Репрессиям подвергся профессор Фориссон, изгнанный с кафедры профессора Лионского университета. Его судили, а потом была попытка его убийства, причем он был серьезно ранен — и все за то, что он поставил под вопрос существование «газовых камер».
В марте 1978 года был убит французский историк Франсуа Дюпра за то, что опубликовал брошюру одного австралийца, ставящую под сомнение цифру 6 миллионов убитых.
Анри Рок не получил докторской степени за свою диссертацию с оценкой «очень хорошо», потому что подверг критическому анализу «отчет Герштейна».
Издатель «Анналь д’истуар ревизионист» Пьер Гийом был вынужден отказаться от издания этого журнала, после тоге как его разорили штрафами и побили витрины его книжного магазина.
В Германии юрист Вильгельм Штеглих подверг критическому исследованию тексты, свидетельства и орудия преступления в концлагерях и выявил множество противоречий в своей книге «Миф об Освенциме» (1978). За это у него отобрали даже звание доктора права, основываясь на гитлеровском законе от 7 июня 1939 года. (Кодекс Рейха, том 1, с 1326).
В Америке историк Артур Бутц попытался разобраться где истина, а где мифология в книге «Мистификация XX века (1976). Продажа этой книги запрещена в ряде стран, в тон числе в Германии и Канаде.
В Торонто (Канада) был устроен процесс против Цюнделя за публикацию книги Ричарда Харвуда «Действительно ли умерли 6 миллионов?», хотя даже официальный ответ на этот вопрос тоже отрицательный.
Это замалчивание, эти преследования и репрессии против критической истории гитлеровских преступлений основываются на совершенно лживом и клеветническом предлоге: показывать, что огромные преступления Гитлера по отношению к евреям, равно как и ко всем его врагам, немецким и славянским коммунистам, которые нанесли ему поражение, разоблачать их жестокость можно и не прибегая ни к какой лжи, означает, согласно противникам критической истории (которую они называют «ревизионистской»), «оправдывать Гитлера или по меньшей мере смягчать его преступления!»
Показывать, что нацистские преступления не сводятся к большому погрому против одних евреев, что десятки миллионов людей погибли в борьбе против фашизма, это, оказывается, «расизм», побуждающий к дискриминации и расовой ненависти!
Против такого дирижирования ненавистью к критическим исследователям мы сегодня и выступаем, собрав это досье в надежде, что оно послужит толчком к началу настоящей дискуссии об объективных реалиях прошлого, не навязывая тому или иному исследователю никакую политическую заднюю мысль, не обрекая его заранее на репрессии и замалчивание. Нет будущего, если без конца поддерживается ненависть, которая подпитывается ложью.
Критика исторически проверенных свидетельств и научных исследований позволит дать общественному мнению возможность поразмыслить над вчерашними преступлениями, чтобы предотвратить будущее. Это и моральная, и научная обязанность.
До сих пор даже добросовестные художники, обладающие большим талантом, имеют в своем распоряжении лишь произвольные и лживые цифры.
От этого не избавлены и настоящие шедевры, такие как роман Робера Мерля «Смерть мое ремесло», воспроизводящий от первого лица биографию Гесса, коменданта Освенцима. Даже называя произвольные цифры этого лжесвидетеля, Робер Мерль поднимается иногда до стиля, достойного Стендаля:
«Прокурор воскликнул: Вы убили три с половиной миллиона человек!
Я попросил слова и сказал: Прошу прощения, но я убил всего два с половиной миллиона.
В зале зашумели. Но я всего лишь исправил неверную цифру».
Источник: Робер Мерль. «Смерть мое ремесло». Изд. Галлимар, 1952, с. 365–366.
В области кинематографии замечательный фильм Алена Ренэ «Ночь и туман» создает незабываемый образ варварства и мученичества, но все искажается и становится неестественным, когда в нем произвольно говорится о 8 миллионах евреев, убитых в одном Освенциме.
Но целая литература и волна кино- и телефильмов посвящена этому извращению смысла гитлеровских преступлений. Сколько раз после освобождения, когда все поколение могло свидетельствовать и судить, прославлялись подвиги тех, кто наиболее эффективно боролся против нацистов. Фильм «Битва за тяжелую воду» о решающем подвиге Жолио-Кюри и его команды, похитивших в Норвегии запас тяжелой воды, который позволил бы Гитлеру первым создать и использовать атомную бомбу. Фильм «Битва на рельсах» показал, как железнодорожники саботировали немецкие перевозки, чтобы парализовать сосредоточение их войск. А сколько фильмов, таких как «Горит ли Париж?», показали, вопреки преувеличению роли зарубежных штабов, что восставший народ Парижа сам освободил свой город, взял в плен немецкого губернатора Фон Хольтица и принудил его к капитуляции.
И наоборот, сколько раз нам прокручивали «Исход», «Холокост», «Шоа» и прочие кинороманы. Каждую неделю слезоточивые картинки наводняют наши экраны, словно «жертвенные» страдания одних несоизмеримы со страданиями всех остальных и их героической борьбой.
