ьют прямо в жерла извергающихся вулканов, но оказаться там человеку в такой момент действительно запредельно опасно.
В некоторых мифах осмысляется тот факт, что дар – это вовсе не дать, а научить. То есть даром становится не сам огонь, а технология, как его получить.
Однажды Творцу донесли о том, что мир, заселенный людьми, уже существует во Вселенной. Он решил их посетить, спустился и обнаружил, что мир их находится в холоде, и пожелал подарить им огонь. Сначала для этого он послал Молнию, которая ударила в дерево, превратив его в огромный костер. Однако люди испугались и разбежались, оставив дерево догорать. Второй попыткой бога стал метеорит – но тот сжег все леса. Люди снова разбежались, оставив выжженные пространства и пепел. И только один человек решился подойти ближе и потрогал угольки. И обнаружил, что они обжигали! Тогда человек, чтобы сохранить тепло, накидал на угли сухой травы – та вспыхнула и стала гореть. Казалось бы, все хорошо. Но нет. Свет и тепло какое-то время радовали человека, пока не приключилась беда: поднялся ураган, погасил огонь и разметал угли. От злости схватил человек камень и стал лупить им о скалу – и вдруг полетели искры! Они-то и зажгли новый огонь. Только тогда вздохнул Творец с облегчением и вернулся к себе на небеса. С тех пор огонь и считается у майя даром богов.
Вместе с тем из мифов о сотворении следует, что огонь – это не столько «энергетический» феномен, сколько социальный. Неслучайно почти во всех мифологических системах тело человека боги довольно быстро создают из предметов уже существующего материального мира: пищи, растений, земли, частей животных. Однако с самой важной частью человека разумного – душой – почти всегда возникают проблемы, поскольку ее сущность проявляется исключительно через социум. Таким образом, рассматривая мифы о сотворении с точки зрения энергообмена, мы можем сделать важный вывод. Чтобы создать Человека, необходимы два вида энергии: один – это пища, благодаря которой существует все живое. Второй – тот «огонь», который и делает человека человеком, то есть выступает характеристикой такого традиционного понятия, как душа.
Естественно, что осмысление двух видов необходимой человеку энергии со времен неандертальцев не только продвинулось далеко вперед, но и существенно усложнилось. Вместе с тем хотелось бы напомнить, что многие языки сохранили древние представления: мы и сейчас говорим о человеке «теплый», «душевный». Древние майя вообще все предметы и явления, даже абстрактные, делили на «теплые» и «холодные». Теплыми считались те, что по каким-то причинам способствовали жизни, – теплая земля, то есть на которой хорошо родится урожай; теплая рука – «легкая» рука, которая удачно сеяла, удачно лечила и т. д. Соответственно, к холодным, без «огня», относилось все, что обладало противоположными, негативными, характеристиками. Так, например, горячий напиток какао символизировал живую кровь, бессмертную жизнь, а холодным какао колдуны могли навести на человека порчу и даже довести до смерти.
Сцены добывания огня богами. Мадридский кодекс, с. 101.
Museo de América, Madrid. Fotografía: Joaquín Otero. CER.es (http://ceres.mcu.es), Ministerio de Cultura, España
Есть мифы об обретении огня, которые воспроизводят одну из частых для мифологии майя ситуаций: некий предмет, нужный сообществу, добывает смелый зверек, причем потом он часто расплачивается за свой добрый поступок. Один из таких мифов повествует о вредной старухе, у которой был очаг с огнем, – а больше ни у кого огня не было. Время от времени к ней приходили мужчины с просьбой дать им огонь, но она всем всегда отказывала. Однажды все жители собрались вместе и долго обсуждали эту беду. Наконец выступил опоссум с очень пушистым хвостом и предложил людям: «Я добуду вам огонь, а вы за это перестанете убивать и поедать опоссумов». Договор был заключен. Опоссум велел людям припасти дрова, а сам тем же вечером отправился к старухе. Пожаловался он на холод, улегся поближе к огню и… сунул в него хвост. Когда тот загорелся, опоссум побежал в деревню и поджег приготовленные дрова. Так люди обрели огонь. Но поскольку хвост опоссума обгорел, то сам герой на всю жизнь так и остался с лысым хвостом.
Важным элементом рациона у всех народов считается поваренная соль. Естественно, что майя не остались в стороне. Известно, что доступ к соли служил на землях майя даже поводом для войн. Поэтому миф майя тоже строится на трагическом жертвенном сюжете.
