, представлялась ему и другим представителям правящих кругов Запада делом второстепенным по сравнению с судьбой Польши, Прибалтики и других земель, отторгнутых от бывшей империи. Демонстрируя характерное для многих людей на Западе презрение к непонятной и ненавистной стране, лорд Берти писал о том, что остатки России могут «убираться к черту и вариться в собственном соку».
Однако, изображая высокомерное безразличие к тому, что творилось в России, лорд лицемерил, как это было всегда принято среди людей его круга. Правители Великобритании, Франции, США и других империалистических стран делали все возможное не только для того, чтобы отгородиться от опасного для них советского примера социалистической революции «санитарным кордоном», но также старались уничтожить «большевистскую заразу» в очаге ее возникновения. Правда, потери, понесенные интервентами на окраинах России, заставляли их действовать с осторожностью и по возможности уничтожать Советскую власть чужими руками. Для этого использовались «братья славяне» (чехи, словаки, поляки, петлюровцы, откуда-то появившиеся в России сербы), а также эстонцы, финны. Но прежде всего, против Советской республики были брошены армии, сформированные из русских, а также представителей других народов России.
Золотой запас России, которым овладел адмирал Колчак, тратился им на приобретение оружия для белых войск, уничтожавших население страны. Колчак признал все долги дооктябрьской России на сумму в 16 миллиардов золотых рублей. В ответ правительства Запада (прежде всего американское) согласились направить Колчаку оружие, которое заказывали прежние правительства России в счет долговых обязательств. Финансовые агенты Колчака в различных странах мира закупали оружие (Угет – в США, Замен – в Великобритании, Рафалович – во Франции, Миллер – в Японии).
Первыми получателями иностранного оружия стали чехословаки. В их распоряжение прибыло 100 тысяч винтовок, 100 пулеметов, 22 полевых орудия, 4,5 миллиона ружейных патронов. Затем за счет 100 миллионов еще нереализованных займов царя и Временного правительства стали вооружать и обмундировать армию Колчака.