Не удивительно, что, несмотря на тяжелое материальное положение подавляющего большинства российского пролетариата и огромные трудности и лишения, которые испытывали рабочие в течение Гражданской войны, на заводах и фабриках страны практически не было забастовок или иных трудовых конфликтов до окончания войны. Подавляющее большинство рабочих страны твердо поддерживало Советскую власть.
Наступления белых в областях с высоким уровнем развития промышленности, как правило, сталкивались с упорным сопротивлением рабочих в частях Красной Армии, а также местных ополчений. Контрреволюционные заговоры с целью захватить власть в Москве, Петрограде и других крупных городах страны неизменно провалились. Мятежи против Советской власти в городах Поволжья в 1918 г. были сравнительно быстро разгромлены при помощи добровольческих рабочих отрядов. Благодаря этому в центральной и наиболее развитой в промышленном отношении части страны Советская власть сохранялась почти непрерывно на протяжении всей Гражданской войны. В оккупированных же белыми армиями областях на окраинах страны рабочие шли в партизаны и, как правило, возглавляли партизанские отряды, которые затем помогали Красной Армии освобождать города и села.
Несмотря на то, что большевистская партия первой в мире выдвинула принцип союза рабочего класса с крестьянством, отношения партии с самым массовым классом России складывались не просто. Хотя крестьяне составляли большинство населения страны, лишь 15 % членов партии в 1920 г. были крестьянского происхождения. Да и то присутствие крестьян в партии в значительной степени объяснялось тем, что в годы Гражданской войны большевиками становились многие красноармейцы, которые в большинстве своем были из крестьян.
Политическая база партии в деревне была слабой. В партийных документах тех лет признавалось, что связи РКП(б) с крестьянством крайне слабы. В отчете отдела ЦК по работе в деревне IX съезду партии отмечалось, что «полсотни человек, не всегда хорошо подготовленных к трудной работе в деревне, не могли сдвинуть работу с места, и поэтому картина партийной жизни в деревне была довольно безотрадна». Разумеется, с помощью полусотни коммунистов трудно было вести систематическую политическую работу среди сотни миллионов крестьян.
Выражая позже беспокойство этим обстоятельством, Сталин признавал: «Есть тоненькая ниточка партийных ячеек в деревнях. Затем идет столь же тоненькая ниточка беспартийных крестьян, сочувствующих партии. А за ней тянется океан беспартийности, десятки миллионов крестьян, которых не связывает и не может связать с партией тоненькая ниточка беспартийного актива. Этим, собственно, и объясняется, что ниточка эта не выдерживает, рвется нередко, и вместо соединяющего моста образуется глухая стена между партией и беспартийными массами в деревне».
Несмотря на провозглашенный Советской властью союз рабочих и крестьян, первая Советская конституция, принятая на V Всероссийском съезде Советов, закрепила неравное распределение власти между двумя классами. Сельские Советы получали в 5 раз меньше мест на Всероссийском съезде Советов по сравнению с городскими Советами. Нежелание поставить сельских жителей в равное положение с городским населением объяснялось тем, что по своему положению крестьяне были неоднородным классом. Партия рассматривала бедняков как естественных союзников рабочего класса, кулаков – как классовых врагов. К середнякам же было отношение двойственным: в них видели и потенциальных союзников пролетариата, и возможных друзей кулачества.
Недоверие к среднему крестьянству, составлявшему подавляющее большинство населения, усугублялось непониманием нужд этого слоя местными партийными руководителями. Секретарь Пензенского губкома В. В. Кураев в своем докладе о земельной политике на VIII съезда партии говорил: «Исполнители на местах очень плохи, потому что вместо бережного, внимательного отношения к крестьянству мы наблюдаем совершенно обратное… Мы должны сказать… что поведение органов Советской власти в деревне во многих отношениях совершенно недопустимо… Мы должны помнить, что крестьянин прежде всего земледелец… В области земледелия мы не только не улучшаем его положения, а, наоборот, разрушаем крестьянское хозяйство. Если бы я принес сюда все телеграммы, полученные в отделе обобществления сельского хозяйства, в которых говорится, что берут у крестьянина последнюю лошадь, последний скот, не считаясь ни с какими декретами и циркулярами, я бы развернул перед вами эту картину настоящего хищничества… Крестьянство недовольно, оно протестует, среднее крестьянство ненавидит Коммунистическую партию».
Хотя в первые дни после Октябрьской революции крестьяне приветствовали принятый тогда декрет о земле, положивший конец помещичьему землевладению, начало Гражданской войны и вызванные ею продразверстки породили враждебное отношение значительной части крестьян к Советской власти. В своем письме Сталин в 1918 г. сообщал Ленину о том, что произошел поворот «справного мужика», в октябре боровшегося за Советскую власть, – против Советской власти (он ненавидит всей душой хлебную монополию, твердые цены, реквизиции, борьбу с мешочничеством)».