Был у прекрасной женщины муж, и готовила она ему вкусные блюда. Никто больше не понимал, почему ее еда так хороша – все остальные добавляли в пи-щу противную золу, которая особенно не влияла на вкус. Завистливая сестра мужа выведала у нее секрет – та, оказывается, собирала со своего тела крупинки соли и добавляла это в пищу – и рассказала все братцу. А он подсмотрел за тем, что делает жена в паровой бане-темаскале, и увидел, как маленькие капельки пота на ее теле превращаются в соль. Мужчина оскорбился и с отвращением избил жену. Та заплакала – и у нее потекли соленые слезы, которые тоже были влагой тела. Мать соли решила покинуть неблагодарного мужа, предупредив, что ему придется теперь покупать соль. Разозлившись, она сказала: «Отныне ты будешь платить деньги, чтобы купить меня». Села в разбитое корыто и уплыла на нем в море, которое затопило все. Родственники ей кричали, чтобы вернулась, но она исчезла в глубинах океана. Там ее тело смешалось с водой – и вода стала соленой. С тех пор моря соленые, ведь лежит там богиня соли. А люди с тех пор вынуждены соль покупать.
Что примечательно, из мифа следует и то, что соль можно, в случае чего, заменить золой, которую следует расценивать как дар солнца-огня. Это очень важный продукт, содержащий массу микроэлементов и минералов, чрезвычайно важных в рационе.
Еще один важный для человека объект окружающего мира – его собственная тень. Тень во всех культурах, в том числе и майя, считалась одной из душ. Со временем эти верования уходили в прошлое и замещались более понятными толкованиями. Майя Юкатана приписывают возникновение тени Отцу-Солнцу, что относится к наиболее ранним верованиям. Вот почему достаточно поздний миф пересказывает лишь правила поведения, которые нельзя нарушать.
Когда человек спит, тень прячется за его спиной. Утром просыпается она вместе с ним. Это забота Отца-Солнца о своих детях. Помогает тени сопровождать человека и Луна, но она холодная, а спать под ее лучами опасно: кровь замерзает, и можно даже умереть.
Солнце направляет тень по четырем сторонам света, но наступать на нее опасно и считается большим грехом – так может она отделиться от тела. Однажды некто наступил на голову своей тени и превратился в «зачарованную голову», что бродит по дорогам.
А был еще случай, когда голову тени укусила ящерица – и умер тот человек от головной боли. Ночами, под светом звезд, каталась укушенная голова по дорогам. И тут не повезло охотнику, выслеживавшему оленя, – споткнулся он об эту голову, нагнулся, чтобы убрать с дороги, и узнал в ней соседа. С перепугу бросился охотник в лес и свалился в старую пещеру. Там дождался утра – это его спасло.
Наступив на голову тени, надо непременно окропить эту ногу святой водой, а то она сгниет. А если уж голова оторвется, то никакая вода не поможет. И уж совсем опасно, когда на похоронах голова тени упадет на покойника – мертвое тело утянет несчастного за собой.
Любопытный синкретичный миф майя Юкатана повествует о появлении «небесного сосуда». Это очевидная интерпретация древних научных знаний, которые юкатанским майя в колониальные времена были уже совсем непонятны, но они пытались придать рассказу ясную форму.
Ссылаясь на «древних людей», большим перевернутым сосудом миф сразу обозначает купол небосвода. Это важно, так как для рассказчиков такой сюжет уже был мифом, они не воспринимали его связанным с собой – иначе бы приписали его «дедушкам». И вот большой сосуд за год наполняется слезами Господа Бога (то есть христианского бога), наплаканными специально для того, чтобы обеспечить миру изобилие. Затем сосуд переворачивается, и скопившаяся влага орошает посевы и освежает воздух. Содержимое сосуда – это сердце дождя.
Благодаря священной воде существуют моря, сеноты, заводи, реки и источники для того, чтобы омывать кожу, утолять жажду всего живого. Змея очень уважает эту воду – прежде чем ее пить или искупаться в ней, она даже оставляет в сторонке свой яд. А вот человек в нее, в отличие от змеи, несет и свой яд, и свою грязь.
Дева, несущая знак пищи. Дрезденский кодекс, с. 9.
SLUB Dresden, Mscr. Dresd. R. 310 (Public Domain Mark 1.0)
Появление сосуда из тыквы миф относит ко временам «начала счета дней», когда приключилась суровая засуха. Потрескалась земля. Деревья высохли, лесные звери гибли от жажды, и даже в колодцах обнажилось дно. И вот однажды в дверь женщины майя постучали. На пороге оказалась прекрасная дева, умиравшая от жажды и просившая немного воды. Девушка была неземной красоты, с волосами как у молодого початка кукурузы, с нежной кожей цвета кукурузы, да и вообще отличалась от остальных. Женщина спросила ее имя, но путница сказала, что представится после того, как сделает глоток воды. На что хозяйка ответила: «Красавица, у меня есть вода, но не во что тебе ее налить. Можешь зачерпнуть ее ладонями, чтобы напиться».
Так та и сделала, но уронила одну каплю сразу за дверью. Напоследок она сказала: «Это тебе дар от Шканлеош, богини пищи», – и исчезла.
А там, где упала капля воды, выросло деревце с большими круглыми плодами. И когда один из них разрубили пополам, вычистили середину и помыли, то получилась чаша, которой дали название лууч. Такой легко зачерпывать воду, чтобы напиться. И до сих пор ею пользуются во всех селениях майя, и даже правители и священники. А вода в этой чаше всегда свежая и холодная.