Неожиданное превращение бывшего раба в начальника отряда и то, что остальные участники похода обращались с ним как с равным, не прошло даром. Эстеванико начал выряжаться самым нелепым образом – втыкал в волосы цветные перья, нацеплял ленты, украшения из раковин и бирюзы и обвешивался бубенчиками и металлическими пластинками, производившими невообразимый шум.
Когда экспедиция достигла земель индейцев пуэбло (территория современных штатов Нью-Мексико и Аризона), диковинный в те годы для американских аборигенов человек с совсем черной кожей, по всей видимости, попытался выдать себя за божество – и поначалу его слова приняли на веру. Окрыленный первой удачей и, видимо, окончательно погрузившийся в свои фантазии Эстеванико сразу же потребовал себе гарем и вел себя столь нагло, что вскоре возмущенные индейцы его попросту убили. Однако незадолго до бесславной кончины зарвавшийся раб успел совершить еще одну глупость – он послал к монаху гонца с огромным, в человеческий рост, крестом. То был знак, что обнаружены несметные сокровища! На словах же он велел передать, что достиг Сиволы, где находятся те самые Семь чудесных городов.
Получивший крест-сообщение монах с таким христианским восторгом и энтузиазмом воспринял новость, что в 1540 году на поиски – а точнее, на захват – «богатых городов» двинулись уже крупные экспедиционные силы под командованием Франсиско Васкеса де Коронадо.
Каково же было разочарование испанцев, уже предвкушавших дележку богатств, когда, достигнув земель индейцев пуэбло, они сумели обнаружить всего лишь немного бирюзы! А вместо огромных городов их ждали небольшие поселения с домами из каменной кладки, которые не шли ни в какое сравнение с великолепным Теночтитланом.
Тем не менее проводник-индеец, почему-то прозванный «турком», продолжал убеждать испанцев, что Семь ущелий находятся дальше на северо-востоке, где, по его словам, «по стране протекает река в две мили шириной, в ней обитают рыбы размером с лошадь и плавают сорокавесельные галеры. Жители едят с золотой посуды, а верховный вождь проводит дневной отдых под деревом, украшенным золотыми колокольчиками, которые убаюкивают его нежным звоном».
Какое-то время экспедиция продолжала двигаться вперед, но безрезультатно. Когда же отряд был вконец измотан, пришлось еще раз с пристрастием допросить индейца, и в итоге тот признал, что все его рассказы – ложь.
Коронадо приказал проводника повесить…
Среди рисунков пещеры Нах-Тунич присутствует и карлик-горбун, мифологический герой даже для классических майя.
Фото из личной коллекции автора
Однако самым обидным оказалось то, что местность, подходящую под описание Семи городов, обнаружить удалось – но сокровищами там и не пахло. Образу американского «Эльдорадо» соответствовало горное плато, пересеченное протяженными ущельями неподалеку от стыка границ четырех штатов (Колорадо, Юта, Аризона, Нью-Мексико) и получившее от испанцев название Меса Верде. Таких ущелий-каньонов с протекающими по дну речками было семь. Они оказались настолько удобны для жизни, что никогда не пустовали. В густой растительности водились не только олени, но и множество других животных. Вертикальные стены каньонов стали великолепной защитой от незваных гостей, а специально прорубленные в скале узкие спуски хорошо маскировались и контролировались. Кое-где, как бы под гигантской нишей, помещались каменные селения. В глубине, у самой стены, возвышались прямоугольные здания в два-три этажа, со стенами и квадратными башнями, упиравшимися верхушками в естественный потолок. Чуть ниже, на террасе, располагались огромные подземные помещения, очень похожие на гигантские отвесные колодцы, куда надо было спускаться по специальной лестнице. Иные селения заполняли все пространство ниши и, казалось, сливались с плоскостью скалы – лишь квадратные оконца чернели проемами на желтом камне. А далее, вниз по крутому склону, раскинулись непроходимые заросли трав, кустов, деревьев и красивых длинноигольчатых сосен, настолько высоких, что их вершины поднимались над поверхностью каньона. Но ни золота, ни каких-либо других сокровищ в этих городах не оказалось.
Тем временем экспедиция погибшего Сото продолжалась, но уже под командованием Луиса Москосо де Альварадо. В 1542 году отряд попал к враждебно настроенным индейцам и оказался в крайне тяжелом положении. Спастись удалось только благодаря сообразительности лейтенанта Альварадо. Он заявил индейцам, что бывший командир экспедиции Сото не умер, а отправился к своим богам на небо за помощью и вот-вот вернется. Те поверили и вынуждены были отступить. Лейтенант не мешкая отвел отряд назад, на территорию современного Техаса, успев подобрать по дороге несколько человек из экспедиции Коронадо.
Так закончились поиски сокровищ легендарной прародины мексиканских индейцев.