Поскольку большинство крестьян составляли середняки, Советские власти осознавали необходимость перелома в своих отношениях с этим слоем сельского населения. Ленин писал: «Насилие по отношению к среднему крестьянству представляет из себя величайший вред». В резолюции VIII съезда РКП(б) «Об отношении к среднему крестьянству» был определен курс на соглашение со средним крестьянством, ни на минуту не отказываясь от борьбы с кулаком и прочно опираясь на бедноту. Съезд обязал партийных и советских работников внимательно относиться к нуждам середняка, не допускать смешения его с кулаком, устранить случаи произвола со стороны работников местного аппарата, постоянно стремиться к соглашению с крестьянином-тружеником.
На съезде было признано необходимым смягчить чрезвычайный налог и оказать середняку широкую финансовую и материально-техническую помощь: снабжать его продукцией городской промышленности и в особенности орудиями труда, машинами, семенами, удобрениями, различными материалами. Эти решения стали воплощаться в жизнь уже в 1919 г. Несмотря на падение промышленного производства и иностранную блокаду за тот год в деревню было направлено 212 тысяч плугов и борон, около 1800 тысяч кос и около 80 тысяч сельскохозяйственных машин.
Курс, взятый VIII съездом РКП(б) на упрочение союза рабочего класса со средним крестьянством, сыграл огромную роль в укреплении Красной Армии, поскольку большинство красноармейцев было представителями этого социального слоя. А ведь с начала 1917 года солдаты стали одной из ведущих сил революции. Советы солдатских депутатов, которые противопоставили порядкам старой армии демократические начала с выборностью командиров и проведением солдатских митингов, сыграли важнейшую роль в победе Октябрьской революции.
Однако начало Гражданской войны потребовало создание армии, способной защитить завоевания Советской власти. В стране развернулась работа по всеобщему военному обучению населения. Уже в конце 1918 года система Всеобуча охватывала 800 тысяч человек. В то же время были приняты меры по созданию хорошо организованной современной армии. 10 июля V Всероссийский съезд Советов принял постановление «Об организации Красной Армии», в котором говорилось: «Период случайных формирований, произвольных отрядов, кустарного строительства должен остаться позади. Все формирования должны производиться в строгом соответствии с утвержденными штатами и согласно разверстке Всероссийского Главного штаба». 2 августа был опубликован декрет СНК, в котором говорилось: «Новая армия нуждается в новом офицерстве. Оно может быть создано в короткий срок путем привлечения на командные должности честных и мужественных сынов народа из числа бывших унтер-офицеров».
К концу 1918 года в ряды Красной Армии было призвано 128 168 унтер-офицеров, более 22 тысяч бывших царских генералов и офицеров. «Военные специалисты», как их стали именовать, восстанавливали единоначалие и твердую дисциплину, абсолютно необходимые для функционирования эффективной армии.
Вопросы организации Красной Армии заняли важное место в работе VIII съезда РКП (б). Непосредственно перед его началом среди руководящих деятелей партии сложилась так называемая «военная оппозиция». Ее сторонники в основном объединяли «красных командиров» и их сторонников, недовольных активным привлечением военных специалистов из царской армии (бывшие «левые коммунисты» В. М. Смирнов, Г. И. Сафаров, Г. Л. Пятаков, А. С. Бубнов, а также К. Е. Ворошилов, С. К. Минин, Ф. И. Голощекин, Е. М. Ярославский). Они выступали за возвращение к первоначальной организации Красной Армии с безбрежной митинговой демократией и отсутствием единоначалия. Вместе с тем сторонники «военной оппозиции» резко критиковали деятельность Реввоенсовета и лично Троцкого, выражали возмущение его приказами о расстрелах ряда командиров и комиссаров.
В своем выступлении на съезде 21 марта 1919 г. Ленин осудил «военную оппозицию» и обосновал необходимость дальнейшего укрепления вооруженных сил Советского государства на основе железной дисциплины, организованности, использования достижений военной науки и опыта старых специалистов. Ленин показал вред, который приносят Красной Армии пережитки партизанщины. Он подчеркивал, что длительную современную войну с современным противником, вооруженным по последнему слову техники, нельзя вести партизанскими методами.
«Военная оппозиция» не получила поддержки большинства делегатов. Возобладали принципы разумного сочетания твердой дисциплины и единоначалия с усилением коммунистического влияния в войсках. Съезд выступил за недопустимость вмешиваться в оперативную работу командиров (многие из которых были унтер-офицерами, офицерами или генералами царской армии). В то же время съезд оставил контрольные функции за комиссарами, которые опирались на ячейки солдат-коммунистов. Решения съезда во многом повлияли на укрепление Красной Армии и в значительной степени способствовали ее успехам в 1919–1920 гг.