Фильм «Шоа» Ланцмана на протяжении 9 часов навязывает нам через образы каменных стен и нескончаемых железнодорожных конвоев с угнетающими шумовыми эффектами свидетельства вроде рассказа парикмахера из Треблинки, который уместил на площади 16 квадратных метров 60 женщин и 16 парикмахеров.
У этого «Шоа-бизнеса» есть щедрые спонсоры, прежде всего, государство Израиль. Менахем Бегин выделил на фильм «Шоа» 850000 долларов как на «проект, имеющий национальное значение».
Источник: Еврейское телеграфное агентство 20 июня 1986. «Джуиш Джор-мап», Нью-Йорк, 27 июня 1986.
Один из фильмов, которые внесли наибольший вклад в манипуляцию мировым общественным мнением, «телефильм «Холокост» является преступлением против исторической истины. Его основная идея: событие такого масштаба, как уничтожение 6 миллионов евреев, не могло остаться незамеченным немецким народом в целом. Если же немцы не знали, значит, они виновны».
Источник: «Либерасьон», 7 марта 1979.
А вот ядовитые плоды, которые приносят эти «катехизисы ненависти».
«Все вражеские агенты должны быть высланы с территории столицы. Вот уже два года мы требуем возможности сделать это. То, что нам требуется, просто и ясно: разрешение и достаточное количество кораблей. Как утопить эти корабли, к сожалению, не зависит от парижского муниципального совета».
Источник: Парижский официальный муниципальный бюллетень, отчет о заседании 27 октября 1962 года, с. 637. Речь шла об обдуманном предложении. Г-н Москович подтвердил это на процессе о диффамации, затеянном им самим: «Я в самом деле сожалел, что враги Франции не уничтожены, и сейчас жалею» («Ле Монд», 17 января 1963).
Роман несет ответственность за эту мистификацию, после первой серьезной и трезвой книги, написанной сразу же после освобождения из Бухенвальда «Концентрационная Вселенная» (изд. Минюи, 1946), Давид Руссе изложил в литературной форме в «Днях нашей смерти» большинство шаблонов, которые составляют матрицу литературы о концлагерях.
В «Треблинке» Мартина Грея услуги большого французского писателя были использованы для описания лагеря, куда он ни разу не ступал ногой. От фальшивых архивов Министерства по делам ветеранов, «открытых» Сержем Кларсфельдом до лживых апокалиптических писаний Эли Визеля (лауреата Нобелевской премии), который даже видел «своими глазами», «гигантские языки пламени», поднимавшиеся изо рва, куда «бросали маленьких детей» (это пламя не засек ни один из американских самолетов, постоянно летавших над лагерем). В ритме крещендо ужаса и бреда он добавляет:
«Позже я услышал от свидетеля, что несколько месяцев спустя земля не переставала трястись, и время от времени из нее вырывались гейзеры крови» (на этот раз речь идет о «свидетельстве» о Бабьем Яре).
Источник: Эли Визель. Слова иностранца. Изд. дю Сей, 1982, с. 192, 86.
Апофеоз романов такого рода — «Дневник Анны Франк». Этот чудесный и трогательный роман подменяет собой реальность и еще раз миф маскируется под историю.
Английский историк Дэвид Ирвинг, выступая на процессе Цюнделя в Торонто 25 и 26 апреля 1988 (33.9399–9400), сказал о «Дневнике Анны Франк»:
«Отец Анны Франк, с которым я переписывался на протяжении нескольких лет, в конце концов дал согласие на лабораторные исследования рукописи «Дневника», чего я требую всегда, если документ спорный».
Эту экспертизу провела лаборатория немецкой криминальной полиции в Висбадене. её заключение: часть «дневника» Анны Франк написана шариковой ручкой (такие ручки появились в продаже только в 1951 году, а Анна Франк умерла в 1945).
Дэвид Ирвинг продолжал: «Мое собственное заключение о «Дневнике» Анны Франк таково, что большая его часть действительно написана двенадцатилетней еврейкой. Эти тексты попали к её отцу, Отто Франку, после трагической смерти молодой девушки от тифа в одном из концлагерей. её отец и другие неизвестные мне лица откорректировали этот «Дневник», чтобы придать ему коммерческую форму, что обогатило одновременно и отца, и Фонд Анны Франк. Но как исторический документ, эта книга не имеет никакой ценности, потому что текст был изменен».
Этот «Шоа-бизнес» использует лишь «свидетельства», упоминающие о разных способах убийства жертв газом, но нам ни разу не показали, как действует хотя бы одна «газовая камера» (Лейхтер показал физическую и химическую невозможность этого), ни одного из тех бесчисленных грузовиков, которые якобы служили «газовыми камерами на колесах» с использованием выхлопных газов моторов, ни тонн пепла от трупов, оставшегося после кремации.
«Нет ни одной фотографии газовых камер, а трупы обратились в дым. Остались лишь свидетели».
Источник: Ле Нувель Обсервер», 26 апреля 1985 года.
Нескончаемая дешевка Клода Ланцмана делалась таким же образом. Сам автор признал: «Пришлось делать этот фильм из ничего, без архивных документов, все выдумывать».
Источник: «Либерасьон», 25 апреля 1985 года.
в) Орудие преступления