Дух Тонту у карело-финнов был покровителем домашнего хозяйства. Он мог как поощрить хороших хозяев, так и наказать нерадивых – например, болезнью или даже приступами безумия.
В качестве покровителя вод у карело-финнов выступал бог Ахти (Ахто), которого представляли в виде старика с длинной зеленого цвета бородой и в одежде, напоминающей рыбью чешую. Вообще на территории Карелии и Ингерманландии было очень много мифов, связанных с водой, – природные особенности обязывали. Ахти иногда выступал как повелитель всей водной стихии вообще – наподобие греческого Посейдона, у которого в подчинении было множество более мелких морских и речных богов и божков. Иногда герои мифов могли встретиться с ним просто на берегу какого-либо пруда или реки, и тогда Ахти по своему статусу был равен примерно славянскому водяному.
Об этом божестве есть сказка, которая, возможно, покажется вам знакомой – подобные истории были у многих народов.
П. Халонен. Смоление лодки. 1908 г.
…Однажды некий крестьянин, находясь в пути, решил сесть на берегу реки и отдохнуть. Достал из мешка хлеб и нож и уже совсем было собрался отрезать себе кусочек, как уронил нож в реку. Шарил по дну, шарил, да так и не нашел ножа.
– Да что же это такое! – начал жаловаться вслух крестьянин. – Где я другой такой хороший нож возьму?
И вдруг видит: выходит из воды старик с длинной зеленой бородой.
– Что ты причитаешь да жалуешься? – спрашивает старик.
– Да вот упустил в воду нож и никак найти не могу, – говорит крестьянин.
Посмотрел на него Ахти внимательно (а старик с бородой был водяным богом) и сказал:
– Подожди немного, я найду твой нож.
И ушел под воду.
Скоро Ахти вернулся и говорит:
– Нашел я твой нож. Вот, держи.
Смотрит крестьянин, а в руках у Ахти нож из чистого золота!
– Нет, спасибо, – говорит крестьянин. – Не мой это нож, чужого мне не надо.
Ахти снова ушел под воду и вернулся с новым ножом.
– А этот твой? – спросил он, показывая нож крестьянину. Нож снова был не простой, а серебряный.
– Нет, – говорит крестьянин. – И этот не мой. Мой был простой, стальной.
Снова нырнул в воду Ахти, а когда вынырнул – было у него в руках три ножа: золотой, серебряный и стальной.
– Вот это мой! – радостно закричал крестьянин, увидев стальной нож. – Можно я его заберу?
– За то, что ты был честным и не жадным, – сказал ему Ахти, – я отдам тебе все три ножа.
Поблагодарил крестьянин водяного бога и побежал домой. А в деревне был у него сосед – очень завистливый да злой. И вот однажды к крестьянину в гости зашел этот самый сосед и увидел на столе три красивых ножа.
– Откуда это у тебя такое добро? – спрашивает сосед.
Крестьянин рассказал о том, что с ним случилось. Завистливый сосед затрясся от жадности и отправился домой; а там взял самый простой нож и побежал к реке. Бросил нож в воду, сел на берегу и принялся причитать. Вышел из воды старик Ахти и спросил:
– Что у тебя случилось? Что ты жалуешься?
– Да вот нож уронил в реку, – говорит крестьянин. – Уж такой был нож замечательный!
– Хорошо, – сказал Ахти, – я верну тебе нож.
Нырнул под воду – и вынырнул вскоре с золотым ножом в руках.
– Твой нож? – спрашивает он у злого соседа.
– Мой, мой! – радостно закричал тот. – Давай его сюда!
– Врешь, – сказал Ахти. – Не твой это нож. Ты человек глупый и жадный, иди отсюда подобру-поздорову, пока цел.
И ушел жадный сосед домой несолоно хлебавши.
Утраченная Успенская церковь в селе Кондопога (Карелия). Фото до 2018 г.
Помимо Ахти, в мифах и сказках карело-финнов сохранились имена таких водных божеств и духов, как, например, Ветехинен (во всем подобный славянскому водяному), «водная баба» Веденеманта (иногда она выступает как жена или дочь Ветехинена, иногда – как самостоятельный персонаж). Фигурируют в мифах и русалки, они могут быть опасны – способны разбить лодку или затащить человека в воду.
Эстонские мифы, дошедшие до нас в очень ограниченном количестве, в основном представляют все природные силы в образе, схожем с членами одной большой семьи. Сохранились истории, согласно которым весенняя гроза («источником» которой был бог Уку) была своего рода символическим браком неба и богини земли – Маа-Эма. Во время грозы и дождя происходило «зачатие» урожая.
Интересно, что в представлениях эстонцев большинство стихий имели женское обличье: «мать бури» Марум-Эва, «мать огня» Туле-Эма и так далее.
Для финно-угорских мифов вообще и эстонских в частности характерно представление о болезнях и невзгодах как о чем-то являющемся из дальней мрачной страны. Так, у карело-финнов источником болезней иногда именуется Похьола, у эстонцев олицетворением болезни, голода и других неприятностей считалась некая «лапландская ведьма».