Зато видоизмененный топоним майя-киче Суйва закономерно, но все же неожиданно сохранился далеко на севере от майя, там, где долго охотились за богатством испанские экспедиционные отряды, – в виде названия округа Сивола в современном штате Нью-Мексико.
Непонимание индейской мифологии и самоуверенность оказались принципиальной ошибкой конкистадоров. Охваченные алчностью, никто из испанцев и не подумал, что сокровищем можно назвать что-то еще, кроме золота. И, не найдя его, они сочли себя жестоко обманутыми. Но, к сожалению, история так и не научила европейцев делать правильные выводы и уважать чужие культуры.
А майя продолжают охранять свои пещеры от чужаков. Ведь там обитают их божественные предки.
Глава 8. Посланники к божественным предкам
В предыдущих главах неоднократно упоминались разные мифы, в которых непорочные девы, жертвуя собой ради общества, становились женами стариков-предков и исчезали из реальной жизни. На самом деле всех их когда-то отправляли в качестве посланниц или, как это принято называть, «приносили в жертву» тому или иному божественному предку, обитающему в стране мертвых. Он сам являлся за подношением и забирал с собой послание людей вместе с молодой красивой посланницей. Старухи у предков не котировались.
Четырехчленная карта мира в Мадридском кодексе майя. На севере осуществляется «жертвоприношение», или отправление посланника к божественным предком.
Museo de América, Madrid. Fotografía: Joaquín Otero. CER.es (http://ceres.mcu.es), Ministerio de Cultura, España
В более позднем, упрощенном виде миф объясняет эти события тем, что обитающий в пещере злодей постоянно требует себе девушек. Рассказ о том, как мужчины попадали в пещеру и уже не возвращались оттуда, – тоже о посланниках. Любопытно, что во всех случаях героиня или герой появляются на миг среди людей, перед тем как исчезнуть окончательно. Или же от них люди получают обратно одну лишь голову. Что стоит за всеми этими историями?
Итак, все мы знаем, что в мифах полно страшных сюжетов и нередко кто-то кого-то съедает. Собственно, у любого народа мы обязательно встретим подобные истории. Съеденным может оказаться что угодно и кто угодно – от дерзкого Колобка до доброй Красной Шапочки. Но знакомые с детства страшные сказки вовсе не кажутся таковыми: они формируют представление ребенка об ином пространстве, которое может соприкасаться с реальностью, только если нарушить определенные запреты. Однако к чужим культурам, как правило, современный человек предъявляет претензии. Обычно они служат основанием считать кого-то другого диким варваром, не достойным жалости. Именно так европейские авторы приключенческих романов создавали образ кровожадного, жестокого индейца, забывая об обычаях собственных предков. Немалую роль сыграл факт массовых жертвоприношений – эта достаточно поздняя традиция сформировалась в центральной Мексике под влиянием новой идеологии, когда смысла обряда уже никто не понимал. У майя в классические времена отношение к нему было совершенно иным: реальные человеческие жертвоприношения чаще заменялись символическими.
Не секрет, что приношения кровью и так называемые «жертвоприношения» практиковались у всех древних народов на том или ином этапе их развития. По общим для древнего человека представлениям, кровь и дыхание были вместилищами души. Именно душа человека, освобожденная от тела, отправлялась к божественным предкам-покровителям и передавала им просьбы и молитвы людей. Таким образом, то, что принято называть человеческим жертвоприношением, ни в коей мере не свидетельствовало о какой-то исключительной жестокости. Оно рассматривалось как возможность послать к богам избранного, самого надежного, лучшего из лучших. Именно поэтому драматическую историю Христа Спасителя индейцы восприняли от испанцев по-своему, как абсолютно понятную, даже отчасти привычную и воспроизводимую в жизни.
Католические священники, обнаружив столь похожий обряд, стали запрещать такую, по их авторитетному заключению, «варварскую» практику. А майя, со своей стороны, не переставали удивляться жестокости иудеев и римлян, распявших Христа. Индейцы воспринимали Вознесение и Явление Иисуса именно как акт отправления посланника к Единому Богу и возвращение его к живым людям с новым учением ради спасения человечества. Однако они расценивали как бессмысленную жестокость тот факт, что белые жрецы совершали это без всякого наркотического снадобья, вызывая у святого посланника невыносимые физические мучения. Индейцам казалось диким и то, что, согласно тексту Нового Завета, все собравшиеся глумятся над Иисусом, безжалостно терзают его, причиняют боль и моральные страдания.
Сохранившиеся тексты майя об отправлении их посланников (например, «Танец легких ранений у столба») показывают прямо противоположное отношение: вся община поддерживает и восхваляет избранника, придает ему мужества, по сути, вводит в особое гипнотическое состояние.
Суть ритмизованного текста очень конкретна. Опускаем лишь детали, касающиеся перечисления главных должностных лиц, которые обязаны были присутствовать при отправлении посланника: