То же самое в «Бхагавад Гите», вершине «Махабхараты», — принц Арджуна в разгар битвы при Курукшетре задается вопросом о смысле жизни и его борьбы.
В другой цивилизации, то есть при другой концепции отношений человека с природой, другими людьми и Богом, «Илиада», все народные устные традиции которой приписываются автору, придавшему им письменную форму, Гомеру (как «Рамаяна» — Валмики), создает самый возвышенный образ человека на примере Гектора, который твердым шагом идет на неминуемую смерть ради спасения своего народа.
Так же «Прометей» Эсхила два тысячелетия спустя, в XIX веке, в поэме Шелли «Освобожденный Прометей» стал вечным символом освободительной борьбы, а эхо обращения Антигоны к «неписаным законам» не перестает звучать в сердцах тех, кто стремится жить по законам, более возвышенным, чем писаные.
Великие мистериальные эпопеи Африки, такие как «Кайдара»; неизвестные авторы книги об исходе ацтекских племен; Гете, который всю жизнь работал над «Фаустом», мифом о воле европейского XIX века; Достоевский, который в «Идиоте» в образе князя Мышкина дал новый вариант жизни Иисуса, разрушителя всех идолов современной жизни, сходный с другим вариантом жизни Иисуса — приключениями Дон Кихота, этого рыцаря-пророка, неустанно сражавшегося со всеми учреждениями века, когда рождалось новое царство денег и великодушие без страха и упрека могло привести лишь к разочарованию и неудаче, — все это лишь некоторые примеры той «Легенды веков», которой еще раз призвал людей к пробуждению Виктор Гюго
Все они вместе составляют подлинную «священную историю» человечества, историю величия человека, утверждающего себя даже в результате неудачных попыток, вопреки обычаям и законам.
То, что называется «Историей», пишется победителями, властителями империй, опустошителями земли, финансовыми столпами богатств мира, использующими гений великих изобретателей, ученых и техников для достижения своего экономического и военного господства.
Это их следы остались на каменных монументах, крепостях, триумфальных арках, дворцах, в хвалебных одах в их честь, в изображениях, высеченных на камнях в Карнаке, в цветных барельефах, воспевающих жестокости Рамзеса, в апологетических воспоминаниях летописцев, вроде Гибера де Ножана, певца крестовых походов, в воспоминаниях хищников власти, вроде «Записок о галльской войне» Юлия Цезаря или «Воспоминаний на Св. Елене», в которых Наполеон в благожелательном изложении Лас Каза хвастается своими достижениями, после которых Франция стала меньше, чем была до того.
Эта история не брезгует и услугами мифов, привязывая их к своей победной колеснице
б) Миф, замаскированный под историю, и его политическое использование
Чтение данной книги не должно внести никакой религиозной или политической путаницы. Критика сионистской интерпретации Торы и «исторических книг» (особенно книг Иисуса Навина, Самуила и Царств) ни в коей мере не означает недооценки Библии и её вклада в эпопею гуманизации и обожествления человека Жертва Авраама — вечный образец отказа человека от своей временной морали и хрупкой логики во имя безусловных ценностей, которые делают их относительными, равно как Исход остается символом борьбы против всякого рабства, непреодолимого божественного зова к свободе.
То, что мы отвергаем, это сионистское прочтение этих текстов — узко-племенное и националистическое, сводящее великую идею союза Бога с человеком, со всеми людьми и его присутствия во всем к самой зловредной идее в истории человечества: к идее народа, избранного частным и предвзятым богом (то есть идолом), оправдывающим заранее все захваты и убийства. Словно в мире не было другой «священной истории», кроме истории евреев.
Из моего изложения, каждая часть которого подкреплена ссылкой на источники, ни в коей мере не вытекает идея уничтожения государства Израиль, а лишь его десакрализация; эта земля, как и любая другая, никогда не была обещана, но завоевана, как земля Франции, Германии или США в результате расклада исторических сил в каждом веке.
Речь идет не о том, чтобы без конца переделывать историю под пушечные залпы, а лишь о простом требовании ко всем соблюдать международные законы, а не увековечивать закон джунглей.
Что касается Ближнего Востока, речь идет просто о выполнении решений о разделе, принятых ООН по окончании войны, и резолюции № 242, которая запрещает кромсание границ соседних стран и захват их водных источников и предписывает освобождение оккупированных территорий. Создание в незаконно оккупированных зонах поселений, охраняемых израильской армией и вооруженными поселенцами, это фактическое продолжение оккупации, делающее невозможными подлинный мир и стабильное мирное сосуществование двух равных и независимых народов, мир, символом которого могло бы стать общее почитание, без претензий на исключительное обладание, Иерусалима, места встречи трех авраамических религий.