Очень явно в эстонской мифологии было выражено почтение к духам, обитающим во дворе или в доме рядом с человеком. «Хозяином» дома, своего рода аналогом славянского домового был Муру-Эйт, в овине всем распоряжался Тонт (практически соименный карело-финскому Тонту), баней заведовал Саунатаат. Всем духам дома и его ближайших окрестностей обязательно предоставляли так называемые первины – первую буханку хлеба из зерна нового урожая, первый сноп, первое молоко молодой коровы. В бане обязательно предоставляли возможность «помыться» Саунатаату – обычно, так же как и славянский Банник, он мылся третьим. То есть после двух «партий» помывшихся в бане нужно было предоставить время для ее главного обитателя. Иначе был риск угореть, обжечься и так далее – Саунатаат очень не любил, когда его право на помывку кто-то узурпировал.
В лесах, по представлениям эстонцев, жили духи леса – метсаваймы. Их можно назвать существами, близкими к славянским лешим. Но если леший чаще изображался как существо одинокое (правда, в некоторых сказках у него есть лешачиха и даже лешачата), метсаваймы, судя по всему, чаще были «семейными» и могли жить, например, большими группами в дуплах старых деревьев или в заброшенных медвежьих берлогах. Они редко вредили людям, только когда те позволяли себе какое-то неуважительное отношение к природе.
Нечистую силу, которая могла обитать и в лесу, и в непосредственной близости от человеческого жилища, эстонские мифы в большинстве случаев представляли человекоподобной, но эти существа обычно имели какой-либо странный физический дефект. Например, были одноглазыми, одноногими или имели вывернутые назад коленки.
Видимо, и у эстонцев, и у финнов почитался бог Пеко – покровитель плодородия и пивоварения (этот напиток был очень популярен на территории Карелии и Ингерманландии). Идолы, представляющие Пеко, хранятся во многих краеведческих музеях. Эти изображения зимой бережно хранили в амбаре или овине, а весной, с началом пахоты, выносили на поле и просили Пеко защитить посевы и подарить людям богатый урожай.
Костюм эстонской женщины. Изображение из коллекции Музея искусств Лос-Анджелеса. Кон. XVIII – нач. XIX в.
По мнению води, весь мир, окружающий человека, также был густо населен духами разного рода, как доброжелательно настроенными, так и довольно агрессивными. Аналогом славянского домового у води был дух дома Кото-алтиа, а за очаг «отвечала» его хозяйка – Тульче эмя. Время от времени духов дома кормили, например капая на устье печи немного крови зарезанной курицы или овцы. Почитались также духи бани, овина, духи земли, даже «болотная мать» – Соо-эмя. Считалось, что именно она не дает человеку выбраться из болота, утаскивая его в трясину. Лесу покровительствовала «мать леса» – Мэттсэмя, а вот лесные духи более низкого ранга могли быть как женского, так и мужского пола. По своим «обязанностям» они представляли собой практически аналог славянского лешего. А духи воды у народа водь были представлены «матерью воды» Вээ-эмя и разнообразными «частными» покровителями того или иного водоема.
Своего рода способом пообщаться с духами природы, попросить у них милости были водские обряды поклонения деревьям, камням и источникам. Туда приносили подарки – ленточки, соль, украшения, вышитые полотна или монеты.
О древнейших мифах води информации сохранилось не так много, но зато до нас в достаточном количестве дошли обрядовые (например, свадебные) песни, пословицы, бывальщины и тому подобные примеры народного творчества.
Большим уважением в среде води пользовались (и пользуются по сей день!) так называемые знающие – их основным занятием было врачевание и толкование воли духов. Были также знающие, занимавшиеся в основном черными делами, их не любили и считали аналогом злых колдунов.
Интересным примером водских верований можно считать истории о Леммюзе – «огненном змее». Якобы иногда петух может снести яйцо, и если в вашем сарае произошло такое диво, «петушиное яйцо» нужно подложить под курицу и дать ей высидеть его. В итоге из яйца выйдет Леммюз, который будет три года служить вам: исполнять поручения и приносить различные ценности. Но на исходе трех лет от змея нужно избавиться, иначе он подожжет дом. Как это сделать? Нужно дать ему какое-либо невыполнимое задание. Например, сплести веревку из песка или натаскать воды в кадушку без дна.
Наиболее прочные связи с духами и силами природы, пожалуй, были у саамов. Именно их окрестные народы считали самыми мощными колдунами и шаманами (примерно такая же слава была и есть у представителей еще одного финно-угорского народа – манси).
Финка в праздничной одежде. Иллюстрация из издания «Костюмы народов Российской империи».
1803 г.
На территориях, населенных или населявшихся когда-то саамами, можно увидеть так называемые сейды. Это могут быть просто огромные валуны либо примитивные композиции из грубо обработанных камней и каменных плит. Они выполняли роль древних святилищ; антропоморфные сейды, внешне напоминающие человеческие головы или фигуры, возможно, олицетворяли предков или каких-то тотемных существ. У племен, проживавших на берегу моря и занимавшихся рыболовством или охотой на морского зверя, было принято создавать небольшие каменные сейды неподалеку от линии прибоя – считалось, что в таком сейде можно оставить частицу своей души, чтобы в случае гибели рыбака она не погибла в желудках морских обитателей вместе с ним.