Равным образом критика мифа о Холокосте не сводится к подсчету числа жертв. Преследование даже одного человека за его веру или этническую принадлежность тоже является преступлением против всего человечества.
Но политическая эксплуатация одним государством, которое не существовало, когда совершались эти преступления, произвольно преувеличенных цифр в попытке доказать, будто страдания одних не идут ни в какое сравнение со страданиями всех остальных, и сакрализация Холокоста (уже самим этим религиозным термином) имеют целью заставить забыть о еще более жестоких случаях геноцида.
Наибольшую выгоду из этого извлекли сионисты, изображающие себя исключительными жертвами, создавшие на этой волне государство Израиль и, несмотря на 50 миллионов убитых на этой войне, претендующие на роль чуть ли не единственных жертв гитлеризма, что якобы ставит их выше законов и легализирует все их внешние и внутренние преступления.
Я не обвиняю в недобросовестности миллионы честных людей, которые поверили в эти лживые мифы, распространяемые всеми средствами массовой информации, и справедливо возмущаются, например, убийствами в газовых камерах или убеждены буквальным прочтением Библии, совершенно не зная современных толкований, в истинности божественных обетовании, данных богоизбранному народу. Более тысячи лет (с IV века и до эпохи Возрождения) благочестивые христиане верили в «дар Константина». Тысячу лет царствовала ложь.
Единственная цель данной книги — дать всем исходный материал, позволяющий судить о злодеяниях сионистской мифологии, которая при безоговорочной поддержке США стала уже причиной пяти войн и вследствие влияния сионистского лобби в США, а через них — на мировое общественное мнение представляет собой постоянную угрозу миру.
в) Фальшивки и критическая история
Наконец, для нас речь идет о том, чтобы, подкрепляя наши утверждения ссылками на источники и доказательства, радикальным образом отмежеваться ото всех фальшивок, предназначенных для дискредитации той или иной религии или того или иного сообщества, возбуждения ненависти против них и подстрекательства к их преследованию.
Образом такого рода подлостей являются «Протоколы сионских мудрецов». В моей книге «Палестина, земля божественных посланий» я дал подробный разбор (с. 206–214) истории фабрикации этой фальшивки полицией, опираясь на неоспоримый анализ, сделанный Анри Ролленом в книге «Апокалипсис нашего времени» (Галлимар, 1939), которую Гитлер в 1940 году приказал уничтожить, потому что она выбивала из рук антиеврейской пропаганды нацистов её любимое оружие.
Анри Роллен обнаружил два источника, которыми воспользовались в начале века плагиаторы, действовавшие по указке российского министра внутренних дел фон Плеве:
1) Памфлет, написанный во Франции в 1864 году Морисом Жоли против Наполеона III «Диалог в аду между Монтескье и Макиавелли», из которого абзац за абзацем была воспроизведена вся критика диктатуры императора, приложимая к любой диктатуре.
2) Брошюра русского эмигранта Ильи Циона против министра финансов графа Витте, озаглавленная «Куда диктатура Витте ведет Россию» (1895), которая в свою очередь была плагиатом с пасквилей, объектом которых накануне 1789 года был де Калонн и которые можно приложить к любым связям министров финансов с международными банками. В данном случае Плеве сводил счеты с Витте, которого ненавидел.
Этот полицейский роман низкого жанра, к сожалению, широко используется (в частности, рядом арабских стран, что я неоднократно осуждал). Это дает повод сионистам отвергать всякую критику их политики на Ближнем Востоке и их групп давления во всем мире, отождествляя её с подобными фальшивками.
Поэтому, рискуя утомить читателя, который спешит узнать выводы, минуя кропотливую работу по изучению доказательств, мы не будем выдвигать ни одного тезиса без ссылки на источники.
Подведем итоги того, что может сказать критическая история, без её сакрализации с помощью мифов, поставленных на службу политике.
Исходя из своей расистской идеологии Гитлер, с первых своих политических выступлений, избрал евреев в качестве второй мишени после коммунизма, уничтожение которого он считал своей главной миссией (что на долгое время обеспечило ему индульгенции и уступки «западных демократий» — от предоставления промышленниками средств для перевооружения Германии до предательства политиками целых народов, как это было сделано в Мюнхене). Предлоги для борьбы против евреев были, правда, противоречивыми: с одной стороны, Гитлер утверждал, будто Октябрьская революция была делом евреев и грозит Европе установлением в ней коммунизма при соучастии евреев, развивал тему «жидо-большевизма» как воплощения мирового коммунизма и в то же время клеймил евреев как воплощение мирового капитализма.
Уже в программе НСДАП говорилось: «Еврей не может быть соотечественником» (P. S. 1708). Таким образом, из немецкой нации исключались многие её сыны, прославившиеся во всех областях культуры, от музыки до науки, под тем предлогом, что они были иудейского вероисповедания, то есть религия смешивалась с расой.